Катрин Панколь - Черепаший вальс

• Название: Черепаший вальс
• Автор: Катрин Панколь
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-083804-2

Запретные поцелуи и первая любовь дочери, загадочные убийства и письма с того света, борьба темных и светлых сил, Средние века и будни богатого парижского кондоминиума, кровавый ритуал и лучший рецепт рождественской индейки — все смешалось в жизни Жозефины…

Роман Катрин Панколь «Черепаший вальс» взорвал французский книжный рынок, перекрыв тиражи Анны Гавальда.

---

Она приняла душ, помыла голову, высушила феном, надела футболку, джинсы, на всякий случай накрасилась — вдруг выступят синяки, мазнула помадой по губам и попыталась улыбнуться своему отражению. Ничего не случилось, Зоэ не должна ни о чем догадаться, надо держаться весело, как будто все в порядке. Она не сможет никому об этом рассказать. Придется жить с этой тайной. Или рассказать Ширли? Я могу все рассказать Ширли. Эта мысль ее успокоила. Она шумно выдохнула, выталкивая из себя все напряжение, всю тревогу, разрывающую грудь. Надо принять арнику, чтобы не было синяков. Взяла в аптечке тубу, высыпала дозу гомеопатических шариков под язык, подождала, пока те рассосутся. Может, обратиться в полицию? Предупредить их, что в округе бродит убийца. Да, но… Тогда узнает Зоэ. Нельзя ничего говорить Зоэ. Она открыла люк под ванной и спрятала посылку от товарищей Антуана.

Туда уж точно никто не полезет.

В гостиной она налила себе большой стакан виски, выпила и пошла к Зоэ в подвал.

— Мама, познакомься, это Поль.

Мальчик, примерно одних лет с Зоэ, тощий, как цапля, с копной светлых курчавых волос, в черной майке в обтяжку, вежливо поклонился Жозефине. Зоэ не сводила глаз с матери, ища ее одобрения.

— Здравствуй, Поль. Ты живешь в нашем доме? — спросила Жозефина бесцветным голосом.

— На четвертом этаже. Моя фамилия Мерсон. Поль Мерсон. Я на год старше Зоэ.

Ему казалось важным уточнить, что он старше этой девчонки, глядевшей на него преданными восхищенными глазами.

— А как вы познакомились?

Она изо всех сил старалась говорить спокойно, не обращать внимания на резкие, отрывистые удары сердца.

— Я услышала шум в подвале — бум-бум, спустилась и увидела Поля, он играл на барабанах. Смотри, мам, он устроил в своем отсеке подвала музыкальную студию.

Зоэ потащила мать взглянуть на студию Поля. Он поставил там акустическую ударную установку — бас-барабан, малый барабан, три тома, джазовые тарелки и пару цимбал; картину дополнял черный вертящийся стул. На малом барабане лежали палочки, на стуле — ноты. Под потолком болталась лампочка, распространяя тусклый неверный свет.

— Здорово, — похвалила Жозефина, еле сдерживаясь, чтобы не чихнуть: от пыли щекотало в носу. — Отличные инструменты. Профессиональные.

Она городила первое, что придет в голову. Она ничего не понимала в барабанах.

— Нормальные. «Tama Swingstar». Мне их подарили на прошлое Рождество, а на следующее я получу тарелки от Paiste, «Ride Giant Beat».

Она слушала, поражаясь точности его ответов.

— А ты сделал звукоизоляцию в подвале?

— Ну да… Пришлось, ведь когда я играю, грохот получается тот еще. Я тут репетирую, а играем мы у приятеля, у него свой дом в Коломб. Там можно спокойно играть и никого не беспокоить. А тут народ напрягается… Особенно этот тип за стенкой.

Он показал подбородком на соседний отсек подвала.

— Может, звукоизоляция плохая? — предположила Зоэ, оглядывая стены подвала, покрытые толстой белой пленкой.

— Ну сколько ж можно! Это все-таки подвал. В подвале люди не живут. Папа сказал, что сделал все по максимуму, а тот дядька — профессиональный скандалист. Вечно всем недоволен. И на каждом собрании жильцов, кстати, обязательно с кем-нибудь собачится.

— Может, у него есть причины…

— Папа говорит, нет. Просто склочник. Бузит по любому поводу. Если кто-то поставит машину на пешеходном переходе, он закатывает дикую истерику! Мы-то его знаем как облупленного, мы здесь уже лет десять, так что сами понимаете…

Поль покачал головой — этакий умудренный жизнью взрослый. Он был выше и больше Зоэ, но лицо его пока оставалось детским, а плечи — по-мальчишески узкими.

— Черт! Легок на помине! Прячемся!

Он захлопнул дверь за собой и Зоэ. Жозефина увидела высокого, прекрасно одетого мужчину; он шел с таким хозяйским видом, словно весь подвал был его собственностью.

— Добрый вечер, — выдавила она, вжавшись в стену.

— Добрый вечер, — бросил мужчина и прошел мимо, не удостоив ее взглядом.

