Gedzerath - Рождение легиона

• Название: Рождение легиона
• Автор: Gedzerath
• Жанр: Фэнтези

События, произошедшие во время праздника Теплого Очага счастливо разрешены. Большинство невиновных наказано, большинство непричастных награждено, и выжившие в замке Ириса отправились по домам. Но что же делать мелкой сталлионградской пегаске, поклявшейся себе не допустить повторения произошедшего и уберечь так понравившийся ей новый мир от древнего и мрачного наследия ушедшей эпохи войн и раздоров?

---

– «Но наши проблемы – это наши проблемы, хотя они имеют непосредственное отношение к моему выступлению» – древний был прав, и многие пони начали махать на меня копытами, перешептываться и кое-кто даже попытался встать, для того, чтобы стащить со сцены бестолковую кобылу. Почему это не произошло еще в самом начале моего выступления, мне было категорически непонятно, однако я с облегчением заметила среди комиссаров, прогуливающихся по залу, апельсиновую шкуру Старха Джуса, стоящего на возвышении, в самом конце зала, вместе с каким-то пожилым и очень мрачным земнопони. Сосредоточившись, я попыталась вновь завладеть вниманием этого зала – «Видите ли, все это безобразие, весь этот скандал, во время которого целый генеральный секретарь получил по голове золотым тапком весом в полкило, возник не на пустом месте. Видите ли, дорогие мои сограждане, нас с вами, только что, попытались отравить. Нет-нет, не дергайтесь, я говорю об этом в переносном смысле, имея в виду под своими словами попытку изменить нас всех – изменить наше мировоззрение, наш образ жизни, нашу веру и наши надежды. Выйдя на эту трибуну, я заметила, что многих из вас озадачила и даже напугала речь генерального секретаря! Ну как же так, жили мы до этого времени, жили – не тужили, а тут вдруг рраз – и все, стоп машина! Оказывается, мы живем не так! Мы живем не для того! И идем мы с вами не туда, куда хотели! И что, он и вправду думал, что кто-то купится на этот навоз?!».

– «Долой!» – что ж, это был первый крик из зала, которого я ждала. Увы, я не была прирожденным оратором, но прекрасно помнила слова Госпожи: «Толпа – это кобыла средних лет, не очень умная, зато падкая на чувства. Ее легко завести и трудно унять, и лишь те, кто страстно верят в то, что говорят, могут управлять ею, как инструментом, словно своим копытом. Ну, или те, кто умеет это делать, моя дорогая ученица». Злобно ощерившись, я изо всех сил грохнула накопытником по трибуне.

– «Долой?! Кто это там крикнул «Долой!», а? Думаю, тебя, мой дорогой крикун, стоит сводить в подвалы этого милого здания, под которым есть еще пять этажей довольно забавного места, откуда я только что выползла… А точнее, откуда меня выволок один единорог! О да, не делай такую удивленную морду – пока мы с вами, усыпленные веками спокойствия, жили так, как заповедали нам предки, кое-кто, несогласный с таким положением дел, вырыл свое логово прямо под сердцем Сталлионграда! Предатели проникли в наш дом, и пользуясь тем, что нас отвлекают, пускают нам пыль в глаза, обделывают свои гнусные делишки! Целая пещера, заполненная опасной магической субстанцией, бурлит где-то под нашими ногами – куда уйдет эта жидкость, куда она потечет? В колодец? В скважину водозабора, из которой потом попадет к тебе в дом, к твоим детям? Ну что, кто тут еще хочет скинуть меня с трибуны?!».

Что ж, это сработало. Перечисление чьих-то бед и проблем не так интересно, как рассказ о чем-нибудь жутком, притаившимся в темноте. По притихшему залу пронесся недоверчивый шепоток, и даже расхаживающие по нему комиссары замерли на местах, с тревогой глядя на старика, стоящего рядом с Джусом.

– «Да, найдутся те, кто не поверит в мои слова. Но уверяю вас, это есть, и эта проблема – одна из наименьших зол, творящихся здесь, в Цитадели. Исподволь зло подтачивало наши основы, пока не нашло себе идеальную жертву, гнилое яблочко, самую лакомую мишень. Да-да, я говорю о нем, об этом могучем земнопони, сидящим возле стены в окружении своих помощников, я говорю о генеральном секретаре! О том, в чьи уши попал сладкий яд о гласности и рыночной экономике, нашептанный ему одним предприимчивым единорогом, сейчас, должно быть, удирающем на поезде с целой ватагой набранных тут ребят, которых он учит насилию, неуважению к законам, и хочет, чтобы его называли «боссом»! Я говорю о том госте, что в последнее время появлялся у генерального секретаря, с которым тот, не стесняясь моего присутствия, обговаривал свой план «Нового Курса», считая, что я не смогу ему помешать! Бизнес, бизнес рвется во власть в этой стране, желая превратить ее в один большой завод, на котором, с утра до ночи, бесправные рабочие будут горбатиться за талоны на воду, еду… И даже на детей!».

Шум в зале нарастал. Я не стала приводить аргументы, не стала разбирать идеи, высказанные в этом зале Корсом, не стала корчить из себя умную пони – но словно пловец, бросающийся в ледяную воду, отпустила все тормоза и давила не на разум, но на чувства сидящих в зале земнопони.

