Георгий Егоров - Солона ты, земля!

• Название: Солона ты, земля!
• Автор: Георгий Егоров
• Издательство: Алт кн. изд- во
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1992
• ISBN: 5-7405-0149-0, 5-7405-0150-4

---

— Товарищ секретарь, все это поклеп, — говорил он, еле сдерживая себя. Шатров же разворачивал конверт и уже быстро бежал глазами по строчкам. — И все это дело рук самого Тихомирова…

Шатров вдруг побелел, судорожно сжав письмо, рот у него беззвучно открывался и закрывался, на лице выступил обильный пот. Николай испугался, кинулся к графину, налил стакан воды, подал. Шатров сделал несколько глотков и уронил стакан на пол. На звон прибежала секретарша. Вопросительно посмотрела на Шмырева, тот пожал плечами, кивнул на письмо. Сбежались еще работники, понеслись телефонные звонки в больницу, на квартиру. Николай незаметно вышел из кабинета. В коридоре, надевая шапку, услыхал шепот:

— Сына, говорят, убили на фронте.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

1

Над головой в молодой ярко-зеленой листве на разные голоса захлебывался в любовном восторге соловей. Он то рассыпался мелкой трелью, словно сыпал бисер по мелкорубчатой стальной пластинке, то начинал свистеть заливисто, самозабвенно.

— Куда его холера занесла, — крутил головой Иван Савин. — Душу надрывает.

Но соловей, помолчав минуту, будто прислушиваясь к голосу разведчика, снова начал выщелкивать с самых низких нот, постепенно набирая и набирая высоту, входя в экстаз.

— Товарищ старший лейтенант, в таких условиях я воевать не могу, — зашептал Иван снова. — Усыпляет бдительность, стервец.

Юра Колыгин повел бровью.

— Ладно, не дурачься, следи за дорогой.

Третьи сутки конный взвод дивизионной разведки находился за Тиссой в ближнем тылу немцев. По агентурным данным, германское командование намерено здесь держать длительную оборону — строит мощную укрепленную линию. В задачу конного взвода и входило разведать эту линию, нанести на карту, установить численность войск на участке. За трое суток кое-что удалось узнать, половина укрепления была уже нанесена на карту. Белым пятном оставался участок, примыкающий к чехословацкой границе. Сюда и перекочевали ночью разведчики, оседлали небойкую проселочную дорогу — нужен был «язык». Солнце еще не взошло, хотя уже рассвело. Дорога по-прежнему пустынна. Заливаются соловьи, щебечут пуночки, лес шелестит задумчиво, тихо. И совсем не пахнет войной. Кажется, что вышли ребята-школьники после уроков в лес помечтать, прилегли около дороги и слушают лесные звуки.

Послышался едва уловимый рокот. Савин первый насторожился.

Через минуту отчетливо различили — не самолет, не автомашина — мотоциклист! Иван ухватился за конец веревки, перекинутой через дорогу и замаскированной травкой, азартно зыркнул глазами на разведчиков.

Мотоциклист приближался быстро. Иван встал, прижавшись к дереву. Другой конец веревки был привязан на уровне груди к сосне на той стороне дороги.

Разведчики затаились — а вдруг он не один едет, вдруг за ним машины? Но раздумывать некогда — мотоциклист уже стремительно вынесся из-за поворота.

Рывок. И немца как не бывало. Мотоцикл же, даже не вильнув, прокатился по прямой несколько метров, врезался в кусты и упал, продолжая трещать.

Немец очухался только в лесу, вдали от дороги — его облили ледяной родниковой водой, дали понюхать нашатырного спирта. Из кармана куртки был извлечен пакет на имя командира отдельного полка «СС» обер-штурмбанфюрера Хитцингера с приказом любой ценой — вплоть до массовых расстрелов — задержать отступление венгерской дивизии, вчера перешедшей через государственную границу. Дивизия должна занять оборону на Тиссе и стоять насмерть.

Юрий спросил:

— Где расположен эсэсовский полк Хитцингера? — И протянул ему планшетку с картой.

Немец долго старательно лазил пальцем по коричневым зигзагам дорог и голубой вилюжине Тиссы, наконец, ткнул в излучину западнее станции Кишварда, у самой границы с Чехословакией.

— Точно?

— Я, я, — поспешно прижал руки к груди немец. Большего — как ни бился переводчик — узнать не удалось…

Старший лейтенант Колыгин лежал под деревом на разостланной бурке, жадно курил, не спуская глаз с точки, указанной немцем, — обстановка немного проясняется. Если шугануть отсюда этот эсэсовский полк, то венгры, конечно, покатятся дальше без задержки. Но чтобы передать об этом штабу, надо все-таки быть точно, уверенным, что полк стоит именно там, где указал немец.

