Яков Нерсесов - Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»

• Название: Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»
• Автор: Яков Нерсесов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-71851-1

«Hannibal ad portas!» («Ганнибал у ворот!») – это латинское выражение стало крылатым. Ни один враг за всю историю Древнего Рима не наводил такого ужаса. Никогда прежде римские легионы не терпели столь жестоких поражений. Ни одна война еще не требовала от Вечного города такого напряжения сил и таких чудовищных потерь – за 17 лет этой бойни Рим лишился половины мужского населения: Ганнибала просто «задавили массой» и «завалили трупами»…

Но знаете ли вы, что военный гений оказался еще и гением власти? Что вскоре после окончания войны Ганнибал был избран суффетом (высшим должностным лицом) Карфагена и при поддержке Народного собрания обуздал олигархов, пресек хищения и коррупцию? Что лишь предательство богачей, вступивших в заговор с римлянами, положило конец его политической карьере? Но старый герой до самой смерти не изменил своей клятве, а его трагическая гибель лишь подтвердила пророчество Дельфийского оракула: «Худшие победят лучшего»…

Эта книга воздает должное величайшему гению Древнего мира, чье имя переводится как «дар бога», а почетное прозвище Барка означает «молния».

---

На марше легионер обязан был нести на левом плече крестообразный шест, на котором была связка с пайком на три дня (зерно и другая пища), бронзовыми котелком и кружкой либо ковшиком, пилой, плетеной корзиной для переноски земли при возведении лагеря, ручной мельницей, топором, серпом, киркомотыгой, дернорезом и саперной лопаткой (в крайнем случае, служившей универсальным остро заточенным оружием ближнего боя!). Возможен был и другой инструмент для постройки лагеря, а также и несколько (2–3) связанных между собой кольев для забора-палисада ночного лагеря. За спиной мог висеть шерстяной плащ (он же мог служить одеялом), постельные принадлежностями в скатке с валиком, который клали под голову во время сна, и кожаный ранец с личными вещами, но трофеи полагалось перевозить в обозе на вьючных животных. Общий вес ноши рядового легионера мог достигать 30–35 кг, но не более того, чтобы легион не потерял в мобильности передвижения. Обычно воины распределяли груз между собой – один нес лопату и киркомотыгу, а другой – серп и дернорез и т. д. Как только завершался переход, солдат сам молол неразмолотое зерно пшеницы в муку и пек грубый хлеб на горячих камнях либо на углях. На варение на биваках похлебки (2 литра воды, полкило пшеничной муки, 50 г порезанного кубиками шпината, 100 г такой же говядины, молотого черного перца и растертого зубчика чеснока) у рядового легионера уходило порядка 45 мин.

…Между прочим, обычно продовольствие раздавалось легионерам во время стоянок, когда весь легион выстраивался в боевой порядок и по перекличке каждый воин получал причитающийся ему паек. Дневной рацион римского легионера состоял из 850 г пшеничного зерна, 50 г фасоли, 30 г сыра, 40 г оливкового масла, 30 г соли и 20 г сухофруктов. Всего – 1020 г. Поскольку основу рациона во время войны составляли зернопродукты, а не мясо, то римляне не вели с собой стада домашних животных. Впрочем, они естественно «не брезговали» свининой, бараниной и говядиной, а также сыром. Весьма популярны были различные свежие овощи, в том числе чечевица, бобы, редис, капуста и чеснок, также различные орехи. В целом рядовые легионеры питались лучше, чем рядовые римляне…

Чаще всего пропитание добывалось у племен и народов, населявших завоеванную территорию. Чем дальше будут римские легионы уходить от Апеннинского полуострова и чем шире становилась римская территория, тем разнообразнее будет их рацион.

…Кстати, историки полагают, что во все времена римские легионы сопровождали маркитанты, у которых по сходной цене можно было добыть все что угодно, в том числе, «сладкое» любого цвета, возраста и телосложения. Порой отдельные полководцы пытались бороться с этой естественной тягой воинов к разнообразию в своем солдатском «рационе», но без особых успехов, или им это удавалось лишь на краткий срок. В основном Отцы Солдат мудро закрывали глаза на эти мужские слабости своих вояк, взамен сурово требуя от них на марше и на поле боя беспрекословного повиновения и отваги! В общем – jedem das seine[1] или, если кому-то это не по вкусу, то – a la guerre comme a la guerre[2]…

Окончательно весь личный шанцевый инструмент и необходимый набор бытовых предметов римского легионера в походе сложится много позже описываемой эпохи – во времена Гая Мария, т. е. на рубеже II–I вв. до н. э.