Потому что нельзя было дать случиться тому, что произошло когда-то в человеческом мире. Потому, что я полюбила этот город – глупо, безответно, не требуя от него ничего взамен. Всех тех, кто нашел в себе силы не свернуть с однажды выбранного пути. Тех, кто кормил меня вкусным супом, кто вез на дирижабле, кто вел паровоз, кто строил дома, растил детей, производил фонари и фризеры, плавил сталь, вытачивал лампочки-кристаллы и охранял леса – все они заслуживали чего-то большего, нежели стать очередным куском кровоточащего мяса для акул капитализма, сдерживаемых пока наличием благородного сословия и мудрой политикой принцесс. Но если дать им волю…

– «Те, кто хочет, чтобы миром правили биты; те, кто говорит, что «Бизнес – это война, и в ней нет запрещенных средств»; те, кто умеет жить, лишь кусая других – они нацелились на нас, на наш город! О да, они пытались раскачать нас снаружи – но это им не удалось, и они уползли обратно, в свои логова, построив на берегу громадного пресного озера, которое они называют морем, город величественных небоскребов и высоких домов, город технологий и бизнеса, что был создан копытами наших рабочих, наших инженеров… И теперь, он постепенно стал местом, где дозволено все! Где не чтят принцесс, где количество битов определяют ваш вес и положение в обществе, где стража ходит по десять голов, в тяжелых доспехах и не рискует заходить в самые зловонные и мрачные подворотни! И это они называют «прогресс»! Это они называют «развитие», это для них «рыночная экономика», в которой каждый пони – враг или ресурс!».

Что ж, это они восприняли гораздо лучше. Распаляясь, я уже не стесняясь, лупила зажатым под бабкой накопытником по старому дереву трибуны, подчеркивая самые эмоционально значимые обороты речи. Зашумевшие было, пони притихли и теперь внимательно слушали что-то вопившую с трибуны ораторшу, внутри у которой кто-то смеялся, самым наглым образом отвлекая ее от столь важной и значимой речи, мысленно подрисовывая ей то усы и прилизанную на бок прическу, то брея ее налысо и суя в копыта ботинок. Надеюсь, зрители оценили, чего мне стоило не заржать в этот момент…

«Ох, шалунья. Заканчивай, Геббельс пятнистый».

«Отвали! Я только во вкус вошла!».

– «Он сдался! Рандом «Глыба» Корс сдался, и пошел на поводу у представителя западной олигархии! У пони, который присылал сюда целые вагоны страшного, непонятного вещества, утилизировать которое возможно лишь с помощью технологий – наших технологий! Но скажите мне, стоит ли жизнь и здоровье нас и наших детей того, чтобы на счету одного костлявого, мейнхеттенского дельца, осела еще одна сотня тысяч битов?! Стоит ли наша кровь, наш пот, наши силы того, чтобы кто-то, живущий на вилле, среди пальм, шумящих на берегу его частного островка, одобрительно похлопал нас по плечу, одобряя нашу податливость, наше желание прогнуть под него спину, называя это «продвинутостью и незашоренным взглядом»?! Разве этого мы добивались все эти века?».

– «Ком-мисары! Я приказываю убрать ее с трибуны!».

– «Молчать, когда с тобой говорит посланница Принцессы Ночи!» – я понимала, что Луна убьет меня за такую вот выходку, но поддавшись чувствам, я вновь грохнула накопытником богини по деревянному столу трибуны, перекрикивая поднявшийся шум. Налившийся дурной кровью, генеральный секретарь оттолкнул шепчущих ему что-то помощников, и двинулся было ко мне, но на его пути мгновенно выросли два комиссара, заставив меня довольно громко икнуть в микрофон. Сбившись на мгновение с мысли, я протянула копыто к стакану с водой, заботливо приготовленному кем-то для докладчиков и с искренним недоумением воззрилась на эту картину. Что ж, похоже, слова Блюблада про подковерную возню среди партийных ячеек Сталлионграда были правдивы, и в этот сложный момент, когда все висело на волоске, и весь мой экспромт мог быть разрушен в один-единственный момент властным «Уведите!», какая-то благожелательная ко мне сила вмешалась в происходящее – и все полетело вверх дном. Ошарашенный столь явным неподчинением, Корс вновь опустился на пол, и спрятал морду в копытах, отрешаясь от происходившего в зале, под куполом которого звенели мои эмоциональные, и признаться, довольно глупые лозунги и слова.

Но теперь, им уже топал весь зал.

– «Жители Сталлионграда! Соратники! Братья и сестры! Я, глупая, молодая пегаска, судьба которой складывалась не самым лучшим образом, прожила целых три года в Эквестрии! Вокруг нас много хорошего, но много и плохого, и имея этот опыт – опыт, которого нет у большинства из окружающих меня пони, я прошу… Нет, я умоляю вас – не сдавайтесь! Да, да, это звучит неожиданно, это звучит глупо, но я взошла на эту трибуну не для того, чтобы соблазнять вас чудесами или рассказами о магии, описаниями богатств или роскошной жизни – о нет, отнюдь! Жизнь трудна и жестока, поверьте, и шрамы на моем теле расскажут вам больше, чем десять часов бесполезного кобыльего трепа, поэтому я прошу вас – прислушайтесь ко мне! Не доверяйте тем, кто будет соблазнять вас сойти с вашего… С нашего пути! Для них есть одно лишь правило – «Equus equo lupus est», и мы для них – лишь корм. Страшнее всего, что мы не можем поступить с ними так же, как они поступили бы с нами – мы лучше них, и я, да и все мы, хотим, чтобы так оставалось и дальше. Запомните – мы можем принять что-либо только от принцесс, остальные же вряд ли когда-нибудь станут нашими друзьями! Это говорю вам я, та, которую принцессы почтили своей милостью, и сделали доверенной пони по… По некоторым вопросам! Верьте мне, соратники – я люблю этот город, и я скорее сдохну сама, чем дам кому-нибудь из этих поганых бизнеспони протянуть к нему загребущие копыта! No pasaran! Враг не пройдет!».