Никос Казандзакис - Последнее искушение Христа

• Название: Последнее искушение Христа
• Автор: Никос Казандзакис
• Издательство: Литера
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-86617-037-Х

«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.

---

— Ты не веришь мне, рабби? — со слезами на глазах спросил Петр. — А я, на которого ты так смотришь и не доверяешь, в один прекрасный день отдам за тебя жизнь.

— Может быть… может быть… — пробормотал Иисус, поглаживая Петра по колену. — Прости меня, милый Петр. — Он обратился ко всем: — Иоанн Креститель крестил водой, и его казнили. Я буду крестить огнем. Я говорю вам это сегодня, чтобы вы знали и чтобы не жаловались потом, когда на нас обрушатся тяжелые испытания. Перед началом пути я хочу сказать вам, куда мы идем: к смерти, а после смерти — к бессмертию. Вот наш путь. Готовы ли вы к нему?

Спутники словно онемели. Голос учителя был жесток — он уже не шутил и не смеялся, он призывал их к оружию. Неужели для того, чтобы войти в Царствие Небесное, им надо пережить смерть? Неужели нет другого пути? Они были простыми людьми, бедными невежественными тружениками, а мир был так богат и могуществен — как они смогут бороться с ним? Вот если бы ангелы спустились с небес и помогли им. Но никто из учеников еще не видел, чтобы ангел разгуливал по земле, помогая бедным и обездоленным. Поэтому они молчали, взвешивая и отмеривая про себя груз опасностей. Иуда посматривал за ними краем глаза и раздувался от гордости: он один ничего не высчитывал. Презирая смерть, он был готов к войне и не заботился ни о своем теле, ни о своей душе. В нем жила лишь одна великая страсть, и погибнуть ради нее было высшим наслаждением.

Петр первым открыл рот.

— Рабби, а ангелы придут нам на помощь с небес?

— Мы — ангелы Господа на земле, Петр, — ответил Иисус. — Других ангелов нет.

— Неужели ты думаешь, что мы управимся сами, учитель? — спросил Иаков.

— Уходи! — закричал, вставая, Иисус. Ноздри его дрожали. — Покинь меня!

— Я не предам тебя, рабби! — воскликнул Иоанн. — Я с тобой до самой смерти!

— И я, рабби! — воскликнул Андрей, обнимая колени Иисуса.

Две большие слезы выкатились из глаз Петра, но он не промолвил ни слова, а высоченный Иаков лишь опустил от стыда голову.

— А ты, Иуда, брат мой? — спросил Иисус, видя, как рыжебородый свирепо смотрит на всех.

— Я не стану тратить время на слова, — взорвался Иуда, — и болтать, как Петр. Покуда ты держишь секиру, я с тобой. Оставишь ее, и я оставлю тебя. Я иду не за тобой, как ты знаешь. Я иду за секирой.

— Как ты смеешь так говорить?! — воскликнул Петр.

Но Иисус был рад этим словам.

— Иуда прав. Я и сам иду за секирой, друзья мои.

И прислонившись к кедру, они растянулись на земле. На небе появлялись все новые и новые звезды.

— Отныне мы поднимаем знамя Господа, — промолвил Иисус, — и начинаем битву. Звезда и крест вышиты на знамени Господа. Да пребудет он с нами!

Все молчали: приняв решение, они чувствовали, как отвага заливает их сердца.

— Я еще раз прибегну к иносказанию, — промолвил Иисус, когда темнота уже поглотила всех. — Последняя притча, перед битвой… Знайте, что земля покоится на семи столбах, а столбы на воде, а вода на облаках, облака — на ветрах, ветры — на буре, а буря — на молнии. А молния, как секира, лежит у ног Господа.

— Я не понимаю, — смутился Иоанн.

— Иоанн, сын молнии, — ответил Иисус, гладя по голове любимого ученика. — Ты поймешь, когда станешь старше и будешь жить отшельником на острове, и небеса раскроются над тобой и воспламенят твою душу.

Он умолк. Впервые так ясно Иисус понял, что есть молния Господа — горящая секира у ног Его, и, как связка бус, с нее свисали — буря, ветер, облака, вода — вся земля. Сколько лет он прожил с людьми, сколько раз читал Святое Писание — и никто не раскрыл ему этой страшной тайны. Какой тайны? Что молния есть сын Господа, Мессия! Мессия, который должен очистить мир.

— Друзья, соратники, — промолвил он, и Петру почудилось, что два языка пламени охватили его чело. — Вы знаете, я ходил в пустыню встречаться с Господом. Я сгорал от жары, голодал и страдал от жажды. Я сидел на камне и призывал Господа, Бесы волна за волной обрушивались на меня, разбивались, откатывались и накатывались вновь. Вначале были дьяволы плоти, затем дьяволы ума и, наконец, самые могущественные — дьяволы сердца. Но я держал перед собой Господа, как бронзовый щит, и песок вокруг меня постепенно усеивался клыками, когтями и рогами. И наконец я услышал великий голос над своей головой: «Вставай, бери секиру, данную тебе Предтечей, борись!»

— Неужели никто не будет спасен? — воскликнул Петр, но Иисус не услышал его.

