Александр Афанасьев - Ответный удар

• Название: Ответный удар
• Автор: Александр Афанасьев
• Жанр: Альтернативная история

Политический триллер — русские в Ираке, 2020 год. Контрнаступление на исламский джихад.

---

Однако…

— It's better to be a saint, but it's impossible… — медленно говорю я — лучше быть святым, но это невозможно

Джейк поднимает брови — они у него светлые, выгоревшие. На коже — высохшие следы соли, как от слез.

— Просто замечательно. Нет ничего сравнимого с русским языком и русской литературой. Чьи слова?

— Юрия Андропова. Председателя КГБ. Он кстати был поэтом. Тайно писал стихи. Опубликовали уже после смерти. Хочешь, еще почитаю?

— Не нужно, я закончу мысль. Я не стал бы помогать тебе, если бы не видел правду или не хотел ее признавать. Вы — есть. И мы — есть. Вместе — мы еще что-то можем сделать. В одиночку — уже нет. И я предпочту мир с Россией, чем с долбанным Китаем во главе всего, или еще похуже. С минаретами на каждом углу.

— Я сражаюсь ради того же — вставляю я

— Я еще не закончил — обрывает меня Джейк — проблема в том, что среди нас есть враги. Люди, вставшие на сторону зла, сделавшие это осознанно и извлекающие из этого выгоду. Это намного опаснее, чем все, что происходило до этого. Это люди, которые готовы сотрудничать с типами, подобными Бен Ладену, и им плевать, сколько американцев тот убил до этого. Лучше быть святым, но это невозможно. Да, это так — но мы хотя бы пытаемся. А вот они — нет. Именно поэтому — я прошу тебя приложить все усилия и дать мне документы. Это нужно вам не в меньшей степени, чем мне…

Джейк делает гребок к берегу. Я придерживаю матрац

— Деньги, где обычно.

Он качает головой

— Не нужно. Сегодня не нужно денег. Я даю тебе информацию — ценность оцени сам. И прошу информации взамен.

— Возьми — настаиваю я — про информацию, сделаю все, что смогу. И еще. На вокзале тебя ждет подарок. Вот, возьми ключ.

Подарок — и в самом деле его ждет. Две бутылки клюквенной Финляндии, местная еда. Сыр, пахлава, которую надо еще найти — нормальную, как в Тысяче и одной ночи. Надо заботиться об агенте — даже в мелочах. Показывать, что ты ценишь его. Помнить о его дне рождении, о детях. Это из старой, но не утратившей актуальности филерской инструкции еще царского императорского сыска.

Джейк берет ключ.

— Я очень на тебя рассчитываю, друг…

Мне становится не по себе. Я киваю и отпускаю матрац…

Еще назад плыть…

— Эй, русский!

Я оборачиваюсь.

— Береги спину!

— Что?

Вместо ответа — Джейк показывает мне пацифистский знак. Потом — начинает энергично загребать к берегу…

Выйдя на берег — ложусь передохнуть. Мысли такие… ленивые и в то же время тягостные. Связываться с американцами, конкретно вплетаться в их интриги — не хочется, хоть кричи. Запросто можно погибнуть. Американцы в Ираке все еще есть, никуда они не уходили. Только в посольстве — несколько сот человек. В том числе три военные базы, которые остаются за американцами. Две на севере, в Курдистане и одна — в одиннадцати километрах от Багдада. А там, я насколько знаю — расквартированы части спецназа.

И второе… сам по себе факт схватки между американскими спецслужбами производит тягостное впечатление. Все тоже самое, что было в последние годы жизни СССР. Интриги, дрязги, подковерные схватки до крови. Все-таки они сломались. Как после Вьетнама. Утратили главную для американца веру — веру в то, что все можно решить, надо только действовать и незамедлительно. Последние пятнадцать лет — время непрерывных, раз за разом проигрышей Америки. Из Ирака — они ушли, захлебнувшись в крови. Из Афганистана — тоже. Пакистан теперь враг. Серия демократических революций в странах Ближнего Востока обернулась ваххабитским реваншем — Аль-Каида никогда не была так сильна как теперь, на пятнадцатый год войны. С Ираном ничего не получилось и больше уже никогда не получится — они сделали атомную бомбу. Помощь в Ливии обернулась зверским убийством посла и разгромом посольства, анархией в некогда благополучной стране. Украинская оранжевая революция обернулась невиданным воровством и заглохла. Грузинская — тоже. В голодные времена — люди предпочитают выбирать сытый желудок, а не идеалы — нет больше веры в идеалы, совсем. А ведь только на идеалах — держалось американское лидерство, американский проект переустройства мира, не такой кстати плохой хотя бы по сравнению с британским. Нет больше идеалов — и американцы, получив за последние пятнадцать лет удары со всех сторон отступают. Не факт, что кто-то сможет их заменить. И не факт, что у них появится новый Рейган.

