Александра Юрьева - Из Харькова в Европу с мужем-предателем

• Название: Из Харькова в Европу с мужем-предателем
• Автор: Александра Юрьева
• Издательство: Аграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-7784-0418-2

В книге воспоминаний Александры Юрьевой, сопровождающихся комментариями историка Кирстен Сивер, рассказана история жизни наивной, невинной девушки из хорошей семьи; она в 1920-е годы оказывается вовлеченной в страшный процесс, когда судьбы людей ломались на глазах. Александра выходит замуж за норвежского военного Видкуна Квислинга, помогавшего Нансену в борьбе с голодом на Украине и в частности в Харькове. Он вывозит ее за границу, но оказывается впоследствии непорядочным человеком, который ведет в частной жизни двойную игру. Такую игру, впрочем, он ведет и в политической жизни — и впоследствии его уличают в шпионаже и казнят за измену родине. Само слово «квислинг», особенно в годы Второй мировой войны, приобрело значение «предатель». Рассказ Юрьевой похож на один из самых драматичных романов XX века. Мы видим одинокого, беззащитного человека, опутанного страшной сетью обстоятельств, которую, несмотря ни на что, в конце концов удается сбросить. Книга интересна всем, кто ставит вопросы перед историей и историями живых человеческих жизней.

---

— Так тебе что — здесь не нравится? — спросил он и вдруг потерял самообладание. — Ты приехала сюда из Бог знает какой жалкой, грязной и несчастной страны и при этом тебе что-то здесь не нравится?

Я не обидчива, да и в какой-то степени могла согласиться с ним, что с моей стороны неблагодарно быть больной и несчастной среди этого богатства и роскоши. Но оскорбление в адрес моей страны вывело меня из равновесия:

— Как ты смеешь говорить такие жестокие слова о моем народе, который живет в страданиях и умирает от голода и болезней, причиненных войной. Невинные люди ненавидят войну. Да, я знаю, что ты военный и ездил в Россию помочь им. Но что в действительности ты знаешь о войнах, о смерти, о голоде и страданиях? Ты все это видел, но только как наблюдатель в безопасности, как зритель в театре!

Я также напомнила ему, что до того, как все разрушилось, русским тоже не чужды были комфорт, безопасность и надлежащая гигиена.

Видкун был удивлен моей вспышкой и ответил:

— Нет, у вас никогда не было стабильности и приличной жизни. Я был в России в самом начале революции и в ваших городах видел бесконечные трущобы, уродливые дома, грязные дворы… То же самое, что и теперь. Я просто не могу понять, как ты можешь критиковать великолепную старинную западную культуру. Ты должна научиться ценить нашу культуру, организованность, традиции, которые мы не потеряли бы из-за какой-то там войны или революции! Вовсе нет! Очевидно, русская цивилизация и культура не такие глубокие и сильные, раз все развалилось так быстро.

Это была наша первая и, насколько я помню, единственная размолвка, или, скорее, просто глупое проявление слепого шовинизма. Когда мы успокоились, Видкун повел меня на долгую прогулку, чтобы показать город.

Вскоре я узнала, что проявление раздражения Видкуна в этот первый вечер в Христиании не было единичным случаем. Оказавшись на родине, мой муж очень изменился. Казалось, что все потускнело. Его яркие голубые глаза потеряли свой блеск, недавняя веселость исчезла также быстро, как и появилась, и я все чаще ловила на себе его недовольные взгляды.

В конце концов я спросила его, в чем дело. Сперва он не отвечал прямо, но я настаивала на объяснении, и тогда он посмотрел на меня холодно и сурово. Этот взгляд был хорошо знаком мне с нашей первой встречи в России. Я была очень расстроена этой переменой, ощущая, как наш быстрый полет в новую и счастливую жизнь вдруг столкнулся с каменной стеной. Тогда я невольно вздохнула с сожалением, понимая, что наша гармония была так кратковременна.

В комнате повисла тишина. Я чувствовала, что от меня ничего не осталось, кроме маленького мокрого пятна на огромной каменной стене — жалкий остаток моих разрушенных надежд. Наконец я заставила себя сказать:

— Что случилось, мой дорогой? Почему ты так смотришь на меня? Я сделала что-то не так? Прошу, скажи мне, в чем дело.

— Видишь ли, моя любимая, — ответил он. — Сначала я не обратил внимания, как ты ведешь себя с другими людьми. А после того, как я понаблюдал за тобой некоторое время, я понял: ты даже не осознавала, что делаешь. Поверь мне, нельзя быть такой откровенной с незнакомцами. Видимо, этого тебе не понять. Большинство из них очень простые люди, которые не принадлежат к нашему кругу, многие из них непристойны и вульгарны, и было бы неправильно считать их равными. Не следует говорить с ними и смотреть на них.

Видкун был моим мужем, и мне хотелось доверять ему во всем и следовать за ним безоговорочно всю жизнь. Его мнение сильно повлияло на меня. Я заставила вести себя так, как он считал правильным. У меня было достаточно времени, чтобы все обдумать, так как на следующий же день после приезда в Осло Видкун приступил к работе в Генеральном штабе, и я осталась совершенно одна сначала в гостинице, а затем в нашей квартире.

