Владимир Беляков - Русский Египет

• Название: Русский Египет
• Автор: Владимир Беляков
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-3014-5

Знаете ли вы, что на египетской земле, в православном монастыре Святой Екатерины, и поныне растет Неопалимая Купина — куст, в пламени которого Бог впервые явился пророку Моисею? Что к Неопалимой Купине и к горе Синайской веками шли и теперь идут русские паломники? Что в Порт-Саиде похоронены русские моряки с крейсера «Пересвет», погибшие в начале 1917 года? Что после Гражданской войны Египет стал пристанищем для тысяч русских эмигрантов, среди которых были художник Иван Билибин, скульптор Борис Фредман-Клюзель, египтологи Владимир Голенищев, Владимир Викентьев и Александр Пьянков? Что в Египте пел непревзойденный Федор Шаляпин и танцевала великая Анна Павлова? Что, наконец, во время Второй мировой войны освобожденные из плена советские солдаты возвращались на родину через Египет?

---

В. В. Беляков РУССКИЙ ЕГИПЕТ

Светлой памяти моего отца, Владимира Ивановича Белякова, который до последних дней своей жизни помогал мне собирать материалы для этой книги, посвящаю.

Автор

В оформлении книги использованы фотографии автора и Михаила Дышлюка

Введение

«Распространена наше по планете особенно заметно вдалеке», — утверждал еще три десятилетия назад Владимир Высоцкий и был абсолютно прав. Эта книга — лишнее тому подтверждение. Причем речь в ней идет не о «планете всей», а лишь об одной стране, к тому же находящейся не в Европе и даже не в Азии, по соседству с Россией, а в Африке. О стране фараонов и великих пирамид — Египте.

Знаете ли вы, что на египетской земле, в православном монастыре Святой Екатерины, и поныне растет Неопалимая Купина — куст, в пламени которого Бог впервые явился пророку Моисею? Что к Неопалимой Купине и к горе Синайской, где были дарованы человечеству десять заповедей Ветхого Завета, лежащего в основе трех мировых религий, веками шли и теперь идут русские паломники? Что в начале XX века через Александрию египетскую доставлялась из Европы в Россию ленинская «Искра»? Что в Порт-Саиде похоронены русские моряки с крейсера «Пересвет», погибшие в начале 1917 года? Что после Гражданской войны Египет стал пристанищем для тысяч русских эмигрантов, среди которых были художник Иван Билибин, скульптор Борис Фредман-Клюзель, египтологи Владимир Голенищев, Владимир Викентьев и Александр Пьянков? Что в Египте пел непревзойденный Федор Шаляпин и танцевала великая Анна Павлова? Что, наконец, во время Второй мировой войны освобожденные из плена советские солдаты возвращались на родину через Египет?

Сам я, востоковед по образованию и по профессии, об этом не знал до тех пор, пока не приехал в 1986 году работать в Египет в качестве корреспондента «Правды» и не начал поиск русских следов в этой стране. Причем и после возвращения в Москву в конце 2000 года эти поиски не закончились, они просто переместились в российские архивы и библиотеки. О том, что мне удалось найти за 20 лет, о «русском Египте», и рассказывает эта книга.

В. В. Беляков, доктор исторических наук, профессор Военного университета

Глава 1 Куст на постаменте

В церкви полутемно. Небольшие оконца под потолком почти не дают света. Ищу глазами электрические лампочки — и не нахожу их. В массивные бронзовые люстры вставлены свечи. Но люстры зажигают только по праздникам. А сегодня идет обычная служба. Язычки пламени в лампадах отражаются в ликах святых на ближайших иконах. Дьяк с острой бородкой монотонно читает Священное Писание. Старенький батюшка взмахивает кадилом. Кроме их и меня в церкви всего четверо монахов. Больше никого.

Идет обычная служба, как сто и даже тысячу лет назад. Церкви, где мы находимся, четырнадцать веков. Столько, сколько и самому православному монастырю Святой Екатерины, укрывшемуся от посторонних в безжизненных скалистых горах южной части Синайского полуострова, там, где, по преданию, происходили описанные еще в библейском Ветхом Завете события.

После службы один из монахов, отец Павел, ведет меня вдоль левой стороны церкви. Нешироким коридором минуем алтарь и входим в маленькую комнату. Монах разувается.

— Помните, что сказал Господь Моисею? — спрашивает он.

Я киваю, ибо перед поездкой в монастырь основательно проштудировал библейскую Книгу Исхода.

— Сейчас мы ступим на святую землю — в часовню Неопалимой Купины, — поясняет монах. Я тоже снимаю обувь и ныряю за ним в узкую дверь.

Тесная часовня, не имеющая выхода на улицу, — самое почитаемое место в монастыре.

Карманным фонариком отец Павел освещает алтарь.

