Джеффри Сэкетт - Клеймо оборотня

• Название: Клеймо оборотня
• Автор: Джеффри Сэкетт
• Издательство: Издательский дом "Федоров" Издательство "СамВен" А/О "ВЕГА-иформ"
• Жанр: Триллер
• Год: 1993

В засекреченный исследовательский центр попадает невзрачный юноша-цыган, оказавшийся страшным оборотнем, абсолютно неуязвимым к любым внешним воздействиям. Руководитель центра бывший агент ЦРУ капитан Брачер решает использовать сверхъестественные способности своего пленника для создания непобедимой армии оборотней.

Роман популярного американского писателя Джеффри Сэкетта «Клеймо оборотня» (1990 год) представляет собой калейдоскоп жанров. Кроме леденящих кровь ужасов, в нем очень сильны элементы триллера и детектива. А второй план — мощный философский подтекст, придает неповторимый вкус, казалось бы, избитому сюжету об оборотнях.

Все пять написанных Д. Сэкеттом романов становились в США бестселлерами.

Автор романа молодой, но популярный в США писатель, личность в своем роде необыкновенная. Он получил блестящее образование, знает несколько современных и древних языков, является непревзойденным специалистом в области истории. В этом вы убедитесь сами, прочитав «Клеймо оборотня» — бестселлер с увлекательнейшим сюжетом и мощным философским подтекстом.

---

После коротких сборов все заняли свои места, и грузовик с «кнутами» сразу тронулся в обратный путь. Брачер залез на заднее сидение лимузина и жестом приказал Невиллу сесть рядом. Всю дорогу до лагеря он молчал. Невилл начал было потихоньку надеяться, что капитан попросту забыл о нем, как вдруг Брачер заговорил:

— Ты читал «Майн Кампф», Джон?

— Конечно, читал, — солгал Невилл.

— Новый порядок, — прошептал Брачер, отвернувшись и глядя в окно. — То, о чем писал Гитлер, что пытался осуществить, то, к чему стремилась белая раса с начала века, зачастую сама не сознавая того. — Он устало вздохнул. — Сегодня мы создали оружие, равного которому не знает мир. С помощью этого оружия мы перестроим человечество по образу и подобию Божьему.

Невилл торопливо кивнул в знак согласия.

Брачер повернулся к нему и дружелюбно улыбнулся.

— Видишь ли, Джон, так уж сложилось исторически, что к 1914 году весь мир был во власти белых. Белые колонизировали обе Америки, Австралию и Новую Зеландию. Почти вся Африка и большая часть Азии так или иначе находились под властью европейцев. Белое общество было поистине великолепно в своей чистоте.

— М…м, да, да…

— Подумай только, что представляла собой Америка в 1914 году! Здесь, на этом месте, — англо-саксонская республика, на севере — англо-французский доминион, а весь юг, до Колумбии, фактически был колонией белых людей. Да и Южная Америка, заселенная в основном черными и краснокожими полукровками, управлялась белой аристократией. — Брачер говорил мягким, приглушенным голосом; словно вызывая из прошлого идиллические образы потерянного рая. — А в Европе во главе древних высокоразвитых цивилизаций стояли старинные царские династии. Габсбурги в Австрии, Гогенцоллеры в Германии, Бернадоты в Швеции, Савойская династия в Италии, Бурбоны в Испании. А в России — Романовы, предержащие абсолютную власть над темным, безобразным народом, сплошь состоящим из азиатских помесей. — Он вздохнул. — И что нее мы имеем после 1914 года? В России вот уже столько лет правят евреи и монголы. Америка, Франция и Британия были обманом втянуты в позорное дело уничтожения Германии. Черномазые требуют, чтобы к ним относились как к людям. Азиаты сидят в банках и на биржах. Евреи ни в грош не ставят нашу Конституцию. Восточная Европа погрязла в коммунистическом хаосе.

— Д-да, — заикаясь выговорил Невилл, — это… все… очень п-печально…

— Более того, Джон, — грустно продолжил Брачер, — если такое положение дел оставить сейчас без внимания, то результаты могут оказаться самыми плачевными! И все это происходит под носом у этих белых марионеток, этих безмозглых предателей своей расы, которые сидят в правительстве! — В голосе Брачера зазвучали жесткие нотки. — Но мы их остановим, черт бы их всех побрал, остановим!

— Конечно… конечно…

— Джон, ты хочешь знать, каким будет мир через сто лет?

— Это… интересно…

«Боже, помоги мне дожить до завтра, даруй мне еще одну неделю, еще один год…»

— С низшими расами, загрязняющими человеческую породу, будет покончено. Разве это не замечательно, Джон?

— Это з-замечательно, Фредерик.

— Когда будет создана армия оборотней, нам понадобится всего несколько месяцев, чтобы захватить всю страну. Тактические планы уже разрабатываются. Они, как и положено, включают захват ключевых центров и тому подобное.

— Да, да…

— Ошибка Гитлера состояла прежде всего в непонимании того, что все белые, кто бы они ни были, — это все-таки белые. Ну, кроме евреев, разумеется. Я имею ввиду славян, кельтские народы, испанцев, латиноамериканцев — все они, в сущности, белые. Вот они-то и станут нашими союзниками, когда мы развернемся. Конечно, придется вытравить монгольские элементы, загрязняющие славянскую кровь, придется избавиться от краснокожих и ниггеров среди латиноамериканцев… за исключением, конечно, аргентинцев.

