Джеймс Херлихи - Полуночный ковбой

• Название: Полуночный ковбой
• Автор: Джеймс Херлихи
• Издательство: Эрика : Индекс
• Жанр: Современная проза
• Год: 1993
• ISBN: 5-85775-005-9

История молодого провинциала, который, устав от мытья грязных тарелок в баре, отправляется покорять Нью-Йорк. Его прельщает карьера «плейбоя», легкие деньги от пресыщенных богатых клиенток, готовых ради симпатичного молодого человека выложить кругленькую сумму. Но действительность оказывается гораздо сложнее…

(Фильм получил три «Оскара»: «Лучшая картина, режиссер, сценарий»).

©Джеймс Лео Херлихи, «Полуночный ковбой», 1972 г.

---

— Понять, что мне надо?

— Верно. А затем?

— М-м-м…

— И отбросить… — подсказал Перри.

— И отбросить все остальное.

— Правильно. А теперь все снова.

— Понять, что мне надо, и отбросить все остальное.

— Ты начинаешь соображать, Джой. Это урок номер один. А теперь первое упражнение: эта комната. Что бы ты хотел в ней увидеть? Просто назови — неважно, что, а я прикину, как ты можешь это раздобыть.

Джой начал обводить комнату глазами, и Перри сказал:

— Посмотри на меня. Может быть, это тебе поможет, Джой. Вот так. И теперь я снова спрашиваю тебя: есть тут вообще что-нибудь, что тебе было бы надо?

Джой уставился Перри в лицо, стараясь прочесть на нем подсказку. Но он ничего не увидел в нем.

— Видишь ли, Джой, есть пара сот человек, которые заплатили бы изрядные деньги, чтобы оказаться в твоем положении: сидеть рядом со мной в комнате и слушать, как я спрашиваю, чего бы им хотелось.

У Джоя кружилась голова от умственных усилий, которые он испытывал. Прошло еще несколько томительных минут. Внезапно Перри сорвался с кровати, оказавшись рядом с Джоем. Движение его было столь стремительным, словно его подбросили. Тишина комнаты и покой, овладевший Джоем, внезапно исчезли, и вот уже странный этот молодой человек сграбастал его за отвороты рубашки, заставляя смотреть прямо в глаза.

Он удивился, не увидев в них ни гнева, ни ярости, которые сказывались в его движениях. Просто Перри внимательно и спокойно смотрел Джою в лицо, и после долгого молчания, сказал:

— Если мы собираемся быть друзьями, Джой, запомни одно правило…

Джою казалось, что он наяву видит и слышит чудо: этот человек, обаятельный и прекрасный, мудрый и властный, предлагает свою дружбу, свою силу, свою проницательность такому ничтожному существу, как он, Джою Баку. Без сомнения, Перри ошибся в выборе, остановив свое внимание на Джое Баке. Стоит ему понять свою ошибку, как придет конец всему. Тем временем Джой застыл от ужаса, что сейчас он сделает неверный жест или что-нибудь брякнет несообразное, после чего Перри тут же исчезнет. Он попытался придумать, как ему избежать этой грядущей ошибки. Ему надо не двигаться и почти ничего не говорить, что поможет протянуть время. Но он знал, что у него ничего не получится. Перри был слишком мудр, он так четко все понимал, что одурачить его было невозможно.

— …а правило такое — без всяких номеров. Номеров быть не должно. Никаких. Я сыт по горло людьми, которые знают, что им надо и не могут дотянуться до этого, не могут даже выдавить, как это называется. Когда я говорю тебе: «Что ты хочешь, Джой», ты отвечай. Просто говори о любой вещи, которую ты хочешь. Понял меня?

— Ага. Ясно, я так и сделаю, Перри, так и сделаю.

— Отлично. — На лице Перри неторопливо расплылась улыбка, и, отпустив отвороты рубашки Джоя, он сел на край кровати, взглядом установив между собой и Джоем непреодолимое расстояние в несколько футов. Когда глаза их встретились, он сказал: — Так говори. Назови то, что ты хочешь иметь.

Тупой идиот, окрестил себя Джой, да говори же что-нибудь, говори, неужто ты не можешь разговаривать? Ты так глуп, что даже не знаешь, что тебе хочется? Говори что-нибудь, говори же — и тогда все начнется.

— Я, м-м-м, я думаю, что хотел бы, м-м-м… — он нахмурился и прижал подбородок к груди, словно то, что ему было нужно, хранилось где-то в желудке и усилием воли он мог извергнуть это из себя.

— Просто скажи, — подбодрил его Перри. — Что бы там ни было.

— Безнадежно. Со мной не стоит терять время. — О, Господи, подумал он, истина в том, что я паршивый сукин сын. Он поднял плечи, страстно желая, чтобы голова у него провалилась в грудную клетку.

Когда он открыл глаза, то почти был уверен, что увидит Перри, направляющегося к дверям. Вместо этого тот смотрел на него столь же мягко, как раньше, и даже еще более настойчиво.

— Почему? Скажи мне, почему ты считаешь, что с тобой не стоит терять времени, Джой?

— Я кусок дерьма, Перри, и могу сказать тебе, что я просто идиот. Вот такой я и есть. Я тупой сукин сын. Ничего не понимаю, дер-р-рьмо! Не могу ни говорить толком, ни думать, как полагается. — Он засмеялся, но лицо у него было серьезным. Во всем этом он не видел ничего смешного. Ибо между ними стояло нечто омерзительное, уродливое и непростительное, и он заслуживал того, чтобы на него просто плюнули; и смехом своим он лишь старался ускорить развязку. Но у него ничего не получилось. Чем натужнее он смеялся, тем хуже ему становилось.

