Фаина Раевская - Фонарь под третий глаз

• Название: Фонарь под третий глаз
• Автор: Фаина Раевская
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15860-Х

Шикарное убежище — мусорный контейнер! И стенки не просвечивают, и жуткий аромат отпугивает неприятеля. Маруся просчитала это мгновенно, заслышав выстрелы в тихом дворике: как раз там она с Ярославой совершала вечерний моцион. Слава небесам, гангстеры промчались мимо укрытия, где затаились подружки, попутно пристрелив парня, за которым гнались. Перед тем как пуля настигла беглеца, тот успел забросить в контейнер пакет с какой-то железкой и документами. Любопытная Маруся не погнушалась прихватить трофей и уже выбиралась из благоухающего тайника, когда смущенную девушку и ее сообщницу повязали бравые представители милиции...

---

— По нескольким причинам. Во-первых, вы мне симпатичны, и не хотелось бы, чтобы такие милые девушки оказались в тюрьме. Во-вторых, признаюсь, я сам ментов не люблю. С ними свяжешься, потом не отвяжешься. Ну, и в-третьих… Если вы помните, я антиквар. А какой антиквар откажется заполучить в свою коллекцию такой, с позволения сказать, исторический шедевр? Вот я и решил встретиться с вами, побеседовать, и очень надеюсь, что вопрос будет улажен мирным путем. Три миллиона долларов за древнюю безделушку — это много, поверьте старику.

— Охотно верим, — кивнула Манька. — Целых три миллиона долларов! Вслушайтесь только! Звучит как песня! А когда мы получим наши денежки?

Я во все глаза смотрела на подругу и пыталась определить: это она так шутит или блеск жирного золотого тельца и в самом деле затмил Маруськин разум? Серафим Карлович состроил козью морду и поцокал языком:

— Утром стулья — вечером деньги, вечером стулья — утром деньги… Иными словами, деньги в обмен на раритет, с рук на руки. В присутствии двух свидетелей: одного с моей стороны, другого — с вашей. Как видите, я играю честно, и никаких тузов в рукаве, — антиквар поднял вверх руки, — у меня нет.

— У нас тоже, — горячо заверила Манька. — Ну, разве только какая-нибудь шестерка пиковая.

— Не понял?!

— Я ж говорю, копья в данный момент у нас нет…

Настала моя очередь обалдело заморгать. Если мне не изменяет память, копье находится у Маньки. Она где-то вычитала, как следует хранить реликвии, и теперь копье покоится в холодильнике подружки, в отделении для овощей. Оно заботливо обернуто ватой и герметично упаковано в пищевую полиэтиленовую пленку.

Серафим Карлович окаменел, глаза его хищно блеснули, и он деревянным голосом произнес:

— Это не слишком удачная шутка.

— Христос с вами! Какие ж тут шутки?! — Манька испуганно прижала ладошки к груди. — Нешто мы посмеем с вами шутить? Я сейчас все объясню. Когда по телевизору показали копье и милицейский майор пообещал страшные кары тем, кто осмелился стырить… я хотела сказать, украсть священную реликвию, мы со Славкой здорово струхнули. Оно, конечно, менты — ленивые черти, но вдруг им повезет? Согласно теории относительности Эйнштейна, удача иногда случается даже у полных идиотов. Вот мы и обезопасились: увезли копье в Гр… Словом, в надежное место. И нам требуется пара-тройка дней, чтоб за ним съездить.

Взгляд Маруськи был чист и честен настолько, что даже я поверила в сочиненную ею легенду, хотя и была уверена на сто процентов, что это ложь. У Карловича выбора и вовсе не было.

— Хорошо, — недовольно сморщившись, согласился он. — У вас есть четыре дня. Хочу предупредить: играть со мной не стоит! Вы ведь понимаете, что по истечении оговоренного срока ваши фотографии окажутся на столе у следователя по особо важным делам. Впрочем, это не самый худший вариант. Вы запросто можете оказаться в… в несколько разобранном состоянии: руки отдельно, ноги отдельно, а головы — вообще где-нибудь в Саратове.

Серафим Карлович сделал знак своему телохранителю, и тот покатил коляску антиквара обратно к лимузину. Мы с Маруськой проводили глазами шикарный автомобиль. Когда он скрылся за поворотом, я, уперев руки в бедра, грозно надвинулась на подругу:

— Ну! Назови мне хотя бы одну причину, по которой я тебя не убью сию минуту? Ты чего тут нагородила, Андерсен ты мой доморощенный! Карлович — дядька суровый, шлепнет нас, как тараканов. Мне, по правде говоря, не улыбается перспектива найти собственную голову в Саратове!

— Ты глупая, Ярослава, как пробка от шампанского! — покачала головой Маруська. — Я выторговала для нас четыре дня жизни, а ты еще и недовольна! За эти четыре дня ты наверняка что-нибудь придумаешь!

— Почему опять я?! У тебя что, своей головы нет?

— Есть, только я неправильно ею пользуюсь, — Маня хитро подмигнула, показала мне язык и скрылась в подъезде.

