Елизавета Дворецкая - Лесная невеста

• Название: Лесная невеста
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Издательство: Литагент «Клуб семейного досуга»7b51d9e5-dc2e-11e3-8865-0025905a069a
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-14-4405-7

Древняя Русь, начало IX века. Безвестным воином покинул Смоленск Зимобор, старший сын умершего князя Велебора, чтобы в чужой земле искать себе доли. Дева Будущего, младшая из трех богинь судьбы, сделала его непобедимым… в обмен на его любовь и верность. Подаренный ею венок будет хранить его в глухих лесах в схватках с нечистью и на ратной службе в дружине полоцкого князя. Но стоит Зимобору выбрать себе другую невесту, и милость отвергнутой богини сменится страшным гневом…

Книга также издавалась под названием «Золотой сокол»

---

– О себе, – честно ответил Зимобор.

Он не знал, произнес эти слова вслух или скорее подумал, но та сущность, что говорила с ним, смотрела прямо в душу. Это была сама судьба, общая для всего людского рода, но своя для каждого.

– Отец умер, своего наследника не назвал. Я – мужчина, а сестра старше и родом знатнее, ее мать – верховная жрица, а я же на святилище дружину не поведу, и жены у меня нет, чтобы дать смолянам другую княгиню и жрицу ей на смену. Не хочу над отцовской могилой с единокровными сестрой и братом воевать, а добром они не уступят.

– Хочешь, я тебя сделаю смолянским князем, – легко пообещала темнота, и парящие звездные искры задорно мигнули. Кроме этого звездного блеска, Зимобор не видел ничего, но голос был так звонок и нежен, навевал образ такой красоты и прелести, что захватывало дух и все тяжелые мысли исчезали.

– Раздора в роду не хочу и своей кровной родне вреда не пожелаю, – тихо ответил он.

Когда тебя спрашивает такой собеседник, надо очень и очень хорошо подумать, прежде чем отвечать.

– Как скажешь, так и будет, – невидимо улыбнулась звездная бездна. – С древних веков обычай ведется: о чем спор зайдет, то поединком решают. Зови на поле того, кто не хочет признать тебя. Если вызовется быть тебе соперником младший брат, выходи на бой без тревоги – победа будет твоя. А сестра от поединка откажется – значит, опять твоя победа.

– Нет, она упряма. – Зимобор покачал головой. – Так просто не отступит. Она потребует «сиротского права»[10] и выставит против меня своего человека, варяга. А это боец крепкий!

– «Сиротское право»? – Вила усмехнулась. – А ты на это ответишь перед всем народом: «Смоляне, если за вас выйдет сражаться варяг, кто же будет вами править?»

– А если она потребует, чтобы меня закопали по пояс в землю, и выйдет сражаться сама? Она это может!

– Тогда ты скажешь: «Смоляне, у вас много врагов, но ни один из них не позволит закопать себя в землю еще до битвы». Что она ответит на это? И что скажет народ?

Зимобор улыбнулся: Дева Судьбы давала очень умные советы.

– Пока я с тобой, ничего не бойся, – шепнула звездная тьма. – По нраву ты мне пришелся – я все для тебя сделаю, весь белый свет к твоим ногам положу. Полюбишь меня?

Теплое мягкое дуновение снова повеяло в лицо, нежно коснулось губ, как поцелуй невидимой тени. На миг вспыхнуло ощущение немыслимого блаженства, разлилось по жилам, наполнило до корней волос и растворилось в крови, растаяло, как кубок драгоценного вина, вдруг вылитый в широкую реку.

Зимобор открыл глаза. Проснулся… А он спал – сидя на лавке, привалившись спиной к бревенчатой стене? Спали три старухи, одна храпела, две посапывали. Баня снова стала такой, как всегда, на лавке покоилось мертвое тело князя Велебора, уже окончательно сброшенная одежда души.

Нет, это был не сон. Зимобор протер лицо, взъерошил волосы. Небо за окошком побледнело, созвездие Трех Вил погасло. Близилось утро, кричали петухи.

Он не спал. Младшая из трех вещих вил, Дева Будущего, говорила с ним. Обещала помощь. Зимобор хорошо помнил ее советы, но не мог сообразить, что же такое она сказала на прощание. Что-то такое хорошее, но… тревожное. Что-то слишком невероятное, чтобы быть правдой.

Но где-то в глубине души сохранились последние отголоски, воспоминания о мгновенном блаженстве, которое подарило ему ее прикосновение. Это было на самом деле, такого не выдумаешь.

Храпящая старуха вздрогнула, чуть не свалилась с лавки на пол, завозилась – проснулась. Зимобор неслышно встал и скользнул за дверь, благо, ее смазали, чтобы не скрипела. Никому не надо знать, что он провел возле тела последнюю земную ночь души. То, что с ним случилось, принадлежит только ему.

