Мадлен дю Шатне - Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского

• Название: Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского
• Автор: Мадлен дю Шатне
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-02-008874-9

Жан Батист де Траверсе, французский моряк, ставший Иваном Ивановичем после переезда в Россию, в течение восемнадцати с половиной лет возглавлял российское военно-морское министерство. С его именем связана организация великих полярных экспедиций, изменивших карту мира и прославивших имя России. Мадлен дю Шатне, опираясь на огромный массив обнаруженных ею архивных документов, впервые в отечественной и мировой историографии воссоздает жизнь боевого моряка и прозорливого организатора флота.

Для всех интересующихся российской историей.

---

Все в Рошфоре поражает воображение! Великолепна якорная кузница, а плавильня — самая большая во Франции. Канатная мастерская — гордость всего арсенала — также лучшая во всем королевстве. А есть еще провиантские склады и королевский дом (построенный для приема Людовика XIV, который так никогда в Рошфор и не приехал: в нем будут останавливаться королевские комиссары) — в общем весьма впечатляющий ансамбль, который можно отнести к самым блестящим инженерным сооружениям века Людовика XIV. Кто они, эти умелые мастера, построившие Рошфор? Лимузенцы из Басе-Марша, пославшего сюда своих лучших каменщиков и своих искусных каменотесов.

Жан Батист всем сердцем полюбил этот прекрасный порт, где он узнал многое из того, что необходимо знать капитану.

От канатной мастерской открывается захватывающий дух вид на реку, всю покрытую парусами кораблей. Они держатся подальше от илистых берегов, к которым ведут деревянные понтоны. Моряки, принесшие сюда песни Антил, смешиваются с шумной и пестрой толпой. Клер де Траверсе не устает радоваться тому, что в этот портовый город каждую неделю доходят вести с родной Мартиники.

Конец Семилетней войны

Пока Жан Батист учился в Сорезе, произошло много важных событий.

Колониальная империя Франции переживала тяжелые времена. В январе 1762 г. Мартиника и Гваделупа были атакованы английской эскадрой из тридцати пяти вымпелов, на ее борту находилось восемнадцать тысяч солдат из Европы и Канады. После ожесточенной бомбардировки Фор-Руаяля и высадки десанта к северу от порта, город сдался без боя. Губернатор Левассор де Ла Туш[18] согласился на капитуляцию под давлением местных землевладельцев, которые опасались, что англичане разграбят их плантации, как они до этого поступили на Гваделупе. Можно себе представить, какие чувства испытывала Клер де Траверсе, узнав, что “Гран Серон” находится в руках англичан.

Радостных известий пришлось ждать долгих семнадцать месяцев: по Парижскому мирному договору (10 февраля 1763 г.) Англия вернула Франции Мартинику и Гваделупу в обмен на отказ от французской Канады. Радость, конечно, была не полная: потеря Новой Франции стала тяжелым ударом. Людовик XV и герцог де Шуазель были вынуждены пойти на эту жертву, чтобы вернуть “сахарные острова”; правда, они, по выражению Вольтера, стоили многих тысяч арпанов канадских снегов. Парижский договор, подписанный Францией и Англией, положил конец Семилетней войне, но французы лишились многих владений в Америке и на Антилах[19], затаив в сердцах стремление к реваншу. Именно оно определило позицию Францию, когда через несколько лет началась война Англии и ее американских колоний.

С заключением мира пленные обрели свободу. Флагман маркиз Анж Дюкен-Менвиль был взят в плен в 1757 г. и несколько месяцев провел в Англии. Отпущенный на свободу, он через Тулон отправился в Брест и по дороге остановился в Рошфоре у Траверсе. Он приходится троюродным братом старому шевалье, деду Жана Батиста, и был несколько моложе его, ему шестьдесят восемь лет. Старики горячо обсуждают неудачи только что закончившейся войны. В рапорте Дюкен-Менвиль описывал обстоятельства своей сдачи в плен:

“В феврале 1757 г., имея свой флаг на “Молниеносном” (восьмидесятипушечный корабль, спущенный на воду в Рошфоре), я соединился в Картахене с эскадрой господина де Ла Клю, чтобы вместе идти на Сан-Доминго. Сильный ветер рассеял мои корабли, я был замечен эскадрой вице-адмирала Осборна, которая крейсировала на траверсе Гибралтара. Команда моего корабля отказалась выполнять приказы, я был взят в плен и доставлен в Англию”.

