Дафна дю Морье - Извилистые тропы

• Название: Извилистые тропы
• Автор: Дафна дю Морье
• Издательство: ACT
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-085157-7

Фрэнсис Бэкон — уникальная фигура даже для «золотого века» Англии. Его блестящий, вдохновенный ум и отношение к науке вызывают восхищение. А знаменитый афоризм Бэкона «Знание — сила» пережил века. Юрист и историк, гениальный философ, политик и государственный деятель… Кажется, список талантов Фрэнсиса Бэкона бесконечен. Впрочем, то же можно сказать и о его многочисленных завистниках, недоброжелателях. Придворные интриги, личные симпатии и неприязнь, дружба и предательство — это ли не сюжет для романа! Произведение великолепной Дафны Дюморье впервые выходит на русском языке.

Возрастные ограничения: 16+

---

Эдвард Шербурн значится как камердинер, и есть еще двадцать пять личных слуг — интересно бы знать, в чем именно заключались их обязанности. Включено в список и имя мистера Перси, того самого «Перси, будь он проклят», которого так ненавидела первая леди Бэкон. Теперь ему уже было немало лет, как и его хозяину. Есть еще и некий мистер Николас Бэкон, вполне возможно, что это сын единокровного брата Эдварда Бэкона, и — наверное, самая интригующая личность из всех слуг — двадцатишестилетний мистер Джон Андерхилл из Локсли в Уорикшире, что в нескольких милях от Стратфорда-на-Эйвоне, родственник Уильяма Андерхилла, который продал Нью-Плейс мистеру Уильяму Шаксперу.

Этот лакей вскоре дослужился до должности мажордома новоиспеченной баронессы Веруламской, и у них установились поистине близкие отношения. Они были одних лет, и у нас не может не возникнуть вопрос, а не леди ли Хаттон, чей первый муж был единокровным братом мистера Уильяма Андерхилла из Уорикшира, первоначального владельца Нью-Плейс, рекомендовала молодого Андерхилла в штат прислуги Горэмбери. Приличный молодой человек сопровождал леди Верулам на прогулке у прудов с рыбой, а сама она тем временем беседовала с его светлостью о посадках кустов розмарина в память о прошлом.

Обедала ли она с ним в один из понедельников в начале августа, нам неведомо, но если и обедала, то за столом ей пришлось сидеть вместе со свекровью ее дочери, леди Комптон, которая только что получила титул графини Бекингем, что привело к некоторым затруднениям с геральдической палатой, потому что супруг графини сэр Томас Комптон остался всего лишь рыцарем, и теперь герольдмейстеры не знали, должны ли ее дочери получить по протоколу старшинство над другими дамами или нет. Возможно, именно этот вопрос обсуждался за столом, потому что новоявленная графиня приехала к обеду именно для того, чтобы его окончательно решить. В начале августа в Горэмбери как раз были доставлены поросята, лососина, оленья туша, дюжина откормленных кастрированных баранов; посыльный от аптекаря появлялся дважды…

Леди Верулам свыклась с ролью хозяйки за столом своего супруга лорда-канцлера, и если вспомнить, что он выбрал Элис за ее красоту и живой ум — не будем забывать и о приданом, — она безусловно не стушевалась бы перед грозной графиней Бекингем. Дочь олдермена Элис сейчас гордилась тем, что все три ее сестры вышли замуж за рыцарей, а две родные сестрицы Пэкингтон с рыцарями помолвлены. Что касается ее матери, эта неугомонная дама после смерти своего второго мужа, сэра Джона Пэкингтона, стала виконтессой Килмори.

Нетрудно вообразить, как Фрэнсис Бэкон, едва лишь уедут многочисленные родственники его жены и приехавшие по делу гости, которым он оказал радушный прием, найдет повод удалиться в столь любимый им парк в сопровождении Бушелла или кого-то еще из секретарей, с их неизменными атрибутами — перьями и чернильницей. «Сначала всемогущий Господь насадил сад, и поистине сад это чистейшая из радостей, дарованных человеку; величайшее отдохновение для человеческого духа; без него все здания, что возводит человек, все дворцы лишь грубые поделки». Он смотрел вокруг, и в голову приходили самые разные мысли, он сравнивал нынешнее время с прошлым, вспоминал годы, когда здесь жила его мать… «Говорят, изменения в погоде повторяются каждые тридцать пять лет: сильные морозы, сильные дожди, засуха, теплая зима, прохладное лето и так далее, и мне интересно это отметить, потому что и сам я нахожу совпадения, сопоставляя погоду прошлых лет».

Потом он возвращался домой трудиться над «Новым органоном», который занимал все его мысли. «И еще, вот человек пришел из мастерской в библиотеку, и его охватило восхищение перед огромным числом самых разных книг, которые он там увидел; но пусть он внимательно их прочтет и задумается над их смыслом и содержанием, и его восхищение несомненно исчезнет; он увидит в них бесконечные повторения, люди постоянно говорят и делают то, что уже говорили и делали, и на смену восхищению придет недоумение по поводу того, как мало предметов занимают человеческий ум и как они ничтожны».

