Аннемари Шоэнли - Строптивая женщина

• Название: Строптивая женщина
• Автор: Аннемари Шоэнли
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-582-1

Стремясь сделать карьеру, Марлена Шуберт, умная, энергичная и обаятельная женщина, последовательно убирает со своего пути каждого, кто пытается ей помешать: мужа, отца, завистливого коллегу.

При этом она не довольствуется только работой, но и ищет личного счастья, меняя мужей и любовников.

Может быть, в том, что она не может сделать выбор между карьерой и семейным благополучием, виноват ее неуемный характер?

---

— Вы случайно не поедете мимо университета?

Марлена кивнула.

— Ради Бога, спасите жизнь бедному студенту! В восемь часов я должен писать экзаменационную работу. А сейчас уже без четверти. В метро остановили движение, потому что один уставший от жизни придурок улегся на рельсы.

— Садитесь. — Марлена распахнула дверцу.

Он упал на сиденье и облегченно выдохнул:

— Вы просто ангел! — И провел рукой по мокрым волосам.

Марлена протянула ему бумажные салфетки:

— Вытритесь.

Парень благодарно улыбнулся. Он был высокий, гибкий, со свежим симпатичным лицом, каштановыми волосами, которые сейчас, после дождя, казались почти черными, и светло-серыми глазами. Он был одет в джинсы и потертую кожаную куртку.

— Где вы учитесь?

— На юридическом.

Марлена замолчала и перестроилась в правый ряд. Она заметила, как он нервно поглядывает на часы.

— Мы успеваем, — сказала она ободряюще.

Без двух минут восемь она притормозила возле университета. Студент выскочил из машины, побежал к дверям, обернулся и вновь вернулся к машине.

— Вы не согласились бы выпить со мной пива сегодня вечером?

— У меня нет времени.

— Тогда, может, в другой раз?

— Вам надо бы поспешить, а то опоздаете.

Он достал записную книжку из кармана пиджака, нацарапал там несколько цифр и протянул ей.

— Мой телефон, — сказал он и побежал ко входу, вновь держа папку над головой.

Марлена смотрела ему вслед. Студент, да к тому же не из богатых, если не имеет собственную машину. Она включила первую скорость и выехала со стоянки. Листок упал под сиденье, но ей это было безразлично. Видит Бог, у нее есть другие заботы, кроме пива в прокуренной пивной и разглагольствований будущего адвоката.

2

В глубине души Марлена понимала, что все это время обманывала себя. Она вовсе не была той эмансипированной, бесстрашной женщиной, которая хватает жизнь, как быка за рога, и валит на землю. Ночами, когда она лежала в постели, пытаясь уснуть, и вспоминала прошедший день, а потом строила планы на завтрашний, ее сердце билось так сильно, что ей казалось, будто она заболевает. Но врач, у которого она проконсультировалась, ласково потрепал ее по руке и сказал, что у нее все в порядке, только пусть она будет поосторожнее.

Поосторожнее? В каком смысле? Меньше работать, больше отдыхать? А деньги на квартиру, продукты и одежду будет давать ей он? Поменьше учиться? Чтобы потом кусать себе локти, получая за нелегкую работу жалкое вознаграждение? Меньше заботиться об Андреа, когда она и так борется с собственной совестью, задерживаясь на работе? Сама же она вертелась, как белка в колесе, как будто пронзительный свисток в ее мозгу беспощадно гнал ее вперед. Какая уж там осторожность! Встать, принять душ, разбудить Андреа, приготовить завтрак, прибрать квартиру, проводить Андреа, ехать на работу. Долгий, долгий день в издательстве. Потом вечер — тут возможны варианты. Магазины, готовка, уборка, уроки, игра с дочерью, телевизор, укладывание Андреа в постель. Или после ужина — торопливый поцелуй с матерью, Иоганной или Морицем, пришедшими посидеть с Андреа, и поездка в коммерческую школу. В выходные чистить, варить, мыть, гладить, шить, учиться, заниматься с Андреа, посещать родителей и все время говорить, что сама захотела этого и сама ДОЛЖНА это делать. Чтобы только доказать себе и другим, что МОЖЕТ это сделать.

А кто эти «другие»? Бернхард, который завел себе подружку, чтобы та содержала в порядке его дом? Отец? Ее братья? Ей пришло в голову, что это были исключительно мужчины, и именно им она пыталась доказать свою силу и независимость.

Вот такие мысли одолевали Марлену. Но она обрывала себя, смутно догадываясь, что пока не готова додумать их до конца. Например, как жить одной? Или: как обходится здоровая молодая женщина без мужчины? Как обстоят дела с женской карьерой?

О да, ей было нелегко найти свое место в жизни. Усталая, нервная, задерганная… В такие минуты Марлена была готова выставить на рынок невест свою хорошенькую мордашку и ладную фигурку. Берите, покупайте меня, освободите от жизненных тягот и непосильных забот… Сомнение прочно поселилось в ее душе. Иногда к нему добавлялась злоба — как сейчас, в кабинете у врача, ласково советующего ей поберечь себя. Он выписал ей витамины и укрепляющие средства. А почему бы не прописать ей неделю отдыха на Сейшельских островах? Или выигрыш в лотерею? Или ночь с Давидом Эриксоном? Хотя ночь с Давидом может окончательно привести ее в состояние комы.

