Элизабет Кларк - Дорогами судьбы

• Название: Дорогами судьбы
• Автор: Элизабет Кларк
• Издательство: Клуб Семейного Досуга
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 966-343-107-5

Юная Шарлотта выходит замуж за доброго, нерешительного Фрэнсиса Далтона, который любит ее нежной, но… платонической любовью. Молодая женщина томится непонятными ей желаниями, пытаясь побороть чувственность с помощью разума. Не удивительно, что встреча с привлекательным и мужественным Люком Эшкрофтом поднимает в душе Шарлотты бурю чувств и противоречивых страстей…

---

Но он не чувствовал ничего, кроме гнева.

— Одевайся и уходи, Молли, или я вытащу тебя из фургона в таком вот виде. Пусть другие мужчины полюбуются.

Ее глаза вспыхнули яростью.

— Ты не сделаешь этого!

— Это еще почему?

— А как же твоя драгоценная Шарлотта Далтон? Что она подумает? И эта женщина, кто бы она ни была? — спросила она, снова беря в руки фотографию Пармелии.

— Положи снимок и одевайся. Сейчас же!

Похоже, что-то в его тоне испугало девушку, потому что она сделала и то, и другое быстрее, чем он рассчитывал.

— Кто эта женщина, Люк? — спросила Молли. — Разве вы с мистером Пенфилдом не холостяки? Может, это твоя мама в молодости?

Люк глубоко вздохнул и подтолкнул ее ближе к выходу из фургона.

— Это моя жена, Молли, — тихо сказал он. — А теперь убирайся.

«Прости меня, Господи», — добавил он беззвучно.

Роды проходили и лучше, чем боялась Шарлотта, и хуже, чем она надеялась. Она думала, что Люсинду просто разорвет пополам, ведь та кричала, плакала, совсем не слушала советов миссис Гундерсон. Шарлотте казалось, Люси, много раз наблюдавшая роды у животных на ферме, должна была знать, что ей нужно тужиться. Но вместе с тем она прекрасно понимала, что какая-то часть головы Люсинды просто не работала.

Наконец Люсинда начала тужиться. Ее лицо стало сначала красным, а потом и вовсе фиолетовым.

— С ней все в порядке? — шепотом спросила Шарлотта. Миссис Гундерсон не ответила.

— Тужься сильнее, Люсинда, — скомандовала она. — Я уже вижу головку.

И Люсинда старалась изо всех сил.

— Дай ей еще щепотку порошка, — прошептала миссис Гундерсон, и Шарлотта посыпала губы Люсинды щепоткой порошка из толченых высушенных свиных блох. Но Люсинда, рыдая, выплюнула порошок. Ее лицо было красным, заплаканным, измученным болью.

— Дорогая, тебе нужно будет постараться, когда я скажу тужиться, и нужно будет принимать порошок, когда твоя сестра тебе его дает! — закричала миссис Гундерсон, как будто от боли у Люсинды возникли проблемы со слухом. — Надо было положить топор ей под одеяло, чтобы отрезать боль.

Теперь тужься, дорогая. Именно сейчас, Люсинда. Просто тужься так, как будто от этого зависит твоя жизнь.

И Люсинда тужилась.

Ребенок появился на свет очень быстро, будто для него это не составило никакого труда, и Шарлотта мгновенно влюбилась в него.

— А теперь я завяжу на пуповине три узелочка, — сказала миссис Гундерсон, — на здоровье, богатство и счастье, Люсинда, а твоей сестре лучше закопать детское место, как только мы тебя почистим. Говорят, тогда малышу во всех делах будет сопутствовать удача.

Шарлотта дала миссис Гундерсон отрез чистой ткани и маленькое одеяльце, которое их мама сшила как раз на этот случай.

— У тебя прекрасный маленький мальчик, — сказала миссис Гундерсон, быстрыми движениями вытирая кровь с его тельца, а затем заворачивая в одеяльце. Однако когда она взглянула вниз, на всю ту кровь, которая продолжала медленно вытекать из Люсинды, ее брови нахмурились.

— Ты бы лучше пошла и попросила у индейцев немного спорыньи, Шарлотта. Как можно скорее, понимаешь?

Шарлотта понимала, зная, что на ферме всегда боялись, чтобы после родов животное вот так не истекло кровью.

— Ну вот, потерпи немного, — сказала миссис Гундерсон, перекладывая сверток с ребенком в руки Люсинды. — Теперь, после всего, что вы пережили вместе, можешь немного отдохнуть. А я позабочусь о детском месте и о том, чтобы прекратилось это кровотечение.

Через несколько минут все изменилось. Миссис Гундерсон извлекла из чрева Люсинды детское место и дала Шарлотте строгое наставление закопать его. Кровотечение сразу же прекратилось.

— Думаю, что с ней все будет хорошо, — сказала миссис Гундерсон. — Но на всякий случай, Шарлотта, достань немного спорыньи у одной из индианок, пока мы не покинули эту местность. Просто на тот случай, если кровотечение возобновится.

Она протянула руку и положила ее на лоб Люсинды.