— И тут же рука моя стала тяжелой, словно кто-то вложил в нее секиру. Я начал подниматься, этот голос раздался снова: «Сын плотника, готовится новый потоп, на сей раз не вода, но огонь. Строй новый ковчег, выбери праведных и погрузи их на него!» Я уже начал выбирать, друзья! Ковчег готов, врата его открыты. Входите!

Все зашевелились и начали подползать к Иисусу, словно он и был ковчегом, а они собирались войти в него.

— И снова я услышал голос: «Сын Давида, как только утихнет пламя и ковчег бросит свой якорь в Новом Иерусалиме, взойди на свой наследственный престол и правь миром! Старая земля должна погибнуть, и старое небо исчезнет. Новые небеса раскинутся над головами праведников. Звезды и глаза людские будут сиять в семь раз ярче, чем ныне».

— Рабби, — снова воскликнул Петр, — никто из нас, кто будет сражаться с тобой, не должен умереть до того дня, пока мы не увидим этого и не встанем вкруг твоего престола!

Но Иисус снова не услышал его. Погрузившись в огненные видения пустыни, он продолжал:

— И в последний раз я услышал голос над своей головой: «Я благословляю тебя, Сын Божий!»

«Сын Божий! Сын Божий!» — повторял каждый про себя, но никто не осмеливался открыть рот.

Теперь уже все звезды высыпали на небосклон — в эту ночь они висели совсем низко, на полпути между небом и людьми.

— А теперь, рабби, — спросил Андрей, — где мы начнем нашу битву?

— Господь, — ответил Иисус, — взял землю Назарета и из нее вылепил мою плоть. Потому мой долг начать битву в Назарете. Там моя плоть должна начать свое превращение в дух.

— А потом мы пойдем в Капернаум, — предложил Иаков, — спасать моих родителей.

— А потом в Магдалу, — предложил Андрей, — возьмем бедную Магдалину тоже в свой ковчег.

— А потом по всей земле! — воскликнул Иоанн, простирая руки к востоку и западу.

— Я вот думаю о наших желудках, — рассмеялся Петр. — Что мы будем есть в этом ковчеге? Предлагаю взять с собой только съедобных животных. Боже милостивый, зачем нам львы и комары?! — Он явно проголодался.

Все рассмеялись.

— Ты можешь думать только об обеде, — усмехнулся Иаков. — А здесь сейчас говорят о спасении мира!

— Вы все думаете о том же, что и я, только не признаетесь, — возразил Петр. — Я открыто говорю все, что приходит мне в голову, хорошо это или дурно. Мысли мои крутятся то туда, то сюда, и я меняюсь вместе с ними. Потому меня и дразнят флюгером. Прав я, рабби, или не прав?

Лицо Иисуса расцвело в улыбке. Старая история пришла ему на ум.

— Давным-давно жил-был один раввин, который хотел отыскать такого искусного музыканта, чтобы звуки рожка его доносились бы до всех праведников и те бы сходились в синагогу. И объявил он, что все музыканты собираются на состязание — раввин сам хотел выбрать наиискуснейшего. Пришло пять человек, самых умелых в этом городе. Каждый брал рожок и дул. Когда все закончили, раввин спросил их: «О чем вы думаете, дети мои, когда дуете в свой рожок?» Один сказал: «Я думаю о Господе». Другой: «Я думаю об освобождении Израиля». Третий: «Я думаю о голодающих бедняках». Четвертый: «Я думаю о сиротах и вдовах». И лишь самый нищий из всех стоял в углу и не отвечал. «А ты, дитя мое, — повторил раввин, — о чем ты думаешь, когда дуешь в свой рожок?» «Рабби, — залился краской тот, — я бедный невежда, и у меня четверо дочерей. Я не могу дать бедняжкам приданое, чтобы они могли выйти замуж, как все. Поэтому, когда я дую в свой рожок, я говорю себе: „Господи, ты видишь, как я тружусь и стараюсь ради Тебя. Пошли, пожалуйста, мужей моим дочерям!“» «Благословляю тебя, — ответил раввин. — Ты выбран мною». — Иисус повернулся к Петру и рассмеялся: — Благословляю тебя, Петр. Ты выбран мною. Когда пища у тебя на уме, ты говоришь о пище, когда Господь — ты говоришь о Господе. Поэтому люди и называют тебя флюгером! Я выбираю тебя. Ты — мельница, которая перемелет зерно в муку и накормит людей.

У них оставался последний кусок хлеба, и Иисус разделил его. Каждому досталось по крохе, но учитель благословил хлеб, и они насытились. После чего, прислонившись друг к другу, все погрузились в сон.

Ночью все спит и, расслабившись, растет во сне, даже камни и души. Когда спутники Иисуса проснулись утром, души их раскинулись ветвями, охватив всю плоть и наполнив ее уверенностью и радостью.

Они вышли еще до рассвета. Воздух был прохладен. На осеннем небе собирались тучи. Последние стаи журавлей тянулись с севера к югу. Ученики беззаботно шагали по дороге: небеса соединились с землей в их сердцах, и даже мельчайшая пылинка сияла для них, словно напоенная духом Господа.