Вадим Телицын - Маршал Говоров

• Название: Маршал Говоров
• Автор: Вадим Телицын
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1418-7

Маршал Говоров был одним из видных военачальников Советского Союза. Судьба маршала была яркой и удивительной. Недолгая служба в белой армии и затем блестящая карьера в Красной армии, преподавательская деятельность и, наконец, успешное командование в годы Великой Отечественной войны армией и фронтами принесли Л. А. Говорову звание Маршала Советского Союза.

Войска под командованием Л.А. Говорова отличились при обороне Москвы, деблокаде Ленинграда, освобождении Эстонии и принудили Финляндию к выходу из войны.

Книга В.Л. Телицына рассказывает о судьбе маршала, о его взлетах и неудачах, о том, как он жил и сражался в годы войны.

---

Ясно, что в таких условиях, при крайне ограниченном времени командующие не могли глубоко вникнуть во все вопросы фронтовой жизни, сработаться по-настоящему с аппаратом управления, знать, на что способен тот или иной начальник. Все это неизбежно создавало излишнюю нервозность в работе и поспешность в выводах и оценке складывающейся обстановки, приводило к излишним осложнениям»{85}.

Естественно, что и Говорову было необходимо время, чтобы понять, разобраться в обстановке. Недаром же этот северо-западный участок советско-германского фронта считался наиболее сложным, дела — запутанными, потери — большими, затраты — огромными, а результаты — совершенно незначительными. Добавим к этому еще и природу с погодой (болота, дождь вперемежку со снегом, бледное солнце и ветра со стороны Балтики), столь характерные для этого региона, и картина будет полной в своем сюрреализме. Войскам, испытывавшим недостаток и в продовольствии, и в боеприпасах (доставка их обходилась «большой кровью»), держать оборону приходилось в таком безлесье (под Ленинградом) или наступать по такой заболоченной местности (волховский участок), что непонятно, от чего больше страдали: то ли от прелестей природы, то ли от противника.

Эта ситуация для Говорова прояснилась к концу апреля, когда завершилась Любанская операция: войска 2-й Ударной армии Ленинградского фронта, сковав силы группы армий «Север», перешла к обороне на фронте Кривино, Ручьи, Червинская Лука, Красная Горка, Еглино, озеро Черное. Потери советских войск превосходили немецкие в 1,5—2 раза, причем смертность была огромна, в первую очередь среди раненых: не хватало медикаментов, перевязочных средств, все это застряло на подходах к медчастям. Транспортировка раненных осуществлялась с большим трудом, да и не всех довозили до стационарных госпиталей, бойцы и командиры умирали по дороге. Свою роль сыграли и болота: влажность (со всеми вытекающими последствиями) лишь усугубляла и без того тяжелую ситуацию. В результате оборона 2-й Ударной армии постепенно стала приобретать очертания окружения, это грозило серьезными последствиями.

На участке Ленинградской группы ситуация была может чуть- чуть полегче, но — лишь с точки зрения боевых столкновений: на фронте временное затишье, противник готовился к летним боям, дожидаясь, когда просохнут дороги. С точки зрения снабжения воинских частей и гражданского населения Ленинграда продовольствием, горюче-смазочным материалом, топливом дело обстояло гораздо хуже, чем на волховском участке: город на Неве оставался в кольце блокады.

Дело несколько облегчилось после строительства магистрального Ладожского трубопровода (35 км, из них 27 км по дну Ладожского озера) от местечка Кареджи на Ладожском озере (пункт приема горючего с железной дороги) до железнодорожной станции Борисова Грива (в 45 км к северо-востоку от Ленинграда). Возведен трубопровод был в кратчайшие сроки, с 21 мая по 16 июня. С 1942 года по март 1943-го по трубопроводу в Ленинград поступило свыше сорока тысяч тонн горючего. Блокадникам стало чуть легче дышать…

Командовал Ленинградской войсковой группой Говоров менее двух месяцев. 8 июня Ставка Верховного Главнокомандования вновь создала Волховский фронт (командующий — генерал армии К.А. Мерецков) и Ленинградский фронт (руководство которым отходило генералу Говорову). Хозина, как явно не справляющегося с обязанностями, понизили, отправив командовать 33-й армией (действовавшей бок о бок с 5-й, которой командовал Говоров).

Исполнение новых обязанностей Говоров начал с беседы с работниками штаба фронта: «…Разговор был долгим, скрупулезным, касался каждой дивизии, полка, а иногда и батальона немцев и финнов по всему кольцу блокады. И сводился Говоровым к главному, центральному вопросу: следует ли ожидать этим летом активных действий командования группой армий “Север”, и если да, то где, какими силами».

— Допускаете ли вы возможность сосредоточения крупной ударной группировки противника на отдельном участке блокады города? — спрашивал Говоров.

