Луи Буссенар - Приключения маленького горбуна

• Название: Приключения маленького горбуна
• Автор: Луи Буссенар
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-051-6, 5-86218-022-8

Впервые полностью переведенный роман популярного французского писателя Луи Буссенара (1847–1910) «Приключения маленького горбуна».

_{Художник А. Махов}

---

— Как рустер[154],— заключил маленький матрос.

В каждой комнате на полу лежали глиняные плиты, служившие очагом для приготовления пищи и покрытые теплым слоем теплой золы, от которой, если дунуть, можно было легко избавиться. Тут же стояли кувшины с питьевой водой. Снаружи на солнце висели гирлянды сушеной рыбы, а на полу были расставлены блюда со свежими бананами, апельсинами и саго — необходимый минимум, которого должно было хватить заключенным на первое время.

«Новоселье» узников состоялось, и малайцы приготовились отплыть, увозя с собой веревочную лестницу. Какой-либо связи с берегом больше не предвиделось. Спуститься по столбам? Но все они были утыканы гвоздями и иглами… Слуга тем временем взялся за трос, и вскоре все четверо провожатых оказались на берегу. Они отвязали канат, что не составляло никакого труда, и удалились.

Тотор, Лизет и Корявый остались в полном одиночестве. Теперь несчастные заключенные были один на один со злобным тюремщиком, который мог делать с ними все что угодно.

Маленький горбун осмотрел помещения и заключил:

— На земле сейчас ужасная жара, а в хижине нам будет хорошо. Тут так продувает! К тому же есть чем питаться.

— Да, — согласилась девочка. — Мы могли бы пообедать. Давай расположимся здесь… Это будет наша комната.

— Хорошо, а… тюремщик пусть живет в другой.

— Кто тут командует? — перебил их Корявый, свирепея на глазах.

Брат с сестрой переглянулись и, ничего не ответив, перешли в другую комнату, чтобы шепотом продолжить разговор. Лизет вдруг загрустила, вспомнив об отце, и вся твердость ее духа мгновенно улетучилась.

— Ох! Если бы я знала хоть что-нибудь о папе, — произнесла она дрожащим голосом. — Господи, защити его! Мы оставили его там, на горящем корабле, с ранеными друзьями…

— Надо надеяться!.. Надеяться, несмотря ни на что, — стараясь придать голосу больше уверенности, ответил маленький горбун. — Мы переживали и худшие времена. Вспомни, какие препятствия нам уже пришлось преодолеть… Как мы сбежали из Гвианы…

— Конечно, я помню, но ведь на борту случился пожар… Причем мне кажется, что он возник не просто так…

— Да, чуть-чуть помогли спалить эту вонючую посудину с не менее вонючим капитаном… Лично я, Корявый, был автором этого фарса[155].

— Мерзавец! — вскричал Тотор, сжимая кулаки. — Ты поджег «Лиззи»?

— Ага, господин Горбатый, вот, оказывается, что задело тебя больше, чем побои прутом! Твоя душа более ранима, чем горб… Надо запомнить, — оскалил зубы матрос.

Пока дети разговаривали, тюремщик тихонько подошел к комнатушке и слушал. Видя их негодование, он прекрасно понял, что попал в самое больное место: моральные страдания оказались гораздо сильнее физических. Но никакие переживания не могли заглушить чувства голода. Брат и сестра сидели на низкой кровати, рядом с которой стояло блюдо с фруктами. Они взяли по спелому ароматному банану, почистили и начали жевать. Корявый, злобно ухмыляясь, произнес:

— На закуску я расскажу вам кое-что приятное. Я знаю массу замечательных историй специально для малышей.

— Я не любопытен, — ответил Гектор, беря второй банан.

— И все же некоторые факты испортят тебе аппетит. Так вот, это я выдал твоего отца и Татуэ французским властям на Таити.

— Ты врешь! — возразил маленький горбун, вскакивая с места.

— Никогда! Особенно, когда хочу досадить кому-нибудь. Пока «Лиззи» стояла на рейде, я на шлюпке ночью доплыл до берега, пошел прямехонько к прокурору Республики и поведал ему вашу маленькую тайну. Правда, двое моих корсаров чуть не погибли.

— Ну и что… — Мальчик презрительно пожал плечами.

— Потом я подрезал перт на бушприте… — язвительно продолжал Корявый.

— Вы еще и убийца! Вы хотели убить моего брата! — возмутилась Лизет.

— Да. Я даже пытался его утопить, сделав вид, что спасаю. Я был бы счастлив притащить труп отцу… Но, к сожалению, появился Татуэ…

— Еще немного — и я бы умер, — съехидничал маленький горбун. — Странно, что мы здесь и живы…

— А на Фиджи я выкрал секретную папку у капитана из сейфа и все документы послал Нику Портеру с курьером с «Батавиа», которая проходила через Торресов пролив. Ник Портер вовремя получил их, потому и атаковал «Лиззи»…

— Однако храбрые моряки неплохо потрепали бандитов, — перебил Тотор.

