Александр Панцов - Дэн Сяопин

• Название: Дэн Сяопин
• Автор: Александр Панцов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03602-4

Александр Панцов, известный китаевед, доктор исторических наук, профессор, автор нашумевшей биографии Мао Цзэдуна, представляет свою новую книгу — о преемнике «великого кормчего» — выдающемся реформаторе Китая Дэн Сяопине (1904–1997). На сегодняшний день это наиболее полное жизнеописание одного из крупнейших мировых лидеров второй половины XX века. Загадочная фигура творца «китайского экономического чуда», на практике доказавшего жизнеспособность «социализма с китайской спецификой», вот уже несколько десятилетий волнует умы на всех континентах; интригует общественность и сам феномен китайского коммунизма. Книга, основанная на ранее недоступных материалах из архивов России, Китая, США, в том числе хранилищ ЦК КПК и ЦК КПСС, написанная в живой и образной повествовательной манере, с экскурсами в историю и мифологию Поднебесной, несомненно, заинтересует как политиков, экономистов, историков, так и самый широкий круг читателей.

---

Вообще-то делегатам да и многим другим жителям КНР должно было быть понятно, что вождь имел в виду: ведь сами по себе идеи и цели реформ много раз разъяснялись, отсутствовал только термин «социализм с китайской спецификой». Все знали о сильной экономической и культурной отсталости Китая, колоссальной численности населения, в основном проживающего в деревне, и ограниченной площади пахотных земель. Все слышали о концепции сяокан, о необходимости сочетать план и рынок в течение всего периода социализма и твердо следовать четырем кардинальным принципам. В этом, собственно, и состояла «специфика» китайского социализма.

Дэн создавал свою теорию постепенно, шаг за шагом — как говорят в Китае, «нащупывал камни, переходя реку». Не все идеи изначально принадлежали ему, но он их воспринял и творчески переработал. Интересно, что президент США Джеральд Р. Форд, встречавшийся как-то с Дэн Сяопином во время своего краткого визита в Китай в конце 1975 года, характеризовал будущего великого реформатора как «очевидного практика, больше прагматика, чем теоретика»90. Он явно его недооценивал.

Выступивший с отчетным докладом Ху Яобан в основном развивал идеи Дэна. Главная из них — увеличение в ближайшие 20 лет (до конца XX века) годового производства промышленной и сельскохозяйственной продукции в четыре раза. Ху призвал и дальше, в течение длительного времени, развивать многообразные формы хозяйствования и, хотя отметил, что кооперативы остаются главной формой, расхвалил систему производственной ответственности на селе (то есть семейный подряд). При этом заявил о необходимости поощрять развитие единоличного хозяйства не только в деревне, но и в городе, отметив, что часть продукции может производиться и пускаться в обращение «не в плановом порядке, а в порядке рыночного регулирования». Говоря же о технико-экономическом обмене с заграницей, подчеркнул: «Следует как можно больше привлекать на нужды строительства тот иностранный капитал, который можно привлечь… Нужно активно заимствовать у других стран передовые технические достижения, применимые в наших условиях, особенно те, которые помогают в технической реконструкции предприятий, добросовестно их осваивать, улучшать и стимулировать таким образом производство и строительство у нас в Китае». В заключение, исходя из теории Дэна о строительстве «социализма с китайской спецификой», Ху объявил, что «социалистическое общество в нашей стране находится еще в первоначальной стадии своего развития»91.

В общем, это был прогрессивный доклад, и Дэну, конечно, понравился, тем более что он сам его редактировал.

XII съезд вновь избрал Дэна членом Центрального комитета компартии, а также ввел в состав вновь организованной Центральной комиссии советников. В новом уставе, принятом на съезде, говорилось, что эта комиссия — политический помощник и консультант ЦК92, но Дэн считал ее организационной структурой «переходного характера», которая давала возможность руководителям пожилого возраста, не желавшим уходить на пенсию, достойно отойти от дел, «сохранив лицо». Сам Дэн в отставку не торопился, но в комиссию не только вошел, но и возглавил ее, как бы показывая пример ветеранам, цеплявшимся за посты и не дававшим дорогу молодым93.

На состоявшемся 12 сентября пленуме ЦК Дэна вновь избрали в Политбюро и его Постоянный комитет, утвердив опять Председателем Военного совета. Помимо него в высший руководящий орган партии вошли еще пять человек: Ху Яобан, Е Цзяньин (через четыре года, как мы знаем, он уйдет из жизни), Чжао Цзыян, Ли Сяньнянь и Чэнь Юнь. Ху Яобан в очередной раз получил восстановленную должность Генерального секретаря (пост Председателя ЦК упразднили), а Чэнь Юнь остался главой Центральной комиссии по проверке дисциплины94. Что же касается Хуа Гофэна, то его вывели и из Постоянного комитета, и из Политбюро. Правда, оставили членом ЦК партии[100].

