Ирина Арбенина - Плохая хорошая девочка

• Название: Плохая хорошая девочка
• Автор: Ирина Арбенина
• Издательство: Изд-во Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-00111-5

Злоключения художницы Эллы Фишкис начались с музея природоведения. Она заменяла на посту в одном из залов свою тетушку. Какой-то рыжий посетитель разбил витрину и похитил осколок астероида. Дядя-профессор, работавший там же, не простил Эллу. Она и сама знает, что вела себя как рохля… А тут решилась на такое! Рисуя в трактире посетителей, она узнала вора и решила за ним проследить. Элла забралась в «Газель» с ящиками, которую он грузил, где ее и обнаружил этот тип. А потом она очнулась в… раю. Таким вначале ей показался «затерянный мир», в который она попала. Но постепенно Элла понимает, что это страшная ловушка и из нее никому не выбраться. Ни ей, ни богатому шоумену и его супруге, которые прилетели сюда в поисках экзотического отдыха. Их всех ждала встреча с чем-то ужасным…

---

— Понимаю. Адрес офиса помните?

— Я помню. Но в другой раз мы встречались уже в другом месте. И с другим человеком. Он просто сел к нам в машину на Петровском бульваре. Вот с ним мы уже говорили вполне конкретно. Об услугах, которые может нам предоставить его фирма «Эдвэнчерс».

— А что за человек? — почему-то чувствуя невероятное волнение, спросила я. — Ну тот, другой — с которым «конкретно»?

— Очень услужливый, деловитый, в высшей степени обязательный и любезный господин… Синицын, кажется, его фамилия… Да, Нинель?

— Ну почему же Синицын? Вечно ты, Оскар, путаешь эти птичьи фамилии.

— Верно, путаю… Забывчив стал. А как же его звали?

— Петухов!

— Да, именно Петухов.

— Как?! — прошептала я. — Как вы сказали?

— Петухов…

— А вы не могли бы его описать? Как он выглядит?

— Ну даже не знаю. Ничего особенно запоминающегося. Кроме, может быть, дурацкой привычки…

— Делать вот так? — Я ухватила себя за кончик носа двумя пальцами и потянула вниз.

— Точно! У него была привычка постоянно тянуть себя за нос. Я еще сказал Нинель: если он не остановится, то у него в конце концов появится хобот.

— А вы-то, Элла, откуда знаете? — удивилась Звездинская.

— Да уж знаю! — вздохнула я. — По всей видимости, господа, у нас с вами есть общий знакомый.

— Ну я же говорю, что Элла тоже покупала тур в «Эдвэнчерс»! У этого самого Петухова. Оттого она и знает, какие у него привычки.

— Клянусь, ничего подобного!

— Так мы и поверили…

— Ничего я у них не покупала. Клянусь самолетом! Чтоб он не прилетел, если я вам лгу!

И впервые они поверили мне, что я не покупала тур в агентстве «Эдвэнчерс». И внимательно выслушали мой рассказ о том, как я попала в эту долину. Оскар нашел его «очень странным».

А Нинель, кажется, была по-настоящему потрясена.

Двадцать первое, июнь

Итак, я возвращаюсь к своей прежней версии. То, что было обещано Звездинским, — некая жульническая уловка некого мошеннического турагентства. Уловка, благодаря которой с них была получена в качестве задатка очень приличная сумма. Что же касается меня, то я, как уже и предполагала, случайно оказалась замешанной в эту игру. Угодила как кур в ощип.

«Человек из музея» и представитель мифического агентства, судя по всему, одно и то же лицо. Некий Петухов. Моя наивная слежка их вспугнула. И они воспользовались случаем и избавились от меня. Способ напрашивался сам собой. Сообщение с Прекрасной долиной у них «налажено». Они завезли меня сюда и бросили. Почему не стали ликвидировать? Ну, скорее все они мошенники, а не убийцы. Возможно, надеются, что ситуация рассосется сама собой… Птичка меня клюнет, или о камешек споткнусь и голову расшибу. Вот такие вот дела…

Мы ждем самолета. Оскар верит, что он скоро прилетит.

Я хотела бы верить.

Что думает Нинель — я не знаю.

Двадцать третье, июнь

Прошло еще два дня. Самолета все нет.

— А если самолет не прилетит никогда?

Разговаривая, мы шли с Нинель по густым зарослям неподалеку от подножия Скалистой. Таинственная местность притягивает нас к себе почти как магнит.

— Что мы будем делать, если самолет не прилетит? — снова повторила я свой вопрос.

— Надо подумать… — рассеянно обронила Звездинская. — В общем-то, в каких мы переделках только с Оскаром не бывали! И всегда, заметьте, Элла, выруливали. Всегда все заканчивалось в итоге благополучно.