— Нет веселья без похмелья, — продолжал предатель, — на следующий день я вывел из строя две пушки, но так как это мало помогло, я поджег шхуну, чтобы мне легче было вас поймать и увести, «мои маленькие ангелы», как говорит грубиян Татуэ. Когда огонь бушевал от киля до мачты, я пробрался к вам и сбросил в воду. Правда, перед этим я принял некоторые меры предосторожности, вывесив на корме черный флаг — знак, который понимают пираты, а потом уже бросился за вами. Нас немедленно подобрали и доставили к Нику Портеру как заложников. А что сталось с «Лиззи»? Надеюсь, она сгорела или завязла в топи, а экипаж, наверное, съеден моими добрыми знакомыми людоедами, которые сожрут любого, от капитана до юнги… с гарниром из бататов[156].

Дети с ужасом слушали признания Корявого. Матрос, которого из жалости взяли на корабль! Ему дали работу, крышу над головой, еду и одежду — словом, все. Отнеслись с пониманием и состраданием. И он предал их! Как Татуэ оказался прав, подозревая урода во всех несчастьях, происходивших на шхуне. Откровения негодяя дошли наконец до детских сердец, причинив им боль в сто раз более сильную, чем удары кнута.

Лизет перестала есть. Слезы градом текли по щекам, комок подступил к горлу. Тотор тоже ужасно страдал. Он пытался взять себя в руки, как настоящий мужчина, но на самом деле он был еще ребенок.

— А мы вас любили, Корявый! — сквозь рыдания вспоминала девочка. — Сначала боялись немного вашего лица, а потом жалели… Мне казалось, что вы добрый… Хотелось, чтобы вам было хорошо, и я делала для этого что могла… Брат считал вас своим другом и спасителем, таким же, как Татуэ. А вы следили за Гектором каждую минуту — расчетливый убийца. Как это ужасно!

— А я, — подхватил маленький горбун с обидой в голосе, — видел в вас смелого, порядочного и несчастного матроса. Я открыл вам свое сердце, хотел помочь пережить душевные муки… Вы предали мою дружбу, как моего отца и весь экипаж. Предательство — самая гнусная и самая подлая вещь, какую только может совершить человек. А вы сделали это просто так… из-за злобы… по…

— Заткнись! Тоже мне проповедник! Моя ненависть горяча, как экваториальное солнце. И корни у нее длинные… Вы узнаете о них позже…

— Но ведь мы не сделали вам ничего плохого… Мы даже раньше не видели вас никогда… Разве не так?

— Это моя тайна! Если ваш отец не утонул, не сгорел и не съеден пиратами, я только ему раскрою свое инкогнито. А теперь хватит болтать! Вы закончили обедать?

— Да, что из этого? — с поникшим видом спросил Тотор.

— Ничего… Только то, что я терпеть вас не могу, господин Горбун.

— Черт побери, если наше присутствие вам мешает — уходите!

— Мешает, конечно, но не до такой степени, поэтому я останусь здесь, один на один с вами… поскольку я отвечаю перед Ником Портером. Начнем с того, что я свяжу вас. Приближается ночь, неизвестно, что с вами может случиться.

— Как свяжете? — возмутилась Лизет.

— Силой, разумеется, если вы будете сопротивляться… Привыкайте, знаете ли, к тому, что вы заключенные и должны подчиняться охраннику с первого слова, не переча, как вы это делали до сих пор… В противном случае я кнутом заставлю вас танцевать ригодон[157].

Естественно, Тотор не собирался уступать тирану. Подумать только, какой-то матрос командует ими! У маленького горбуна было свое понятие о гордости, чести и достоинстве.

— Прежде чем связать, тебе придется убить меня! — вызывающе произнес мальчик.

Но не успел он договорить, как неожиданно получил сильный удар палкой прямо по лицу и с криком упал на пол. Щека мгновенно распухла и покраснела. Но едва ребенок поднял руки, чтобы закрыть лицо, как новый удар обрушился на него, задев ухо и нос. Затем удары последовали один за другим то по рукам, то по плечам. Сдавленные стоны вырывались у несчастного. Лизет пыталась помешать палачу истязать свою жертву, но Корявый пнул ее ногой, и девочка отлетела в угол комнаты. Однако она быстро поднялась, подбежала, прихрамывая, к бандиту, который продолжал лупить брата, и вцепилась Корявому в ноги.

Лицо Гектора было неузнаваемо все опухшее от синяков, из губы и носа сочилась кровь. Мальчик едва шевелил руками. Увидев, что стало с братом, Лизет ужаснулась. Корявый вошел в раж и наслаждался побоями. Скрежеща зубами и с пеной на губах, он все сильнее избивал ребенка.

— Ну, теперь ты дашь себя связать? — рычал бандит.

— Нет! — стонал в ответ маленький горбун.