Владимир Беляков - Русский Египет

• Название: Русский Египет
• Автор: Владимир Беляков
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-3014-5

Знаете ли вы, что на египетской земле, в православном монастыре Святой Екатерины, и поныне растет Неопалимая Купина — куст, в пламени которого Бог впервые явился пророку Моисею? Что к Неопалимой Купине и к горе Синайской веками шли и теперь идут русские паломники? Что в Порт-Саиде похоронены русские моряки с крейсера «Пересвет», погибшие в начале 1917 года? Что после Гражданской войны Египет стал пристанищем для тысяч русских эмигрантов, среди которых были художник Иван Билибин, скульптор Борис Фредман-Клюзель, египтологи Владимир Голенищев, Владимир Викентьев и Александр Пьянков? Что в Египте пел непревзойденный Федор Шаляпин и танцевала великая Анна Павлова? Что, наконец, во время Второй мировой войны освобожденные из плена советские солдаты возвращались на родину через Египет?

---

С конца 1944 года бывшие советские военнопленные стали прибывать из Италии в Египет в массовом порядке. К концу года их число составило 5700 человек.

Бывших советских военнопленных размещали в транзитных лагерях. Один из них, № 190, находился в тех самых старых казармах в Сиди Бишр, возле Александрии, где в 1920–1922 годах обитали русские беженцы. Транзитный лагерь № 307, в который попал Сулейман Велиев, располагался в местечке Гинейфа, на берегу Малого горького озера, через которое проходит южная часть Суэцкого канала. Севернее, на берегу Большого горького озера, был разбит лагерь № 380, а в Телль аль-Кебире существовали даже два лагеря, № 305 и № 379. Конечно, там стояли уже не те палатки, в которых за четверть века до этого жили русские беженцы, но место, скорее всего, было то же самое.

Вероятно, именно из Телль аль-Кебира попали в польский госпиталь в Кантаре скончавшиеся там два советских военнослужащих. Причем, разбирая архивные документы, я обнаружил, что фамилия одного из них — вовсе не Кракси, как значится на надгробной плите, а Красин. В дипломатической переписке сработал «испорченный телефон». В первом сообщении британских властей, о его болезни, написано «Kracin».

Могила Е. Красина на английском военном кладбище в Восточной Кантаре

В следующем сообщении, о смерти, потерялась последняя буква, «n». Ну, а в последнем сообщении, о причине смерти, кто-то добавил второе «с», и получилось «Kracci» — Кракси. О своей находке я тут же сообщил в Комиссию по военным захоронениям Британского содружества в английском городе Мейденхед. Там обещали исправить ошибку.

Ну а теперь обратимся к воспоминаниям Сулеймана Велиева о пребывании в транзитном лагере. Но сначала о том, как мне удалось их найти.

Весной 1990 года, находясь в Каире, я получил письмо от своего бывшего начальника по редакции «Правды» и предшественника на посту ее корреспондента в Египте Павла Епифановича Демченко. За три года до этого, во время краткой командировки в Каир, Демченко рассказал мне интересную историю.

— В 1944 году я служил в Иране, — вспоминал Павел Епифанович. — Однажды на станции остановился английский воинский эшелон. Солдаты были одеты в британскую военную форму, но без знаков различия. На англичан они не были похожи. Прислушался: говорят по-русски! Один из них спросил меня, где взять кипятку. Пока бегали вместе набирать чайник, он рассказал, что в эшелоне следует из Северной Африки домой батальон, сформированный из бывших советских военнопленных.

В письме Демченко продолжил ту же тему. «Недавно по радио передавали отрывки из автобиографического романа писателя с мусульманской фамилией, — сообщал он. — Так вот, этот писатель после освобождения из плена был репатриирован через Египет и Иран. Можно было бы попробовать его найти».

Можно, конечно, если знать его имя. Но есть и другой путь. До «Правды» я много лет работал на Московском радио. Написал бывшим коллегам, попросил поискать эту передачу. Но куда там! Вроде как искать иголку в стоге сена. Ведь я даже примерно не знал время выхода передачи в эфир, а передач — тысячи.

Но, может, Демченко вспомнит фамилию? Позвонил ему в Москву. «Кажется, фамилия того писателя — Валиев или Велиев, — сказал Павел Епифанович. — Я слушал передачу в машине и фамилию его записать не мог».

Это уже что-то! Летом, во время отпуска, я отправился в Ленинскую библиотеку. Задача оказалась не из простых. Авторов и с той, и с другой фамилией было немало, и каждый из них опубликовал несколько книг. Я просматривал том за томом. И в конце концов нашел то, что искал. В сборнике азербайджанского писателя Сулеймана Велиева «Жемчужный дождь», изданном в 1963 году, я обнаружил его воспоминания «Путь на родину».

