Сергей Нечаев - Сальери

• Название: Сальери
• Автор: Сергей Нечаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-235-03654-3

Антонио Сальери (1750-1825) известен всем, но главным образом в связи с безвременной кончиной Вольфганга Амадея Моцарта. Благодаря пушкинской трагедии Сальери в России считают завистником, коварно отравившим своего гениального конкурента. На самом деле он был замечательным композитором, музыкантом и педагогом, оставившим после себя огромное музыкальное наследие. В свое время он был невероятно популярен, успешен и занимал самые высокие музыкальные должности при австрийском дворе. Среди его учеников достаточно назвать имена Бетховена, Шуберта и Листа. Окружающие любили его за отзывчивость, доброту и веселый нрав, и у него не было ни малейшего повода завидовать Моцарту, а тем более желать его смерти. В этом можно убедиться, изучая биографию Сальери не по слухам и художественным произведениям, а по документам его эпохи. Книга писателя и историка Сергея Нечаева является попыткой исторической реабилитации незаурядного человека и талантливого композитора, который совсем не заслуживает того, чтобы остаться в памяти потомков «отравителем» Моцарта.

---

К сожалению, в головах у многих наших современников прочно засела версия о заговоре, инициатором которого якобы был Сальери, задавшийся целью преградить дорогу зальцбургскому гению. Похоже, в это верил и сам Моцарт.

По мнению Марселя Бриона, «личные отношения двух композиторов вовсе не носили характера ни воинственной враждебности, ни даже злобной зависти»{95}.

Со стороны Сальери — да. Со стороны Моцарта — как сказать…

Во всяком случае, тот же Марсель Брион признает, что «престиж счастливого соперника, покровительство императора, которым пользовался этот соперник, мешали <…> успеху Моцарта, который постоянно, хотя и без особого успеха, требовал места для германского гения и немецких артистов»{96}.

Отсюда и проистекают следующие нелицеприятные высказывания Моцарта о Сальери, взятые из его корреспонденции.

Из письма от 31 августа 1782 года (о занятиях с принцессой Вюртембергской):

«Сальери не в состоянии преподавать ей фортепиано»{97}.

Из письма от 7 мая 1783 года:

«Да Понте обещал написать новое либретто для меня… Но сдержит ли он слово… Господа итальянцы ведь очень милы лицом к лицу, а за спиной!.. Мы-то их хорошо знаем. Если да Понте сговорился с Сальери, либретто я никогда в жизни не получу, а я охотно показал бы себя в итальянской опере»{98}.

Это ли не есть воинственная враждебность к «итальяшкам»?

Кстати сказать, тут невозможно удержаться от едкой ремарки: итальянец Лоренцо да Понте написал для Моцарта несколько либретто, и вся знаменитая «итальянская трилогия» Моцарта («Свадьба Фигаро», «Дон Жуан» и «Так поступают все женщины») написана именно по текстам да Понте.

В 1783 году Моцарт сочинил две арии для сестры своей жены Алоизии Ланге (урожденной Вебер) и рондо для тенора Иоганна Валентина Адамбергера. Эти два артиста должны были дебютировать в «Нескромном любопытном» (II curioso indisereto), итальянской опере Паскуале Анфосси.

2 июля 1783 года Моцарт написал своему отцу:

«Позавчера, в понедельник, давали “Нескромного любопытного” Анфосси. Эта опера не понравилась; аплодировали лишь двум моим ариям, а вторую даже попросили повторить. Нужно, чтобы вы знали, что мои враги оказались очень злыми и распространили слух, что “Моцарт переделал оперу Анфосси”! Узнав об этом, я сказал графу Розенбергу[31], что добавил лишь две арии и что нужно приписать в либретто на немецком и на итальянском языках следующее: “Две арии на страницах 36 и 102 были написаны для мадам Ланге маэстро Моцартом, а не маэстро Анфосси. Это было сделано в честь последнего и не должно повлиять на репутацию и всеобщее уважение к знаменитому неаполитанцу”. Это было напечатано, и мои две арии оказали большую честь моей свояченице и мне лично. Что же касается моих врагов, то они были приведены в замешательство. А Сальери нанес очередной удар, который сделал Адамбергеру больнее, чем мне. Я уже рассказывал вам, что написал рондо для Адамбергера. Прошла короткая репетиция, но рондо еще не скопировали, и Сальери подошел к Адамбергеру и сказал ему, что граф Розенберг не выразил удовольствия тем фактом, что вводят арию другого композитора, и, будучи искренним другом, он не советовал бы ему это делать. Адамбергер возмутился и совершил большую глупость. “Хорошо! — сказал он. — Чтобы доказать, что Адамбергер уже сделал себе репутацию в Вене и не нуждается для своей славы в исполнении музыки, написанной специально для него, он будет петь только то, что имелось в опере, и не введет туда ничего постороннего”. Каков же был результат? Он не понравился, и это и не могло быть иначе. Теперь он раскаивается, но уже слишком поздно; он сегодня попросит мое рондо, а я не дам его ему. Я прекрасно могу использовать его в одной из своих опер. Но хуже всего то, что граф Розенберг и дирекция ничего не знали об этом и что это всё было лишь уловкой Сальери»{99}.

