Василий Цветков - Генерал Алексеев

• Название: Генерал Алексеев
• Автор: Василий Цветков
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-0924-4

Новая книга В.Ж. Цветкова рассказывает о биографии талантливого военачальника, автора и разработчика военно-стратегических планов и операций Российской Императорской армии накануне и в годы Первой мировой войны — генерала от инфантерии Михаила Васильевича Алексеева. Автор детально рассматривает особенности формирования взглядов М.В. Алексеева, оценки им важнейших военных и политических проблем Российской империи конца XIX — начала XX столетия. Показаны особенности его характера, специфика его стратегического почерка при планировании военных операций, отношение к общественности и к идеям национальной диктатуры. Отдельные главы посвящены участию генерала Алексеева в событиях 1917 года, его роли в основании Белого движения на Юге России в 1917—1918 годах.

---

15 марта Алексеев издал приказ, который с полным основанием можно было бы назвать «программным». В изменившихся политических условиях нужно было заявить о продолжении войны, о том, что победы от армии ждут не только «тыловые деятели» Петрограда, но и вся страна: «За последние дни, начиная с 6 марта, из разных мест Русской Земли поступили ряд телеграмм от городов и уездов, сел, слобод, станиц, поселков, обществ и собраний, войск гарнизонов, железнодорожных служащих и рабочих разных отечественных предприятий, в коих передаются приветствия Великой Русской армии, выражаются чувства беспредельного уважения к мужеству разных войск и непоколебимая уверенность в том, что войска, воодушевленные высоким подъемом духа обновившейся Родины, одержат желанную победу. Страна готова принести все жертвы, какие потребуют счастье и слава Отечества, и будет работать, не покладая рук, для обеспечения нас всем необходимым, дабы облегчить тяжелый, но славный труд защиты Родины от врага и помощи скорейшему достижению победы. В твердом сознании необходимости борьбы до победного конца приложим же все наши силы и разумение к тому, чтобы оправдать доверие Страны и дать ей победу, а вместе с ней и счастье, и свободную жизнь».

В тот же день (15 марта) Алексеев издал приказ об обязательном отдании чести всеми чинами на фронте, поскольку «обязательное для всех, взаимное отдание чести служит символом единения между всеми чинами Российской армии». В условиях быстро распространявшегося текста Приказа № 1 эти действия генерала были своеобразным вызовом новой власти, хотя в целом лояльность Михаила Васильевича к «демократическому правительству» пока сохранялась{67}.

18 марта Алексеев провел в Ставке совещание с представителями Временного правительства и управлений Военного министерства, на котором было подтверждено мнение, что «проводить ныне в исполнение намеченные весной активные операции недопустимо». Приезд министров в Могилев был отмечен пафосной фразой прибывшего на вокзал главы ведомства юстиции Л.Ф. Керенского о том, что «в лице генерала Алексеева он посылает братский поцелуй всей Русской Армии». Но, невзирая на «торжественность минуты», во время работы совещания были сделаны весьма красноречивые выводы о перспективах состояния тыловой инфраструктуры и настроений в войсках. Так, например, в отношении «интендантской части» констатировалось, что «запасов в стране для полного продовольствия армии недостаточно». Говорилось о «значительном расстройстве» железнодорожного транспорта и о невозможности «подавать одновременно на фронт запасы для ежедневного довольствия и для образования запасов, без наличия коих… нельзя начинать какие-либо операции». Балтийский флот «потерял боеспособность» (результат февральского восстания в Кронштадте), а в отношении «состояния армии» отмечалось следующее: «Армия переживает болезнь. Наладить отношения между офицерами и солдатами удастся, вероятно, лишь через 2—3 месяца. Пока же замечается упадок духа среди офицерского состава, брожение в войсках, значительное дезертирство». В общем, «боеспособность армии понижена, и рассчитывать на то, что в данное время армия пойдет вперед, очень трудно». Очень скоро может наступить «час, когда отдельные части армии станут совершенно негодными к бою… Упадок духа, замечаемый в офицерском составе, не обещает победы». Генерал явно стал склоняться к отказу от широкомасштабных наступательных планов.

В свою очередь, и Гучков не мог сообщить в Ставку утешительных сведений. Говоря о проблемах в комплектовании и снабжении войск, он ставил на первое место сугубо политические причины: «Временное правительство не располагает какой-либо реальной властью, и его распоряжения осуществляются лишь в тех размерах, кои допускает Совет рабочих и солдатских депутатов… Начавшееся разложение запасных частей внутренних округов прогрессирует… и запасные части не обладают необходимой моральной и боевой подготовкой… Так же безнадежно стоит вопрос и о пополнении конского состава армии… Намеченные реквизиции лошадей в округах пришлось прервать… дабы не обострять настроение населения и не помешать своевременному обсеменению нолей, тем более что сбор лошадей, при нынешнем транспорте и необеспеченности фуражом, привел бы их лишь к бесцельной гибели на сборных пунктах».