Но обязанности службы снова требовали его внимания. Пришлось оставить Горэмбери и любимые занятия и возвращаться в Лондон. В Англию вернулся сэр Уолтер Рэли, он год назад отправился в Новый Свет искать золото, никакого золота там не нашел, да еще разграбил испанское поселение, и за все за это впал в немилость. Исходя из интересов нынешней дружбы между Великобританией и Испанией он совершил серьезное преступление. Его арестовали и во второй раз заключили в Тауэр. Лорд-канцлер был одним из членов тайного совета, кого назначили вести дознание.

15

Экспедицию сэра Уолтера Рэли снаряжали со всей возможной основательностью, ее одобрил сам король. Сэра Рэли освободили из Тауэра, где он провел в заключении пятнадцать лет, специально для того, чтобы он отправился «в южную часть Америки… дабы найти в тамошних краях продукты и товары, которые могут оказаться полезными и даже необходимыми для подданных королевств и доминионов его величества, а туземцы используют их мало или вовсе не используют и не знают им цены».

Рэли говорил, что ему известно одно богатое месторождение золота близ берегов реки Ориноко, и оно-то и стало истинной целью его экспедиции. Под его командование было отдано несколько судов, и в июне 1617 года он отплыл из Плимута с добрыми напутствиями короля, тайного совета и народа. Когда Фрэнсис Бэкон был еще лордом-хранителем, он как-то раз обсуждал с сэром Рэли этот план в Грейз инне и при своем огромном интересе к разработке полезных ископаемых и к колониям — он одним из первых вложил деньги в компанию «Торговля с Виргинией и прибрежными островами», — конечно же, горячо его поддержал; Рэли был так же сведущ в науках и в минералогии, как и сам Фрэнсис.

Однако Фрэнсису следовало предупредить Рэли, что он ни в коем случае не должен пиратствовать и причинять ущерб подданным испанского короля, которые могут оказаться поблизости. Этот запрет с несомненностью подразумевался и в указаниях, данных сэру Рэли тайным советом, но то ли сэр Рэли этого не понял, то ли находящийся под его командованием капитан Кимис не подчинился приказу, так до конца выяснить и не удалось; кончилось все тем, что на берегах Ориноко англичане встретили испанцев, стали с ними сражаться, сожгли их поселения, никакого месторождения золота там не нашли, и в июне 1618 года экспедиция вернулась в Плимут, ничего не достигнув, но поставив под угрозу дипломатические отношения между Англией и Испанией.

Испанский посол граф де Гондомар (тот самый, кого Тоби Мэтью посещал под покровом ночи) высказывался против экспедиции еще до того, как ее начали снаряжать, и теперь, убедившись, что он оказался прав, принялся в негодовании обвинять Рэли и его спутников, называя их во всеуслышание пиратами и разбойниками. К несчастью для посла, как раз в это время кто-то из его свиты имел неосторожность сбить своим конем ребенка на улице, и это привело в такой гнев жителей Чансери-лейн, где произошел несчастный случай, что дом графа осадили, собралось около пяти тысяч человек, живших по соседству, и чуть было не начались беспорядки. Арест сэра Уолтера Рэли и заключение его в Тауэр, совпавшие с арестом зачинщиков беспорядков, превратили его в глазах простых людей в народного героя, все испанское в стране сразу возненавидели, и дипломатические отношения с Испанией буквально повисли на волоске.

В совет шести, которому было поручено допрашивать сэра Рэли, входил также и сэр Эдвард Коук, который с такой злобой обличал его шестнадцать лет назад и приговорил к смерти за государственную измену, но тогда его величество вмешался и отменил смертный приговор. Расследование продолжалось весь сентябрь и половину октября, совет наконец решил, что дело сэра Уолтера должен рассматривать тайный совет в полном составе, а также судьи, представители знати и мелкопоместного дворянства. Король не согласился: он не желал, чтобы на слушании присутствовал еще кто-то, кроме первоначально назначенного жюри, пусть обвинения Рэли и его сообщникам предъявят генеральный стряпчий и генеральный прокурор. А потом приговор, так долго отсрочиваемый, будет приведен в исполнение.

Король слишком хорошо знал, что если сэру Уолтеру Рэли, который стал поистине народным героем, позволят защищаться публично, то он завоюет еще больше симпатий и у простого люда, и у знати, и у мелкопоместного дворянства. А если его простят и второй раз, если приговорят не к высшей мере наказания, а к пожизненному заключению, это нанесет серьезный удар по отношениям с Испанией и положит конец переговорам о браке с испанской инфантой.

Королева, слегшая с водянкой в Хэмптон-Корте, делала все возможное, чтобы сэру Рэли сохранили жизнь. Она не могла забыть дружбы, которая связывала его и ее старшего сына Генри, принца Уэльского. Она была уверена, что маркиз Бекингем вступится за Рэли, и написала ему, как встарь, письмо, начинавшееся словами: «Мой добрый песик, если Вы по-прежнему повинуетесь мне, я молю Вас всем сердцем: позвольте мне сейчас подвергнуть испытанию Ваши чувства ко мне, убедите короля со всем пылом и искренностью, какие Вам свойственны, что сэру Уолтеру Рэли следует сохранить жизнь…» Но маркиз, как и его величество, не желал портить отношения с испанским послом и с королем Испании; он, как и принц Уэльский Чарлз, считал, что брак следует заключить любой ценой.