Похоже, Моцарт действительно считал, что все «итальяшки» в Вене сговорились против него и все его проблемы идут исключительно от них.

Биограф Бетховена Бернар Фоконнье пишет:

«В области оперы в Вене <…> великим маэстро был Антонио Сальери. Этот уважаемый музыкант, которого сомнительная романтическая традиция, инициированная Пушкиным, сделала убийцей Моцарта, в действительности был мастером в искусстве внушать почтение к своим талантам драматического композитора»{100}.

В статье «Антонио Сальери: по ту сторону легенды» Ива Вюйтса читаем:

«В 1785 году они создали вместе кантату “Для восстановления здоровья Офелии” (Per la ricuperata salute di Ofelia)[32] на текст да Понте, чтобы отметить “возвращение голоса” певицы Нэнси Сторэйс. Она была лучшей солисткой итальянской оперы, которой управлял Сальери, и исполняла партию Сюзанны в “Свадьбе Фигаро”.

Хотя Моцарт никогда и не входил в состав Общества музыкантов — по оплошности или по безденежью, — он регулярно приглашался туда для представления своих произведений. При этом Сальери, возглавлявший общество, имел решающее слово при выборе программ.

Выбор Моцарта — это доказательство большого доверия, так как концерты, организовывавшиеся в пользу семей умерших музыкантов, должны были собирать многочисленную публику.

В 1791 году, в год его смерти, Общество музыкантов открыло свои пасхальные концерты симфонией Соль мажор Сальери, и он сам дирижировал исключительным оркестром — более шестидесяти музыкантов. В то время Сальери не имел ни малейших проблем с Моцартом в области инструментальной музыки. Сам он в основном занимался операми и отдавал должное творчеству Моцарта»{101}.

Этот же автор отмечает, что к 1788 году Сальери уже был «большой личностью в музыкальной жизни Вены»{102}. В самом деле, он был главным имперским капельмейстером, главным дирижером придворного оркестра, директором венской Итальянской оперы и т. д.

Как и Леопольд Кантнер, Ив Вюйтс уверен: «Его жизнь была жизнью человека облагодетельствованного, которому не в чем было завидовать Моцарту»{103}.

Музыковед Леопольд Кантнер утверждает, что Моцарт «добивался расположения Сальери. Он взял Сальери с собой на одно из представлений “Волшебной флейты”. А потом писал: “Сальери всё очень понравилось”. Стало быть, радовался, что Сальери его похвалил»{104}.

Но вернемся в 1784 год — год успеха оперы «Данаиды». После нее, в июле того же года, руководство Парижской оперы заказало Сальери два новых произведения.

Борис Кушнер пишет: «Очевидно, итальянскому мастеру пришелся по душе жанр французской оперы. Видимо, его привлекала и материальная сторона дела: щедрые гонорары (в отличие от обычной практики того времени, включавшие проценты с выручки) и невероятная роскошь самих постановок. В этом отношении двор Людовика XVI и Марии Антуанетты радикально отличался от двора экономного и рассудительного Иосифа. Несомненным стимулом — и моральным и материальным — была также существовавшая в Париже традиция немедленной публикации заказанных Оперой партитур»{105}.

Первая заказанная опера называлась «Горации» (Les Horaces), а вторая — «Тарар» (Tarare). Последняя создавалась совместно с великим французом Пьером Огюстеном Карон де Бомарше, который упоминает о проекте этой работы уже в 1775 году. Но только к лету 1784 года произведение начало приобретать четкие очертания, и автор даже читал кое-какие отрывки в аристократических салонах.

Борис Кушнер высказывает по этому поводу следующее мнение:

«Видимо, именно Бомарше предложил Сальери в качестве композитора для задуманной оперы совершенно нового типа, в которой предполагалось достичь полного единства музыки и драматического действия. В этом смысле “Тарар” можно рассматривать как предшественника музыкальных драм Вагнера»{106}.

МУЗЫКАЛЬНЫЙ ПОЕДИНОК

Двенадцатого октября 1785 года в венском Бургтеатре была поставлена опера-буффа «Пещера Трофонио» (La Grotta di Trofonio), созданная Сальери на либретто Джованни Баттиста Касти[33].

Сюжет этой оперы таков. Богач Аристон предоставил своим дочерям Офелии и Дори право самим выбрать себе женихов. Дори предпочла практичного и жизнерадостного Плистена, а Офелия — глубокомысленного философа Артемидоро. Аристону показалось, что девушкам будет лучше обменяться избранниками — так, по его мнению, пары выглядели бы гораздо гармоничнее. И он направил обоих женихов к мудрецу и магу Трофонио, пещера которого была связана с царством духов и обладала способностью менять характер людей. Пройдя через эту пещеру, Артемидоро превратился в весельчака, а Плистен — в унылого зануду. Девушки категорически не приняли этой перемены, но и отказаться от своих возлюбленных тоже не захотели. В результате все они прошли через пещеру Трофонио, и юноши вернулись к своим исходным характерам, а девушки еще больше сблизились с темпераментами своих женихов.