— Понимаю.

— Придется призвать на помощь науку, чтобы всерьез и навсегда очистить белую расу от примесей. Мы это сделаем. Это всего лишь вопрос времени.

— Да, да, вопрос времени, да…

Брачер широко улыбнулся.

— Через сто лет, максимум через двести, этой планетой будет управлять белая раса господ, обслуживаемая рабами и процветающая под сенью «нового порядка», который обеспечит партия Белого Отечества. А если наука к тому времени достаточно далеко продвинется, чтобы можно было обойтись без тяжелого ручного труда, то мы избавимся и от рабов. — Он вздохнул. — Утопия. Как и все наше движение. Утопия.

Брачер погрузился в задумчивое молчание. Когда они въехали на территорию учебного комплекса и машина остановилась, капитан улыбнулся Невиллу и сказал:

— Сейчас я иду звонить в Центр. Надо распорядиться, чтобы прислали сюда четырнадцать заключенных. Они понадобятся нам завтра вечером.

— Заключенные? Зачем? — Невилл старался придать своему голосу деловитую озабоченность, как если бы они с Брачером непринужденно обсуждали совместный проект. — Новые эксперименты?

— О, нет, с экспериментами покончено. Дело совсем в другом. Калди ведь ничего не ест до тех пор, пока не наступит превращение, и тогда он насыщается человеческой плотью. Полагаю, с моими парнями произойдет то же самое, и мне не хотелось бы оставить их без ужина.

Невилл содрогнулся.

— Но, Фредерик, почему бы не кормить их каким-нибудь животным мясом, говядиной, например? Разве так уж необходимо…

— Джон, ты сентиментальный дурак, — беззлобно обругал его Брачер. — Эти заключенные рано или поздно все равно умрут во время опытов в «Халлтеке». Так какая разница, как это произойдет, ведь главное, чтобы от их смерти была хоть какая-то польза.

Невилл дрожащей рукой вытер пот со лба.

— Но почему четырнадцать, Фредерик? Ведь в твоей команде пятнадцать человек?

— Ба, Джон, да ты неплохо считаешь! — усмехнулся Брачер.

Удивление на лице Невилла сменилось ужасом, когда до него дошел смысл слов Брачера.

— Фредерик… Фредерик… ты не сделаешь этого… нет, прошу тебя… нет..!

— Тебе будет оказана большая честь, мой дорогой пастор, — с улыбкой сказал Брачер, вылезая из машины. — Ведь это почти то же самое, что и быть брошенным на съедение львам, как первые христиане. Ну, львов, как ты сам понимаешь, мы тебе обеспечить не сможем, а вот оборотни — вполне нам по силам.

Капитан взглянул на «кнутов», которые вылезли из грузовика и сейчас направлялись к нему, он кивнул в сторону Невилла и коротко бросил:

— Взять его и запереть.

Усталой походкой Брачер двинулся в сторону административного корпуса, прислушиваясь к отчаянным крикам пастора, умолявшего о пощаде и милосердии. Потом крики стихли, и Брачера догнал Бриггс.

— Поезжай в Маннеринг прямо сейчас, — распорядился капитан, — и позвони Халлу в Калифорнию. Звони из моего кабинета по новому телефону с электронным противоподслушивающим устройством.

— Будет сделано, капитан. А что сказать мистеру Халлу?

Брачер на мгновение задумался, затем ответил:

— Попроси его от моего имени приехать к нам как можно скорее. Скажи, что проект «Ликантрон» завершен и эксперименты увенчались успехом. Передай ему… — Лунный свет отразился в его глазах, придавая взгляду какое-то неестественное, дикое выражение, когда он прошептал: — Передай, что мы выиграли войну.

17

Луиза Невилл стояла посреди камеры, с сердитым видом сложив руки на груди, вслушиваясь в то, что говорила Петра, то есть Клаудиа. Она обращалась к Калди, который сидел, скрестив ноги, на холодном полу, и с отсутствующим видом выводил в пыли тонкими пальцами пятиконечные звезды.

Клаудиа говорила по-итальянски, а Калди отвечал на романшском, поэтому и Луиза, и Бласко понимали, о чем шла речь, хоть пока не вступали в разговор.

Женщина, так хорошо известная Луизе под именем Петры Левенштейн и вдруг оказавшаяся Клаудией Прокулой, в прошлом женой Понтия Пилата, впервые появилась в камере в этом качестве вчера вечером. В течение часа она яростно кричала на Калди, обвиняя его во всех своих несчастьях, а потом убежала. Всю ночь и все утро Луиза везде искала ее, желая объясниться с ней, расспросить, понять. В конце концов Луиза ни с чем вернулась в камеру Калди. К ее величайшему изумлению, Клаудиа была здесь. Она спокойно и ровно разговаривала со своим старым товарищем по несчастью. Гнев предыдущего вечера исчез, уступив место осознанию неизбежности свершившегося.

Охранник запер дверь камеры, оставив вместе двух людей и двух оборотней, а сам уселся за стол в конце коридора.

— Для меня все было достаточно просто, — говорила Клаудиа. — После того, как мы расстались, я скиталась по Центральной Европе, прислушиваясь к тому, о чем говорят в кафе, закусочных, бистро. Очень скоро я поняла, что мы с тобой по неведению остались в стороне от поистине небывалого прогресса, которого достигла наука за последние несколько веков.