Нид Олов - Королева Жанна. Книги 1-3

• Название: Королева Жанна. Книги 1-3
• Автор: Нид Олов
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-8352-0416-7

«…Графиня привлекла к себе голову старшей дочери и поцеловала ее, одновременно ударив ее кинжалом. Изабелла упала, не вскрикнув.

В ту же секунду упала и ореховая дверь кабинета. Графиня Демерль выпустила из рук окровавленный кинжал и пошла прямо на людей, не видя и не слыша их».

Кровь, интриги, коварство и безоглядная верность — всему нашлось место на страницах романа «Королева Жанна». Множеству героев предстоит пройти свой путь перед читателем. Долгий, увлекательный путь…

---

Пение смолкло, и тут же ударил колокол собора, за ним другой. И погребальный звон, подхваченный другими церквями, разнесся по всему городу.

— Ты хочешь еще раз посмотреть на него? — спросила Эльвира, отбирая у Жанны насквозь мокрый платок.

— Нет… не надо… — потрясла головой Жанна. — Пусть закроют.

Позади собора, огражденная глухими стенами от городского шума, находилась Капелла упокоения — огромный, роскошный склеп, где хоронили самых выдающихся мужей Виргинии, первых после королей. Здесь спали вечным сном вельможи, полководцы, дипломаты — все те, кто каким-либо способом прославил имя Виргинии. Сюда Жанна прошлой весной велела перенести прах герцога Матвея, своего наставника и государственного секретаря короля Карла. Сегодня она провожала сюда Карла Вильбуа, преемника герцога Матвея и ее друга, сына принца Отенского и крепостной крестьянки.

Над входом в капеллу огромными буквами было высечено:

«Ora pro nobis».

Молись за нас. Мы сделали много, чтобы твоя страна стала великой, могучей и славной на весь свет. Молись за нас, король, — мы работали для тебя. Благодаря нашим усилиям ты мог прочно стоять под своим королевским балдахином, благодаря нашим бессонным ночам ты мог спокойно спать, не страшась заговорщиков, ты мог водить свои войска в походы и битвы, не опасаясь измены, — возноси же за нас благодарственные молитвы. Молись за нас и ты, простой человек, — мы работали и для тебя, хотя ты, возможно, и не ощущал этого.

Над городом плыл похоронный звон.

Закрытый гроб пронесли через храм на вымощенный плитами Двор мира. Жанну вели под руки Эльвира и Анхела; она перестала плакать, но все еще всхлипывала, то и дело поднося к глазам платок.

Офицеры Отенского батальона образовали коридор, по которому через Двор мира несли гроб. Его внесли в капеллу и поставили около зияющей глубокой ямы на расстеленный стяг Отена.

Последняя, короткая, церемония.

— Ваше Величество, можно опускать?

— Да, — кивнула Жанна и закрыла лицо руками.

Она не могла видеть этого. Под гроб продели черные шнуры, и восемь гвардейцев осторожно опустили его вниз, в глубину зияющей ямы. Смерть приняла Вильбуа в свои объятия; теперь он всецело принадлежал ей. Из глаз Жанны снова заструились слезы.

— Все, — шепнула Эльвира.

Отняв от лица руки, Жанна осторожно подошла к яме и заглянула. Там был мрак; только чуть-чуть поблескивала золотая каска на крышке гроба, глубоко-глубоко, как будто из самых недр земли.

Жанна крепко закусила губу, чтобы не разрыдаться, и начала стаскивать свои черные перчатки. Две слезинки капнули в яму, в глубину.

Она бросила на гроб черные перчатки и протянула руку назад. Эльвира вложила в нее мокрый от ее слез платок, и Жанна бросила его вслед за перчатками.

«Мои руки, которые тщетно будут тебя искать, — тебе. Слезы глаз моих, которые не устанут тебя оплакивать, — тебе».

И каждый из пэров бросил в яму свой перстень, в знак того, что память их о покойном вечна, как золото.

Над городом плыл похоронный звон.

Монахи из конгрегации Мури закрыли яму тяжелой каменной плитой. На ней была высечена эпитафия и даты: 1541–1576. Этот человек прошел свою земную жизнь только до половины.

Ударила сигнальная пушка. И тут же страшный гром потряс Толет. Грохотали орудия Мириона, Таускароры, Аскалера, Герена, монастыря Укап, всех бастионов города, всех кораблей, стоящих на Влатре. На десятки миль разнесся этот гром, троекратно повторенный, чтобы знали все: прах Карла Вильбуа, принца Отена, государственного секретаря и маршала Виргинии — предан земле.

Молитесь за него.

Глава XXXIII СЕВЕРЯНЕ ПРОТИВ ЮЖАН

Motto: Кто владеет твоей тайной, владеет и твоей свободой.

Фернандо де Рохас

В Толете светило солнце, а в Генуе уже в полдень было пасмурно, как вечером. Сырой ветер нагонял все новые тучи с Альп; временами в воздухе крутились снежинки. Зато в Толете рыдали, а в Генуе веселились, Толет хоронил, а Генуя собиралась танцевать.

