Элигий Ставский - Домой ▪ Все только начинается ▪ Дорога вся белая

• Название: Домой ▪ Все только начинается ▪ Дорога вся белая
• Автор: Элигий Ставский
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Проза
• Год: 1983

В книгу вошли три повести Э.Ставского: "Домой", "Все только начинается" и "Дорога вся белая". Статья "Рядом с героем автор" написана Г. Цуриковой.

---

- Я и пойду.

И Васька пошел, но только не к станку, а к начальнику цеха.

Мой станок за эти дни запылился. И стал он какой-то другой, точно что-то в нем умерло.

На следующий день вечером Васька отдал мне заметки в стенгазету, они были уже отпечатаны на машинке, и сказал:

- Выпускай. Только придумай что-нибудь, чтоб красивее.

Вечером мы с Лешкой и Женькой Семеновым сидели в красном уголке. Женька был шрифтовик. А Лешка пришел заодно со мной. Женька расчертил газету. Открыл краски. Можно было начинать. Я решил, что надо сделать газету хорошую, такую, чтобы всем понравилась.

Дверь открылась. Все обернулись, и я увидел Нюру. Нюра позвала меня. Мне почему-то было неприятно перед ребятами, что она пришла. Я вышел.

- Ну чего?

- Саша, вы тут долго еще будете?

- Долго-недолго. Откуда я знаю?

- Ты обиделся?

- А чего мне обижаться? То один позовет, то другой.

- Хочешь, у меня вот тут хлеб с колбасой?

Она протянула мне пакет. Я разозлился:

- Да брось ты, на самом деле! Что я тебе, маленький, что ли? Выдумала тоже...

Я махнул рукой и хлопнул дверью.

Мы просидели над газетой всю ночь. Утром сходили в душ. Васька сказал, что газета хорошая.

Глава вторая

Мне город нравится, и мне нравится ходить по улицам. Улицы переходят одна в другую, сливаются, и город мне кажется бесконечным и добрым. Город все время изменяется. Он становится лучше. Интересно, каким он будет в двухтысячном году?

Ира слушает меня и улыбается. Мне хочется понравиться ей, но те обычные и проверенные слова, которые я говорил другим девушкам, на этот раз почему-то забылись. Что-то заставляет меня говорить другие слова. Я говорю их, смотрю на Иру и сомневаюсь:

- Это вам неинтересно?

- А дальше?

- Что дальше?

- Я слушаю дальше.

Я взял ее под руку. Тогда, на вечере, она показалась мне высокой. Но сейчас я увидел, что ее шляпка немного выше моего плеча. Я решил, что сегодня ее поцелую.

Прошли мимо моего ремесленного. Оно теперь окрашено в розовый цвет. Под ногами был песок. Я сказал, что этот песок мне нравится тоже. Значит, кто-то заботится о нас, обо всех, кто ходит по этому тротуару. Мы вышли на Невский, и простояли минут пять на углу Невского и Садовой, и слушали, как милиционер уговаривал пешеходов. Он говорил в рупор, и голос его разносился далеко. Мы специально сошли с пешеходной дорожки.

«Граждане. Будьте осторожны на переходах. Вот вы, товарищ с девушкой в зеленой шляпке. Почему вы сошли с пешеходной дорожки? Соблюдайте правила уличного движения». Я сказал, что этот милиционер мне тоже нравится. Ира слушала меня, улыбалась, а потом пожала печами.

- Ну и что?

- Ничего, конечно.

- Вы, оказывается, совсем еще ребенок! — Она посмотрела на меня, наклонив голову. — Я тоже когда-то думала так же. А теперь у меня это прошло.

Я вдруг пожалел, что говорил ей обо всем этом. Наверное, этого не нужно было делать. А нужно было говорить о всяких пустяках. Но я решил, что покажу ей, какой я ребенок. Мне даже лучше, что она так думает. Я спросил:

- А лучше быть взрослым или лучше быть ребенком?

- Лучше ребенком.

- А почему?

Мы сошли с Аничкова моста и пошли дальше по Невскому.

- Потому что ребенок думает, что все на земле необыкновенно. И ему хорошо. Он даже имеет право совсем не думать, и ему все равно хорошо. А на самом деле все так и должно быть: улицу должны посыпать песком, а на перекрестках должны стоять милиционеры. Что же тут особенного?

Она посмотрела на меня, и я понял, что она смеется надо мной.

- Ничего, наверное, — сказал я. — Наверное, ничего особенного. А мы пойдем на танцы?

- А для чего?

Я подумал, что совсем ей не нравлюсь, что ей со мной скучно. Мне, наверное, не нужно было искать ее и ходить в техникум. Я разозлился на самого себя. И я решил выпрыгнуть из себя, сделать все, чтобы ей понравиться.

Мы свернули с Невского и подошли к ее дому. Я не знал, что говорить и что делать. Она тоже молчала. Так мы вошли в парадное. Я решил, что нужно не говорить, а действовать. На лестнице никого не было. На втором этаже я преградил ей дорогу.

- Я почему-то скучал все эти две недели, — сказал я, в упор глядя на нее.

