Михаил Козаков - Солдаты невидимых сражений

• Название: Солдаты невидимых сражений
• Автор: Михаил Козаков
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1968

Солдаты невидимых сражений — это чекисты, ведущие непрестанно — в дни мира, как и в дни войны, — самоотверженную борьбу с врагами Советской Родины, врагами мира и социализма.

Большая часть материалов сборника написана самими чекистами, непосредственными участниками этой борьбы. В них повествуется о подлинных событиях и действительных героях. Имена многих из них широко известны.

События, отображенные в сборнике, охватывают целую историческую эпоху — от конца гражданской войны до наших дней.

---

— И еще вот: какая-то эсэсовская часть должна проследовать на восток. Два эшелона. — Губы Якубовского тронула ухмылка.

Кирилл заметил это: тот что-то недосказал — что-то несущественное, но все же…

— Давай, давай, — подталкивал Кирилл.

— Петро рассказывал… Ехать с начальством на аэродром должен был шофер-немец. А он, Алесь, взял да с вечера и напоил шофера. Утром тот голову не смог поднять. Ну и пришлось везти начальство ему, Алесю. Там, на аэродроме, про бензин и дознался. И про эсэсовскую часть…

— Все? — Кирилл посмотрел на Якубовского.

— Все.

Якубовский вышел.

— Ясно, — перевел Кирилл глаза на Ивашкевича.

— Вполне, — подтвердил тот.

— Времени немного. Завтра в полдень надо выходить.

Шахоркин мост и Журавлиные кочки — самые подходящие места для взрыва. Шахорка возле железнодорожной станции. «Там уклон, и машинисту никак не остановить поезд, даже если что и заметит, это уж точно», — вспоминает Кирилл. Все утро осматривал он ту выемку и подходы к ней. А Журавлиные кочки в пятнадцати километрах от Шахорки. «Высокая насыпь на повороте, внизу кустарник — во! Он скроет подрывников…» Значит, решено: Шахорка и Журавлиные кочки. Взрывы должны произойти одновременно, в ноль часов двадцать три минуты, когда один состав окажется в выемке возле Шахорки, а другой, по выверенной схеме, выйдет на поворот у Журавлиных кочек.

Все было продумано и предусмотрено, конечно, насколько возможно все предусмотреть на войне.

— А что за карта будет в дупле? — спросил Ивашкевич.

Кирилл рассказал о встрече возле Шахорки с ремонтниками, шедшими без пути-дороги, и о запретах немцев.

— А тут, братец, догадаться несложно: участки те, возле полотна, и лужайки, где не разрешается пасти скот, — минные поля. И предназначены они для таких, как мы. Вот, братец, как иногда выявляются важные штуки! Завтра посмотрим на карту — и нам будет известно, где они, эти минные поля. Уж мы на них не наткнемся.

Фитилек опять черно задышал. Кирилл пальцами снял нагар. Стало немного светлее, и Ивашкевич увидел, какое у Кирилла веселое лицо.

Уже смеркалось, когда они миновали лощину, ту, что возле «почты». Отсюда Ивашкевич, Якубовский и испанец Хусто Лопес — вместе с Кириллом воевали они под Мадридом в тридцать шестом году — направятся к Журавлиным кочкам, а сам Кирилл, Алеша Блинов и Толя Дуник двинутся на север, к Шахоркину мосту.

Кирилл свернул к белевшим поодаль березам, ель с дуплом была не видна и открылась ему, когда подошел совсем близко. Он нащупал в дупле свернутую трубкой карту. Больше там ничего не было. «Значит, все в порядке. Значит, никаких предупреждений, и события произойдут так, как было задумано», — обрадовался Кирилл.

— Видишь? — развернул он карту и показал Ивашкевичу вычерченные и заштрихованные синим карандашом квадратики и прямоугольники.

Они лежали на холодной и сырой траве, лицом вниз.

— Видишь, возле Шахорки, как раз перед ельником и почти до полотна, три квадратика. Три минных поля. С одной и с другой стороны насыпи. И между станцией и лесом тоже. Там, где и показывал седой ремонтник. Соображают немцы, что место это специально для диверсий богом придумано. В общем, здорово получается, — доволен Кирилл.

— Почему же здорово? — не мог Ивашкевич понять. Он достал свою карту и стал переносить на нее синие квадратики и прямоугольники. — Черт-те что… Понапихали по всей дороге мин, почему же здорово?

— Раз тут минные поля, то и не очень охраняют Шахорку. Вот почему здорово. В ельнике выждем, понаблюдаем: подойдет время — проберемся повыше этих квадратиков и ползком по насыпи вернемся к выемке у моста. А у Журавлиных кочек как? Посмотрим давай…

Журавлиные кочки подковой изогнулись внизу, в самом углу карты. А между этой подковой и железной дорогой — заштрихованный прямоугольник. Справа извивалась голубая нитка речушки. Приблизившись к подкове, нитка круто поворачивала обратно.

— Придется перейти речушку вброд и обогнуть минное поле. Иначе не подступиться, — сказал Ивашкевич.

— А после?.. — размышлял Кирилл.

