Вадим Бурлак - Русский Париж

• Название: Русский Париж
• Автор: Вадим Бурлак
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-3022-0

Считается, что русские начали узнавать Париж с 1717 года, когда Петр I подписал верительные грамоты первого русского посла во Франции. И все же это знакомство состоялось гораздо раньше! Еще в 1054 году французский король Генрих I задумал жениться на «воплощении мудрости и красоты» — русской княжне Анне Ярославне, будущей королеве, которая оставила на века память о своей жизни во Франции. С тех пор русских всегда манил и манит Париж. В чем тайна его притяжения и очарования? Автор книги, известный писатель и путешественник Вадим Бурлак, открывает неизвестный мир русского Парижа и увлекает читателя невыдуманными «русскими историями», полными тайн, загадок и романтики.

---

«…— К сожалению, это невозможно.

— Так я и знал. Однако почему?

— Потому что мои источники не печатные, не письменные, но изустные.

— Что-о-о?

— Ну да, я их черпаю непосредственно из показаний двух очевидиц Французской революции, игравших в ней большую роль.

— Бог знает, что вы говорите, Макс!

— Уверяю вас, Александр Валентинович.

— Сколько же лет этим вашим раритетам и где вы их достали?

— Здесь, в Париже, а по возрасту — королева Мария-Антуанетта родилась в 1755 году, значит, ей сейчас 151 год, принцесса Ламбаль в 1749-м, ей — 157…

— Ах, вот какие у вас источники?! Понимаю. Изволите увлекаться медиумическими сеансами с вызыванием знаменитых покойниц? Макс, Макс! И не конфузно вам выдавать такую ерундовую спиритическую болтовню за историческое свидетельство?

Он — с совершенным спокойствием:

— Вы ошибаетесь: мне нет надобности в медиумических сеансах. Я просто время от времени прошу аудиенции у Ее Величества Королевы или делаю визит Ее Высочеству принцессе, и тогда они сообщают мне много интересного.

Смотрю ему в глаза: не пора ли тебя связать, друг любезный? Нет, ничего, ясные. И не замечается в них юмористического огонька мистификации: глядят честно, по сторонам не бегают и не столбенеют, — та или другая примета, обязательная для вралей. А Макс продолжает:

— Ведь они обе уже перевоплощены. Мария-Антуанетта теперь живет в теле графини X, а принцесса Ламбаль в теле графини 3. (Назвал две громкие аристократические фамилии с точным указанием местожительства.) А если вас вообще интересуют перевоплощенные, то советую познакомиться с графиней Н. Она была когда-то шотландскою королевою Марией Стюарт и до сих пор чувствует в затылке некоторую неловкость от топора, который отрубил ей голову. В ее особняке на бульваре Распайль бывают премилые интимные вечера. Мария-Антуанетта и принцесса Ламбаль очень с нею дружны и часто ее посещают, чтобы играть в безик…

Что это было? Легкое безумие? Игра актера, вошедшего в роль до принятия ее за действительность? Все, что угодно, только не шарлатанство. Для него Волошин был слишком порядочен, да и выгод никаких ему эти мнимые «шарлатанства» не приносили, а напротив, вредили, компрометируя его в глазах многих не охотников для чудо-действа и чудодеев.

Кем только не перебывал чудодей в своих поисках проникновения в сверхчувствительный мир?..».

«И казалось, на бале в Версале я…»

Парижу Максимилиан Волошин посвятил цикл стихотворений:

Осень… осень… весь Париж,
Очертанья сизых крыш
Скрылись в дымчатой вуали,
Расплылись в жемчужной дали.

Вечер… Тучи… Алый свет
Разлился в лиловой дали:
Красный в сером — это цвет
Надрывающей печали.

Ночью грустно. От огней
Иглы тянутся лучами.
От садов и от аллей
Пахнет мокрыми листами.

Обитателей «Плавучей прачечной» Волошин убеждал, что в безлунные ночи их дом на несколько минут исчезает из города. То ли взлетает над Монмартром в черную высь, то ли проваливается в недра холма. В такие мгновения дом № 13 очищается от скверны современной жизни.

Рассказывал Макс, как всегда, с такой неподдельной искренностью и уверенностью, что даже острословы из богемы не решались шутить над его вымыслами.

Волошин сам верил в то, что рассказывал, и любил тех, о ком рассказывал. В 20-х годах в Крыму он частенько вспоминал Париж, прогулки по ночному городу, свои реальные и фантастические знакомства со знаменитостями.

Нередко в коктебельском доме он описывал гостям казнь прекрасной принцессы Ламбаль. С прозы переходил на стихи:

Это гибкое, страстное тело
Растоптала ногами толпа мне,
И над ним надругалась, раздела…

И, казалось, на бале в Версале я…
Плавный танец кружит и несет…

И у слушателей создавалось впечатление, что Макс действительно был влюблен в принцессу, казненную парижскими революционерами в конце XVIII века.