— Дорогая, у тебя все будет очень хорошо, и у тебя есть прекрасный мальчик с тремя симпатичными узелками на пуповине. А теперь дай ему попить, дорогая, вот так, — сказала она, прикладывая крошечную, покрытую темными волосиками головку малыша к груди Люсинды. — Я пока обмоюсь, а твоя сестра позаботится о детском месте и спорынье.

Шарлотта ушла не сразу. Она просто не могла поверить, что пару минут назад в мире появился новый человечек.

— Ну, я пойду, — наконец сказала она, в последний раз взглянув на маленького Джейкоба и на миг задумавшись о том, какие чувства она бы испытывала, появись у нее свой собственный ребенок. Но это в будущем, решила она. А сейчас, когда она стала тетей, она сможет держать Джейкоба на руках столько, сколько захочется, и увидит, как будут расти он и его братья и сестры.

Наверное, она зря беспокоилась о здоровье Люсинды. Если Бог даст, Люси все-таки нормально перенесет поездку.

— Один совет перед тем, как ты уйдешь, — вдруг окликнула Шарлотту миссис Гундерсон, собирая нехитрые принадлежности для родов, которые она принесла с собой. — Держись подальше от этой девчонки — рабыни Смитерсов и от других рабов тоже, коли на то пошло. Поняла?

Шарлотта была потрясена. Миссис Гундерсон была из Иллинойса, и, насколько Шарлотта знала, отрицательно относилась к идее рабства.

— Простите, но я не понимаю, что вы хотите сказать, — сказала Шарлотта, — Только не говорите, что вы считаете правильным, что Бидди Ли и Бен Люциус являются собственностью Смитерсов.

— Не мне соглашаться с этим или осуждать! То же самое касается тебя. Ходят слухи, Шарлотта, что вы с этой девчонкой плетете какие-то интриги. Ты очень пожалеешь, если испачкаешься во всем этом, дорогая моя.

Шарлотта почувствовала охвативший Люсинду страх, даже не глядя на нее, — это было сродни тому ужасу, который был способен охватить сердце сестры еще в ту пору, как она была маленькой девочкой.

— Я не буду слушать эту чепуху, — сказала Шарлотта.

— Но, Шарлотта, — просила ее Люсинда, — если миссис Гундерсон говорит…

— Мне все равно, что говорит миссис Гундерсон, — огрызнулась Шарлотта. Она посмотрела в глаза повитухе. — Я не допущу, чтобы Джок Смитерс, Скит Смитерс или кто-то другой говорил мне, с кем я могу разговаривать, а с кем — нет, миссис Гундерсон…

— Ты не знаешь этих людей, — сказала миссис Гундерсон.

— Тогда, может быть, я узнаю о них больше, чем мне бы хотелось, но, черт побери, я не позволю им указывать мне, с кем я могу разговаривать!

Шарлотта знала, что Люсинда, несмотря на свое состояние, хотела бы поговорить с ней об этом. Но ей не хотелось слышать нотки паники в ее голосе, и ей не хотелось говорить то, о чем она позже пожалеет. Итак, она ушла, унося в ведерке детское место, чтобы потом отправиться на поиски спорыньи.

— Эта травка поможет тебе, если появятся какие-то проблемы, — сказала Шарлотта, не желая обсуждать их с Люсиндой женские дела в присутствии Маркуса. — Индианка сказала, что ты очень быстро встанешь на ноги.

Они услышали, как Маркус демонстративно хмыкнул, но Шарлотта не обращала на него никакого внимания.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, глядя на бледное лицо сестры.

— Сносно, — сказала Люсинда. — Чувствую слабость во всем тепе, но разве этого не должно быть? Я чувствую себя лучше, чем предполагала.

Шарлотта кивнула.

— Хорошо. Еще я слышала, что неплохо было бы иметь под рукой ивовую кору. Думаю, я постараюсь достать немножко сегодня вечером, раз уж здесь так много индейцев-канза.

Маркус хмыкнул еще раз. Шарлотта больше терпеть не стала.

— У тебя забит нос, Маркус, и тебе тоже нужно лекарство? Или у тебя возникли проблемы с индейцами, которыми ты бы хотел с нами поделиться?

Маркус поставил на пол свою тарелку.

— Я расскажу тебе, в чем проблема. Проблема в том, что вы все обращаетесь с этими дикарями слишком мягко, будто они могут вылечить вас и обеспечить всем необходимым. Вы что, не видите, что это просто немытые попрошайки?

— Они делятся с нами своей едой! — воскликнула Шарлотта. — Это называется гостеприимством — по крайней мере, так считают мистер Эшкрофт и мистер Пенфилд, Блиссы, капитан Тайлер и другие здравомыслящие люди из нашего каравана. Канза попрошайничают не больше, чем ты и я, когда идем меняться.

— Да ты что? Как ты думаешь, сколько пищи они съели во время всех этих маленьких перекусов сегодня вечером?

— И что из этого? Откуда ты знаешь, что через неделю мы не застрянем где-нибудь или нам не понадобится что-то, что есть только у индейцев? Кроме того, некоторые наши люди многих из них хорошо знают.

— И вот мы снова вернулись к славному Люку Эшкрофту, — пробормотал Маркус.