Вячеслав Букур - Поиск-87: Приключения. Фантастика

• Название: Поиск-87: Приключения. Фантастика
• Автор: Вячеслав Букур
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1987

Сборник новых приключенческих и фантастических произведений пермских литераторов.

---

— Отнюдь, — поспешно возразил Кратов. — Я весь внимание.

— Уже успел пообщаться с Рошаром, — отметил Гунганг. — Знакомый лексикон. Так о чем это мы? Да! Приступая к работе в высшем звене Галактического Братства, дружок, ты всю свою жизнь посвящаешь прогулкам по лезвию остро заточенного ножа. Содружество цивилизаций мало напоминает слюнявый альянс, воспетый фантастами прошлого, когда все только и делают, что изъясняются друг другу в любви да спешат обменяться познаниями. Это клубок сложных и противоречивых взаимоотношений, строящихся на том объективном обстоятельстве, что для каждой цивилизации самое главное — это ее жизненные интересы, ее среда обитания. А поскольку средой обитания каждой цивилизации является вся Галактика, то функция Галактического Братства в первую очередь сводится к тому, чтобы согласовать взаимоисключающие устремления. Да еще и направить их в единое русло, потому что альтернативы пангалактической культуре попросту не существует. Бедные тектоны! Как только у них мозги не взрываются?! Ну, разумеется, «многовекторное мышление», то бишь способность думать одновременно во многих направлениях. Что там еще? «Чувство мира», сиречь мгновенное извлечение полной информации о любом участке матушки Галактики. «Дыхание тектона», неконтролируемые инфразвуковые импульсы как плата за все эти удовольствия. Да еще скромная помощь всех нас и нам подобных… Хвала небесам, Галактика так велика и просторна! Но ведь она пронизана разумом насквозь, скоро в ней станет тесно! Вот тогда-то всем, не исключая никого, придется жарковато.

— Неужели так плохо? — спросил Кратов недоверчиво.

— Почему плохо? — изумился Гунганг. — Разве я сказал — плохо? Я сказал — сложно. Это же естественное явление. Хорошо и просто живется лишь инфузориям: набрела на лакомый кусочек — лопай, не набрела — впадай в спячку до лучших времен. Конечно, доброжелательность органически присуща всем членам Галактического Братства. Но когда речь идет о будущем целой разумной расы, приходится наступать на горло самым благим намерениям. Тогда-то и срабатывают законы Братства, которым следует подчиняться неукоснительно, ибо они объективны. Взвешивать не только личную выгоду, но и выгоду соседей, иначе рано или поздно прижмет и тебя. Уметь уступать! Способность уступать — свойство, присущее только высокоразвитым цивилизациям.

Гунганг проворно поднялся и с наслаждением потянулся.

— В сущности, лишь один закон действует в нашей Галактике, — заявил он. — А все прочее — лишь следствия из него.

— Что же это за закон?

— Разум должен быть вечен. Это закон законов. Закон больших звезд! Обведи его себе в рамочку, мальчик, и повесь на стену. Он обуславливает и необходимость взаимопонимания между всеми мыслящими существами, и неизбежность возникновения пангалактической культуры. И то, что убивать себе подобных и неподобных нельзя. И то, что мы с тобой проторчим среди себе неподобных всю жизнь. И то, что ты сейчас уснешь, а я убреду к себе, потому что видеала ты в своих хоромах пока что не сотворил, а мне он нужен позарез, и поэтому я спать не буду, как и пять предыдущих ночей и миллион последующих.

— Вам необходимо отдохнуть, Фред, — сказал Кратов. — В наших делах нужно иметь свежую голову.

— Пустяки, — произнес Гунганг беспечно. — Я вообще могу не спать. И ты сможешь, когда потребуется.

— Послушайте, — забеспокоился Кратов. — Вы сейчас уйдете и снова исчезнете, а я хотел бы о многом поговорить с вами.

— Мальчик, — нежно сказал гигант. — Говорить с тобой — одно удовольствие. Потому что ты не перебиваешь, а только поддакиваешь и задаешь наводящие вопросы. Ты гениально слушаешь собеседника, и я с тоской буду вспоминать о тебе среди бесцеремонных посредников, которые постоянно норовят тебя перебить и требуют разъяснения каждому твоему слову, да еще с привлечением синонимов. Я буду стремиться к тебе! Ну, за тот бесконечный промежуток времени, что ты проведешь на Сфазисе, мы наверняка увидимся еще хотя бы раз. А теперь я удаляюсь, ибо ночью, как любит подчеркивать милая девочка Руточка, спят мышата и ежата, не спит только старый черт Фред Гунганг, а ты еще крайне юн, чтобы обижать ее непослушанием. Кстати, я ее не увижу и потому доверяю тебе поцеловать ее от моего имени в ясный, не омраченный заботами лобик.