Она пришла в офис на час позже обычного и застала Габи Шиллер за маникюром. Марлена бросила на нее яростный взгляд.

— Ну, что сказал врач? — поинтересовалась Габи.

— Сказал, что мне нельзя волноваться, — ядовито ответила Марлена.

Габи продолжала полировать ногти.

Марлена пыталась подавить гнев. Сдержанным голосом она попросила ее проявлять чуть больше усердия в работе, иначе им никогда не справиться со всеми делами. В конце концов заниматься маникюром на работе просто неприлично.

Габи с видимым раздражением убрала маникюрный набор и нехотя принялась за работу. Подчеркнуто медленно она вставила лист бумаги в машинку и начала печатать.

В Марлене все клокотало. Что это глупая гусыня о себе возомнила? Со скучающим видом она отсиживает свои часы, дожидаясь, пока ее вялый супруг в конце концов оплодотворит ее! И еще смеет издеваться над женщинами, которые увлеченно и много работают, пытаясь подняться вверх по служебной лестнице!

А может, Габи Шиллер в чем-то права? Дои окружающих, пока они доятся! Пользуйся ими ради своего блага — вот ее жизненная философия.

Мысли Марлены все больше запутывались.

После обеда ей на стол положили пригласительный билет. Давид Эриксон и Карола Винтерборн просят ее посетить маленький фуршет в шестнадцать часов в фойе. Вскоре состоится их свадьба, и они хотели бы разделить свое счастье с сотрудниками. Марлена решила не омрачать это счастье отказом.

Марлена слишком сильно накрасилась и слишком много выпила. Когда Карола и Давид подошли поздороваться с ней, Марлена покачнулась, и кусочек рыбы с бутерброда упал, задев шикарное платье Каролы «от кутюр».

Марлена, с едва сдержанным смешком, произнесла:

— Ах, простите, мне так жаль!

Она с таким усердием чокалась и пила за здоровье Георга Винтерборна, что, отступив назад, наступила на ногу доктору Бенде.

Удивительно, что это малоприятное происшествие положило начало их странной дружбе. Потому что Бенда, находясь под действием шампанского, пригласил ее на ужин. И Марлена, все глубже проваливаясь в омут отчаяния при виде обаятельной улыбки и стройной фигуры Давида, приняла это приглашение. Она попросила Морица присмотреть вечером за Андреа и передать дочери, что мама вернется попозже.

— В виде исключения, Мориц, и на этот раз по чисто эгоистическим причинам. Я прошу тебя.

Он пожал плечами:

— Ты находишь удачной идею провести вечер с этим типом?

Марлене не хотелось объяснять Морицу, что за долгое-долгое время Бенда был единственным мужчиной, пригласившим ее куда-то, если не считать классного руководителя Андреа, раз в месяц вызывавшего ее на родительские собрания. Ах да, еще этот опаздывающий студент, который наверняка провалил свой экзамен и чей телефонный номер так и валяется в ее машине! Итак, факт есть факт: она, Марлена Шуберт, двадцати семи лет, 90–60 — 90, не имеет успеха у мужчин. Ее сторонятся, как будто она зачумленная. И, возможно, чума покажется просто насморком по сравнению с другими ее недостатками: разведенная женщина с ребенком, бедная, честолюбивая, строптивая да еще сторонница женского равноправия.

Она с вызовом уставилась на Морица.

Он вздохнул:

— Хорошо, хорошо! Только не слишком увлекайся.

Марлена растроганно обняла его и надо же — в тот самый момент, когда Давид Эриксон обернулся к ней. Ну и пусть! Может быть, на него произведет впечатление тот факт, что Мориц, который в принципе предпочитает мужчин, так сердечно обращается с ней. Это говорило если не о ее женских, то, по крайней мере, человеческих достоинствах, поскольку в фирме Винтерборна к Морицу относились с симпатией.

Вечер прошел отвратительно. Доктор Бенда отвел ее в ресторан в центре города. Сам он с видимым удовольствием ел венский шницель и яблочный струдель и, не замечая крошек, нависших на усах, рассказывал ей, как глубоко он несчастен. Его жена не понимает его. Его взрослые замужние дочери тоже далеки от него. Внучка его просто не переносит. Женщины его используют, обманывают и унижают. От стакана к стакану Бенда становился все сентиментальней.

Его голова опустилась на плечо Марлены, она чувствовала его кислое дыхание. Мужчина, резюмировал Бенда заплетающимся языком, работает для жены и детей, оставаясь сам абсолютно скромным и непритязательным. И какова же благодарность? Жена, которая благодаря ему никогда палец о палец не ударила, дерзит и насмехается, дочери просто выжимают из него деньги, внучка строит гримасы, завидев его. Естественно, что он стремится к женщине, обладающей добрым сердцем и интеллектом, — если такая женщина вообще существует.