Барбара Картленд - Скажи «да», Саманта

• Название: Скажи «да», Саманта
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-00028-2

Русалочная красота и эффектная экстравагантность лондонской манекенщицы Саманты Клайд привлекли внимание скандально знаменитого писателя Дэвида Дарэма. Казалось бы, все складывалось удачно, ничто не могло помешать молодым людям любить друг друга и быть счастливыми. Однако возникло совершенно неожиданное серьезное препятствие: Дэвид отнюдь не намерен связывать себя браком, Саманта же вне брака просто не мыслит любви…

---

Оборудование новой квартиры потребовало бы немало хлопот, но Питер нашел для меня дешевого декоратора, который, работая вечерами, сумел сделать все не хуже, чем какая-нибудь дорогая, солидная фирма.

Занавеси на окнах я подобрала сама, а Питер помог мне повесить картины. Это, разумеется, не были картины великих мастеров, какие висели в загородных дворцах, но я знала их с раннего детства, и мне приятно было хранить их у себя в память о маме и папе. Я чувствовала, что они каким-то образом скрашивают мое одиночество.

Питер, даже провожая меня домой после ужина в ресторане, никогда не просил, чтобы я пригласила его к себе. Я знала, что он заботится о моей репутации и не хочет, чтобы соседи стали потом судачить обо мне.

Он был очень добр и чуток ко мне и всегда готов был внимательно выслушать все, о чем бы я ни говорила. Он никогда не посмеивался надо мной, если я забывала что-нибудь из того, что он мне уже рассказывал.

Прошло немного времени, и я решила, что если Питер захочет меня поцеловать, а он наверняка этого захочет рано или поздно, то я не скажу «нет».

Я предполагала, что он, так же, как и Дэвид, потом захочет заняться со мной любовью, и решила, что на это я отвечу «да».

Я старалась не думать о том, что мне будет страшно или что в последний момент у меня может не хватить духу. В конце концов Питер мне нравился, и даже очень. Он был самым добрым и милым другом, какой только был у меня в жизни, и при его мягкости и нежности он никого не способен был напугать, даже меня.

Самое удивительное было то, что Питер никогда не пытался меня поцеловать, и хотя он почти каждый вечер куда-нибудь меня приглашал, а каждую субботу возил за город, он неизменно бывал мил и дружелюбен, но и только.

Если бы не все другие молодые люди, которые без конца приглашали меня на танцы и продолжали делать скрытые намеки на кое-что другое, что им хотелось бы сделать, я подумала бы, что утратила всю свою былую привлекательность.

«Надо как-то подбодрить Питера, — говорила я себе. — Если мы будем продолжать в том же духе, то мне будет не меньше ста тридцати лет, пока я стану достаточно опытной в любви, для того чтобы понравиться Дэвиду, а он к тому времени обо мне и не вспомнит».

Теперь, думая о Дэвиде и леди Беттине, я ощущала где-то внутри невыносимую, мучительную боль, которая пришла на смену щемящей тоске, охватившей меня в тот момент, когда я узнала, что они вдвоем отплывают на «Королеве Мэри». Я старалась не думать о них, но это было очень нелегко, потому что я все еще видела их, танцующих в Брэй-парке, тесно прижимающихся друг к другу. Я видела, как раскосые глаза леди Беттины смотрят в глаза Дэвида, а ее губы призывно обращены к его губам.

«О Дэвид, Дэвид!» — взывала я, мысленно обливаясь слезами и огромным усилием воли заставляя себя думать о чем-нибудь другом.

Иногда ночами я и в самом деле плакала, потому что все казалось таким безнадежным! Потом я говорила себе, что все еще не сделала ничего для осуществления своего замысла и что есть ведь еще Питер, который только и ждет, чтобы я предложила ему заняться со мной любовью.

Я смутно представляла себе, во что все это может вылиться, но думала, что, может быть, с Питером это будет все-таки не столь ужасно, как с другими.

Однажды вечером, когда мы вернулись в Лондон с прогулки и восхитительного ужина в загородном ресторане, Питер довез меня до моей квартиры и вдруг сказал:

— Могу я ненадолго зайти к вам, Саманта?

На какой-то миг я от удивления не нашлась, что ответить. Он ведь никогда прежде об этом не просил! Но потом я вспомнила, что именно этого я жду уже давно.

— Да, конечно, Питер, — ответила я после минутного колебания.

Я вышла из машины, подождала, пока он запер ее, а потом мы вместе поднялись по лестнице. Я до того нервничала, что едва смогла отпереть дверь.

В комнате было уютно и приятно, а Питер подарил мне розы, которые наполняли воздух своим ароматом. Питер закрыл за собой дверь, а я стояла, ожидая, что сейчас он впервые обнимет меня и поцелует. Губы у меня высохли, и я почувствовала идиотское желание убежать и запереться в спальне.

— Я хотел бы поговорить с вами, Саманта, — спокойно начал Питер.

— Да, конечно, — сказала я. — Но, может быть, присядем?

