Алексей Домнин - Поиск-81: Приключения. Фантастика

• Название: Поиск-81: Приключения. Фантастика
• Автор: Алексей Домнин
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1981

В сборник вошли приключенческие повести и фантастические рассказы.

---

— Тебя, может, и кончат, — выкрикнул мужик, — а меня-то за чо?

Он подскочил к двери, забарабанил в нее ладонями, как заяц по пеньку, — быстро-быстро. Объяснил вошедшему надзирателю:

— Тифозный тут у нас. Прибрать бы, куда положено…

— Да пущай лежит! — раздались голоса. — Не мешает никому!

— Дело-то к концу идет, чего там!

Последняя реплика все и решила.

— Шабаш, думаете? — Надзиратель набычил шею. — Не-ет, рано распелись! Тифозный — значит, в барак, как положено… Давай, бери его!

Никто не пошевелился.

— Ну? — надзиратель схватился за кобуру.

Двое пленных помоложе подошли к Косте, помогли встать. Он не сопротивлялся. Лишь тихо застонал, зацепив дверной косяк раненым плечом.

30

Перед входом в ресторанный зал на стене висело зеркало. Оно понравилось Рысину еще накануне. Это зеркало заметно сплющивало и раздвигало вширь его длинную нескладную фигуру. Такие зеркала попадались нечасто, и Рысин любил в них смотреться — они придавали ему уверенности. Перед зеркалом он замедлил шаг, повернулся к нему всем корпусом, поправив ремень, который все время оттягивала вниз кобура с револьвером..

Рысин задержался у кадки с латанией, обозревая залу, и здесь к нему подошла Лера. Едва она успела рассказать о своем визите к Лизе Федоровой, как появился Желоховцев. Он был в строгой черной тройке, с тростью, придававшей его движениям некую торжественную величавость. Сухо кивнув ему, Лера вернулась за свой столик, где ее ждал узколицый мужчина лет тридцати с цветком львиного зева в петлице.

— Выпить хотите? — спросил Рысин у Желоховцева.

Тот покачал головой.

— А я, пожалуй, выпью, — Рысин остановил пробегавшего мимо официанта. — Мне бы рюмку водки, любезный!

— Не положено, — официант отстранился. — Садитесь за столик и делайте заказ…

Рысин сунул ему серебряную царскую полтину:

— Кстати, капитан Калугин в каком нумере проживает?

— В четвертом.

— Он у себя?

— Вроде как пришел, не выходил больше.

Через минуту явилась рюмка водки. Рысин с наслаждением выпил ее под осуждающим взглядом Желоховцева и кивком пригласил его следовать за собой.

На лестнице было темно, лишь наверху, там, где кончался третий пролет, тускло горела лампа. Металлический наконечник трости Желоховцева клацал по каменным ступеням, и этот открытый, не таящийся звук успокаивал. Желоховцев шел сзади. Откинув портьеру, Рысин первым ступил в коридор и ощутил, как в животе, в самом неожиданном месте возникла вдруг, напряженно и ритмично подрагивая, тонкая ниточка пульса. В остальном все было нормально. Теперь он знал все, что хотел знать, — беседа с Лерой расставила последние точки. Подаренный ею на счастье чугунный ягненок лежал в кармане галифе. Он и взял его с собой на счастье. Расследование кончено, начинается игра, и ему, как всякому игроку, нужна незыбкая удача!

Рысин резко остановился, придержал Желоховцева, который едва не налетел на него.

— Григорий Анемподистович! Все, что я буду говорить, принимайте как должное. Ничему не удивляйтесь и задавайте поменьше вопросов.

— Позвольте? — вскинулся было Желоховцев.

Но Рысин уже стучал в дверь четвертого нумера. Откликнулся мужской баритон:

— Открыто!

Рысин вошел первым:

— Прапорщик Рысин, помощник военного коменданта Слудского района.

— Профессор Желоховцев, — представился Желоховцев. — Хотя, впрочем, мы знакомы…

Калугин в расстегнутом френче сидел за столом и что-то писал. Его портупея с большой желтой кобурой, из которой торчала рукоять кольта, висела на крюке у входа.

— Чем обязан? — Он обернулся, не вставая.

И сразу глаза его сузились, пальцы стиснули спинку стула.

— Это вы!?

Он отшвырнул стул, метнулся к двери.

Рысин выхватил револьвер:

— Сядьте, Калугин! Оружие вам ни к чему. Свое я тоже сейчас уберу. У нас разговор сугубо деловой, свидетели не требуются. — Он вынул из кобуры кольт Калугина, покачал на ладони. — Отличная вещь… И именная, к тому же! Это для меня приятная неожиданность…

Желоховцев опирался на трость левой рукой, а правую держал в кармане пиджака. Калугин истолковал эту позу по-своему. Покосившись на него, он вернулся к столу, поднял стул. Сел, закинув ногу на ногу.