Слова «почему-то», «что-то со мной случилось», «я стал вдруг другой», мне кажется, самые подходящие для разговора с девушками. Я говорю «почему-то», а она уже сама думает: «Почему же? Наверное, я ему нравлюсь?»

Ира остановилась.

- Я должна поверить, что это правда?

- Нет, можно и не верить. Но я хочу вас поцеловать.

Я наклонился и взял ее за руки. Она не сопротивлялась, но отвернулась.

- А знаете, Саша, мне это не нравится. — Лицо у нее стало серьезным.

- Почему?

- Так нельзя. Я рассержусь. Я могу рассердиться. Все придет в свое время. Если нужно, чтобы это пришло.

Эти слова охладили меня. Я чуть было не махнул рукой и не ушел.

- Вы уже рассердились? — спросил я.

- Еще нет, — сказала она спокойно. — Пока еще нет.

В руках у нее был ключ. На лестнице по-прежнему никого не было. Я молчал. Все получилось как-то не так. Мне совсем не хотелось, чтобы она думала обо мне так плохо. Но говорить мне уже было нечего. Мы стояли рядом.

- Пойдемте к нам, — сказала она наконец. — Если, конечно, это вас больше устроит, чем стоять на лестнице.

Она повернулась и, не ожидая ответа, начала подниматься. Я медленно пошел за ней.

Она уже сказала мне, что живет с теткой и что тетка у нее очень умная и ученая. Мы вошли. Ира зажгла свет. Открылась дверь, и вышла какая-то женщина, молодая, с ласковыми, приветливыми глазами, в черном свитере и с золотой цепочкой на шее. Она смотрела на нас и улыбалась. Я не представлял, как надо себя вести.

- Познакомьтесь, — сказала Ира. — Это вот моя тетя.

Я удивился и пожал протянутую руку.

- Александр.

- Ольга Николаевна.

Мы вошли в комнату.

- Знаешь, Оленька... — И Ира громко начала рассказывать, как мы познакомились.

- Что же вы стоите? — спросила тетка.

Я посмотрел вокруг и сел на диван. В комнате все было удобное и уютное. Тетка тоже была красивая, но не такая красивая, как Ира.

- Значит, вы на заводе? — спросила тетка.

Я понимал: в таких случаях надо говорить что-то умное, чтобы произвести впечатление. Но мне почему-то захотелось спать. К тому же, после того что случилось на лестнице, я почувствовал, что ничего, кажется, из нашего знакомства не выйдет. От этого мне захотелось спать еще больше.

- На заводе, — сказал я.

- И вам нравится? — разглядывая меня, спросила тетка.

Эта тетка разговаривала и смотрела на меня как-то странно. Она улыбалась, и мне казалось, что она хочет узнать совсем не то, что спрашивает. А то, что я ей отвечу, она давно уже знает. И я начал задумываться над тем, что же мне отвечать.

- Почему же вы молчите, Саша? — спросила тетка.

Ира стояла у окна и вертела телефонный диск.

- По-моему, токарное дело интересное, — сказал я.

Тетка понимающе кивнула головой, и глаза ее засияли.

- Вы давно уже работаете?

- Скоро пять лет, если с ремесленным.

- И вы сразу учились на токаря?

Я почувствовал, что тетка действительно очень умная и что разговаривает со мной она из любезности. Просто потому, что я пришел с Ирой.

- Сразу, — ответил я.

- Это хорошо.

Я раньше никогда не задумывался, хорошо это или плохо. Но она так произнесла это «хорошо», что я вырос в собственных глазах. Я понял, что совершил в жизни что-то важное.

- Может быть, мы поедим? — сказала Ира, подходя к столу и приподнимая салфетку. — Я ужасно проголодалась. Мы прошли пешком через весь город.

Ира придвинула к столу три стула. Я решил не отказываться. Я тоже хотел есть. К тому же я подумал, что теперь уже все равно, как я буду себя держать в этом доме.

- Салат? — спросила Ира.

- Спасибо, — сказал я. — По правде говоря, мне это непривычно, чтобы за мной ухаживали, я возьму сам.

Тетка подняла голову и сказала:

- Мужчины рождаются неизбалованными. Балуем их мы, женщины. Учти это, Ира.

Я подумал, что тетке лет тридцать пять, и положил себе салата.

- Я начинаю бояться, что ты уже хочешь выдать меня замуж, — сказала Ира. — А я еще совсем необразованная.

Тетка протянула мне бутерброд с маслом.

- Быть женщиной - целая наука. — Она делала еще один бутерброд. — Мужчины грубы и требовательны. А женщина должна вовремя уступить, вовремя настоять, вовремя стать слабой, вовремя защититься.

- Это настоящий бокс, — сказала Ира. — А я ужасно боюсь, когда дерутся.

- А зачем уступать? — сказал я. — Надо на равной.

- А вы думаете, мужчина и женщина равны? — спросила тетка, и она так улыбнулась и так посмотрела на меня, как-то сбоку и как-то загадочно, что я против своей воли сказал не то, что хотел:

- Ну... вообще-то нет...

Тетка снисходительно кивнула мне головой и повернулась к Ире.

- Я знаешь кому завидую?..

У меня в голове пронеслась мысль, что я мог бы влюбиться в эту тетку.

Тетка назвала какое-то имя.