Шамфор - Максимы и мысли (Характеры и анекдоты)

• Название: Максимы и мысли (Характеры и анекдоты)
• Автор: Шамфор
• Жанр: Философия

---

Г-на де Лозена спросили, что он ответил бы своей жене (а он не виделся с ней уже лет десять), если бы она написала ему: оЯ обнаружила, что забеременелап. Он подумал и сказал: оЯ послал бы ей такую записку: ?Счастлив узнать, что небо наконец-то благословило наш союз. Берегите себя, а я сегодня же вечером явлюсь засвидетельствовать вам самые горячие свои чувства"п.

Г-жа де Г* так рассказывала мне о последних минутах герцога д'Омона: оВсе это произошло скоропостижно. За два дня до смерти господин Бувар позволил больному все есть, а в день кончины, всего за два часа до смерти, герцог был таким же, как в тридцать лет, вернее, каким был всю жизнь. Он велел принести своего попугая, сказал: ?Смахните пыль с этого кресла и давайте посмотрим две новые мои вышивки ; словом, мозг его и мысль работали как обычноп.

M *, который, изучив высшее общество, предпочел покинуть его и уединиться, объяснял это тем, что если вдуматься в светские условности и в отношения людей высокопоставленных с людьми незнатного происхождения, то сразу станет ясно: хотя первые дураки, у них всегда преимущество над вторыми. оЯ похож,-добавлял он, - на отличного шахматиста, которому наскучило играть с теми, кому всякий раз приходится давать ферзя вперед. Что за охота играть безукоризненно и вечно ломать себе голову над каждым ходом, когда больше экю все равно не выиграешь !.

Когда Людовик XIV скончался, один придворный заметил: оУж если сам король мог умереть, на свете нет ничего невозможногоп.

По слухам, Ж.-Ж. Руссо был близок с графиней де Буффлер: утверждают даже, что у него с ней (да простится мне такое выражение!) ничего не вышло; это очень настроило их друг против друга. Однажды в присутствии их обоих кто-то завел речь о том, что любовь ко всему человечеству исключает любовь к отчизне. оЧто до меня,-объявила графиня,-то я по собственному опыту чувствую и знаю, что это не так. Я - хорошая француженка, но это не мешает мне желать счастья всем народамп.-оИстинная правда,-подхватил Руссо, - до пояса вы действительно француженка, зато ниже-настоящая космополиткап.

Ныне (1780) здравствующая супруга маршала де Ноайля столь же склонна к мистике, как и г-жа Гийон, но не отличается ее умом. Однажды она дошла до такой нелепости, что написала божьей матеря письмо и опустила его в кружку для пожертвований у церкви святого Рока. Тамошний приходский священник ответил на послание; завязалась переписка, длившаяся довольно долго. Наконец, все раскрылось, у священника были неприятности, но скандал удалось замять.

Некий молодей человек нанес оскорбление лицу, ходившему в угодниках при министре. Обиженный ушел, а друг молодого человека, присутствовавший при этой сцене, сказал ему: оУж лучше бы вы оскорбили самого мняистра, чем того, кого он пускает к себе в туалетнуюп.

Одна из любовниц регента во время свидания с ним попыталась заговорить о делах. Регент с внимательным видом выслушал ее и вместо ответа спросил: оКак по-вашему, приятно предаваться любовным утехам с канцлером?п.

Г-н де*, в числе любовниц которого бывали немецкие принцессы, спросил меня: оКак вы думаете, находится господин де Л* в связи с госпожой де С*?п.-оОн и не помышляет о ней,-ответил я. - Этот человек притворяется, когда говорит, что он - распутник и больше всего на свете обожает девокп. - оНе заблуждайтесь, молодой человек.возрази.* де*- именно такие н обладают королевамип.

Однажды генерал-лейтенанту де Стенвилю удалось исхлопотать приказ о заточении своей жены. Такого же приказа домогался и бригадный генерал де Вобекур. Получив его, он с торжествующим видом вышел от министра и тут столкнулся с де Стенвилем. Тот решил, что де Вобекур произведен в генерал-лейтенанты и при многочисленных свидетелях сказал ему: оПоздравляю вас. Нашего полку прибылоп.

Леклюз, основатель оЗабавного варьетеп, рассказывал, что еще совсем молодым и бедным человеком он приехал в Люневиль, где иолучил должность зубодера при короле Станиславе как раз в тот день, когда у короля выпал последний зуб.

Говорят, что однажды, когда флейлины г-жи де Монпансье куда-то отлучились, а у нее свалилась с ноги туфля, принцесса была вынуждена приказать пажу надеть ее. При этом она спросила его, не испытывает ли он вожделения к ней. Паж ответил утвердительно. Принцесса, как женщина порядочная, не воспользовалась этой откровенностью, а просто дала юноше несколько луидоров, чтоб ему было на что сходить к девкам н там избавиться от искушения, в которое она его ввела.