С этими словами он ринулся в темную гостиную. Оттуда немедленно донесся грохот роняемого контейнера, хриплые апелляции к дьяволу и звуки поспешных тяжелых шагов. Жалобно скрипнуло крыльцо, зашуршала дверь. И все стихло.

6. Скандал в благородном семействе

Поутру Кратов обнаружил в рабочем кабинете обещанный лингвар. Некоторое время он молча стоял возле прибора, затаив дыхание, пока наконец не отважился погладить его по матовому боку. Примостившийся у письменного стола когитр взирал на происходящее с философским равнодушием, лениво помигивая глазенками-видеорецепторами.

— Спасибо, — сказал Кратов, обращаясь к незримому «Буратино».

— Это вы мне? — осведомился когитр и на всякий случай ответил: — Пожалуйста.

На радостях Кратов искупался в пруду — вода показалась ему жутко холодной, — а затем вдоволь надурился на берегу с Полканом, донельзя ему за то благодарным. Придя на лужайку, он застал там Руточку и второго секретаря, ожесточенно сражавшихся в лаун-теннис. Рошар, обнаженный по пояс, бил точно и, как показалось Кратову, безжалостно. Его движения были расчетливы до автоматизма. На голом черепе проступили мелкие росинки пота. Что же касалось Руточки, то от нее валил пар.

— Достаточно, сударыня, вы побеждены, — с церемонным поклоном объявил Рошар. — Благоволите признать этот очевидный факт.

Закусив губку, Руточка швырнула ракетку на траву и ушла за деревья. Кратову это не слишком понравилось, и он двинулся было следом, лихорадочно вспоминая, как полагается утешать хорошеньких женщин, но на полпути был перехвачен Рошаром.

— Приветствую вас, коллега, — невозмутимо произнес тот. — Как почивалось? Пусть вас не смущает несколько подавленное настроение нашего очаровательного эколога. Руточка желала доказать мне, что ввиду чрезмерного усердия в своей деятельности я пренебрегал телесным благополучием и стал немощен. Мы заключили пари. Естественно, я одержал полную викторию, как и в прежние добрые времена. А женщины, да будет вам ведомо, не любят терпеть поражений. Какой вид спорта вы предпочитаете?

— Борьбу, — мрачно ответил Кратов, высматривая за вишнями обиженную Руточку.

— О, достойное похвалы увлечение! — воскликнул Рошар и внезапно кинулся на Кратова, обхватив его жилистыми руками поперек туловища.

Прежде чем застигнутый врасплох Кратов успел опомниться, сработали условные рефлексы. Второй секретарь безо всякого вмешательства сфазианских служб взлетел примерно на высоту собственного роста ногами вперед, а затем с воплем обрушился на траву, заботливо приземленный на обе лопатки, а также тщательно облаянный подоспевшим Полканом.

— Пожалуйста, не сердитесь, Жан, — сгорая от смущения, проговорил Кратов. — Но вы первый начали.

— Бесподобно, — просипел Рошар. — Что это было?!

— Сэоинагэ, бросок через плечо из классического дзюдо. В комбинации с удушающим захватом намидзю-дзидзимэ.

— Звучит впечатляюще. А выглядит и много более того. Не затруднит ли вас, коллега, убрать руки с моего горла, пока я еще немного дышу?

— Да, конечно, — сказал Кратов и отпустил Рошара.

— Напрасно, — промолвила со злорадством подошедшая Руточка. — Было бы славно, если бы вы поставили его на голову и продержали в таком положении до обеда.

— Только не это! — запротестовал Рошар. — Мне предстоит аудиенция у коллеги плазмоида, а мое объяснение своего отсутствия под столь экзотическим предлогом вряд ли встретит понимание.

— Григорий Матвеевич так и не появлялся, — удрученно заметила Руточка.

— Ночные бдения, — с готовностью наябедничал Рошар.

— Руточка, — наконец отважился Кратов. — Ночью меня посетил Фред Гунганг…

— О боже, — сказала та. — Все посходили с ума!

— Так вот, он просил поцеловать вас от его имени. Как это он выразился — в не омраченный заботами лобик.

— Отчего же неомраченный? — усмехнулась Руточка. — Еще как омраченный. Великая забота — отучить взрослых людей от ребячества в отношении своего бренного и, увы, быстроизнашивающегося тела.

— Что же, — растерялся Кратов. — В лобик нельзя?

— Целуйте куда хотите, — проворчала Руточка.

— Да что же вы медлите, неразумное дитя?! — застонал Рошар. — Исполняйте волю старшего товарища! Эх, где же я-то пропадал всю ночь…

— Валяйте, Костя, — вздохнула Руточка, подставляя щеку.

Стол уже был накрыт. Преобладали дары местного огорода: молодые, в пупырышках, огурцы и удлиненные глянцево-красные помидоры, ворох пахучей зелени на деревянном подносе. Самым замечательным было то, что из домика вышел Энграф в неизменном халате. Пробурчав приветствие, он приступил к завтраку. Глаза его, пустые и безразличные, были устремлены на миску с малиной.