— А после только в этот перелесок кинуться, — ткнул Ивашкевич пальцем в зеленое пятно на карте. — Но сначала метров двести по лугу проползти. Да ничего, на лугу кочки. Вроде укрытия, — пожал он плечами: так сказать, и то хорошо… — Кочки там подходящие, я видел их, когда ходил туда с Якубовским.

— Ладно. На месте еще присмотримся. Будем двигаться, — сказал Кирилл. Все поднялись. — Пошли. Ни пуха ни пера, — махнул он рукой Ивашкевичу.

— И вам ни пуха…

В ноль часов двадцать три минуты все должно быть кончено. «Осталось четыре с половиной часа», — посмотрел Кирилл на светящийся циферблат. Он осторожно раздвинул ветви ельника и всматривался в темноту. Но только темноту и видел. Настороженно прислушивался к каждому шороху. Что-то хрустнуло — треснул сучок: шум был не больший, чем от прошмыгнувшей мыши, но казалось — весь лес загудел, и Кирилл, Блинов и Толя Дуник вздрогнули и повернули голову: опасность? Нервы напряжены до предела, и слух воспринимал все, даже неслышное в обычное время. Минута тревожного выжидания кажется слишком долгой. Нельзя же, в самом деле, за минуту столько передумать, столько страху натерпеться.

«Тш-ш-ш…» Донеслось шарканье сапог по гравию — сначала глухо, потом все явственней и явственней. Сомнения не было: по насыпи шли. Шли от бункера в сторону железнодорожной будки. Кирилл зажал в кулаке колкие и шелковистые еловые крылья и, не дыша, вглядывался — должен же он хоть что-нибудь различить! Но он ничего не различил, только слышал, как, поддетая сапогами, со стеклянным звуком катилась галька с насыпи вниз. «Кажется, трое». Шаги постепенно затихали. Кирилл взглянул на яркие стрелки часов, засек время.

Теперь надо высчитывать минуты и ждать.

«Тш-ш-ш!..» Те же шаги но насыпи. Патруль возвращался. Тридцать восемь минут. «Значит, туда и обратно тридцать восемь минут». Где-то на усохшие листья упала шишка. Кирилл обернулся на звук, и под ногами раздался легкий треск. «А, черт! Место же выбрал травянистое, никаких сучьев не было…»

В эту минуту патруль поравнялся с ельником. До Кирилла донесся встревоженный голос.

— Что говорит? — коснулся Кирилл губами уха Алеши Блинова. Тот знал немецкий язык. — Переведи.

— Там кто-то есть, — шепотом перевел Блинов, — я уловил шорох. Там кто-то есть…

Их обнаружили, это ясно…

Кирилл услышал другой голос.

— Что? Быстрее! — торопил он Блинова.

— Курт, тебе всегда кажется, — шептал тот.

Третий заговорил со смехом.

— Если и есть, — переводил Блинов, — то можно поздравить его со скорым путешествием в царство небесное. Под ногами зажгутся спички, как только попробует перебраться сюда. Без паники, Курт.

Отлегло от сердца.

«Трое, это уже не догадка. Трое». Кирилл слышал их голоса, они шагали к бункеру, в котором — он знал — находилась охрана железной дороги.

Опять ждать… Он услышал, что скрипнул зубами. Это отвлекло его от размышлений, и он заметил, что одной рукой держит оттянутую в сторону ветку, а другой опирается о спину Блинова. Тот лежал лицом к земле.

Ага, снова шаги… Галька слышно сыпалась вниз, гул шагов был тяжелый, наверное, шли уже не трое. Кирилл угадал — сначала прошли те, трое, а за ними следовали еще. Двое. Он понял это по топоту сапог — один ступал грузно, второй семенил часто-часто. «Значит, усилили охрану», — кусал Кирилл губы.

— Хлопцы, внимание! Сейчас, может, придется отбиваться.

Но патруль прошел мимо.

«Хоть и минные поля, а все равно охрану у Шахорки усилили, — размышлял Кирилл. — С чего бы? Нас не обнаружили, это ясно. Конечно, эсэсовская часть, бензин для бомбардировщиков сто́ят усиленной охраны».

Тишину снова прошил четкий переступ десяти солдатских ног. Темнота непроницаемая, ни звезды в небе. Пятеро канули в бездну, и тишина сомкнулась за ними, как вода. «На этот раз сорок две минуты — на четыре минуты больше», — заметил Кирилл.

Он прикидывал в уме, сколько минут должно занять передвижение к мосту и сколько времени понадобится на все остальное. Он даже представил себе, как идут они, трое, как затаиваются у насыпи, пока мимо них пройдет патруль, как закладывают взрывчатку…

— Выходим, — шепотом сказал Кирилл.

Осторожно выбрались из ельника. Но простора по-прежнему не было, все кончалось у самых глаз. Впереди шел Кирилл, за ним Блинов, последним Дуник. Мысленно следовал Кирилл за ремонтниками, которых встретил здесь вчера утром. «Вот тут они повернули, — припоминал он. — Тут вышли на тропу». Он разглядел тропу — она слабо белела в темноте. Вот и кусты. Внезапно позади затрещал автомат. Они припали к земле. Видно, стреляли в ельник. Еще одна короткая очередь — и все стихло. Потревоженный гравий предупреждал, что патруль приближается.