Г-н де Марвиль говаривал, что в полиции не может быть порядочных людей, кроме разве что ее начальника.

Когда герцог де Шуазель оставался доволен станционным смотрителем-потому ли, что везли его быстро, потому ли, что у этого почтового чиновника были красивые дети, - он осведомлялся: оМного ли вам платят? Сколько перегонов от вашей станции до такого-то места один или полтора?п.-оОдин, монсеньерп. - оНу, так отныне будет полторап. И станционный смотритель получал прибавку.

Однажды любовница регента г-жа де При, дочь откупщика по фамилии, если не ошибаюсь, Пленеф, скупила по наущению отца весь урожай. Это повергло народ в такое отчаяние, что в конце концов произошли беспорядки. Усмирять их послали роту мушкетеров г-на д'Авежана, который получил приказ открыть огонь по осволочип - так именовали тогда французский народ. Однако д'Авежан был человек порядочный, и мысль о том, что ему придется расстреливать своих сограждан, приводила его в ужас. Вот какой он придумал способ выйти из затруднения: он велел мушкетерам изготовиться к залпу, но, так и не скомандовав оОгонь!п, подошел к толпе со шляпой в одной руке, с приказом в другой и объявил: оГоспода, я получил распоряжение открыть стрельбу по сволочи. Прежде чем это сделать, попрошу всех честных людей удалитьсяп. Народ сразу разбежался.

Общеизвестно, что письмо короля г-ну де Морена первоначально было адресовано г-ну де Маша. Все знают также, в чьих интересах была такая перемена адреса, но мало кто знает, что де Морена хитростью вырвал для себя ту должность, которая, как обычно считают, была ему предложена. Король намеревался лишь предварительно побеседовать с ним. однако в конце аудиенции де Морена заявил: оБолее подробно я изложу свои мысли завтра, на заседании кабинетап. По другой версия, он во время этого разговора спросил: оИтак, ваше величество назначает меня первым министром?п. - оНет, - возразил король,-это вовсе не входило в наши намеренияп.-оПонимают-нашелся де Морена.-Вашему величеству угодно, чтобы я научил вас вовсе обходиться без первого министрап .

У г-жи де Люксембург заспорили о стихе аббата Делиля:

Руины славные друг друга утешали.

В эту минуту доложили о бальи де Бретейле и г-же де Ла Реньер. оА стих-то оказался к меступ, - заметила супруга маршала.

Когда М* изложил мне свои взгляды на общество и государство, на людей и явления, я не скрыл от него, что нахожу их удручающе мрачными, и предположил, что он, видимо, очень из-за этого несчастлив. М* ответил, что так оно долгое время и было, но что теперь он свыкся с этими взглядами и не видит в них ничего страшного. оЯ, - добавил он, - уподобился спартанцам: их заставляли спать на исстроганных досках, которые они выравнивали собственной спиной, после чего постель уже казалась им вполне сноснойп.

Некий знатный человек, женившийся без любви, сходится с девицей из оперы, которую вскоре бросает, говоря: оОна совсем как моя женап. Затем, для разнообразия, он сближается с порядочной женщиной, но покидает и ее, заявляя: оОна совсем как та певичкап, и т. д.

У г-на де Конфлана ужинало несколько молодых придворных. Вскоре они затянули песню - вольную, но не слишком непристойную. Не успели они ее кончить, как г-н де Фронсак запел куплеты настолько мерзкие, что смутились даже эти кутилы. Произошло всеобщее замешательство, которое прервал де Конфлан: оТы что, Фронсак, спятил? Чтобы такое и петь, и слушать, нужно по крайней мере еще десять бутылок шампанскогоп.

Г-жа дю Деффан еще ребенком проповедовала безбожие своим маленьким товаркам, которые воспитывались вместе с нею в монастыре. Настоятельница пригласила к ней Массильона. Он выслушал доводы девочки, нашел, что она очаровательна, и уехал. Настоятельница, которая отнеслась к делу весьма серьезно, обратилась к местному епископу, чтобы тот научил ее, какую книгу следует дать прочесть этому ребенку. Епископ подумал и ответил: оКатехизис за пять суп. Больше он так ничего и не присоветовал.

Аббат Бодо говорил о г-не Тюрго, что это инструмент отличной закалки, только без ручки.

Когда у Претендента, на старости лет поселившегося в Риме, начинались приступы подагры, он стонал: оБедный король! Бедный ко

роль!п. Некий путешественник француз, который частенько навещал его, удивился однажды, почему к нему не заглядывают англичане. оЯ понимаю их, - отозвался Претендент.-Они думают, что я все еще не забыл прошлого. А жаль! Мне приятно было бы повидать их: я ведь люблю своих подданныхп.