В последнее время Генуя веселилась и танцевала что-то уж чересчур много. Стороннему наблюдателю могло показаться, что это пир в ожидании конца света, но генуэзцы объясняли это исключительно тем, что у наместника отменно веселый нрав.

Маркиз Паллавичино устраивал маскарад. Внутренний двор его палаццо сиял огнями. Факелы и плошки пришлось зажечь уже в пять часов пополудни. Декораторы заканчивали работу при искусственном освещении. Ровно в семь часов хозяин воссел на курульное кресло, вынесенное на верхнюю площадку мраморной лестницы.

Он был задрапирован в римскую тогу с пурпурной каймой. Букцинеры и воины стояли справа и слева, каждую четверть часа букцины поднимались кверху, и воздух раздирали резкие звуки римских военных сигналов Увенчанный лаврами, с императорским жезлом в руке, маркиз Паллавичино принимал гостей.

По мраморной лестнице поднимались рыцари, мавры, палачи, оборотни, монахи, женщины в мужских костюмах, мужчины в женских юбках, в масках и без масок. Гости склонялись перед хозяином, целовали край тоги, жезл, подлокотники кресла. Маркиз патрициански улыбался.

Сиятельный граф Респиги, наместник Ее Величества, явился в полном костюме Сатаны, со свитой из пяти дьяволов поплоше. Этот наряд шел ему лучше, чем какой-либо другой. Ему почти не пришлось гримироваться.

Вокруг кресла маркиза Паллавичино тоже собралась свита: делла Ровере, Бальби, Строцци, Годескалька, все первейшие генуэзские гранды. Случайно или по сговору все они были в римских тогах. Маркиз Паллавичино сказал, подняв жезл:

— Приветствую пришедшего из мрака!

Респиги злобно оскалился, однако скоро нашелся с ответом:

— Приветствую язычников, милых моему сердцу, ибо если они и не служат мне, то, во всяком случае, мне принадлежат.

И он проследовал со своими чертями в залы, задерживая взгляд на обтянутых шелковым трико ногах женщин. Как и все знатные персоны он был без маски. Ему кланялись, но он не отвечал на поклоны. Он кивнул только одному — смуглому сухому человеку в кожаной солдатской куртке.

— Не угодно ли вам выпить, мессир Контарини? — спросил он.

Мессир Контарини выразил согласие. Вся группа направилась в буфетную, но Респиги вдруг остановился на полдороге, как будто схваченный приступом боли. Губы его скривились, и он длинно выругался по-виргински.

— Что с вами, ваше сиятельство? — забеспокоилась свита.

— Я не прощу им этого, — пробурчал Респиги и вошел в буфетную, задрапированную под разбойничью пещеру. Она освещалась только ярким пламенем очага, где жарилось мясо. Наместник уселся на единственный стул со спинкой, положив ноги на стоящий торчком дубовый чурбак. На таких же чурбаках разместились остальные.

— Я не заметил среди гостей полковника Горна, — сказал один из «чертей». — Капитан Денхотр, вы не видали его?

Другой «черт», виргинский гвардеец, покачал головой. Респиги раздраженно бросил:

— Дался вам полковник Горн!

— Ваше сиятельство, — не унимался «черт», — я предпочел бы, чтобы полковник Горн был с нами…

— Вы не могли бы помолчать, сеньор Гуарнери? — рявкнул наместник. — Мне не интересно знать, что вы предпочитаете. А я вот предпочел бы не слышать вашего голоса.

— Мясо готово! — возвестил кто-то. — Выпьем, господа!

Поднявшись с мест, все протянули кубки к Респиги:

— Слава Люциферу, владыке ночи!

Респиги жадно выпил, но есть не стал. Пока другие аппетитно расправлялись с ароматными сочными кусками, он хмуро тянул вино. Рука его полезла, чтобы заправить в рот кончик закрученного уса, но он вспомнил, что усы и борода обильно нафабрены помадой. Он отдернул руку и шепотом выругался.

Из бальной залы донеслись звуки музыки: начались танцы. Респиги мрачно пил. «Черти» исправно поднимали тосты в честь Люцифера, словно не замечая его настроения.

В десять часов в буфетную вошел полковник Горн, без маски, в сине-белом костюме ландскнехта. С ним был какой-то монах.

— Славная компания, — сказал он своим жестким голосом. — Привет вам, господа черти. А, вы тоже здесь, капитан Денхотр? Сидите, сидите.

Респиги вдруг оживился.

— Здравствуй, честный солдат! — закричал он, вскакивая со стула. — В компании чертей только тебя и недоставало!.. А это что такое?

— Это пилигрим, — ответил Горн. — Я чувствовал, что и его вам тоже недостает.

— Ты прав, солдат! — воскликнул Респиги. Горн усмехнулся. — Мы тут жуем говядину, а ты приносишь нам свежую монашину! На вертел монаха! — И Респиги протянул руку.

— Vade retro Satanas![112] — возопил монах, выставив перед собой распятие. Глаза его фанатически сверкали на изможденном, небритом лице.

— Diabolo, — сказал Горн, — этот монах настоящий, не маскарадный. Я подобрал его на улице по дороге сюда.