— Может, эта вера в собственное везение вас и подвела на этот раз? — вздохнула я.

— Я все-таки полагаю, мы можем выбраться отсюда, — уверенно заметила Нинель. — У нас есть необходимое снаряжение. Достаточный запас хороших продуктов.

— Да, но…

— И у меня, конечно, есть предположения о том, где мы все-таки находимся.

— Да что вы, Нинель?

— Я все-таки не такой ребенок, как Оскар. И до того момента, как мы сели в «Сесну», глаз не завязывала, да и потом тоже.

— Так, где же мы?

— Сейчас вернемся в лагерь, и я покажу вам на карте. Ну приблизительно, конечно…

— Что же вы — раньше не могли мне сказать?

— Просто было не время… Оскар был против. Ему хотелось таинственности.

— А сейчас?

— А сейчас пришло время все обсудить открыто. Ситуация, и вправду, становится серьезной, и теперь не время играть в детские игры и тайны.

— Но как же вы, Нинель, могли решиться на такое безрассудное путешествие? Ведь вы такая осмотрительная женщина…

— Да, видно, и на старуху бывает проруха.

— Неужели в этом все дело?!

— Понимаете, все, что Оскар сказал вам про отсутствие риска — сущая правда. Я, разумеется, тоже не думала, когда отправлялись сюда, что мы действительно рискуем… Представители фирмы должны были прилететь за нами! И я до сих пор, убей меня, не понимаю, почему этого еще не случилось?

— И что же делать? Я имею в виду худший вариант развития событий.

— Думаю, если перевалить через эти горы, — Нинель посмотрела на вершины гор, — мы обнаружим людей. Сейчас на свете нет слишком уж белых пятен… Настолько белых, чтобы кого-нибудь да ни встретить!

— Вот как?

— Да, в общем, мир действительно стал тесен.

— Я лично уже в этом не уверена.

— Мы подождем еще немного и будем разрабатывать план… «эвакуации». Ведь в этих краях бывает и зима. И я думаю, суровая. Нам нужно выбраться отсюда, пока держится тепло.

— А как вы думаете… — начала было я, но не успела договорить.

— Стойте! — Нинель вдруг схватила меня за руку.

— Что такое? — испугалась я.

— Мне послышался, причем совершенно ясно, хруст ветки. Кроме того… Вы разве не чувствуете? Запах! И довольно своеобразный…

— Ой… Тот самый запах?

— Кажется, да…

Я огляделась… И вдруг замерла. Прямо на меня смотрели глаза. Кто-то, скрытый густой зеленью кустарника, смотрел прямо на меня, в упор и не мигая.

При этом я чувствовала, как каменеют и наливаются тяжестью мои руки и ноги. Даже если бы я захотела закричать и убежать — я бы не смогла этого сделать. Я в буквальном смысле слова не могла пошевелить рукой. Даже слова не могла произнести. При этом сознание оставалось совершенно ясным.

Я не знаю, сколько прошло времени, но «глаза» вдруг исчезли. И странная, необъяснимая, сковывающая тяжесть тут же оставила меня.

Когда я «очнулась», Нинель по-прежнему стояла рядом. Стояла она, глядя в землю, съежившись, опустив покорно плечи. Я с тревогой огляделась по сторонам.

Была ли это иллюзия, созданная игрой света и тени и движением листьев, по которым пробегал ветер? Или чьи-то странные глаза действительно смотрели на меня из густой листвы шелковицы?

— Нинель, я уверена, меня гипнотизировали! — прошептала я.

— Возможно, — вполне серьезно заметила моя спутница. — Я, Элла, тоже почувствовала что-то странное.

Двадцать четвертое, июнь

— Итак, давайте подведем итоги, — предложила Нинель за ужином.

— Да, давайте! — дружно согласились мы с Оскаром.

— Итак, мы, кажется, не одни…

— Похоже, что так!

— В этой Прекрасной долине мы не в одиночестве, — продолжала Нинель. — И из этого обстоятельства следует сделать соответствующие выводы.

— Нам угрожает опасность?

— Возможно. Вполне возможно, если мы будем неразумно себя вести.

— То есть?

— Видите ли, Элла… Животным свойственны два вида агрессивности. Они нападают, либо чтобы защитить свое право на территорию…

— Либо?

— Или чтобы утвердить свое главенствующее место в иерархии.

— Что же из этого следует?

— Например, вы, Элла, очень глупо себя вели при встрече с этим неизвестным существом.

— То есть?

— Ну что вы задрали подбородок, как памятник полководцу?