Однако запрошенные Алексеевым по телеграфу Главнокомандующие армиями Западного и Юго-Западного фронтов, напротив, предпочитали любые активные, наступательные действия пассивному «позиционному сидению в окопах». Например, генерал Брусилов заявлял о «единогласном решении» подчиненных ему командиров: «Армии желают и могут наступать… наступление вполне возможно, это наша обязанность перед союзниками, перед Россией и перед всем миром». Лишь генерал Рузский настаивал на «подготовке к упорной обороне».

По результатам Совещания в Ставке и опроса Главнокомандующих Алексеев решился все же отдать директиву (30 марта 1917 г. № 2647) о подготовке к наступлению, запланированному, как и предполагалось изначально, на первые числа мая. Директива повторяла прежние, утвержденные еще в начале года направления ударов для Юго-Западного и Западного фронтов. Северный фронт, где, по мнению Алексеева, наиболее быстро происходили «революционные перемены» и Главнокомандующий которого настаивал на «отказе от выполнения наступательных операций», получал более скромную задачу — если позволят обстоятельства, перейти в наступление на Митаву. Его главной задачей становилась теперь защита подступов к Петрограду в случае возможного наступления немцев. Сюда перебрасывались части с Кавказского фронта, а Балтийский флот переходил в оперативное подчинение Главнокомандующему армиями Северного фронта. Кавказский фронт должен был удерживать занятые в 1916 г. позиции в Армении и в Персии, а Черноморский флот призван был содействовать Румынскому фронту на Нижнем Дунае. Идея десантной операции по захвату Босфора откладывалась. Алексеев отмечал: «Учитывая настоящую обстановку и наши обязательства перед союзниками, принимая во внимание общее состояние армии и ее снабжений, я решил сохранить общую идею плана и, при благоприятных условиях, по возможности, в первых числах мая произвести ряд наступательных действий». В письме Гучкову (12 апреля 1917 г.) генерал подчеркивал: «Как бы ни были мы бедны в настоящее время средствами, все же выгоднее наступать, даже без полной уверенности в успехе, чем перейти к опасной обороне и обречь себя на необходимость подчиняться решениям противника. Расстройство армии и ее снабжений окажет свое вредное влияние нисколько не в меньшей степени при обороне, чем при активной операции… Отсюда вывод: как ни тяжело наше положение, нам нужно начать весеннюю кампанию наступлением, что отвечает и настойчивым желаниям союзников». Примечательно, что подобная перспектива начала наступления высказывалась и союзниками. 18 марта 1917 г. Жанен писал Алексееву, что «в настоящий момент наилучшим выходом как с точки зрения общих интересов военных операций коалиции, так и с точки зрения морального состояния русской армии, является как можно более скорый переход ее в наступление».

Схожие настроения выражались Алексеевым в беседе с Хэнбери-Уильямсом 18 мая 1917 г. По его воспоминаниям, генерал «просто сказал, что намерен сделать все, что в его власти, чтобы заставить армию сражаться и продолжить войну, но для этого необходимо восстановить в войсках дисциплину, которая… чрезвычайно ослабла. Если солдаты его не поддержат, он будет вынужден уйти в отставку».

Наступление могло бы «оздоровить фронт», но требовало уверенности и настойчивости. Стратегические условия 1917 г. оказывались такими, что огромный, растянутый от Балтики до Черного моря фронт уже не мог получать поддержку с тыла многочисленными и, самое главное, прочными в боевом и моральном отношении резервами. В докладе Гучкову 16 апреля 1917 г. Алексеев писал: «В армиях развивается пацифистское настроение. В солдатской массе зачастую не допускается мысли не только о наступательных действиях, но даже о подготовке к ним, на каковой почве происходят крупные нарушения дисциплины, выражающиеся в отказе солдат от работ по сооружению наступательных плацдармов».

Весной 1917 г., вопреки прогнозам прошлых лет, одним из приоритетных стало признаваться кавказское направление. После впечатляющих успехов в 1916 г., когда русскими войсками была освобождена практически вся территория Армении, а части кавалерийского корпуса под командованием генерал-лейтенанта А.А. Павлова вошли во взаимодействие с британскими экспедиционными силами в Месопотамии, здесь намечалось дальнейшее развитие боевых операций. 5 апреля 1917 г. Алексеев писал Главнокомандующему армиями Кавказского фронта генералу от инфантерии Н.Н. Юденичу: «Поступавшие до последнего времени сведения указывают на недостаточно энергичные действия частей 1-го кавалерийского корпуса, вышедших из гор на равнину. Хотя это и объясняется затруднениями в продовольственном отношении, но тем не менее необходимо употребить все силы для устранения местных затруднений и предписать генералу Павлову проявить полную энергию. Что касается развития операции на мосульском направлении (в Персии. — В.Ц.), то и здесь необходимо добиться возможности безотлагательно развить энергичное наступление. Ожидаю от вас подробных соображений о действиях в указанных выше направлениях и выражаю уверенность, что славные кавказские войска вновь покроют себя новой славой, а высшие начальствующие лица изыщут способы обеспечить вопрос продовольственный, имея в виду, что втянуть скорее войска в боевую работу и обеспечить успех одинаково важно в нравственном отношении как для самой армии, так и для государства».