В день прибытия репатриантов в лагерь в Гинейфе из них при участии майора Карасова был сформирован полк. 7 ноября личный состав полка устроил военный парад на плацу перед штабом по случаю очередной годовщины Октябрьской революции. Немцы из находившегося по соседству лагеря военнопленных кричали и бросали в участников парада камни. Карасов отправился к коменданту немецкого лагеря, американскому офицеру, и через несколько минут пленные успокоились. После парада состоялся концерт художественной самодеятельности. Такие концерты, как и литературные вечера, устраивались потом каждое воскресенье.

Еще до праздника репатрианты, среди которых, вероятно, было немало азербайджанцев, поставили в лагере известную музыкальную комедию У. Гаджибекова «Аршин мал алан». Постановка имела шумный успех не только среди самих репатриантов, но и среди египтян. «На наши спектакли приходили жители из близлежащих деревень, — отмечал Сулейман Велиев. — Мы слышали, как на улицах арабы распевали арии Аскера и Гюльчохры. Даже ребятишки мурлыкали себе под нос мелодии популярной азербайджанской оперетты».

Администрация лагеря не запрещала египтянам общаться с советскими военнослужащими. Местные жители, вспоминал Велиев, «ежедневно приходили в одиночку и группами, завязывали с нами беседы, забрасывали нас вопросами». Он приводил, к примеру, свой разговор с египетским учителем, интересовавшимся положением мусульман в СССР. Среди репатриантов было немало бывших бойцов интернациональных партизанских отрядов в Италии, нахватавшихся там разных языков. Ну а в Египте распространены французский и английский, так что языкового барьера собеседники не чувствовали.

Велиев не писал о том, что представлял собой лагерь, были ли там палатки или бараки. Не нашел я описания лагеря и в архиве. Зато в одном из документов отмечалось, что союзники обеспечивали репатриантов питанием по норме британских солдат и английским военным обмундированием в зависимости от времени года.

8 декабря 1944 года репатриантов лагеря № 307, среди которых был и Сулейман Велиев, отправили поездом в Суэц. Проводить их на станцию пришли сотни египтян. «Арабы молились за нас, за наше благополучное возвращение на родину, за наше счастье, — вспоминал Велиев. — Они раздавали нам хурму, инжир, а тому, кто, смущаясь, отказывался, чуть не насильно всовывали свертки в руки, клали в карманы. Они говорили, что мы для них — это советский народ и, выказывая свои добрые чувства к нам, они выражают свою любовь к советскому народу, к нашей стране».

В конце Второй мировой войны интерес к СССР был в Египте очень большим, а отношения египтян к советским людям отличались искренней симпатией. 15 мая 1944 года показом документального фильма «Сталинград» в каирском кинотеатре «Опера» был дан старт кампании по сбору средств в помощь гражданскому населению СССР. На просмотре присутствовал весь цвет египетской политической элиты во главе с королем Фаруком. «Распространенное среди европейцев ощущение, что Россия выиграла войну практически в одиночку, присуще и египтянам», — писал в номере от 17 февраля 1945 года каирский корреспондент американского журнала «Кольере».

В Суэце репатриантов погрузили на пароход и доставили их в иракский порт Басра. Там они провели две недели, а затем отбыли оттуда поездом в Тегеран. После краткой остановки в столице Ирана, где репатриантов приняли представители советского командования, их отправили поездом в порт Бендершах на берегу Каспийского моря. Может, Павел Епифанович Демченко как раз и видел тот самый эшелон, в котором возвращались на родину Сулейман Велиев и его товарищи? В Бендер-шахе репатриантов ожидал пароход «Туркмения», на котором их доставили в Баку.

Но далеко не всем обитателям транзитных лагерей посчастливилось добираться до Басры на пароходе. Многим пришлось совершить изнурительную поездку туда на «Студебекерах» через Палестину и Сирию.

Репатриация бывших советских военнопленных из Египта была завершена в апреле 1945 года. Египтяне надолго запомнили их. Но и наши солдаты и офицеры потом не раз вспоминали свое пребывание на египетской земле, свои встречи с местными жителями. «Мы старались поближе познакомиться с жизнью арабов, — отмечал Сулейман Велиев. — Она была тяжелой. Мы глубоко сочувствовали им, и они это понимали и были за это глубоко признательны нам. Мы полюбили этих людей, простосердечных, гостеприимных». Под впечатлением от пребывания в Египте и в меньшей степени в Ираке Велиев написал «Арабские рассказы». Некоторые из них («Инжирное дерево», «Мечты феллаха», «Кувшин воды») были впоследствии переведены на русский язык.

Послесловие

26 августа 1943 года между Советским Союзом и Египтом были установлены дипломатические отношения. Три месяца спустя в Каир прибыл первый советский посланник — Н. В. Новиков. Начался новый этап в развитии связей между нашими странами.

Много лет прошло с тех пор. За это время на египетской земле побывали сотни тысяч россиян — дипломаты и сотрудники внешнеторговых организаций, журналисты и военные советники, строители и деятели культуры. Это если считать только тех, кто, как и я, несколько лет жил и работал в Стране пирамид. А с туристами и членами многочисленных делегаций счет пойдет на миллионы. В одном 2007 году Египет посетили полтора миллиона российских туристов!