Фаина Раевская - Фонарь под третий глаз

• Название: Фонарь под третий глаз
• Автор: Фаина Раевская
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15860-Х

Шикарное убежище — мусорный контейнер! И стенки не просвечивают, и жуткий аромат отпугивает неприятеля. Маруся просчитала это мгновенно, заслышав выстрелы в тихом дворике: как раз там она с Ярославой совершала вечерний моцион. Слава небесам, гангстеры промчались мимо укрытия, где затаились подружки, попутно пристрелив парня, за которым гнались. Перед тем как пуля настигла беглеца, тот успел забросить в контейнер пакет с какой-то железкой и документами. Любопытная Маруся не погнушалась прихватить трофей и уже выбиралась из благоухающего тайника, когда смущенную девушку и ее сообщницу повязали бравые представители милиции...

---

— Да, конечно. Украдены порядка пяти-шести наименований экспонатов. Но по-настоящему ценно только копье. Впрочем, ценность — понятие относительное. Копье ценно не с материальной точки зрения, а скорее с духовной… Милиционеры, оказавшие мне честь своим визитом, заявили, будто копье похитил кто-то из работников музея, потому что никаких следов взлома не обнаружилось, да и шифр сейфа знали только свои.

— А что же охрана? Разве в хранилище нет охраны?

— Есть, разумеется, — кивнул Михаил Петрович. — Но, как сказал милицейский майор, они были нейтрализованы.

— Как так? — растопырила глаза Манька.

— Одного убили на месте, второй умер от ран по дороге в больницу, не приходя в сознание. Майор говорил, что ребята могли быть соучастниками кражи… Но я так не думаю. Дверь-то хранилища они могли открыть, но шифр сейфа им неизвестен.

— А кому известен? — Я так напряженно слушала профессора, что на лбу проступили капельки пота.

Немного подумав, Михаил Петрович ответил:

— Шифр знаю я и еще три сотрудника хранилища.

— Вот с этого места подробнее, пожалуйста, — строгим голосом потребовала Маруська. — Имена? Адреса? Телефоны?

Игра в сыщиков явно увлекла подружку. Я бросила укоризненный взгляд в ее сторону, но все же уставилась на профессора в ожидании ответа. Наверное, воспоминания о чрезвычайном происшествии дались историку нелегко: он все время тер рукой левую сторону груди и иногда страдальчески морщился.

— Заведующая архивом, Любовь Александровна Корнилова, Константин Макарович Онищенко и Ирина Юрьевна Попова. Все они знают шифр сейфа, откуда копье и украли. Но уверяю вас, это милейшие люди, беззаветно преданные своему делу. Они не могли… Не могли пойти на подобное преступление! — заверил профессор.

«А вот тут, дорогой профессор, вы ошибаетесь! Вы даже не представляете, на что способен самый замечательный человек, доведенный до отчаяния. Учитывая особенности нашей действительности, до отчаяния у нас доведен каждый второй гражданин», — подумала я.

— Так вы адресочки этих сотрудников не припомните? — поторопила историка Манька. Она, как и я, заметила, что профессорша закончила разговор с врачом и теперь приближается к нам с неотвратимостью стихийного бедствия. Михаил Петрович тоже обратил на это внимание. Он опять сморщился и скороговоркой проговорил:

— Адресочков я не помню. Но мы поступим следующим образом: вы вечерком позвоните мне домой. Я дам Людмилочке поручение. Уверяю вас, она с ним справится: подготовит для вас координаты сотрудников и продиктует вам по телефону. Устроит вас такой вариант?

— Вполне, — просияла Манька.

Подошла Людмилочка и продолжила «общение» с того места, на котором ее прервал Михаил Петрович.

— … И вообще, как можно грабить музеи? Мы же не в Америке! А потом, в музеях хранятся величайшие исторические ценности, можно сказать, история человечества! Как можно поднять руку на святое…

Профессор подмигнул нам с Манькой и снова откинулся на спинку дивана. Торопливо попрощавшись, мы почти бегом припустили к выходу.

— Господи, хорошо-то как! Тишина, покой! — оказавшись на улице, вздохнула Маруська. — Бедный старичок! Как он живет с этой лесопилкой? Она же не умолкает ни на минуту!

— По-моему, он уже адаптировался и научился не обращать внимания на словоохотливую супружницу, — предположила я.

— Дай-то бог, — философски молвила подружка и задумчиво уставилась в окно.

Полагаю, она в который раз озаботилась прелестями семейной жизни, предстоящей ей с Игнатом. В ее глазах читался классический вопрос: быть иль не быть? В том смысле — идти замуж или не идти? По мне, так непременно! И чем быстрее, тем лучше. Очень надеюсь, что, выйдя замуж, Маруська оставит мне больше времени для себя, любимой, и, уж это точно, Игнат не позволит нам с подругой нарываться на неприятности криминального в основном толка!

Возле подъезда, там, где я обычно оставляю машину, сверкал перламутровыми боками длинный лимузин.

— Вот козел! — выругалась я. — Раскорячился тут, ни пройти, ни проехать! К кому, интересно, этот БТР приехал?

— К нам, наверное, — странно напряженным голосом заявила Манька.

