Аннемари Шоэнли - Строптивая женщина

• Название: Строптивая женщина
• Автор: Аннемари Шоэнли
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-582-1

Стремясь сделать карьеру, Марлена Шуберт, умная, энергичная и обаятельная женщина, последовательно убирает со своего пути каждого, кто пытается ей помешать: мужа, отца, завистливого коллегу.

При этом она не довольствуется только работой, но и ищет личного счастья, меняя мужей и любовников.

Может быть, в том, что она не может сделать выбор между карьерой и семейным благополучием, виноват ее неуемный характер?

---

Наркоз подготавливают, вот вводят его в вену. Звякает металл, она смотрит на покрывало и говорит себе: «Марлена, через десять минут все будет кончено». Вдруг ей вспоминается статья, которую она прочитала несколько лет назад. В ней говорилось, что согласно церковным учениям средних веков человеческий зародыш мужского пола обретает душу на сороковой день после зачатия, а женского — и вовсе на восьмидесятый. А кто же окончательно проклял и запретил прерывание беременности? Ах да, какой-то Пий!

Согласно ему все зародыши, и мужские, и женские, имеют душу в первый же день зачатия. Таким образом, женщины, сделавшие аборт, в любом случае считаются убийцами. Она даже захотела рассказать об этом врачу, но внезапно ей пришла на ум кузина ее матери, побывавшая у подпольной акушерки и потом, как говорила мать, истекавшая кровью, как свинья. Марлена испугалась — она не хотела умирать. Но потом успокоила себя: этот случай произошел тридцать лет назад, в какой-то грязной подвальной квартирке. А она находится у настоящего врача, в белом халате и резиновых перчатках. Потом она ощутила укол и, уже уходя в дремотное небытие, повторила фразу, частенько вспоминаемую ею в последнее время: «Я сделаю это, даже если все вокруг меня рухнет и погибнет!»

Иоганна гладила ее руку.

— Как ты себя чувствуешь?

Марлена кивнула и посмотрела на маленький столик с двумя зачитанными журналами «Риджер дайджест». Пол был покрыт грязно-желтым ковром, в комнате пахло въевшимся в стены сигаретным дымом. Наверняка здесь бывают и мужчины, ждущие своих жен или подружек. Мужчины, которые о многом тут размышляют. Она чувствовала, верила: есть и другие мужчины, которые сопереживают, которые знают и уважают потребности женщин. Которые не бросают их на произвол судьбы ни тогда, когда делают детей, ни тогда, когда их получают, ни тогда, когда решаются не иметь их. Странно, что она об этом думает только сейчас, на больничной койке, ощущая непривычную легкость и пустоту внутри себя. Странно, что она думает о мужчинах. Прошло еще несколько минут, и она почувствовала тупую, тянущую боль в низу живота. Абразия, вспомнила она, так по-врачебному называется выскабливание. Именно так она себя и чувствовала: выскобленной, пустой, обескровленной. И спокойной.

Когда они были уже на автобане, кровотечение внезапно усилилось. Она использовала целую упаковку гигиенических пакетов, тампоны, но все, все стало красным от крови, и Марлене вновь пришла на ум акушерка из подвальной квартирки.

Они притормозили у стоянки. Марлена побрела в туалет, а Иоганна купила ей еще пачку пакетов в магазинчике самообслуживания.

Они поехали дальше. Сегодня светило солнце, справа от них покойно раскинулось озеро. Марлена опустила боковое стекло и глубоко вздохнула. Горы, вода, лебеди на ней — пейзаж, как на картинке из туристского проспекта.

Не хватает только такой же жизни — как на праздничной открытке.

— Ты вся горишь, — сказала Иоганна, коснувшись ее лба, и Марлена подумала, что должна вынести это. И если выдержит, то станет другим человеком. Если выдержит.

Ночью кровотечение стало еще сильнее. Она напилась болеутоляющих таблеток, а Иоганна пообещала ей выписать через своего гинеколога кровеостанавливающие средства, применяемые при обильных менструациях. Потому что в Мюнхене Марлена не могла обратиться ни к одному врачу. Он тут же поймет, в чем дело.

Весь следующий день она пролежала в постели. Она замотала горло шарфом и, пока Бернхард не ушел, старательно сморкалась и кашляла. Когда он закрыл за собой дверь, Марлена вздохнула с облегчением.

В пятницу она уже сидела за своим рабочим столом в издательстве.

Выделения все еще были сильными, но Марлена сказала себе, что аборт на третьем месяце беременности более чреват осложнениями, чем в начале ее. И действительно, к концу недели боли утихли, а кровотечение заметно ослабло. Она ощутила такое облегчение, что, запершись в ванной, полчаса проплакала. Потом умылась, подкрасилась, вернулась в гостиную и взяла в руки газету, углубившись в раздел объявлений. Следующий шаг — это квартира. Она и в самом деле выдержала. И стала другой.

7

Испытательный срок у Марлены закончился, и она получила прибавку в двести марок. В этот же день она встретилась с Морицем и сказала ему, что склоняется к тому, чтобы снять собственную квартиру.

