Генри Олди - Кабирский цикл

• Название: Кабирский цикл
• Автор: Генри Олди
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-01762-3

«Утопия и чудеса, жестокость реальности и покой души, вихрь Бесед и неспешность мудрости, да приправить хорошей толикой юмора, и терпкое послевкусие: «Будь проклят день, когда оружию стали давать имена!» — говорил читатель о романе Г. Л. Олди "Путь Меча».

«Это самое-самое лучшее, что я когда-либо читала. Может, было особое настроение, или в моем сердце есть что-то, что откликнулось... Не знаю. Помню только свое состояние — как в трансе, как будто все это правда, и эти строки: "Нерожденные слова горло теребят. Я училась убивать, начала с себя...» — сказано про роман «Дайте им умереть».

«Перед нами — поэма. Блестящая аллегорическая поэма о человеке, отринувшем меч, чтобы войти в историю в качестве поэта. Силой обладает лишь песня; герой обретает настоящую жизнь, а поэт Олди окончательно побеждает фантаста Олди» — это уже про "Я возьму сам».

Воистину «Кабирский цикл" Г. Л. Олди в отечественной фантастике «спокойно стоит один, как меч, против неба».

---

— Видел. И где же он?

— Ест. Я велел сперва накормить его — а ты тем временем пошли гонца к благородной госпоже Юнъэр Мэйланьской (можно просто Юнъэр или даже Юн, — подумал я). Ей тоже будет будет небезынтересно послушать этот… как же он сказал?.. джир. Джир о хитрозлобном якше Чэне Анкоре и его невесте!

Я прикусил язык.

Ага, значит, повеселимся…

Кос уже протягивал мне калам, чернильницу и бумагу. Я быстро написал витиевато-вежливое, но вместе с тем весьма настойчивое приглашение, запечатал его поданной Косом большой фамильной печатью Анкоров Вэйских — совершенно непонятно, где ан-Танья ее раздобыл! — и Кос вручил послание гонцу, который уже ждал за дверью.

Гонец умчался, а я подумал, что если Юнъэр откликнется на мой призыв — а она почти наверняка откликнется — то не пройдет и часа, как она будет здесь.

Вполне достаточное время, чтобы сказитель наелся до отвала.

И впрямь, спустя час без малого мне доложили о прибытии правительницы. Я встретил ее, как подобает, со всеми многочисленными церемониями — и провел в парадный зал, соответствующим образом убранный вездесущим Косом.

Два высоких кресла с бархатными подлокотниками — для нас с Юнъэр; перед ними — небольшой столик с фруктами, вином и сладостями; по углам зала курятся благовония, а посередине разложен двойной коврик для сказителя.

И ничего лишнего. Молодец, Кос!

Мы с Юнъэр чинно пересекли зал и уселись в приготовленные для нас кресла.

— Только не будем называть друг друга по именам, — шепнул я Юнъэр (Кос шепнул мне то же самое минутой раньше). — Сказитель слеп, и до поры до времени ему не надо знать, перед кем он поет. Хорошо?

Юнъэр с удивлением посмотрела на меня, но перечить не стала и согласно кивнула, колыхнув пышным узлом прически.

— Введите сказителя! — приказал я.

Двое слуг, почтительно поддерживая седобородого старца, ввели его в зал и усадили на коврик перед нами. Сказитель поерзал, усаживаясь, привычно скрестил ноги и взял то, что я решил называть дутаром.

— Тебе сказали, о чем петь? — спросил я.

— Да, о благородный господин!

— Тогда пой!

И я махнул рукой слугам. Те тихо вышли, закрыв за собой дверь. Кос вышел вместе с ними, хотя вполне мог бы остаться.

Что ж это за джир такой, что его даже Кос два раза подряд слышать не может?

— Джир о хитрозлобном якше Чэне Анкоре, о его черных деяниях и беззаконных тайнах, а также о бедах, обрушившихся на Кабир и Мэйлань из-за коварства подлого якши, да проклянет его Творец! — возвестил сказитель неожиданно высоким голосом.

Юнъэр вздрогнула, и я поспешил взять ее руку в свою…

10

Джир о хитрозлобном якше Чэне Анкоре

— Я спою вам джир о Чэне,
Чэне из Анкоров Вэйских —
Джир о том, как был убит он
Во младенчестве беспечном
Злобным Бхимабхатой Шветой,
Повелителем всех якшей,
Страшным ракшасов царем.

(…Я поздравил сам себя с безвременной кончиной и приготовился слушать дальше…)

Рос спокойно Чэн в Кабире,
Млеко матери вкушая,
Радуя родных и близких
Кротким нравом и весельем,
Но ждала беда лихая
В самом сердце эмирата
Отпрыска Анкоров Вэйских,
Ах, ждала беда-кручина,
Своего она дождалась
И вошла к Анкорам в дом.
У пруда игрался мальчик,
Веселился Чэн-младенец,
И не ведал он о смерти,
Уготованной ему.
Бхимабхата Швета-ракшас,
Двухголовый, красноглазый,
Нравом дикий, острозубый,
Медношеий, крепкорукий,
Тяжкоплечий, страшный в гневе
Утопил его в пруду.
А потом на место Чэна,
Убиенного безвинно,
Царь проклятых людоедов
Сына своего подсунул,
Кровное дитя подкинул —
Принца-якшу Асмохату,
Дав ему обличье Чэна,
Чтоб он людям нес беду.