— В следственной практике Североамериканских штатов, — медленно заговорил Рысин, — применялся такой эксперимент. Брали оружие подозреваемого в убийстве и из него стреляли в мешок, набитый шерстью или хлопком. Пуля, как вы понимаете, при этом не деформировалась. Затем пулю сравнивали с той, которая была извлечена из тела жертвы…

Калугин усмехнулся:

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Полоски, оставляемые на пулях нарезами ствола, позволяют сделать определенные выводы. Но есть и более простые случаи. Например ваш. Это когда канал ствола имеет какой-то дефект, который метит пулю. Ваш кольт, скажем, — Рысин опять покачал его на ладони, — оставляет на ней характерную канавку. Ее хорошо видно под небольшим увеличением. Я располагаю двумя образцами. Первый извлек доктор Федоров из тела убитого студента Сергея Свечникова. — Он помедлил, взглянул на Калугина. — Второй образец по счастливой случайности застрял не во мне, а в сиденье извозчичьей пролетки… И еще! В точности такую же канавку мы можем при желании обнаружить на той пуле, которой сегодня утром был убит Михаил Якубов…

— Боже мой! — Желоховцев прислонился к стене.

Калугин, не обращая на него внимания, поощряюще кивнул:

— Продолжайте, продолжайте, прапорщик! Все это чрезвычайно любопытно.

— Я, пожалуй, вернусь к самому началу, — все так же размеренно проговорил Рысин. — Эта история требует последовательного изложения…

— Завязка, однако, весьма интригующая. Чувствуется, что в гимназии вы усердно читали детективные романы… Не пробовали себя в этом жанре?

— Помолчите, вы! — срывающимся голосом крикнул Желоховцев.

— За все детали я не ручаюсь, — сказал Рысин, — но основная линия выглядит приблизительно так. Якубов числился вашим агентом. Более того, предполагалось, что после прихода красных он останется в городе. С какой целью, вам лучше знать. Меня это не интересует, я не из ЧК…

— Вы меня очень утешили, — Калугин иронически кивнул.

Рысин спокойно продолжал:

— Однако политические симпатии Якубова, который еще в прошлом году состоял членом подпольного «студенческого союза», были в городе слишком хорошо известны. Рассчитывать на доверие большевиков он не мог. Вы это прекрасно понимали. И потому сразу согласились на его предложение реквизировать кое-какие художественные ценности. Тем самым он получал возможность реабилитировать себя и предстать перед новой властью не с пустыми руками. Восточное серебро Якубов добыл, сыграв на привязанности Свечникова к Григорию Анемподистовичу, — кивок в сторону Желоховцева. — А для ограбления музея вы помогли ему устроить небольшой маскарад. Впрочем, ваш агент отлично разбирался в военной обстановке. Он не собирался ни оставаться в городе, ни отдавать похищенные сокровища большевиками. Да и вы, осматривая с майором Финчкоком сасанидские раритеты, быстро оценили все значение коллекции. Чего стоит, например, одно блюдо шахиншаха Пероза!

— Финчкок предлагал за него шестьсот фунтов, — вставил Желоховцев.

— Вот видите! — Цепь логических построений становилась все весомее, уже позвякивала слегка. — Что же касается музейных экспонатов, тут вам пришлось целиком положиться на авторитет Якубова. И он не обманул ваших ожиданий, отобрав действительно самые ценные вещи… Я не знаю, в какой момент зародилась у вас мысль присвоить их, это неважно. Как бы то ни было, вы настояли на том, чтобы перевезти все к Лизе Федоровой. У вас с ней роман, и вы собираетесь увезти ее с собой на восток…

Калугин выпрямился:

— Попрошу не поминать всуе имя этой женщины!

— Хорошо, — согласился Рысин. — Якубов не посмел отказаться, о чем впоследствии пожалел. Но я опять забежал вперед. Еще до того, как все было перевезено к Лизе… пардон, на Вознесенскую, встал вопрос о том, что делать со Свечниковым. Этот мальчик написал письмо Григорию Анемподистовичу, в котором, наивно шантажируя своего учителя пропавшей коллекцией, призывал его остаться в городе. Такой план еще до похищения коллекции Свечникову подсказал Якубов. Самому ему рисковать не хотелось. Он же дал Свечникову несколько практических советов с целью замести следы. Тот принял их к исполнению без особых размышлений. Затем Свечников написал письмо и принес показать его Якубову, как своему единомышленнику. Якубов начал юлить, изворачиваться. Заподозрив неладное, Свечников решил забрать у него коллекцию…

— Но почему он сразу не оставил ее у себя? — спросил Желоховцев.