…Кстати, несмотря на то, что римские легионеры в походе выглядели подобно навьюченным «мулам», без вещевых обозов им тоже было не обойтись. Для последних требовалось немалое количество тягловых животных: быков, лошадей, мулов и ослов. Два последних были самыми популярными «транспортными животными»: мул был дороже, но он и нес вдвое больше груза и шел без отдыха тоже вдвое дольше – по 10–12 часов! Во времена Второй Пунической войны на один легион только мулов приходилось порядка 1400, т. е. на 8—10 воинов по два мула. Это количество мулов могло переносить до 175 тонн грузов. Из-за повреждения ног ежедневно какая-то часть обозных животных выходила из строя. Проблема запасных животных существовала во все времена. Всем тяглово-вьючным животным в свою очередь требовался фураж – грубый (сено и солома) и концентрированный (зерно – ячмень и овес). Транспортировать его с собой в больших количествах не представлялось возможным. Именно поэтому много времени уделялось планированию маршрута передвижения армии, которая кормилась «из-под копыт». При этом фуражировка обычно была делом отнюдь не безопасным. К тому же она занимала немало времени, что существенно сказывалось на скорости движения армии. В результате в стратегию походов «закладывалась» информация, «где и как» прокормить войско со всеми его «инфраструктурами». Планирование походов на большие расстояния было большим искусством…

Именно о римлянах говорили, что киркой и лопатой они добились не меньше, чем мечом и копьем (имеется в виду пилум), так как они были величайшими строителями укреплений Средиземноморья той поры. Важнейшей установкой римской военной жизни была безопасность бивака, в том числе спокойствие ночного отдыха. Где бы (на вражеской или дружественной территории!) и на какой срок (даже если всего на одну ночь либо несколько часов!) ни останавливался легион после дневного перехода, он тут же начинал «окапываться»!

Строился защищенный глубоким (от 1 до 3 м) и широким (от 1,5 до 4 м) рвом, земля из которого шла на вал, и высоким частоколом (либо стеной из мощных бревен) большой квадратный (со стороной ок. 800 м) или прямоугольный (с закругленными для облегчения обороны углами) лагерь с круглосуточной охраной часовыми. Без его возведения римляне не вступали в бой.

Поскольку солдатский переход у римлян обычно начинался еще до восхода солнца, то своим установленным размеренным маршевым темпом (100 шагов в минуту), делая привалы для отдыха, легионеры добирались до «расчетного» (установленного) места будущего лагеря уже к полудню, т. е. у римлян оставалась половина светового дня для всех лагерных работ. Начиналось все с того, что определяли, где должна стоять палатка консула. Именно от этого места, называемого «преторий», производилась общая разметка. К ужину они уже заканчивались: каждый легионер четко знал круг своих обязанностей, в исполнении которых благодаря постоянной практике здорово поднаторел. (Хотя по армейскому нормативу на все обустройство лагеря отводилось до 4 часов, но на вражеской территории, когда от трети до половины армии стояло в охранении, времени все же уходило больше.) Еще до выхода легиона в путь специальный отряд «квартирьеров» (несколько опытных военных трибунов и центурионов) уходил вперед, который и определял нужное место. Обычно это была возвышенность (с высоты удобнее стрелять по противнику из лука, пращи или метать дротики; при движении сверху вниз возрастает ударная сила атакующей пехоты), обязательно рядом с водой и вблизи леса (необходимость в древесине для обустройства лагеря и дровах), но не очень густого и не подступавшего вплотную к лагерю, чтобы враг не мог скрытно сосредоточиться и внезапно напасть. Чаще всего лагерь располагали как можно ближе к тому месту, где предполагалось дать сражение.

…Кстати сказать, в зависимости от ситуации римский легион мог в обычном режиме перейти в день 18 миль. Форсированный марш – 25–30 миль! Ну и в форс-мажорных обстоятельствах легион мог «выдать» целых 100 миль! Но после такого рывка вступить в бой «с колес» было крайне трудно: требовался день отдыха. Скажем сразу, что карфагенским армиям такие темпы передвижения «и не снились»! Их тормозили медленно тащившиеся повозки со скарбом и семьями (особенно этим «страдали» галлы, которые по обычаям отправлялись на войну всей семьей), тяжеловесные боевые слоны и, конечно, перегоняемые за ними стада «живого мяса»! Поскольку основу походного рациона римского легионера составляло зерно, то римские армии не сопровождали большие стада крупного и мелкого рогатого скота…

На выбранном участке разравнивали поверхность земли и каждое подразделение занимало при строительстве заранее отведенное ему место, где оно складывало свою поклажу, составляло в «козлы» оружие, кроме мечей. (Главное оружие ближнего боя всегда должно было быть под рукой!) При этом конница несла дальнее внешнее охранение, а часть пехотинцев (одна либо две манипулы) выдвигалась в ближнее охранение, пока основная масса солдат начинала обустройство лагеря.

Вынутая при сооружении рва земля шла на возведение защитного вала. Он должен был быть столь широким, чтобы обороняющимся хватало места отклоняться для замаха и подаваться вперед в момент броска дротика (пилума). Для сохранения формы рва он утаптывался и покрывался дерном. Частокол над защитным валом выставлялся такой высоты, чтобы солдатам было удобно метать через него пилумы. Внутренняя сторона вала снабжалась ступенями, чтобы легионеры могли легко и быстро занять свои позиции. Порой ступени заменялись связками хвороста (фашинами).