Усмехнувшись, я последовала за ней, терзая душу вопросом: почему я не пошлю Маруську к черту? До своего этажа подружка не добралась, она нервно переминалась с ноги на ногу возле двери, ведущей в мою квартиру. Я глубоко вздохнула: возникло стойкое ощущение, что в ближайшем будущем Маруська переедет ко мне на постоянное место жительства, прихватив в качестве приза свой любимый кактус. Кактусы я не жалую, потому предприняла робкую попытку отстоять свое право на частную жизнь:

— Мань, а тебе домой не надо зайти?

— Зачем?

— Ну… Не знаю. Душ принять, ужин Игнату приготовить… Он ведь сегодня придет?

— Придет, — согласилась Манька. — К тебе. Мы так договорились. У меня все равно в холодильнике мышь висит, да и грустно мне без тебя как-то. Менту нашему я об этом сообщила, и он предложил встретиться на твоей территории. Но ты, Славик, не бойся, — успокоила Манька, заметив гримасу недовольства на моем лице, — Игнат принесет с собой продукты, а уж мы что-нибудь сообразим.

Оптимизму подруги можно было только позавидовать! Габариты храброго милиционера предполагали наличие у него прямо-таки зверского аппетита. Обычный мамонт в остром соусе плюс средних размеров кит под шубой — это как раз то, что могло бы удовлетворить Игната. Но ни мамонта, ни кита он, разумеется, не поймает: мамонты вымерли сорок тысяч лет назад, а киты в наших водоемах отродясь не водились. Следовательно, капитан притащит три килограмма пельменей или сосисок, слопает их в одну минуту и останется голодным и злым. А злой мужчина, как подтверждает мировой женский опыт, да еще мент, — хуже эпиляции.

Внезапно во мне вспыхнуло острое чувство жалости к Маруське: ее медовый месяц закончится уже утром после первой брачной ночи, когда Игнат томным голосом протянет: «Дорогая, я бы съел чего-нибудь. Что у нас на завтрак?» Маруська, конечно, тоже не подарок, но из чувства сострадания ко всем замужним женщинам я, пару раз шмыгнув носом, широко распахнула дверь и торжественно пригласила:

— Входи.

Манька подозрительно на меня покосилась, негромко пискнула и прошмыгнула внутрь квартиры.

— Воды нет, — через минуту сообщила подружка. — Душ отменяется. Давай чайку сообразим, обмозгуем ситуацию.

— Ну, приготовь, — вяло согласилась я, уже жалея о своем альтруистическом порыве.

Пока Маруська оживленно суетилась на кухне, я доплелась до спальни, плюхнулась на кровать носом в подушку и затихла.

«Хреново, братцы! Карлович просто так не отстанет. Очень уж ему хочется заполучить копье, настолько сильно, что даже сам приперся с визитом. Хм… А он знает наш адрес? — озадачилась я, но тут же сама себе и ответила: — Подобному типу, очень скользкому, надо заметить, ничего не стоит выяснить, где живут две дурочки. Вопрос в другом: нам уже пора сдаваться или подождать, пока телохранители Карловича (по совместительству — хладнокровные убийцы) не определят нас с Манькой на новое место жительства? Боюсь, оно будет не слишком комфортным. Как это называется у шахматистов? Кажется, вилка… я бы даже сказала, вилы! Откуда у меня взялось ощущение, что антиквар завладеет копьем, чего бы это ему ни стоило? Причем — абсолютно бесплатно. Может, попросить помощи у Чалдона? Не напрямик, конечно, а просто намекнуть: знаю, мол, что вы потеряли, и готова вам помочь в поисках пропажи…»

Идея меня увлекла. Я принялась усиленно ее обдумывать, но тут в спальню заглянула Манька:

— Ярослава, ты, часом, не спишь? Пошли, все готово.

Еще раз пожалев о приступе филантропии по отношению к Маруське, я со вздохом оторвала себя от кровати. «Терпи», — сочувственно шепнул внутренний голос. Мне ничего не оставалось делать, как с ним согласиться.

За чаем, под непрестанные Маруськины многозначительные вдохи и выдохи, я укрепилась в мысли связаться с Чалдоном. Тем более что царапина на моем «Фиате» по-прежнему не радовала глаз.

Манька, доведенная до изнеможения моим молчанием, в конце концов не выдержала:

— Не томи, Славка! — взмолилась она. — Я же вижу, что в твоей гениальной голове уже копошатся не менее гениальные идеи. Выкладывай уже, иначе я сию секунду скончаюсь от неизвестности! Что ж за удовольствие — издеваться над любимой подругой?!

Удовольствие, конечно, так себе, но все же, по-моему, стоит насладиться этой маленькой радостью. Какое-то время я довольно жмурилась, но скорее от вредности, чем от удовольствия, а потом словно нехотя сообщила:

— Будем звонить Чалдону.

Сообщи я Маньке, что решила сделать операцию по перемене пола, она удивилась бы меньше. Подружка похлопала глазами, а потом растерянно залопотала:

— Чалдону?! Ну да, конечно… Я и сама об этом думала… Угу… Только никак не могу понять, зачем. Может, ты объяснишь?

— Объясню, — кивнула я, дивясь актерским талантам Маруси. Она отодвинула в сторону кружку, в которой плескался уже остывший зеленый чай, и приготовилась внимать.