Луи Буссенар - Приключения маленького горбуна

• Название: Приключения маленького горбуна
• Автор: Луи Буссенар
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-051-6, 5-86218-022-8

Впервые полностью переведенный роман популярного французского писателя Луи Буссенара (1847–1910) «Приключения маленького горбуна».

_{Художник А. Махов}

---

— Возьмись за веревку, — произнес он тихо, держа мальчугана. — Вылезешь наружу, под ногами нащупаешь крышу. Стой там и не двигайся.

— Готово. Я здесь, — выдохнул маленький горбун.

Чтобы опуститься бесшумно и ничего себе не повредить, каторжник обмотал веревку еще два раза вокруг решетки и осторожно вылез на цинковый навес. Затем отвязал веревку и спросил:

— Ты как? Не устал?

— Нет, что ты! Как подумаю, что скоро отец будет свободен, так готов гору свернуть!

— Отлично! Значит, мы победим. Пилочка у тебя?

— Да.

— Постарайся не потерять ее, иначе все пропало. Теперь осторожно.

Татуэ взял мальчика на руки и стал продвигаться по портику. Они прошли мимо одной камеры и подошли к другой.

— Номер три, это камера твоего отца. Ты сделаешь все то же самое, что и с нашим окошком: распилишь первую решетку, закрепишь веревку, потом распилишь другую и спустишься в камеру.

— Да, мой любимый Татуэ! Понятно.

— Я посторожу здесь. Ничто не должно нам помешать.

ГЛАВА 10

Отец и сын. — Освобождение. — Удивительная стойкость ребенка. — На крыше. — В госпитале. — Трогательная сцена. — Монахиня. — Опять господин Перно. — У Виконта. — На пристани. — В лодке. — Свобода!

Татуэ спустился на землю, а маленький горбун остался на портике и приступил к делу. Он не чувствовал ни боли, ни усталости, воодушевленный мыслью о скором освобождении отца.

Легкое жужжание пилы потревожило чуткий сон заключенного. Последние ночи он много размышлял и спал очень плохо. Сначала каторжник подумал, что ему почудилось, но потом понял, что не ошибся. Звук говорил о присутствии человека. Кто знает… Может быть, друг… Ничего удивительного.

— Кто там? — спросил он наконец.

— Тише, папа! Это я. Не падай духом!

Сердце несчастного чуть не выпрыгнуло из груди, на глазах появились слезы.

— Сыночек, дорогой мой мальчик! Да хранит тебя Господь! — прошептал он.

— Мы с Татуэ пришли тебя освободить. Я перерезал решетки, и мы выбрались из пятой камеры. Сейчас я перепилю здесь. Вот веревка… Папочка, не унывай и не говори ничего, через десять минут я буду рядом с тобой.

— Да, мой хороший, я больше не произнесу ни слова и буду ждать.

Гектор продолжал начатое дело, а приговоренный пытался разглядеть хоть что-нибудь в темноте. Неожиданная радость наполнила его сердце. Еще несколько минут назад смерть казалась неизбежной, и вдруг его сын, которого он уже не чаял увидеть, явился как ангел-спаситель.

Пила все пилила и пилила прочные прутья решетки. Отец слышал дыхание мальчугана, трудившегося без устали.

Прошло минут пять — снизу решетка уже подпилена. Еще пять минут — первая решетка упала. Маленький горбун аккуратно убрал пилочку в карман и привязал веревку, затем, распилив вторую решетку, проскользнул в камеру и бросился в объятья родного человека. От радости они не могли вымолвить ни слова. Однако время шло, и необходимо было действовать.

— Папа, надо уходить, поговорим позже! Сейчас я перережу цепи, — освобождаясь от объятий отца, произнес Гектор.

— Да, конечно, скорее из этого ада!

Мальчуган, прекрасно зная расположение балки правосудия, нащупал цепи и уверенно приложил к ним пилочку, как будто действие происходило днем. Крак! Готово.

Заключенный освободился от колодок и встал. Маленький горбун, как взрослый, руководил его действиями.

— Татуэ ждет нас на внутреннем дворике. Подсади меня, пожалуйста, к окну.

Мужчина подчинился, удивляясь, с каким спокойствием и уверенностью действует мальчик. Он поднял сына, и тот в одно мгновение оказался на портике[60].

— Теперь — ты, подтянись с помощью веревки, — подсказал Гектор. — Когда вылезешь, отвяжи ее, там два узла.

Марион последовал его совету и оказался снаружи. Татуэ стоял внизу и ждал их. Когда отец и сын предстали перед ним, он, обращаясь к капитану, сказал:

— Рад вас видеть.

В ответ благодарный заключенный коротко произнес:

— Дай я пожму твою руку.

После рукопожатия Татуэ свернул веревку и перешел к делу:

— Мальчик ранен, возьмите его под руку и следуйте за мной шаг в шаг.

Все трое шли босиком, медленно и бесшумно пробираясь по навесам. Вскоре они достигли основной стены, огораживающей колонию.

