Лесли Горвиц - Формула смерти

• Название: Формула смерти
• Автор: Лесли Горвиц
• Издательство: Русич
• Жанр: Маньяки
• Год: 1996
• ISBN: 5-88590-445-6

В своем психологическом триллере известный американский писатель погружает читателя в преступный мир современного Нью-Йорка.

Не поверив в «самоубийство» своего брата, Майкл Фридлэндер начинает самостоятельное расследование, в ходе которого сталкивается с тайными пружинами, приводящими в действие мир жестокости и убийств.

---

Как ни злился Майкл на этого человека, сейчас, оказавшись с ним лицом к лицу, не почувствовал ничего, кроме жалости, и не увидел в нем врага — старый и больной человек не сегодня-завтра покинет суетный мир вместе с его грязью и несправедливостью.

— Так о чем ты хотел спросить? — нарушил тишину Ватерман, когда их обоюдное молчание стало невыносимым.

Не зная, с чего начать, Майкл решил не ходить вокруг да около.

— Я обнаружил компьютерный диск с записями брата.

— Записи твоего брата?

— Да, записи, в которых расписано в деталях, каким образом он отмывал деньги Рэя Фонтаны и куда они шли, — Майкл остановился, ожидая реакции судьи, но тот молчал, и он продолжил: — В них, кроме всех прочих, есть и ваше имя. Там записано, что за последний год вы получили от Фонтаны шестнадцать тысяч долларов.

Майкл опять замолчал, надеясь получить исчерпывающий ответ, но судья ограничился лишь не-сколькими словами.

— Нельзя ничего утверждать. Разве тебя этому до сих пор не научили? Или обвиняешь меня в совершении преступления? — судья говорил спокойно. Конечно же, он предстанет перед безносой гораздо раньше, чем перед жюри присяжных.

— Вы должны знать, чем занимался Алан.

— В моем положении не имеет смысла морочить тебе голову, Майкл. Действительно, многие годы я имел дело с сомнительными, с точки зрения некоторых, предприятиями, но хочу сразу оговориться: никогда не тянул Алана в подобные предприятия силком — открывая перед ним широкие возможности, всегда оставлял за ним право на выбор.

— Выбор? — переспросил Майкл. Сказанное этими сухими потрескавшимися губами полутрупа слово прозвучало для него зловеще.

— Да, выбор. Он был волен решать, что делать для Фонтаны и в чем ему отказывать.

— Но именно вы открывали перед ним возможности сделать тот или иной выбор.

— Не стану отрицать — именно я их и свел.

— Тогда что же случилось? Его обуяла жадность или он связался с дурными людьми?

— И то, и другое. Никогда не думал, что дело зайдет так далеко, что он убьет эту несчастную.

Тут-то Майкл понял, что судья придерживается той же версии происшедшего, какую пытался вбить ему в голову Фаррелл. Ватерману было удобно считать, что причина беды — жадность Алана и его пагубная страсть к той девице.

Сам судья таким образом оказывался чистеньким. Майкл до того рассердился, что забыл о состоянии Ватермана и хлестнул его словами.

— Разве не понимаете, что и Алана, и Джинни убил Фонтана?

Ватерман посмотрел на него с сожалением, как смотрит священник на отступника, не желающего вернуться в лоно церкви.

— Майкл, как ты думаешь, почему я направил тебя в агентство Фонтаны? Не замышляя ничего дурного, прежде всего желал тебе добра и хотел, чтобы ты оставил все как есть, все понял и примирился со смертью Алана.

Судья цеплялся все за тот же сценарий происшедшего и не слышал того, о чем ему толковал Майкл. Отмывание грязных денег, взятки — все это простительно, но признаться в причастности к смерти Алана Луис Ватерман не хотел, а может быть, не смел.

— Судья Ватерман, я нашел частного детектива. Хотите узнать, что ему удалось выяснить?

Ватерман ответил молчанием, которое Майкл посчитал за согласие. Рассказывая о результатах своего расследования, он заметил, что внимание судьи было неустойчивым, и понял, что мало что из сказанного им доходило до его сознания. Он начал опасаться, что тот вообще впадет в забытье, а другой возможности говорить с ним уже не представится.

Ничего из того, что говорил Майкл, не удивляло судью — ему было безразлично, что Алан выплатил несколько тысяч долларов Магнусу сразу после того, как тот произвел вскрытие тел Тино Охьеды и Кэсси Эпштейн.

— Совпадение, — фыркнул Ватерман. Он не возмутился, когда Майкл обвинил его лечащего врача Эда Шэннона в смерти Амброзетти.

Майкл Фридлэндер впал в отчаяние: как достучаться до судьи Ватермана? Конечно, этот человек знает или по меньшей мере подозревает, что Алана убили, но он не признается даже самому себе в причастности к смерти Алана — даже на смертном одре предпочитает закрывать глаза на правду. Нет, черт побери, Майкл докажет свою правоту, наплевать, что он умирает. Для жалости у него не осталось времени, и он решил рассказать, что узнал от Гейл. Если его хватит кондрашка, так тому и быть!

— Судмедэксперт, осматривавший тело Алана сразу после смерти, утверждает, что тот не стрелял в себя, ведь очень просто определить, был ли произведен выстрел с близкого или дальнего расстояния.