Я опустилась на диван, слишком громоздкий для маленькой гостиной, а Питер сел рядом со мной. Я подумала, что он сейчас возьмет меня за руку, но он лишь сказал после недолгого молчания:

— Я хочу сообщить вам, Саманта, о том, что уезжаю.

— Уезжаете? — изумленно воскликнула я.

— Да, уезжаю. В Италию. Фирма Кристи должна выполнить там кое-какую работу, и когда ее предложили мне, я согласился.

— И надолго вы уезжаете? — спросила я.

— Это зависит от обстоятельств, — ответил Питер. — Видите ли, Саманта, я уезжаю из-за вас.

— Из-за меня?

Он старался не смотреть на меня, и мне показалось, что он держится как-то натянуто.

— Дело в том, Саманта, что я влюбился в вас.

— А разве в этом есть что-то плохое? — спросила я.

— Да, поскольку речь идет о вас.

Глаза у меня расширились от изумления, а он продолжал, все еще не глядя на меня:

— Видите ли, Саманта, я люблю вас, потому что уверен, что вы самое удивительное, самое прелестное создание из всех, что я когда-либо встречал, и я отдал бы все на свете, чтобы иметь возможность просить вашей руки. — Я затаила дыхание, не зная, как на это отреагировать. — Но я не могу просить вас об этом, — продолжал Питер, — потому что это было бы нечестно по отношению к вам.

— Почему? — спросила я.

— Потому что я был ранен на войне, Саманта. Не очень серьезно, но доктора говорят, что вряд ли у меня когда-нибудь смогут быть дети.

— О Питер… — пробормотала я.

— Меня это никогда особенно не волновало, — продолжал он, — потому что до сих пор я не думал о браке… Но вы — само совершенство, и было бы несправедливо лишать вас того, что является для женщины самым важным, — материнства.

— Вы уверены, что не ошиблись?

— Уверен, — ответил Питер. — Речь не о том, что я не смог бы заниматься с вами любовью, но для меня невыносима мысль, что в один прекрасный день, вы, Саманта, бросите мне в лицо упрек, говоря, что я лишил вас того, на что каждая женщина имеет право. И потому я уезжаю от вас.

— О Питер… Питер! — воскликнула я.

Все это в высшей степени неожиданно, я и подумать не могла о том, что все так обернется. Я не знала, что сказать, и лишь протянула к нему руки.

Он взял их в свои и поднес к губам, одну за другой. Затем поднялся с дивана.

— Вы очень хороши, Саманта, — сказал он. — И не только потому, что у вас прелестное лицо, но и потому, что вы милы, добры и совершенно не испорчены. Я надеюсь, когда-нибудь мы снова сможем стать друзьями, но пока что я сам должен справиться с адом, сжигающим мою душу, и привыкнуть к тому, чтобы жить в разлуке с вами.

— Но вы… не должны… уезжать таким образом, — начала я.

Он приложил пальцы к моим губам, как бы прося меня не продолжать.

— Не говорите ничего, Саманта, — сказал он. — Мы оба знаем, что я поступаю правильно. Ведь в то время, как я в вас влюблен, вы в меня не влюблены. Берегите себя, и я лишь надеюсь, что молодой человек, по которому тоскует ваше сердце, окажется достойным.

От этих его слов я буквально лишилась дара речи. Ведь я никогда не упоминала при нем о Дэвиде и не могла себе даже представить, что Питер знает о моей любви или о том, что, как он выразился, мое сердце по ком-то тоскует.

Он двинулся к двери, но потом внезапно остановился. Вернувшись, он обнял меня и крепко прижал к себе. Я ожидала, что он поцелует меня в губы, но он лишь коснулся моего лба, и, не давая мне возможности сказать что-либо или удержать его, вышел и закрыл за собой дверь.

Я стояла на том месте, где он меня оставил, и слышала, как заработал мотор его машины. Я пыталась осознать тот факт, что Питер навсегда ушел из моей жизни.

Мне так жаль было расставаться с ним, и я сожалела о том, что не сказала ему, как много он для меня значил! Я знала, что после его ухода в моей жизни образуется пустота, и рядом со мной не будет никого, кто мог бы ее заполнить.

В течение нескольких следующих дней я пыталась забыть Питера, принимала приглашения провести вечер от всех, кто мне это предлагал.

Я танцевала в «Савое», в «Баркли», в «Кит-Кэте». И повсюду были одни и те же люди, танцевавшие под ту же музыку, и, как мне казалось, постоянно говорившие об одном и том же.

— У вас скучающий вид, Саманта, — сказал мне однажды вечером один из молодых людей, и я решила, что, должно быть, начинаю походить на всех других светских дам. Интересно, что подумал бы на этот счет Дэвид? Хорошо это или плохо?

Теперь, когда Питер уехал, мне пришлось снова начать поиски мужчины, который смог бы обучить меня любви. Иной раз я оглядывала собравшихся в ресторане или клубе, но ни один из них не казался мне привлекательным. Я могла лишь, сравнивая их с Дэвидом, думать о том, насколько они глупы и заурядны. Ни один из молодых людей не обладал его осанкой, его яркой индивидуальностью, исходившей от него жизненной силой, которая заставляла людей обращать на него внимание, как только он появлялся в комнате.