Чэнь Юнь на самом съезде ни с кем не спорил, но после него продолжил вмешиваться в ход реформ. По словам Чжао Цзыяна, «в то время, как мы продвигались вперед и у нас возникали новые вопросы, идеи Чэнь Юня не менялись… [а] переубедить его было невозможно»95. С начала ноября 1982 года Чэнь стал, к примеру, то и дело сравнивать план с клеткой, а рынок — с птицей. Как мы помним, он впервые заговорил о клетке еще в январе 1982-го, предложив упрятать в нее всех инвесторов особых экономических зон, но тогда птицами этих людей еще не называл. А тут представил концепцию довольно четко, хотя и оговорился, что не он ее автор. Этот образ придумал Хуан Кэчэн, секретарь Центральной комиссии по проверке дисциплины. Еще в августе 1982 года, накануне XII съезда, Хуан использовал эту аналогию в разговоре с Чэнем для того, чтобы подчеркнуть необходимость порядка в экономическом строительстве. Чэню образ понравился, и он стал его вводить в оборот. Так, 2 декабря в беседе с земляками, делегатами от Шанхая, прибывшими на 5-ю сессию Всекитайского собрания народных представителей пятого созыва, он сказал: «Экономика оживает, если руководствуется планом, а не тогда, когда от плана отказываются. Это напоминает ситуацию с птицей и клеткой. Птицу держать в руке нельзя, иначе она умрет, но если ее отпустить, она улетит. Вместе с тем птице можно разрешить летать в клетке… Птица — это и есть живая экономика, план же — клетка. Конечно, „клетку“ можно сделать больше или меньше, нужно больше — пожалуйста… Но при любых обстоятельствах „клетка“ нужна»96.

К тому времени, однако, Дэн и его ближайшие помощники, прежде всего Ху Яобан, Чжао Цзыян, Вань Ли и Гу My, уже активно расширяли сферу рыночного регулирования, преимущества которого были для них ясны, и им хотелось их максимально использовать. При этом, конечно, они по-прежнему не помышляли ни о полном отказе от плана, ни о приватизации госсектора. Речь шла только о том, чтобы максимально — настолько, насколько позволяет коммунистическая идеология, — сократить ту часть экономики, которая регулировалась планом, для того, чтобы с помощью рыночных механизмов, доказавших свою эффективность, осуществить мощный прорыв в модернизации страны.

Аналогия с «птицей» и «клеткой» им не подходила. Да, они признавали, что часть урожая крестьянам следовало выращивать в соответствии с государственным планом, так же как и определенный объем промышленной продукции выпускать по спущенным сверху директивам. В противном случае (этого боялись все) могла возникнуть нехватка как продовольствия, так и других товаров. Но они вовсе не собирались всю экономику сажать в «клетку», пусть и очень большую. XII съезд, по существу, высказался за так называемое «фрагментарное соединение планового и рыночного механизма»97. Иными словами, экономика уподоблялась не птице, а стае птиц, из которых наиболее крупные действительно могли сидеть в клетке, но остальных следовало выпустить на волю. То есть реформаторы хотели построить в стране две экономические системы: и плановую, и рыночную. И самый важный для них вопрос заключался в том, как эти две системы наиболее удачно скоординировать. «Как решить проблему сочетания плана и рынка? — ставил Дэн вопрос перед молодыми экономистами. — Правильное ее решение благоприятно отразится на развитии экономики, неправильное — всё испортит»98.

Именно за счет расширения сферы рыночного регулирования Дэн и рассчитывал осуществить «волнообразное продвижение вперед», позволяя части людей и районов делаться зажиточными раньше других. «Достигать зажиточности за счет честного труда законно, — поучал он. — Разрешать части людей и районов переходить к зажиточной жизни раньше других — новое средство»99.

Между тем 5-я сессия Всекитайского собрания народных представителей пятого созыва, проходившая под решающим влиянием реформаторов, по существу поставила крест на «народных коммунах». Статья 30-я новой Конституции КНР, принятой на этой сессии, устанавливала, что уезды и автономные уезды страны делятся отныне не на «коммуны» и поселки, как прежде, а на волости, национальные волости и поселки. То есть «коммуны» как основные административные объединения прекращали существование100. Они, правда, упоминались пока в Конституции как форма кооперативного хозяйства (статья 8-я), но уже не как один из составных элементов трехступенчатой системы собственности в деревне: большие и малые производственные бригады тоже ликвидировались.

Для того чтобы выяснить, в какой мере допускать развитие рынка, Дэн и другие реформаторы изо всех сил продолжали стимулировать дискуссии среди китайских экономистов и обществоведов. Особенно энергично этим занимался Чжао, организовавший под эгидой Госсовета два научных центра: по сельскому хозяйству и по структурной реформе. Трезвомысливший человек, он хотел сначала во всем разобраться, чтобы затем двигать экономическую модернизацию дальше. Но здесь у него неожиданно возникли проблемы с Ху Яобаном.