В последующие дни княжий двор и весь городок, стоявший на холме у впадения в Днепр речки Свинец, был полон гостей: понаехали старейшины со всех подвластных земель, и княгиня принимала их весьма радушно и с почетом. Собрать, как в былые времена, всех взрослых свободных мужчин племени было уже невозможно, и прибывали только старейшины, которым надлежало говорить от имени своих родов, – с верхнего течения Днепра, с Вопи и Вотри, с верховий Сожа, где жило немало кривичей, плативших дань смолянскому князю; с Межи, Каспли и Осьмы. От Кореничей прибыли только трое: нынешний старейшина Журавель, дальняя Зимоборова родня, и с ним двое подростков, никогда прежде не выезжавших из своего гнезда и смотревших на все вокруг изумленно расширенными глазами, – разводя руками, Журавель вздыхал, что после голодных зим и от рода-то мало кто остался…

По вечерам в обчине святилища, где собиралась вся смолянская и приезжая знать, не утихали споры. Старейшины хотели что-то решить между собой еще до веча, но договориться никак не удавалось.

– Служил я князю Велебору верно, в чем дух его над нами свидетель! – говорил воевода Беривой. – Хочу и дальше роду Велеборову, роду князя Тверда и потомков его, служить. Перун и Макошь князя Велебора благословили добрыми сыновьями, и сыну его старшему Зимобору я в верной службе поклянусь. Кто обычай предков чтит и племени смолян славы хочет – тот говори, как я. Верно, дружина?

– Верно! Верно! Хорош у князя старший сын – лучше нам не надо! – кричали кмети ближней князевой дружины. Они дружили с Зимобором, не раз ходили с ним в походы и были совсем не прочь увидеть именно его своим новым повелителем.

– Дай я скажу! – Вперед вышел Секач. – Не одним сыном боги князя нашего благословили. Старшее его дитя – княжна Избрана, и в ней благословение богов. Мать ее, княгиня Дубравка, род свой ведет от князя Белояра, сына Живодары и Стоимера, внука Радимова. В ней две реки княжьей крови священной сливаются воедино. И княжна Избрана, как заря ясная, земле смолян послана богами, в ней сама Избрана, Кривова дочь, к нам воротилась. После всех неурожаев нам больше всего милость Макоши нужна, чтобы поля наши родили, скотина плодилась. А чьи мольбы скорее услышит Великая Мать, как не правнучки и служительницы своей? Пусть княжна Избрана будет княгиней – тогда благословят боги нас и землю нашу! А случится война – изберем воеводу, как предками завещано.

Никто не ждал, что Секач сможет говорить так красиво и гладко. Подобной речи следовало бы ожидать от волхва, и волхвы, кстати, согласно кивали. Зимобор заметил напряженное лицо княгини и сообразил: истинным творцом этой красивой речи была она, а воевода ее затвердил, как ребенок, чтобы теперь произнести своим громким уверенным голосом.

Но гораздо больше удивляло то, что Секач поддерживает уже не Буяра, своего воспитанника, а Избрану. Правда, удивлялся Зимобор недолго. «Изберем воеводу…» Понятно, кто будет этим воеводой. Похоже, Дубравка и Избрана твердо пообещали Секачу, что эта должность будет его, и поклялись той самой богиней, именем которой он теперь убеждает остальных… В этом отношении Избрана как княгиня для него даже более выгодна, чем Буяр, который ведь и сам может войско водить.

– Да большой милости на княжне не видно! – крикнул Бражко, староста одного из близ живущих родов. – Мужа у нее Макошь быстро отняла, детей не послала. А больше замуж она идти не хочет, вон какие князья к ней сватались, а все попусту! Ждет, что ли, когда к ней сам Перун явится?

Поднялся шум, все заговорили разом.

– Не гневи богов! – возмущенно крикнула княгиня. – Сам Перун будет ей небесной защитой, а на земле защитник найдется!

Тесня друг друга, вперед выбрались несколько старост и волхв. Все заговорили разом, но только мешали друг другу. Княгиня злилась, но не могла их прервать. Кмети и даже челядинцы зашумели.

– А ну, тихо! Молчи! – кричал Беривой, потрясая могучими кулаками. – Говори один! Не на торжище!

– Княжна Избрана благословение богов, на ней лежащее, явила нам! – выкрикивал волхв Радомысл, которого выпустили-таки вперед. – После славной княгини Летомеры не бывало у князей кривичских такой девицы, как княжна Избрана. Разумом она остра, как молния Перунова, помыслом быстра, как вихрь, мудрость ее, как море Варяжское, широка, как Велесово подземелье, глубока. Суд она судить может, ибо все законы и обычаи ей ведомы, и справедливостью ее Перун наградил в полной мере. Духом она тверда, как меч булатный, и нет такой беды, какая ее устрашила бы. Разумность, справедливость, доброту и милость дадут нам боги в ней.

– Коли она так хороша, то забирайте ее себе в святилище, нам не жалко! – опять закричал староста Бражко. – Да всех ее варягов крутолобых в приданое дадим! А князь должен меч в руке держать, а не веретено!

Опять поднялся шум, в гриднице засмеялись.

– Княгиня Летомера правила, пока князь Зареблаг в возраст не вошел, и никакого урона не было! – крикнул Секач.

В давние времена однажды был избран князем семилетний мальчик, единственный прямой потомок старинного рода, – правда, его мать, княгиня Летомера, и при жизни мужа пользовалась большим уважением, да и сама происходила от правнуков Крива. А ее родной брат был прославленным воеводой, так что, собственно, этим-то двоим вече и вручало судьбу племени. Но все-таки предание помнило, как кривичами правила женщина, хоть и от имени сына.