Федор Ошевнев - Чертова дюжина ножей +2 в спину российской армии

• Название: Чертова дюжина ножей +2 в спину российской армии
• Автор: Федор Ошевнев
• Издательство: ООО «Альтаир»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91951-039-0

Сборник рассказов военной тематики жестко, но достоверно показывает армию изнутри — глазами офицера, курсанта, солдата; всю сложность их духовного мира в столкновении индивидуальных и профессиональных интересов.

---

Добрался. Удостоверение личности офицера предъявил на входе. К главврачу попросился. И о короткой встрече попросил. Удовлетворили. Только говорить пришлось с разных сторон массивной решетки.

— Ну что, рядовой Семыкин, со свиданьицем, значит! — с неприкрытым сарказмом поздоровался я. А чего, собственно, его жалеть? — Во-он куда ты, значит, поспешал-то со всех ног. И как обстановочка за решеткой? Соседи не забижают? Персонал конфетки-сигаретки регулярно выдает?

— Зачем вы та-ак, товарищ старший лейтена-ант?

— Как?

— Издева-аетесь. Не ду-умал, что вы тако-ой злой.

— Ты-то чего хотел? Может, чтоб тебе за все про все да орденок на грудь? В такое говно часть вогнать — на все Вооруженные Силы прогремели!

— И что-о тепе-ерь?

— Тепе-е-ерь у тебя две-е-е дороги, — передразнил я бывшего подчиненного, глядя прямо в его узкие глаза. — Или в компанию с дураками, или — на нары. Так вот: хотя и оба варианта решеточные, все же от души желаю именно второго. Побыстрей и надолго!

— Вы за э-этим только и приходи-или?

— Отчасти. А еще — очень уж захотелось в твои честные глазки поглядеть.

— Ну и как? Чего увидели? — неожиданно перестал растягивать слова патологический убегун.

— Скорее, чего не увидел. Раскаяния. М-да. Не зря про тебя, кого ни спроси, — сплошной негатив. Как же ты дальше жить будешь?

— Вот это уж точно не ваша забота, — отрезал Семыкин. Безразличный взгляд его мгновенно исчез, переродившись во взор превосходства. — И неизвестно еще, куда именно я отсюда пойду. А поскольку конфет и сигарет вы мне явно не принесли, общаться больше не желаю.

Повернулся спиной ко мне и закричал:

— Санитар! Санита-ар! Помогите! Плохо мне!

— Чтоб тебе еще хуже стало… — негромко произнес я, и дезертир зябко поежился. Тут к нему подошел здоровенный санитар и увел в глубь длинного коридора.

Нет, далеко не столь прост оказался на деле солдат, на словах всячески давящий на жалость.

Едва успел я возвратиться в часть, как на меня тут же наскочил ротный.

— Где тебя носило? Комбат искал, куда-то с заданием срочно заслать хотел! Так орал, так орал!

— К Семыкину ездил, — ответил я.

— А на хрена? — изумился майор. — Какого лешего: тебя ж к нему никто не посылал?!

— Вот и я говорю: а на хрена? — взвыл комбат, едва мы с ротным перешагнули порог его кабинета. — В дурдом? Что еще за такая непонятная самодеятельность?

Я как мог пояснил. Однако начальство не убедил. И чуть ли новое взыскание не заработал. За свою, так сказать, самовольную отлучку. Наверное, именно из-за этого как-то так и не успел рассказать прямым начальникам, что, выйдя из спецмедучреждения, на улице едва не столкнулся с родителями горе-рядового, как раз подъехавшими сюда на такси. Беседовать с ними мне совсем не хотелось, и я резко ускорил шаг.

…Минуло еще дней десять. Вместе со взводом заступил я в очередной караул, который мы пронесли без замечаний. А вернувшись после наряда в подразделение, застал в канцелярии уже остограммившегося ротного.

— Все нормально? — осведомился майор. — Тогда присаживайся. Выпьешь?

— Благодарствую, что-то не хочется.

— Лучше прими. А то сейчас такое скажу…

— Говорите, я, если что, всегда успею.

— Водка имеет обыкновение заканчиваться, — глубокомысленно заметил ротный и хлопнул еще граммов пятьдесят. Тщательно зажевал корочкой и проинформировал:

— Семыкина нынче из дурдома доставили. Признали, стало быть, полностью негодным к армейской службе. Мол, ошибочка с призывом вышла. Историю болезни толщиной со спичечный коробок стоячий в медсанчасть передали. А самого идиота — папаше на руки. Под роспись, как вещь. В каптерке переоделся — сплошь джинса, кроссовки навороченные. Адью, говорит, товарищ майор, пусть у вас другие дураки службу дальше тащат, а мне и на «гражданке» неплохо будет. Тут папаша на него цыкнул — они и отвалили. Да-а, похоже, особого рода сволочь из него выйдет. Ну так как, примешь?

