Станислав Михайлов - Жемчужина

• Название: Жемчужина
• Автор: Станислав Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика

Продолжение романа «Эра воды».

Действие, в основном, на древнем Марсе. Главные герои те же.

Технологическая НФ в антураже покорения Солнечной системы: с элементами мистики, личным героизмом и нетривиально развернувшейся любовной историей.

Это роман о Поле Джефферсоне.

История парня из недалекого будущего: молодого ученого, судьбою заброшенного на Ганимед.

Мир к тому времени насытился и отошел от материально-денежных мотиваций; основным стимулом развития стало научное любопытство.

Люди приступили к исследованию и преобразованию планет Солнечной системы, создавая на них земные условия для жизни. Ганимед — крупнейший из Галилеевых спутников Юпитера — был одним из первых пробных камней в этой игре. И он же оказался яблоком раздора между двумя социальными группами: преобразователями и натуралистами.

---

— Сидите-сидите, доктор… Пол. Мы скоро подойдем, чтобы поприветствовать лично… Так сказать… Никуда не уходите! — Мерлинг заговорщицки подмигнул и пропал вместе с остальными.

Лично. Разумеется, лично. Пожать руку, похлопать по плечу: «Здорово, Пол! Как жизнь, Пол! Ты молодец! Ну, давай, заглядывай!» — и прочие ритуальные танцы.

Несмотря на технический прогресс и богатый арсенал иллюзий, раскрывшийся с ним, люди остаются людьми: пытаются держаться за традиции, иногда даже крепче, чем раньше, предпочитают личные встречи — стереоконференциям, считают наилучшим — воспитывать детей в семьях, а на отдых любят выбираться на природу, не ограничиваясь фантазиями продвинутого климат-контроля. И движение натуралистов, многие лозунги которого выглядят абсурдно, не случайно набрало такую популярность, что стало способно блокировать в Совете инициативы могучих преобразователей. Прогресс — это еще не все. И сопротивление человеческой природы — не просто бессмысленная, механическая инерция. В ней есть стремление внутренне оставаться людьми. Улучшенными, усиленными, но людьми.

Поэтому же работа Роннигстона «Совершенство человеческого сознания» ошеломительно популярна. Его постулат, на мой взгляд, не бесспорный, сводится к следующему: если убрать перегибы и недостатки, настроить все как следует, то ничего в мире не найдется идеальнее и гармоничнее нашего сознания. И поэтому, мол, лучшее, что можно найти для общества — это прочистить себе голову. Если все прочистят — будет идеальное общество, где прекрасно станет житься каждому, и все тайны мироздания немедленно падут к нашим ногам.

Это я упрощенно излагаю, конечно, в книжке много всяких убедительных слов, иллюстраций, процессных потоков, ссылок и прочего. Но свести можно к вышесказанному. И люди это потребляют, говорят: «Да-да, это он классно сказал!», потому что им хочется в это верить, хочется стремиться к тому самому совершенству — быть совершенными людьми. На деле, конечно, как всегда: стремятся единицы, остальным только хочется стремится, да и то — не постоянно, а так, по вторникам после ужина.

Тройка уже знакомых мне и прилипшие к ним по дороге ученые составили чуть ли не делегацию по встречам. Точнее, их собралось семеро, но ситуация, по моему разумению, превращалась в угрожающую. Я планировал вести дело тихо, а тут, пожалуй, попахивало лекцией в большом зале и «а давайте, мы вам покажем…».

— Дорогой Пол! Мы все очень рады приветствовать вас в нашем университете! — энергично начал новую речь доктор Мерлинг. — Позвольте представить…

И он представил мне еще четверых и, подбежавшего только что, пятого. Все тепло поздоровались за руку. Особенно крепко жала руку маленькая округлая дамочка, доктор Рози Фангсяо, я даже попытался вспомнить, не встречались ли где… Вроде бы, нет.

— Ну, а с докторами Зумой и Красовским вы уже знакомы… — улыбка разрубила героическое лицо Чарльза Мерлинга на две половины, и я пожал руки докторам Красовскому и Зуме.

Настала пора брать быка за рога. Иначе есть шанс оказаться на этих рогах самому. И я бросился в атаку, прямо как древний кирасир на вражеские редуты:

— Уважаемые господа и дамы, позвольте огласить причину моего визита. Я ищу одного человека, который мог бы оказаться проездом в вашем университете. К сожалению, не знаю его имени. Но зато знаю, что он сел в такси в Гелиополисе и направился к вам буквально несколько часов назад. Это женщина. Была одета…

И я, как смог, описал приметы Солидной Дамы, в которую обратилась Катя Старофф при нашей последней встрече.

— Мне нужно найти ее как можно быстрее, дело не терпит отлагательств. И раз уж у нас тут собрался, можно сказать, ученый консилиум, не посоветуете ли, каким образом наиболее эффективно организовать поиски?

Господа и дамы ученые зачесали подбородки и сделали задумчивые лица. Первым очнулся Красовский:

— Так можно объявить по общесетевой, что доктор Джефферсон…

— Хочет видеть некую женщину: белую, с такими-то приметами, прибывшую сегодня? — иронично уточнила Зума. — Я бы не пошла. Даже к доктору Джефферсону, — и она с улыбкой чуть поклонилась в мою сторону.