Серж-триумфатор

После Дягилевских вечеров громко хочу говорить по-русски. «Дягилев — Стравинский — Прокофьев — Лифарь». Все стены Парижа обклеены: русская весна! И когда такое видишь, а еще больше, если посчастливится попасть в театр, скажу так: мне, при всем сознании своей ненужности, мечтающему лишь бы как-нибудь пройти сторонкой и совсем незаметно, вдруг становится чего-то гордо…

Алексей Ремизов

«За что бы ни брался — провал»

В 1890 году восемнадцатилетний Сергей Дягилев впервые побывал в Париже.

Он был готов к встрече. Прочитал десятки художественных и справочных книг о французской столице, знал язык, самостоятельно изучил историю искусства этой страны. И все же…

Сказать, что Париж поразил выпускника провинциальной гимназии — значит отделаться банальной фразой. Восторженный Сергей Дягилев задумал обойти все улочки, площади и бульвары города, побывать во всех храмах и музеях Парижа…

Не успел. Пора было возвращаться в Россию. Впереди — учеба на юридическом факультете Петербургского университета.

Знакомство с Парижем прервалось — любовь к городу сохранилась… На всю жизнь. Столица Франции сыграла значимую роль в судьбе Сергея Дягилева.

«Кипучий, амбициозный молодой человек хватался за все… Но, увы, за что бы он ни брался — провал», — так отзывался о Дягилеве один из его знакомых в 1895 году.

Возможно, это высказывание было связано с безуспешными попытками Сергея, еще в студенческие годы, сочинять музыку, писать картины, заниматься издательской деятельностью. Тогда же появилось о нем расхожее мнение, что «свою несостоятельность художника он научился прятать за маской высокомерного сноба».

Критик Сергей Маковский впоследствии писал: «В новизну он верил как в откровение, до конца жизни искал, предчувствуя какое-то окончательное, решающее благовесте красоты».

«Город, где таится моя удача»

Так заявил Сергей Дягилев после новой встречи с Парижем. В 1895 году он закончил юридический факультет, но стезя правоведа уже не устраивала его.

Чему посвятить себя? Казалось бы, после неудач в творчестве дорога одна — в чиновники. Но как отмечали критики, Дягилев обладал даром — чутко воспринимать таланты других.

Еще в университетские годы Сергей увлекся коллекционированием. Хорошие знания истории и искусства, эстетический вкус, немного удачи… Дело наладилось.

Он много ездил по европейским странам, приобретал картины, мебель, художественные изделия из бронзы, затем стал организовывать выставки живописи. А в 1898 году Дягилев создал журнал «Мир искусства».

Удача рождает новые замыслы и устремления. А они у Сергея частенько были связаны с Парижем, в котором, как он сам говорил, «таится моя удача»…

От «Осенних салонов» до «Гранд-опера»

Известный художник Михаил Васильевич Нестеров писал: «Дягилев — явление чисто русское… В нем соединились все особенности русской одаренности. Спокон веков в отечестве нашем не переводились Дягилевы…

Редкое поколение в какой-нибудь области не имело своего Дягилева, человека огромных дарований, не меньших дерзновений, и не их вина, что в прошлом не всегда наша страна, наше общество умело их оценить и с равным талантом силы их использовать».

Сергей Павлович Дягилев с няней. Художник Лев Бакст

В 1906 году Сергей Павлович организовал выставку работ русских художников в парижском «Осеннем салоне». Помимо картин здесь были выставлены иконы, изделия художественной промышленности, скульптуры. Успех превзошел ожидания Дягилева. Французская публика с большим интересом отнеслась к его начинанию, а в прессе встречались строки: «Мы открыли для себя Россию!».

Возможно, в те дни Сергей Павлович не раз вспоминал свое высказывание: «Париж — город, где таится моя удача».

«Победу надо развивать», и Дягилев взялся за это с упоением и удвоенной энергией. Теперь он решил поразить Францию музыкой. В 1907 году ему удалось организовать пять концертов. В знаменитом и роскошном «Гранд-опера» (официальное название — Национальный оперный театр) звучала музыка Александра Бородина, Михаила Глинки, Петра Чайковского, Цезаря Кюи, Милия Балакирева, Модеста Мусоргского, Александра Глазунова, Анатолия Лядова, Николая Римского-Корсакова, Александра Скрябина. В этих концертах выступали Сергей Рахманинов и Федор Шаляпин.

И снова — ошеломляющий успех! Дягилев решил отныне проводить ежегодно в Париже русские спектакли и концерты. В мае 1908 года французская публика была потрясена оперой Мусоргского «Борис Годунов». Не считая пары недобрых рецензий, пресса Парижа с восторгом отозвалась о русской постановке. Знаменитый композитор Морис Равель, побывав на спектакле, заявил: «публика восхищалась решительно всем».