(…Сказитель перевел дух — и я тоже. Да, теперь я понимал ушедшего Коса…)

Бхимабхата Швета-ракшас —
Меч вручил он Асмохате,
Что огнем в ночи пылает,
Что насквозь сердца пронзает
Всем, кто демона узнал.
Рос, однако, принц-подкидыш,
Притворяясь человеком —
Лишь ночами над Кабиром
В облике летучей мыши
Тенью черною летал.
Годы шли, сменяя годы,
Рос и силы набирался
Злобный якша Асмохата,
Чэном звавшийся Анкором
Меж доверчивых людей,
Но нуждался демон в крови.
В крови, что дарует силу,
Что скрепляет чародейство,
Будто тайная печать.
Стал ходить он на охоту,
Прячась под ночным покровом,
Но не ланей быстроногих,
Не оленей и не туров —
Он хватал детишек малых,
Мирно спавших в колыбелях,
И из горла кровь сосал.

(…Ишь ты! Вот негодяй… мирно спавших в колыбелях… просто плакать хочется!..)

Но однажды дикий якша
Не успел следы упрятать
Трапезы своей кровавой —
И его за преступленьем
Сам отец-Анкор застал.
Янг Анкор за меч схватился,
Но не смог ударить сына,
Одержимого безумьем —
Он не знал, что это якша,
И что Чэн лежит в пруду.
Засмеялся Асмохата,
Вынул свой клинок волшебный,
Что огнем в ночи пылает —
И пронзил Анкору сердце
И его напился крови,
Силы черной набираясь
И взывая к Бхимабхате,
Прославляя злую нечисть,
Отвергая путь Творца.
И возрадовались якши,
Ведьмы, ракшасы и дэвы,
Ибо время подходило,
Время ужаса и смерти,
Что навеки воцарится
На пылающей земле.
И явился Бхимабхата,
Страшный Бхимабхата Швета,
Двухголовый повелитель
Якшей, ракшасов и дэвов —
Он явился к Асмохате,
Своему родному сыну,
Он расхохотался злобно
И сказал ему: «Теперь
Отправляйся, Асмохата,
Под покровом темной ночи
На восток Барра-дорогой —
Доберешься до Мэйланя
И найдешь ты там на троне
Ясноглазую Юнъэр.
Соблазни ее немедля —
И наследник пусть родится,
Чтобы был он нам опорой
На земле среди людей».

(…Юнъэр как-то подозрительно покосилась на меня — и я отвел глаза, пытаясь сохранить на лице выражение невинной заинтересованности джиром.)

И отправился к Мэйланю
Хитрозлобный Асмохата,
То летел он над пустыней,
То в тени деревьев крался,
То обличья принимал он
Разных гадов и зверей.
До Мэйланя он домчался,
Во дворец вошел незримо
И возлег с Юнъэр на ложе,
Усыпив жену чужую,
И, сорвав с нее одежды,
Сделал то, за чем явился.

(…я почувствовал, что краснею…)

В срок положенный родился
У Юнъэр малыш-наследник,
И ее великим мужем,
Праведным Ю Шикуанем,
Был объявлен общий праздник —
И пришел в тот день провидец
И великий чародей.
Поглядел он на младенца
И сказал Ю Шикуаню:
«То не твой ребенок плачет
На руках жены твоей!»
Вопросил его правитель:
«Кто сей подлый осквернитель,
Что навлек на нас позор?!»
И ответил мудрый старец:
«Это — отпрыск Бхимабхаты
По прозванью Чэн Анкор.»
В гневе выбежал правитель
Из дверей опочивальни
И седлать коня велел.
Вот помчался он к Кабиру,
Меч сжимая Цзюваньдао,
Ветром мести он летел.
Но подстроили лавину
Злые ракшасы предгорий,
И в ущелье под Хартугой
Дело подлое свершилось —
Не доехал до Кабира
Гордый мститель на коне.
Погребла его лавина,
И смеялись воры-якши,
Хохотали дэвы в злобе,
И скорбели всюду люди,
И в пустой опочивальне
Горько плакала Юнъэр.
В это время Асмохата
Разгулялся не на шутку,
Убивал со смехом громким
Он людей мечом волшебным,
Что огнем в ночи пылает…

(…этот постоянно пылающий в ночи меч начал меня всерьез раздражать. Что же касается остального… очень, очень поучительная история!..)

…Кровь из жертвы выпивал он,
И на улицах Кабира
Находили мертвецов.
Уж кабирскому эмиру,
Многославному Дауду
Из семьи Абу-Салимов
Слал угрозы и проклятья
Хитрозлобный Асмохата —
И искать управу стали
На исчадье темной силы.
Долго мудрецы гадали,
Долго мудрецы искали —
И нашли в конце концов!
На турнире храбрый воин,
Чье хранится в тайне имя,
Отрубил злодею руку,
Что сжимала страшный меч.

(…«Что огнем в ночи пылает», — чуть не добавил я.)