— Нужен контрольный! — И желательно оттуда, из этого эсэсовского полка.

Лейтенант, командир взвода, молодой донской казак, недавно кончивший военное училище и смотревший на своего ротного, как на личность легендарную, согласно кивнул, молча поднялся, взял с собой четверых разведчиков и ушел с ними в сторону тракта…

Савин лежал под кустом, закинув за голову руки, сквозь густую листву смотрел в маленький клочок неба.

Старший лейтенант, когда война кончится? — спросил он неожиданно. Юрий оторвался от карты, удивленно посмотрел на Савина. — Понимаешь, так воевать неохота стало! Смотри: птички поют, весна кругом, девчата где-то вянут без нас, а тут на самый последок возьмут да и убьют. Уж сдавался бы Гитлер скорее, что ли…

Подошел помкомвзвода, присел на корточки.

— Товарищ старший лейтенант, что делать с этим типом? Опять таскать за собой, пока не сбежит?

Юрий, не поднимая головы, махнул рукой.

— В расход…

Помкомвзвода поднялся, пошел. Иван Савин, не шевелясь, проводил сержанта глазами.

Иван по-прежнему не занимал никакой командной должности в разведроте, носил солдатские погоны, но был на привилегированном положении. Как ветеран-разведчик, он запросто заходил к начальнику разведотдела дивизии, говорил ему, не стесняясь, то, что считал нужным, и вообще делал все, что хотел. Он знал, что командование дивизии оформило документы на присвоение ему звания Героя Советского Союза. Дня три ходил гоголем, а потом опять стал самим собой. Каждому новому ордену — а у него их уже около десятка — он радовался, как ребенок, навешивал на грудь, чистил мелом, чтобы блестел, а потом вдруг охладевал, складывал в пустой подсумок и передавал на хранение старшине вместе со всеми документами. Казалось, он больше радовался красивому, с блеском взятому «языку», чем награде за него. Его увлекал сам процесс охоты за немцами. Тридцать четыре «языка» было на его счету. Сегодняшний — тридцать пятый. И вот Иван даже не обернулся, не посмотрел, кто повел его «крестника» в кусты и как тот себя чувствует — так и лежал, мечтательно прищурившись в небо. Посвистел, подражая синичке. И вдруг рывком сел, обняв, колени. Юрий с беспокойством посмотрел на своего дружка — что-то было в нем сегодня необычное.

— Вот и еще одного человека не стало… Махнул ты рукой, сказал всего лишь одно слово: «В расход» — и понеслась душа в рай.

Юрий отшутился:

— Не одно слово, а два…

— Все равно. Два или одно — разница не велика… Я вот говорю, хоть он и немец, а все-таки человек. Детишки, наверное, есть, жена. Ждут его. А мы — р-раз! И на тот свет. А ведь его мать растила, в пеленки кутала, от насморка лечила, кашками всякими кормила. Вырастила — любовалась, думала: краше ее Ганса и на свете нет. А ты только пальцем пошевелил — и матери до конца дней своих слезы и детям его на многие годы печаль, и жизнь их без отца повернется совсем по-другому — сиротская жизнь будет.

Юрий растерялся.

— Ты чего это сегодня расфилософствовался?

Иван смотрел на своего ротного грустно.

— Не иначе, Иван, тебя убьют сегодня. Сердце у тебя чует, — подал голос кто-то из разведчиков.

— Типун тебе на язык! — огрызнулся Савин. — Не сердце чует, а вот эти стервецы-птички всякие поют здесь, как будто мирное время. Вот и разбередили душу. — Иван привалился к стволу дерева, продолжал — Домой захотелось, и вообще захотелось лежать, ни о чем не думать и смотреть в небо. И так долго, долго лежать и не думать, наслаждаться! А насчет сердца — это ты зря, оно у меня на всякую дрянь не реагирует. Воевать неохота — это правильно. Но четырех «языков» еще возьму — чтоб тридцать девять было. Сорокового брать не буду…

— Это почему же?

— У меня дед был первейшим медвежатником. Так вот среди медвежатников поверье есть: сороковой медведь — роковой медведь.

— Немец — это не медведь.

— Все одно — зверь. Все одно уничтожать надо…

В полдень на шоссе вдруг началась стрельба.

— Помкомвзвода! Бери десяток человек и — бегом туда! — приказал Колыгин. — Остальным — приготовить коней!

Прибежал разведчик, доложил: подбили легковую машину, не успели вытащить барахтающегося в ней офицера, как показался бронетранспортер с солдатами — видимо, патрулировали дорогу — завязался бой.

— Кольку Виноградова наповал убило. Лейтенанта слегка царапнуло в голову! — сообщил он.