Ему ответили, что у немецко-фашистского командования есть повод готовить летом наступательную операцию против самого Ленинграда. Оно знает, что город и войска, обороняющие его, сильно ослаблены после голодной зимы. Окружение противником 2-й Ударной армии тоже, по-видимому, повлияет на дальнейшую активность действий немцев».

Начальник разведывательного управления фронтом Евстигнеев доложил Говорову некоторые характерные донесения разведки, действующей в тылу у немцев, в том числе сведения об изменениях, происшедших в командовании немецких войск под Ленинградом. В январе убыл в Германию генерал-фельдмаршал фон Лееб, командовавший группой армий «Север». На его место вступил генерал-полковник Кюхлер, командовавший 18-й армией с начала блокады, а того сменил в свою очередь генерал Линдеман, командир 50-го армейского корпуса, штаб которого дислоцирован в районе Гатчины[45]. «Говорова эти сведения очень заинтересовали.

— Как вы оцениваете перемещения?

— Надо обдумать, товарищ командующий…

— Обдумайте, — согласился Говоров. — Перемещения в командовании должны иметь и причину, и следствие. И помните главную задачу разведки: никогда, ни при каких обстоятельствах наши войска и командование не должны оказаться перед фактом неожиданности сосредоточения группировки противника в каком-либо месте»{86}.

29 июня закончились боевые действия оставшихся в окружении 2-й Ударной и 59-й армий Волховского фронта, значительная часть советских войск оказалась в плену.

Войска Ленинградского фронта находились в не менее трудном положении. Оставаясь в блокадном кольце, три его общевойсковых армии и две оперативные группы (31 расчетная дивизия) действовали в четырех обособленных группировках. Их снабжение осуществлялось по воздуху и через Ладожское озеро. Деблокада Ленинграда являлась одной из самых насущных задач{87}.

Не могла порадовать и полоса обороны Ленинградского фронта: «Передний край был наполовину разрушен — огнем противника и весенней водой, заливавшей блиндажи, окопы и рвы. Высота брустверов росла лишь за счет трупов. Трехлинейки валялись повсюду, как дрова или палки… За зиму 1941/42 года фронт потерял от голода одиннадцать тысяч человек — дивизию, а оставшиеся в живых были похожи на тени. Все войска — в первой и второй линиях, резервов нет. Новой техники мало, еще меньше боеприпасов».

Справедливости ради отметим, что и у противника картина вырисовывалась не менее «радостная»:

«Зима [1941—1942 гг.] была проблемой номер один, прежде всего, для немецких войск. Снежный покров к середине декабря в целом достиг 80 сантиметров. Температура резко падала. К новому 1942 году термометры показывали 42 градуса ниже нуля. Устройство новых долговременных позиций, несмотря на неимоверные усилия и труд, продвигались медленно. Ротам приходилось искать защиту за снежными брустверами. Отапливаемые палатки и шалаши из хвороста стали первыми теплыми местами расположения за передовой. Строительство бараков и блиндажей давалось тяжело, поскольку в лесах в болотистой местности росли лишь мелкие деревья.

Выдвинутые вперед соединения страдали от недостатка зимнего обмундирования. Солдаты батальонов снабжения и артиллерии отдали пехоте зимние шинели и имевшиеся меховые сапоги. Прямо неразрешимая ситуация создавалась в моторизованных подразделениях. До сих пор применяемые противообледенительные средства для топлива, ружейных масел и смазочных материалов не действовали. Оружие отказывало, потому что замерзали затворы. Орудия были готовы к открытию огня лишь в том случае, если под их лафетами постоянно горел маленький костерок…

Лошади, верные помощники, сотнями падали от голода. Где они падали на землю, там через несколько минут появлялись сугробы снега и льда. Транспортировка раненых на носилках или в санитарных машинах всегда означала бег наперегонки со смертью от замерзания. Любой подвоз и снабжение не поступали по целым дням… Немецкий солдат учился жить и воевать без горячей пищи, без обогретого жилья и без достаточного сна»{88}.

Нечего сказать, веселенький «пейзаж».

* * *

Леонид Александрович начал с первоочередного — привел в порядок передний край, одновременно еще и значительно усовершенствовав оборону и управление частями и соединениями. Говоровым впервые применена система сплошных траншей, связавших узлы сопротивления в единое целое: «Здесь видна только идея жесткой обороны. Расширяйте всю систему позиций до емкости исходного плацдарма войск и для атак противника. Траншеи должны развиваться как в глубину — назад, так и вперед, на максимально возможное сближение с противником»{89}.

По приказу командующего фронтом были усилены «противотанковые средства на южном фасе обороны, что позволило постепенно отводить с передовой некоторые части, формируя из них фронтовой резерв. Риск при этом был смертельный, малейшая ошибка означала катастрофу». Но осторожный Говоров не ошибался.