А в одиночку нам будет тяжело. Очень тяжело.

Допив чай — все-таки жидкости я потерял много — иду к машине. Проголодался… — надо где-то остановиться, перекусить…

Пацан налетает на меня… летит как оглашенный — и я тут же хватаю одной рукой карман с кошельком, другой — его самого. В первом преуспеваю, во втором — нет. Пальцы — нашупывают кожу… не сумел… не выхватил. Совсем обнаглели уже, на ходу портянки рвут.

Палец наталкивается на смятый листок. Его в кармане быть не должно — как и любой оперативник я не держу в карманах ничего лишнего, сразу уничтожаю.

Но он там.

Потоптавшись на месте — меняю направление. Иду к прилавку, за которым пыхает дымом кухня. Заказываю мясо в лаваше — пресной лепешке. Когда расплачиваюсь — достаю и записку. Поедая лепешку и обернувшись так, чтобы никто не видел — обычно люди не любят есть публично, это инстинкт — разворачиваю бумажку.

Грязный, в сальных пятнах обрывок газеты. Китайская дешевая шариковая ручка, крупные, печатные буквы — так пишут те, кто малограмотен.

Хунаалика гумбула фее тилка'сайяаара

Сердце на секунду останавливается. Несмотря на жару — я чувствую, как струйка холодного пота начинает течь у меня по спине.

Это по-арабски. Означает — бомба в машине. Кто-то подложил мне в машину взрывное устройство, пока я плавал. Не рассчитал он только одного — местные присматривали за машиной, увидели все это и решили меня предупредить. Наверное, подонок думал, что ни один из местных — не предупредит европейца о таком. О Хамзе — иракском коммунисте, без которого тут даже рыба на крючок не ловится — он не знал…

Ублюдки…

Доедая лепешку, иду к разморенному на солнце полицейскому. На нем — черный полицейский бронежилет на голое тело, старый египетский автомат, вместо каски — ихрам, местный головной убор. Не чалма — ихрам.

— Ас саламу алейкум… — здороваюсь я

— Ва алейкум ас салам — отвечает полицейский, настороженно оглядывая меня.

— Анаа руси — говорю я — я русский.

Полицейский кивает

— Позвать начальника, эфенди? — спрашивает он

— Не надо начальника — негромко говорю я — позовите взрывотехников и начинайте эвакуацию людей. Я думаю, на стоянке есть заминированная машина.

Взрывотехников — пришлось ждать довольно долго, они прибыли из самого Рамади. По-взрослому — бронированный Камаз, на прицепе что-то, напоминающее перевернутую «ж… кверху» бетономешалку — это для перевозки СВУ, если взорвется при перевозке — весь взрыв вверх пойдет. И еще немало полиции приперлось. Людей общими усилиями эвакуировали, очистили участок пляжа. У каждого полицейского — теперь есть блокировщик радиосигнала, он размером со старый сотовый телефон. Полезная штука. Если бы они — может, уже и взорвалось бы…

Саперный робот — бодро прокатился мимо длинного ряда машин. Остановился у нужной. Пошла вниз камера на длинном шланге — она нового поколения, как живая змея, в любую дыру заглянуть можно. Оператор — включил свет, и тут же выключил

— Твою мать… — выругался он по-русски

— Что? — спросил я, стоя у лестницы, ведущей в высокий кузов КамАЗа

— Вы были правы…

— Что там?

— Самоделка. И крупная. Килограмма полтора, не меньше.

Килограмма полтора — это круто. Но не для бронированной машины. Она и больше выдерживает, чтоб ее

— Машина бронированная. Как она установлена?

— Думаю, просто. Вы открываете дверь — и тут же взрыв. Вы и в машину сесть не успеете. Разорвет на части. В любом случае оторвет обе ноги, погибнете от болевого шока.

Да, здорово. Зашибись просто как здорово — меня только сейчас потряхивать начало. Еще в голову сунулось — а если инвалидность? Это же еще хуже смерти…

— Другие проверь! — крикнул старший сапер. Он, надев тяжеленный, противовзрывной костюм — стоял в начале ряда машин. Роботом — управлял не сапер, а его ассистент, так было правильно.

На других ничего не нашли. Я подошел к саперу, безо всякой защиты.

— Мужик, подкурить помоги… — сказал он — целый день без курева.

— Чего так — поинтересовался я, подкуривая сигарету. Тоже русский… интересно. Нас тут не больше двенадцати — четырнадцати тысяч — но всю дорогу наталкиваешься на наших.

— Целый день звонки отрабатывали…

О… это уже примета нового времени. Теперь в моде джихад нового поколения — личный джихад, иногда и бескровный. Теперь какой-нибудь придурок — посмотрев ролик в Ютубе не минирует мечеть — а звонит и сообщает, что она заминирована. Тоже джихад, однако.