Внезапно он увидел перед глазами восхитительную картинку: могилу Салли Бак, с белоснежным и девственно чистым камнем, который только и ждал надписи на своей поверхности. Появившийся в воображении цветной карандашик быстро чиркнул по камню, изобразив его самого, Джоя, в карикатурном виде, и ему стало как-то легче: картинка обрела завершенность. Теперь он снова мог смотреть на Перри.

— Мне кажется, — с удивлением услышал он собственный голос, — что меня ждет все то же самое: я буду мыть им тарелки, а они будут все таскать их мне, и я буду опять мыть их, и потом…

— И потом…

— И потом я приду сюда и завалюсь спать, и снова буду мыть тарелки за тарелками, а потом я буду, м-м-м…

— Что ты будешь?

— Я буду, м-м-м… — Он простер руки перед собой и, разведя их, потряс в воздухе, давая понять, что слова носятся по комнате.

— Так скажи, Джой.

— Умру.

Ох! Ну, дерьмо! Что тут болтается в воздухе? Поймать и прикончить.

Он пытался выдавить из себя еще один хриплый смешок. Нет, ничего не получается. Ничего. Он не может справиться с ощущением чего-то большого и омерзительного, заткнувшего ему рот.

В воображении он увидел лопату и сунул ее в руки какого-то странного туманного существа, и существо это пустило лопату в ход, став копать могилу рядом с Салли. И вот уже рядом со свежей могилой стоит гроб, в котором находится прекрасное юное создание: он сам. Ох, черт возьми, подумал он, куда меня несет? Неужто таким молодым мне придется ложиться в гроб, и мрачная тьма покроет мою юность и мою красоту? Невыразимая печаль охватила его, и внезапно он захлебнулся в рыданиях, корчась на полу этой г'' стиницы, и видя перед глазами грязные сникеры незнакомца. Ему было жутко нужно, чтобы этот человек покинул комнату, и он выдавил «Уйди», но это было все, что он мог сказать, ибо какое-то странное ощущение наполнило все его легкие и заполнило все полости тела, куда мог попасть воздух при вдохе; оно вторглось и в печень, и в сердце, и повсюду, терзая его, словно полдюжины ножей. Он видел перед собой лишь грязные сникеры. Что они хотят? Что им от меня надо? Что этот сукин сын хочет от меня? — снова и снова спрашивал он себя. Разве он не понимает, что я, что я, что я…

Этот незнакомец взял его за плечи и с силой опрокинул на спину, после чего Джой присел, опираясь на его руку. Этих действий хватило, чтобы избавиться от терзавшего его ощущения огромного страха, и вырвавшийся стон успокоил его: так стонать могут только живые люди. Лицо у него было мокрым. Наверное, он плакал, но не стыдился своих слез. — Все дело в марихуане, он тут ни причем.

Он посмотрел на Перри, стоявшим над ним, с широко расставленными ногами, лицо его почти вплотную склонилось к нему. Он услышал его теплый, низкий, дружелюбный голос, идущий из темных глубин наркотического опьянения.

— Ручаюсь, что теперь тебе чуток лучше, Джой, не так ли?

Готов. Его просто распластало это тепло, мудрость, спокойствие. Хорош. Ну наконец-то! И что теперь?

— А теперь, — сказал Перри, — тебе надо только дать мне знать, намекнуть, чего бы тебе хотелось. Иными словами, как я могу тебе это дать?

Что это за птичка, свившая гнездо у меня в груди? Он что — Бог? Он что — Санта-Клаус? Он что — волшебник? Он даст мне то, что я хочу? Он с ума сошел? Он уже спрашивал меня и спрашивает снова. Ну, так я скажу ему, я ему все выложу. Скажу ему, что мне нужна блондинка, которую я могу трахнуть, а потом чтобы она заботилась обо мне всю жизнь — блондинка с длинными ресницами и пухлыми коленками с ямочками, в желтом платье, под которым у нее должны быть все округлости, и настоящие, а не как из вспененной резины, как у бедной старой Салли, и чтобы она сидела дома, и приносила мне еду к телевизору, и чтобы когда сидела на мне верхом, говорила: «Ах мой ковбой, я так люблю тебя» и плакала из-за того, что так любит меня. «Пст-пст, — говорил бы я ей, — в жизни не видел, чтобы меня так любили, как только у тебя это получается?» А потом бы она говорила, и голос у нее был бы такой же сладкий, как ее груди: «Почему? Ну, почему я так люблю тебя? Потому что ты ковбой Джой Бак, и мне так хорошо с тобой. Только ковбои умеют любить так сладко, как ты, и только с ними стоит проводить время. А теперь, когда ты лежишь такой красивый и суровый, только скажи мне, что тебе принести с кухни. Желе? С кремом? А как насчет куриной ножки с персиком, радость моя, чтобы ты побаловался ими, пока я тебе спою «Голубой месяц»? А потом мы займемся с тобой любовью прямо на полу, и ты мне споешь — «Беги за мной, отбившийся от стада, мой теленочек, беги со мной, беги со мной, беги со мной, мой маленький теленочек…»