— Наливайте! — решительно согласился я…

Месяцем позже, после некоторых раздумий, я записался на прием к командиру части. По заведенному порядку вместе со мной в кабинет полковника вошли ротный и замполит. А начпо и комбат там уже находились.

— Товарищи офицеры, — несколько робея, начал я. — Как вам всем известно, по причине самовольной отлучки, а позднее дезертирства рядового Семыкина, я, как его командир взвода, получил два взыскания. Подчеркну, что в обоих случаях у меня просто не имелось физической возможности пресечь противоправные действия нарушителя воинской дисциплины. Особенно во втором, о возможности которого я тщетно предупреждал руководство. Но дело даже не в этом. Поправьте, если не согласитесь со следующим. Полагаю, когда взводный получает под свое начало очередное молодое пополнение, он не должен задумываться над тем, что ему могут подсунуть идиота, дебила, сумасшедшего — словом, юношу, не подлежащего призыву. А поскольку я не имею соответствующего образования психоаналитика и психотерапевта, полагаю также, можно считать, что проколы медкомиссий военкомата и нашей части несправедливо приписали мне. Приписали и наказали. Ошибочно.

— Позвольте, позвольте! — прервал меня начальник политического отдела. — Но это же был ваш солдат!

— Да. Но он им не должен был быть ни при каких обстоятельствах! — твердо заявил я. — Раз впоследствии официально оказался признан идиотом.

— Что ты тут нам ваньку валяешь! — вклинился комбат.

— Родители отмазку у врачей купили — и делов! Липа там все! — И яростно чмокнул.

— Товарищ подполковник, а чем вы можете подтвердить свое заявление? Есть факты подделки анализов, неправомерные выводы или еще там чего по медицинской части? Я, повторюсь, не специалист; вы и остальные присутствующие тоже. Давайте тогда старшего врача части сюда пригласим, пусть он расскажет, соответствует ли диагноз Семыкина действительности.

— Допустим, по бумагам вполне соответствует, — опять перехватил инициативу начпо. — Вы-то, собственно, чего хотите? Выражайтесь яснее.

— Да куда уж, — усмехнулся я. — Отмените неправомерные взыскания. Всего лишь.

Присутствующие отреагировали бурно: несколько матерных фраз, наползая одна на другую, прозвучали в комнате.

Затем ротный уничтожающе произнес:

— Ну, только «пиджак» до такого и мог додуматься! Слышь, мы здесь, по-твоему, в бирюльки играем? Ведь если по твоей ущербной логике, то и мне следует требовать строгий выговор снять! И ему! — кивнул на замполита. — Да и товарищ подполковник тоже пострадал! — Теперь кивок в сторону комбата. — Я вообще такой наглости — двадцать лет служу, а не видывал! Это же открытое посягательство на основы основ армии — на единоначалие!

— А ваше мнение, товарищ капитан? — впервые вступил в разговор полковник, обращаясь к замполиту роты.

— Э-э-э… — заерзал тот на стуле. — Полагаю, старший лейтенант еще не осознал в полной мере свою роль как офицера.

— А разве здесь театр? — удивился полковник. — Вот уж истинный ответ политработника: вокруг да около и мало толку.

— Почему мало? — тут же бросился начпо на защиту замполита. — Скорее, неточно. Да, у командира взвода, не прошедшего закалку военного училища, недостаточно опыта; да, он пока не сформировался как офицер, склонен в своих неудачах винить окружающих… Но рациональное зерно в человеке присутствует, пытается логически мыслить…

— Словом, не потерян пока для армии полностью, — хмыкнул полковник.

Остальные офицеры настороженно молчали.

— Так что делать-то будем? Солдат твой был, а быть, говоришь, не должен. За что всех наказали, а сатисфакции требуешь ты один. Вот с чем единственно безоговорочно согласен — идея со взятием на поруки действительно гнильцой отдавала. — И полковник метнул быстрый взгляд в сторону потупившегося начпо. — Только такая штука. Правомерны там они, твои взыскания, либо неправомерны — можно спорить до хрипоты, но так мы ни к чему не придем. Это вроде судья в футболе другой раз гол не зачтет, а он, как потом просмотр покажет, был. И что? На результат матча не повлияет, даже если этого судью позднее с работы турнут. Дело уже сделано, и никакого сослагательного наклонения! Так что об официальной отмене взысканий даже не мечтай. Нравится вариант?

— Тогда, товарищ полковник, я вынужден буду написать несколько жалоб.

— Даже несколько?

— Так точно. В штаб округа, в политотдел штаба округа, в военную прокуратуру, в Министерство обороны, в крайком партии, наконец. Может, какой адрес еще и забыл — помараковать следует…

— Мал клоп, да вонюч, — бесстрастно произнес полковник и потянулся к трубке внутреннего телефона. — Строевую часть… Где начальник?

Спустя пять минут тот уже бережно положил перед командиром мое личное дело в красной папке с надписью «секретно» на белой полоске, приклеенной сверху.