Он был в темно-сером деловом костюме и белой рубашке. Костюм подчеркивал каждый мускул мощного торса, широкий виндзорский узел галстука выглядел безупречно, из белоснежных манжет выглядывали две серые жемчужные запонки. Он достал из кармана ключи, открыл дверь в свой отсек и запер за собой.

Поль появился не сразу: сперва убедился, что мужчина ушел.

— Он ничего не сказал?

— Нет, — ответила Жозефина. — По-моему, он меня даже не заметил.

— Да уж, хорош гусь, времени на болтовню не тратит.

— Это твой папа так говорит? — спросила Жозефина; ее забавлял серьезный тон мальчика.

— Нет. Это мама говорит. Она всех в нашем доме знает. У него вроде как шикарный подвал. С мастерской и всякими инструментами. А дома у него аквариум. Огромный, с гротами, водорослями, флуоресцентной подсветкой, искусственными островами. А рыбок в нем нет!

— Твоя мама немало выяснила, я смотрю, — сказала Жозефина, убеждаясь, что из разговоров с Полем можно многое узнать про обитателей дома.

— А между прочим, он ее никогда к себе не приглашал! Она туда заходила один раз, вместе с консьержкой, когда никого не было дома, а у них сработала сигнализация и надо было ее выключить. Он был в дикой ярости, когда узнал. К ним никто не ходит. Я знаю их детей, но они меня никогда к себе не приглашают. Родители не дают. И их никогда не пускают гулять во двор. Выходят, только если родителей нет, а иначе торчат дома! А на третий этаж, к Ван ден Брокам, нас всегда приглашают, и у них здоровенная плазменная панель во всю стену гостиной, с двумя колонками и системой «Долби стерео». Когда у них чей-нибудь день рождения, мадам Ван ден Брок приглашает весь дом и печет пироги. Я дружу с Флер и Себастьяном, могу познакомить их с Зоэ, если она захочет.

— И что, они симпатичные? — спросила Жозефина.

— Да, просто супер! Он врач. А жена — хористка в Гранд-Опера. У нее шикарный голос! Когда она репетирует, слышно на лестнице. Она меня всегда спрашивает, как там моя музыка. Предлагала мне заходить поиграть на рояле, если я хочу. Флер играет на скрипке, Себастьян на саксе…

— Я тоже хочу научиться на чем-нибудь играть… — сказала Зоэ, которая явно почувствовала себя не у дел.

Она подняла на Поля покорное личико: словно ребенок, расстроенный, что взрослые не смотрят на него. Золотистые глаза под шапкой каштановых волос молили о помощи.

— Ты что, никогда ни на чем не играла? — с удивлением спросил Поль.

— Нет… — ответила Зоэ в полном замешательстве.

— Я-то начал с пианино, сольфеджио и прочей мутоты, потом меня это достало, и я стал заниматься на ударных, для группы это гораздо круче.

— У тебя группа? А как называется?

— «Бродяги». Это я придумал название. Здорово, да?

Жозефина слушала разговор ребят и чувствовала, как к ней постепенно возвращается спокойствие. Поль, такой уверенный в себе, имеющий собственное мнение обо всем на свете, — и Зоэ, на грани отчаяния, оттого что не удается привлечь его внимание: личико напряженное, брови нахмурены, губы сжаты. Жозефина буквально слышала, как она копается у себя в голове, выискивая по сусекам, чем бы набить себе цену в глазах мальчика. Зоэ очень выросла за лето, но ее тело пока не успело развиться, было по-детски мягким и пухлым.

— А ты не поиграешь нам немножечко? — попросила Зоэ, видимо, не находя других способов заинтересовать Поля.

— Боюсь, сейчас для этого не лучшее время, — вмешалась Жозефина, показывая глазами на соседний отсек подвала. — Быть может, в другой раз…

— А-а, — раздосадованно протянула Зоэ.

Она совсем сникла и понуро чертила на полу круги носком ботинка.

— Уже пора ужинать, — сказала Жозефина, — Поль наверняка тоже скоро поднимется к себе…

— Я уже ужинал. — Он закатал рукава, взял палочки, взъерошил волосы и принялся расставлять инструменты. — Вы бы не могли закрыть за собой дверь, если не затруднит?

— Пока, Поль! — крикнула Зоэ. — До скорого!

Она помахала рукой — одновременно робко и храбро, что означало: мне бы хотелось снова увидеться с тобой, если ты, конечно, не против.

Он не дал себе труда ответить. Ему было всего пятнадцать, в этом возрасте не ведутся на застенчивых, неоформившихся девочек. В этом сложном возрасте подростки обживают свои новые, непривычные тела и, чтобы придать себе значительности, могут вести себя жестоко, сами того не желая. Своим пренебрежительным обращением он ясно показал Зоэ, кто тут главный; если что, в роли жертвы будет выступать она, а не он.

Элегантный мужчина в сером костюме ждал у лифта. Он посторонился, пропуская их вперед, спросил, какой им этаж, нажал кнопку шестого; потом нажал еще пятый.

— Так это вы новые жильцы…

Жозефина кивнула.

— Добро пожаловать в наш дом. Разрешите представиться: Эрве Лефлок-Пиньель. Я живу на пятом.