— Возможно, эксперт ошибся.

— В ее заключение о смерти Алана кем-то внесены существенные поправки. Кроме того, есть еще кое-что любопытное: за два дня до смерти Алан выплатил семь тысяч долларов доктору Магнусу. Знаете, за что он получил эти деньги?

— Полагаю, за фальсификацию очередного заключения о вскрытии.

— Не просто очередного, судья Ватерман. Получается, что Алан сам оплатил вскрытие собственного тела. Фонтана — хитрая бестия: сделал Алана соучастником в укрывательстве фактов собственного убийства, — он замолчал, давая судье возможность вникнуть в смысл сказанного.

На этот раз реакция последовала незамедлительно. Судья сел, но сделал это слишком резко — его лицо скривилось от боли, он схватился руками за живот, а в его горле послышались клокочущие звуки.

Майкл вскочил с кресла:

— Могу чем-то помочь вам?

Ватерман только покачал головой. Через несколько секунд боль отпустила его, но он был бледнее обычного и тяжело дышал.

Наконец он смог говорить.

— Возможно, то, что ты мне рассказал — правда. Вероятно, я допустил страшную ошибку…

— Еще не поздно ее исправить, — сказал Майкл.

Ватерман, казалось, не слышал его, погрузившись в сосредоточеннное молчание.

Прошла минута, прежде чем он заговорил.

— Итак, что я могу для тебя сделать? Собираюсь позвонить окружному прокурору. Уверен — он отнесется к моим словам с должным вниманием. Расскажу о моем участии в этом деле. Это все, что я тебе обещаю.

— Вы позвоните сегодня?

— Я позвоню ему сейчас, если тебе так хочется. Можешь остаться здесь и послушать, — теперь голос Ватермана звучал громко и решительно. Он снял трубку и набрал номер.

— Это судья Луис Ватерман. Сообщите мистеру Барбанелу, что я хотел бы с ним поговорить.

Майкл уже слышал это имя. Джо Барбанел — окружной прокурор Манхэттена.

Прошло некоторое время, и судья сказал:

— Ясно. Передайте, пожалуйста, чтобы он позвонил мне при первой же возможности. Скажите, что очень важно… Да, мой номер телефона он знает.

Он повесил трубку и взглянул на Майкла.

— Он вернется в свой кабинет никак не раньше, чем через час. Обещаю, что буду с ним совершенно откровенен. Можешь позвонить мне завтра утром, и я сообщу о результатах.

Майкл не скрывал разочарования, подозревая, что даже на пороге смерти судья способен пойти на обман: он не знал меру его совести, да была ли она у того вообще? Он собирался уйти из этой комнаты с какими-то осязаемыми результатами, а не просто с обещанием умирающего.

Судья Ватерман, почувствовав недовольство своего гостя, снова схватил трубку телефона и набрал номер, его глаза блестели предвкушением интригующей беседы и желанием в последний раз удивить мир. Не отрывая взгляда от Майкла, он ждал, пока на том конце провода поднимут трубку, а затем произнес:

— Да. Это Лу Ватерман. Как вы себя чувствуете, доктор Магнус?

Ошеломленный таким поворотом дела, Майкл подался вперед, чтобы не пропустить ни одного слова.

— Передо мной сидит молодой человек, с которым ты, по-моему, знаком, — Майкл Фридлэндер. Мы только что говорили о его брате Алане, и он сообщил кое-какие любопытные факты… Нет, лучше ты меня послушай — у тебя еще достаточно времени защитить свою точку зрения. Мне кажется, я поступлюсь своим долгом, если не сообщу все эти факты Джо Барбанелу, — судья замолчал и выслушал то, что говорил доктор Магнус, потом, улыбнувшись в первый раз за все время, пока Майкл находился в его спальне, заключил: — Вы меня не поняли, доктор Магнус. Мне — нечего терять.

Глава 13

Осмотр показал, что рана Дэна оказалась пустяковой — пуля задела лишь икру ноги. Конечно, все могло кончиться хуже, если бы глаза Фаррелла не заливала кровь. Эд Шэннон обработал и перевязал рану прямо в своем кабинете, Дэн смог без всякой помощи передвигаться, хотя и прихрамывая.

Фарреллу требовался врач, и он кипел от ярости, когда Фонтана настоял, чтобы Эд Шэннон в первую очередь занялся раной Дэна — неслыханное оскорбление. Для Фонтаны такие, как Макс Фаррелл и его дочь, не представляли особого интереса. Но Дэн — это извращенная сущность, злобная жестокость, настоящее исчадие ада, — единственный в своем роде: в присутствии этого вселенского злодея Фонтана ощущал даже некоторую робость. С тех пор как Фонтана выхватил его из-под поезда, Дэн не проронил ни слова — не отвечал на вопросы, избрав своей тактикой молчание, и ничем не выдавал своих мыслей. Фонтане такая линия поведения нравилась, и он восхищался полным отсутствием каких бы то ни было эмоций во время промывания и перевязки раны. Казалось, что Дэн совершенно лишен ощущений, угрызений совести или чувства вины, боли.