Англичане, надо полагать, испытывали глубокое удовлетворение, захватив в плен человека, который доставил им уйму неприятностей в 1752—1755 гг., будучи губернатором Новой Франции. Находясь на этом сложном посту, Дюкен-Менвиль проявил твердость характера и незаурядные способности руководителя. Он отважно противостоял англо-американским войскам: в частности, французский гарнизон форта Дюкен вынудил в июле 1754 г. сдаться майора Джорджа Вашингтона, командовавшего виргинским добровольческим отрядом в форте Несессите. Жан Батист впервые услышал это имя: дед дал молодому американскому офицеру самые лестные характеристики. Особенное впечатление на юного Жана Батиста произвели рассказы о сражениях, в которых принимали участие ирокезы, украшавшие свои пояса скальпами захваченных англичан. Воспоминания деда были исполнены горького чувства. Он думал только о том, как отплатить англичанам, которые по этому “треклятому мирному договору” (это его любимое выражение) лишили Францию доброй части ее колониальных владений.

Для Жана Батиста в мире мало что изменилось: его родной остров снова принадлежит Франции. Но люди, его окружающие, полны мыслей о реванше, и чувствуется, что недалеко то время, когда снова придется вступить в борьбу с Англией.

Марокканские корсары

В приказе из Версаля, датированном 11 сентября, лейтенанту 1-го ранга Жану Франсуа де Траверсе предписывалось выйти в море к берегам Марокко для преследования салетинских корсаров[20].

Атлантический океан и Средиземное море буквально кишели корсарами. Морская торговля как англичан, так и французов несла чувствительные потери от их непрерывных нападений. Они продвинулись далеко на север, появлялись в Ламанше, у берегов Ирландии, даже шведы не чувствовали себя в безопасности. Несколько рейдов, проведенных в XVII в. против берберийских пиратов Шевалье Полем и Великим Дюкеном, заставили их несколько притихнуть. Сейчас они снова оживились, а попытки договориться с султаном Марокко Мухаммадом ибн Абдаллахом, несмотря на его желание установить с Францией более открытые отношения, не дали существенных результатов. Людовик XV и Шуазель, разумеется, только приветствовали бы сближение Франции и Марокко, поскольку это могло самым благоприятным образом сказаться на свободе мореплавания и торговли. Однако лишь в 1764 г. в переговорах наметился некоторый прогресс благодаря посредничеству некоего Ленуара, промышлявшего торговлей в Кадисе. Но в любом случае североафриканские султаны в самой малой степени способны контролировать корсаров, имевших свои базы в портах Триполи, Туниса, Алжира и Сале.

Людовик XV повелел принять меры к тому, чтобы блокировать вплоть до декабря все порты на океанском побережье — это должно обеспечить спокойное плавание французским кораблям, возвращающимся с товарами из Ост- и Вест-Индии. В мае в Бресте было закончено вооружение двух фрегатов, “Терпсихоры” и “Данаи”; командовать ими назначен капитан де Брикмон. В помощь им придан третий фрегат, “Проворный”; он был вооружен в сентябре в Рошфоре. Лейтенант Жан Франсуа де Траверсе, которому поручено командование “Проворным”, набирает экипаж, включая в него многих своих родственников — в те времена это было принято на флоте. Помощником он взял своего брата, лейтенанта 1-го ранга Абраама де Траверсе, юнгами — своего сына, Жана Батиста, и племянника, Пьера Клода дю Кен де Лонгбрена.

Для молодых людей это первый боевой поход. Они вступают на палубу фрегата охваченные предотъездным волнением и предчувствием увлекательных приключений. Юнгам десять и двенадцать лет, и они, исполняя приказ короля, уже отправляются преследовать грозных корсаров. Выйдя из рошфорской гавани, “Проворный” бросил якорь на рейде Экса, где принял на борт тридцать шесть пушек и взял курс на Марокко.

Из сохранившихся донесений следует, что крейсирование этого года прошло без особых событий. Пьер Клод дю Кен, правда, будет вспоминать, какой страх охватил его, когда однажды вечером он увидел надутые ветром паруса салетинских шебек и их мощные носовые тараны, зарывавшиеся в волны.

Согласно распоряжениям, полученным сьером де Траверсе, ему надлежало блокировать порты на океанском побережье Марокко, но при этом соблюдать все меры предосторожности, дабы не учинить расстройства тому доброму согласию, которое Франция имеет с султаном Марокканским и деем Алжирским.

Алжирские пираты были замечены у берегов Испании, но они наверняка знали о местонахождении небольшой эскадры де Брикмона и получили приказ не ввязываться в бой с этой морской полицией.

Особым пунктом в инструкциях Траверсе и Брикмона значилось не салютовать английским военным кораблям и не требовать от них салютования.

Завершив свою миссию, Брикмон ушел в Брест, а Траверсе бросил якорь в Лиссабоне. Здесь находился французский поверенный в делах господин де Сен-При. От него поступили новые инструкции: “Проворному” надлежало зазимовать у берегов Португалии, дабы обеспечить охрану французским негоциантам, а также лишить англичан и голландцев монополии на вывоз золота и серебра в слитках, отчего казна его величества терпит убытки.