«Катя придет, — подумал я, — но этот вариант мы оставим напоследок».

— Давайте посмотрим регистрацию. Она же регистрировалась? Время известно туда-сюда, ну, десятка два там будет женщин, со всеми свяжемся и найдем? — это тот, кто подбежал последним, господин Кохэй Ямамура. — Она же от вас не прячется?

Ученый коллектив дружно захихикал: дама будет прятаться от самого Пола Джефферсона? Немыслимо!

Что-то надо делать с этой своей славой, возможно, поменять имя и внешность, раз и навсегда, но это потом, а сейчас — найти Катю.

В «добрые старые времена», когда параноидальная система слежки всех за всеми и государства за каждым накрыла Землю, мою проблему можно было бы решить в два счета. Вернее, в один. Позвонить инспектору Бобсону. Он поднял бы все записи о передвижении транспорта, видео с каждого угла, в том числе из уборных, переговоры, в том числе о самом личном, и быстренько обнаружил бы, куда делась пропавшая лидер-инспектор. В те времена проблемы вообще решались просто. Для тех, кто имел связи. За счет тех, кто их не имел.

Но уже давно в большинстве ситуаций нет необходимости даже удостоверять личность. Например, моя регистрация вполне могла состояться в анонимном режиме, и я получил бы тот же самый номер для проживания. Такси тоже можно заказывать на цифровой код или ключевую фразу, но это редко делают, проще использовать настоящее имя. Мы с Катей пытались маскироваться под обычных отдыхающих, которые, конечно, не стали бы заморачиваться анонимностью.

И домаскировались. Теперь приходится искать госпожу лидер-инспектора по приметам ее вымышленной личины. Радует лишь то, что, оформляясь как обычная туристка, Катя, конечно, ввела стандартные данные, следовательно, оставила свое тогдашнее имя, которого я, кстати, не знаю, и стереографию. Вот по ней-то…

— Хорошее предложение. Как считаете, Пол? — Мерлинг выжидающе посмотрел на меня.

Все-таки, правильно я сделал, сразу их озадачив конкретной проблемой. Никаких предложений лекций и экскурсий «прямо сейчас» не будет, как-то неуместно ведь… А от «потом» отбрехаюсь.

— Прекрасное предложение, Чарльз. Спасибо, доктор Ямамура. Спасибо вам всем, — я отвесил вежливый поклончик. — И мы можем сделать это прямо сейчас?

— Разумеется, доктор. Кохэй, дружище, организуете? — Мерлинг умоляюще посмотрел на японца.

Тот кивнул:

— С превеликой радостью.

И тут же вывел перед нами список зарегистрированных в указанный мною период, отсеял мужчин, остались всего четыре женщины, и ни одна из них не подходила под мое описание. Кати среди них не было.

— Хм… — Ямамура вопросительно посмотрел на меня. — А она точно к нам поехала?

Я кивнул.

— А точно в это время?

Я почти кивнул, но остановился. Вдруг она успела сменить внешность прежде, чем регистрироваться? Как же я не сообразил… Ведь сам поступил в точности так. Приехал, переменился, зарегистрировался… Иногда очевидные вещи не приходят в голову вовремя. Определенно, я устал, определенно… Но как же мне проверить их заново…

— Ну-у-у… — протянул я. — У меня была такая информация. Вероятно, она не точна. А за последнюю неделю много народу приехало?

— Сейчас узнаем…

Он снова вывел список, и я уже без фильтрации понял, что нащупал повод получить доступ к местной служебной сети.

— Да… Человек триста. Тут студенты заезжали… Конференция еще была…

Сделав вид, что задумался, я чуток пожевал губу, а потом дал им возможность сделать мне правильное предложение. С усталым видом я обронил:

— Если не возражаете, хотелось бы немного привести себя в порядок, с утра перепрыгиваю из одного седла в другое… Не с вашего, лунного, утра, конечно, а как встал на ноги…

Господа ученые снова хихикнули, показывая, что им понравилась шутка про лунное утро, хотя, понятное дело, она избита до неприличия. День на Луне в этих широтах, если считать время от восхода и до заката, длится почти две земные недели, и все новички с Земли попадаются на это различие в понимании слова «утро».

— Мы подключим вас к сети, и вы сможете просматривать регистрацию прямо из номера! — Мерлинг развел руки, будто нес в них гигантский арбуз или даже саму Луну. Вероятно, чтобы я понял всю обширность открывающихся передо мною перспектив. — Найдете свою загадочную даму…

— Очень вам благодарен, — кивнул я, не обращая внимания на очередное подмигивание. Похоже, мой новый друг решил, что я преследую таинственную незнакомку из романтических побуждений. Почему бы и нет, пусть думает так. — Удачи вам, уверен, еще свидимся.

Прежде, чем кто-нибудь из них успел бы сообразить предложиться в провожатые, я ступил на подвижную гравидорожку и укатил по стрелке, показанной мне коммуникатором. Там мой номер.