Берег пролива был усыпан пушками и оборонительными сооружениями и со стороны моря представлял собой неприступную крепость, однако со стороны материка, если постараться, можно было найти лазейку. Именно таким образом отсюда выбирались каторжники. Сен-Лоран служил местом заключения, построенным по типу английской крепости, тылы которой едва охранялись.

Татуэ посмотрел вниз. Никого. Он размотал веревку и сказал Мариону:

— Посадите ребенка рядом со мной и спускайтесь, я подержу.

Не колеблясь, капитан повиновался.

— Теперь твоя очередь, малыш.

Тотор соскользнул в руки отца. Бродяга сделал петлю, навесил на выступ ограды и, обмотав руку, неожиданно ловко приземлился на кончики пальцев.

— Свободны! Мы свободны! — с головокружительной радостью воскликнул бывший смертник.

— Но еще не спасены, — заметил Татуэ.

Тем не менее самое сложное было позади.

— А маленькая Элиза? — вдруг вспомнил отец.

— Она в госпитале. Зайдем с другой стороны.

Избегая дорог и построек, беглецы прошли через джунгли и менее чем через полтора часа оказались недалеко от госпиталя. Было без четверти одиннадцать. В окнах виднелся свет ночников. Двое взрослых и ребенок тихо подошли к восточной стороне здания, где раньше располагалась комната маленького горбуна и его сестры, предполагая, что девочка еще там. Отец поднял Гектора к окну. Сквозь москитную сетку мальчик оглядел комнату.

— Да, Элиза тут, я вижу ее. Она спит в кровати.

— Хорошо. Я пойду за ней, — вызвался Марион.

Татуэ подставил спину. Стекол на окнах не было, их заменяли рамы со светлыми волосяными сетками. Капитан разорвал сетку, просунул руку в дырку и открыл шпингалет. Забравшись таким образом в комнату, он подошел к кровати и остановился. Девочка безмятежно спала с полуоткрытым ртом. Черты ее напомнили Мариону умершую жену. Он опустился на колени и, прижимаясь щекой к руке ребенка, заплакал.

Приглушенные рыдания разбудили Лизет. Она вскрикнула и тотчас узнала отца, несмотря на огрубевшие черты его лица и грязную одежду заключенного.

— Папа, ты, дорогой мой! Я ждала тебя!

Девочка бросилась ему на шею и крепко обняла.

— Дочурка моя, мы больше не расстанемся. Я свободен! Я уведу тебя и брата с собой, — лихорадочно повторял капитан.

Вдруг Лизет выпрямилась и, побледнев, прошептала:

— Папа! Сюда кто-то идет! Мы пропали!

Дверь тихо отворилась, и в комнату с лампой в руке вошла монахиня. В одно мгновение старая женщина поняла все. Еще из коридора она услышала взволнованные голоса и догадалась о происходящем. Удивившись, но не испугавшись, монахиня молча закрыла за собой дверь и осталась стоять на месте.

Мужчина, более бледный, чем девочка, поднялся с колен и, умоляюще глядя женщине в глаза, произнес глухим голосом:

— Клянусь вам жизнью моего ребенка и святой памятью ее матери, погибшей по дороге сюда, я невиновен. Уверяю вас, что это правда! Меня несправедливо бросили в этот ад, приговорив к смерти. Я сбежал и пришел за своей дочерью, разве это преступление?

Старая женщина склонила голову, подошла к маленькой Элизе, поцеловала ее в лоб и прошептала:

— Прощай, моя малышка!

— О! Сестра моя, как вы добры! — воскликнула девочка. Отец смахнул слезу.

— Да хранит вас Господь!

Марион помог дочке натянуть платье, взял узел с наспех собранной одеждой, и они подбежали к окну. Прежде чем скрыться, он обернулся и произнес одно лишь слово, шедшее из глубины души:

— Благодарю…

Ребенка капитан передал прямо в руки Татуэ, а сам одним прыжком перемахнул через подоконник. Все четверо благополучно скрылись в зарослях.

Минут через десять беглецы стояли у владений Виконта. Дом был погружен в тишину, окна и двери заперты. Татуэ прокричал знакомым свистом птицы-трубача. Виконт, как хищник, спал вполглаза и сразу услышал условный сигнал. Он встал, отпер дверь и пригласил странных посетителей войти. Они обменялись несколькими короткими фразами:

— Что вам нужно?

— Одежду, немного провизии, сабли, два зонта, спички, фитиль, табаку и не забудь пару весел.

— Сейчас… А моя пилочка?

— Я ее принес. Отличная вещь! Какая работа!

Виконт все делал очень быстро, но без суеты. Он тут же принес две голубые гимнастерки, две пары холщовых брюк и ботинок, фетровые шляпы с большими полями и зонтики для детей, затем собрал в мешок несколько лепешек из маниоки, пять банок консервов, компас, веревку и рыболовные крючки. Мужчины скинули безобразную одежду заключенных, быстро переоделись и приготовились отправиться в путь. Банкир посчитал расходы и выдал Татуэ оставшуюся сумму, что составило двадцать франков. Кроме того, славный малый отдал беглецам содержимое черной кассы, а именно, четыре старые и совершенно черные монеты по сто су, сданные какими-то арабами, известными скопидомами.