Она долго обдумывала предложение Морица пожить у него. Этот вариант был для нее очень привлекательным, но она все же решила от него отказаться. Она хочет быть совершенно самостоятельной. Марлена попросила его только помочь с переездом, когда она найдет квартиру, и осенью, если она будет вечерами учиться, побыть иногда с Андреа.

— Иоганна и ты — единственные люди, кому я могу доверить дочь, — сказала она. И это было правдой: на своих родителей она не может рассчитывать. Отец практически перестал разговаривать с нею, узнав, что она все-таки уходит от Бернхарда. Мать тоже не одобряла поведения дочери, но по совершенно иным причинам. Она испытывала своего рода восхищенную зависть к тому, с какой силой и решительной энергией освобождалась Марлена от пут, которые всю жизнь связывали ее саму.

В начале июня, когда Марлена вечером во вторник вернулась с работы домой, Бернхард сидел в кухне с мрачным выражением лица. Перед ним стоял полный стакан коньяка, и Марлена поняла, что пришло время решительного и окончательного разговора.

— Где Андреа?

— У моей матери.

Ужас шевельнулся в ней, ей стало трудно дышать, как в детстве, когда она что-нибудь вытворяла и отец принимался искать кожаный ремень — единственное и испытанное воспитательное средство.

Она положила продукты в холодильник и поставила сковородку на плиту.

— Сядь.

Марлена удивленно обернулась:

— Почему? Что случилось?

— Садись.

Она уселась напротив него. Минуту они смотрели друг на друга. Марлена думала о шести прошедших годах. Срок немалый, очень важный отрезок жизни. Но они прошли его не вместе, не рядом.

— Что с твоей беременностью?

Она ничего не ответила.

— Отвечай! Отвечай сейчас же! Что с моим ребенком?

Твоя беременность… Но мой ребенок…

— Я не беременна.

— Ты хочешь сказать, что больше не беременна.

Абсолютно верное уточнение… Марлена сжала под столом кулаки, так что ногти впились ей в кожу.

— Гадина. — Его голос дрожал. — Можешь убираться к черту! Такое дерьмо, как ты, я найду себе на каждом углу. — И, прежде чем Марлена смогла ответить, продолжил: — Я объясню тебе, чтобы все стало ясно. Я уже был у адвоката. Андреа останется у моей матери. Я был в ее школе и предупредил, что она переезжает в другой район.

— Если ты думаешь, что я так все и оставлю, то очень ошибаешься, — сказала Марлена спокойным тоном, изо всех сил стараясь скрыть испуг.

— Увы, мое сокровище, тебе придется смириться. Я выяснил, что у тебя роман с одним сотрудником издательства. Этим Морицем Кайзером, который живет где-то здесь за углом. Говорят, он гомик, так что ты зря теряешь время, моя радость. У тебя что, с настоящими мужчинами уже не получается?

— Он больше мужчина, чем ты.

— В любом случае я потребую его вызова в суд в качестве свидетеля. Андреа не может воспитываться в такой нездоровой атмосфере.

Марлена почувствовала мгновенную, резкую боль в сердце. Ей еще раз стало ясно, как много значит для нее Мориц. Ей хотелось ударить Бернхарда, вцепиться ногтями в его хищное лицо — так она его ненавидела.

— Мориц — мой друг.

— Друг. — Бернхард враждебно оглядел жену. — Ты меня больше не обманешь своими ужимками и спесью… Тебе не нужна никакая эмансипация. Ты просто хочешь получить свободу действий, чтобы забираться в постель к первому встречному.

— Я могла бы делать это и не разводясь с тобой.

Боже мой, какой примитив! Он что, в самом деле полагает, будто женщины озабочены только этим? Нет, он действительно должен верить в это, иначе вся картина жизни для него разрушилась бы. Если женщина бросает мужа, за этим может скрываться только другой мужик… Она будто воочию увидела его сидящим в пивной и бормочущим: «Ну хорошо, этот, другой, трахает ее лучше, чем я: так ведь он не был шесть лет на ней женат…» Смех, непристойные намеки. Это утешает его, лечит его задетое самолюбие.

— После развода мать переедет ко мне и будет присматривать за Андреа. Я сказал адвокату, что ты после работы еще собираешься посещать вечернюю школу. Неужели ты думаешь, что женщине, которая целыми днями торчит на работе, а вечерами бегает на занятия, доверят воспитание ребенка?

Он стоял в дверях, пугающе массивный. Мысли Марлены путались. Но она улыбалась, надеясь, что это выглядит естественно. Почему они не могут разойтись по-хорошему? Она собиралась предоставить ему право видеть Андреа когда ему заблагорассудится, брать ее к себе на выходные. Она даже хотела снять квартиру неподалеку, чтобы Бернхард не страдал от разлуки с дочерью. Ему придется учесть, что никому не дозволено нарушать правила, установленные при разводе. В конце концов, надо и у Андреа спросить, с кем она хочет остаться.