В тот день, когда мы переехали в квартиру на Эрлинг Скалгссонсгат, Видкун произнес короткую речь, чтобы отметить это событие.

— Ася, позволь показать тебе твой новый дом. Помни, что он твой, и никто во всем мире не может отнять его у тебя или заставить отказаться от него, как с тобой и твоей матерью поступили в России. Здесь тебя защищает закон. Это твой дом, ты можешь оставаться в нем столько, сколько захочешь, до конца своих дней! Я надеюсь, что ты будешь счастлива здесь.

Я была настолько растрогана и счастлива, услышав такие слова, что чуть не расплакалась. Но, честно говоря, с первого взгляда квартира меня несколько разочаровала, потому что не соответствовала описаниям Видкуна, я ожидала несколько другого. Я думала, что квартира будет красивая и просторная, но комнаты оказались маленькими, темными и были неудобно расположены. Дом, в котором находилась наша квартира, был одним из нескольких довольно-таки новых и похожих друг на друга домов. Их архитектурный стиль был сдержанным и опрятным, они находились в красивом месте, но ничем не отличались друг от друга, даже покрашены были в одинаково скучный желтый цвет. И ни в одном из них не было заметно признаков жизни.

После возвращения в Норвегию Видкун изменился и внешне, в большей степени из-за того, что стал носить на работу военную форму. До этого я никогда не видела его в форме. Как в России, так и во время нашего долгого путешествия в Норвегию, он всегда носил штатский костюм, в котором выглядел элегантно. Он, видимо, и сам понимал это, поэтому в основном надевал форму только в Генеральный штаб. На официальных приемах и балах он был в своей парадной черной форме, которая, на мой взгляд, была ему очень к лицу.

Глава 11. БУДНИ В ОСЛО

Рассказы Александры

Ближайшими родственниками Видкуна в Осло были два его младших брата. Самого младшего, Арни, который еще не был женат, не было в городе, когда мы приехали. Но вскоре и он приехал в Осло и жил с нами долгое время. Второй брат, Йорген, был известным врачом. Он недавно женился и жил в большом и прекрасно меблированном доме со своей женой Ингрид, которая занималась искусством. Йорген мне очень понравился, и, я думаю, это чувство было взаимным. Он был одним из первых, кто пришел к нам в гости.

— Ты знаешь, Ася себя плохо чувствует, — сказал ему Видкун. — Скорее всего, это пустяки, но она все время жалуется, и, может быть, тебе стоит осмотреть ее на всякий случай.

Йорген отнесся к этому более серьезно, особенно когда я сказала, что болела редко, даже когда недоедала, а вокруг свирепствовали эпидемии. Склеры моих глаз были желтыми, меня постоянно тошнило, я плохо соображала и все время испытывала слабость. И это в то время, когда нужно было благоустраивать наш новый дом.

Йорген настоял, чтобы я пришла к нему в клинику. После полного обследования и нескольких анализов он диагностировал у меня тяжелую форму желтухи, назначил диету и прописал лекарства. Скоро мое самочувствие намного улучшилось, только желтизна оставалась еще долгое время, в течение которого я находилась под наблюдением Йоргена.

Помимо Йоргена и его жены, я познакомилась с другими членами семьи Видкуна. Его родители жили далеко от Осло в маленьком городке Телемарк, а большинство родственников в Осло, и им меня официально представили. Мы хотели поблагодарить их за чудесные свадебные подарки, которые они нам преподнесли, хотя и не смогли присутствовать на нашей свадьбе. У Видкуна было два родных дяди и несколько более дальних родственников, также принадлежавших к роду Квислингов. Один из родных дядей моего мужа, доктор Нильс Квислинг, и его жена Хилдур стали нашими близкими друзьями.

Мама подарила мне на свадьбу единственное, что могла, — редкую старинную поваренную книгу «Подарок молодым хозяйкам». Однако эта книга не подходила для небольшой семьи, проживающей в городской квартире. В ней говорилось о кухарках и кухонной прислуге, о больших печах, в которых следовало выпекать хлеб, запекать молочного поросенка в качестве закуски и готовить жаркое в качестве основного блюда. Кроме того, все рецепты давались в старинных русских мерах веса и объема.

Наша пара особенно всех удивляла, потому что Видкун был на 18 лет старше меня, и ему часто говорили об этом на приватных встречах, официальных приемах и балах. Любопытство людей еще больше подогревалось, так как этот серьезный целеустремленный человек, которого все считали международным героем после его работы в России, за которым никогда не замечали интереса к женщинам, вдруг привез домой такую молодую жену. Несмотря на это, ко мне все относились доброжелательно, и я ходила в гости с удовольствием, чувствуя, что меня любят и принимают.

Осознав, что моего знания только немецкого и французского было недостаточно, я решила изучать норвежский и английский — два языка, которых я совершенно не знала. Я записалась в школу языков для изучения английского, а дома занималась норвежским с репетитором. Также я старалась совершенствовать мой французский самостоятельно, хотя мне удалось найти очень мало литературы для этого. Я была полна сил и решимости сделать все возможное, чтобы свободно говорить с окружающими.