— Там, под ним, — корни Неопалимой Купины.

Я уже знаю: сама она растет снаружи.

Пышный куст ярко зеленеет на фоне бурого камня. Чтобы рассмотреть его, надо задрать голову. От земли куст отделяют добрые два метра — то ли клумба, то ли постамент.

— А вы знаете, что второго такого куста нет на всем Синае? — спрашивает отец Павел. — Более того, его не раз пытались посадить и в других местах, но нигде он не приживался.

Надпись на табличке, выполненная по-арабски, просит посетителей не обрывать ветви. Напоминание нелишнее, если учесть, что ежегодно монастырь посещают десятки тысяч паломников и туристов со всего света. Они идут поклониться Неопалимой Купине.

Поскольку некоторая часть читателей, как и я сам, определенно воспитана в традициях атеизма, нелишне будет напомнить, чем дорого верующим это вполне обычное на первый взгляд растение.

«Моисей пас овец у Иофора, тестя своего. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я (Господи)! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая. И сказал (ему): Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова»

(Исход, 3, 1–6).

Вот этот-то куст, в пламени которого Господь впервые явился пророку Моисею, и зовется Неопалимой Купиной.

Спустя несколько месяцев Моисей вновь вернулся к Неопалимой Купине. И не просто вернулся, но и поднялся по зову Бога на вершину соседней горы Синай.

Куст на постаменте» — Неопалимая Купина

… Восхождение мы начали в половине третьего ночи. Рассудили так: лучше выйти пораньше, чтобы уже с гарантией оказаться на вершине до восхода солнца. С нами были дети, и потому мы выбрали тропинку подлиннее, зато более пологую. Путь неблизок: от монастыря, с высоты 1570 метров, нам предстояло подняться до уровня 2285 метров, преодолев для этого добрый десяток километров.

Мы вооружились фонариками, но они почти не пригодились. Ночь стояла ясная, лунная, и сбиться с пути было просто невозможно.

Не пригодились и припасы — бутылки с водой, печенье. Зря мы с сынишкой по очереди тащили рюкзак. Вдоль тропы сооружены из грубо отесанных камней три то ли буфета, то ли кафетерия, где можно выпить чаю или кофе, или чего-нибудь прохладительного, купить печенье, конфеты. Несмотря на весьма ранний час, продавцы были на месте. Когда до рассвета паломники и туристы поднимаются на гору Моисея, как зовут арабы Синайскую гору, у них самая торговля.

Мы не отказали себе в удовольствии отдохнуть на покрытых шерстяными половичками каменных скамьях, взбодриться чашечкой кофе по-турецки или утолить жажду стаканчиком чая с мятой. Закутанные в платки торговцы в причудливом свете газовых ламп казались пришельцами из других миров. Правда, образ этот тут же разрушался, как только они начинали дружелюбно расспрашивать нас, кто мы и откуда.

А потом — снова в путь. И опять освещала его нам луна, и опять было жарко и трудно дышать, а снизу, из ущелья, обдувал холодный ветер. Мне казалось, что когда-то давно я уже испытывал все эти ощущения. Да, конечно! Такими запомнились мне ночные прогулки на лыжах в школьном зимнем лагере много лет назад…

К последнему буфету подошли в половине пятого.

— Тут уже близко! — бодро сказал продавец. — Полчаса — и вы на вершине!

Но этот участок пути оказался самым сложным. Тропинка кончилась, и начались крутые, неровные ступени, выложенные когда-то монахами. Луну загородила скала, пришлось включить фонарики. Все чаще и чаще мы останавливались, чтобы перевести дыхание. И вот здесь, у самого финиша, нас стали нагонять те, кто в расчете на свои силы позволил себе поспать на полчаса больше, чем мы. Речь слышалась разноязыкая, причем, к нашему удивлению, среди восходителей было немало людей пожилых, а то и стариков. Они тяжело дышали, но упорно лезли вперед.

Когда мы поднялись на вершину, солнце еще не взошло, и паломники, ночевавшие под ближайшей стеной часовни, еще только складывали свои спальные мешки. Народу собралось порядочно — думаю, не меньше сотни.

К нашей радости, и тут было где выпить чаю, и торговцы, спрятавшие свои примусы в тихом месте, были явно горды тем, что организовали самое высокогорное кафе во всем Египте. Часы показывали половину шестого, над дальней горой на востоке только-только начинало светлеть.

Мы спрятались от холодного ветра за часовней и, потягивая чай, стали вспоминать, почему стремятся люди хоть раз в жизни попасть на это место.

Не буду слишком длинно цитировать и тем более пересказывать Ветхий Завет. В Книге Исхода с Синайской горой связана не одна страница. Если же коротко, то на ее вершине Господь даровал Закон и Десять заповедей.