Отчего-то я сразу поверила подруге. Жалкая улыбка появилась у меня на лице, предчувствие неприятностей заворочалось в области желудка и обреченно шепнуло: «Начинается!» Все еще не желая верить происходящему, я жалобно спросила:

— Ты уверена, что это действительно к нам?

Очень хотелось, чтобы Маруська рассмеялась и весело сообщила, что это была глупая шутка. Подружка ткнула пальцем в лобовое стекло:

— Смотри…

Из лимузина два парня характерной наружности телохранителей осторожно извлекали инвалидную коляску, в которой восседал Серафим Карлович собственной персоной. Маруська, с интересом наблюдавшая за процессом, зло бросила:

— …! Ух, блин! А этой каракатице чего от нас нужно?!

— Надеюсь, сейчас узнаем, — со вздохом ответила я, выбираясь из машины. Что-то мне подсказывало: не просто так антиквар явился пред наши светлы очи! К гадалке не ходи, у Карловича «бубновый интерес» имеется, и интерес этот связан с копьем.

Серафим Карлович нас заметил и, сделав знак своему служке, покатил навстречу. При этом на благородном лице антиквара играла многозначительная улыбка.

— Приветствую вас, девушки, — поздоровался Карлович. Он даже изобразил легкий поклон, что нелегко сделать, сидя в инвалидной коляске. — Вижу, вы удивлены визитом старого антиквара?

— М-м… — нечленораздельно промычала Маруська.

— Не очень, — призналась я. — Более того, я была почти уверена, что мы с вами еще встретимся.

Карлович, приподняв седую мохнатую бровь, саркастически хмыкнул:

— В проницательности вам не откажешь.

— Ага. Только вот непонятно: еще вчера вы утверждали, что копье никакой ценности — материальной, разумеется, — не имеет. И вдруг сегодня лично являетесь к нам, чтобы купить копье. Ну, и сколько же, по-вашему, стоит эта бесценная ценность?

— Миллион, — спокойно ответил антиквар. — Долларов, разумеется.

Маруська как-то сдавленно крякнула и зажмурилась от нахлынувших эмоций. Думаю, она уже видела себя на шикарной яхте где-то посреди Атлантического океана. Жаль огорчать подругу, но, боюсь, пока что яхте придется бороздить океанские просторы без Маруськи. Тонко улыбнувшись, я снисходительно произнесла:

— Ну-у, Серафим Карлович! Это несерьезно, честное слово…

— Три.

— Ч-чего три? — непослушными губами пролепетала Манька, на этот раз округлив глаза до невозможных пределов.

Я охотно пояснила:

— Марусь, господин антиквар желает купить копье за три миллиона долларов. Как ты думаешь, может, еще поторговаться? Вдруг удастся загнать святыню «лимонов» эдак за десять?

— Не удастся, — покачал головой Серафим Карлович. — Три миллиона — хорошая цена. Прошу заметить мою тактичность: я не спрашиваю, откуда у вас копье. Впрочем… Сережа!

Телохранитель, стоявший в метре от коляски Карловича, извлек из кармана белый конверт. Я заметила, как напряглась Манька. Вероятно, она решила, что в нем лежат те самые три миллиона долларов, причем одной бумажкой. Легко представить всю глубину Маруськиного разочарования, когда вместо бумажки приятного зеленоватого цвета Карлович извлек из конверта несколько фотографий и протянул их нам:

— Прошу вас, взгляните. Думаю, эти личности вам знакомы.

Еще бы! Я каждый день имею удовольствие видеть эти личности: одну в зеркале, другую в офисе, а третью… Третья личность стоит сейчас рядом и очумело таращится на фотографии. Серафим Карлович, убедившись, что мы с Маруськой себя опознали, удовлетворенно кивнул:

— Так я и думал. И знаете, что? На днях наши СМИ сообщили занятную новость. Какие-то подонки ограбили хранилище Исторического музея. Там находилась коллекция венского дворца Хофбург. Коллекцию как раз готовили к экспозиции, а тут такая неприятность: украли самый ценный экспонат, копье Лонгина. Ну, воришки, конечно, еще кое-что прихватили, так, мелочевку всякую… Наша милиция на всю страну объявила, что, мол, непременно найдет тех, кто совершил это дерзкое преступление, и покарает их со всей строгостью закона.

— И вы, как честный, а главное, законопослушный гражданин, горите желанием помочь родной милиции, — предположила я. Карлович развел руки в стороны: дескать, это его долг. Я покрутила снимки в руках: — Картинки хорошие. Особенно вот эта, где Манька передает мне пакет с копьем. Только где гарантии, что это не фотомонтаж?

— Голубушка, вы меня удивляете! Снимки подлинные, любая экспертиза это подтвердит.

— А почему вы сразу не пошли в милицию?

— По нескольким причинам. Во-первых, вы мне симпатичны, и не хотелось бы, чтобы такие милые девушки оказались в тюрьме. Во-вторых, признаюсь, я сам ментов не люблю. С ними свяжешься, потом не отвяжешься. Ну, и в-третьих… Если вы помните, я антиквар. А какой антиквар откажется заполучить в свою коллекцию такой, с позволения сказать, исторический шедевр? Вот я и решил встретиться с вами, побеседовать, и очень надеюсь, что вопрос будет улажен мирным путем. Три миллиона долларов за древнюю безделушку — это много, поверьте старику.