Антон Горский - Русь: от славянского расселения до Московского царства

• Название: Русь: от славянского расселения до Московского царства
• Автор: Антон Горский
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5–94457–191–8

В книге в хронологической последовательности рассматривается ряд ключевых, спорных или малоисследованных вопросов истории средневековой Руси: о политической структуре славянского общества в догосударственный период, о роли варягов в формировании Руси, о политическом и социально-экономическом строе Древнерусского государства, о времени и предпосылках перемещения центра русской государственности с Юга на Северо-Восток, о подлинности "Слова о полку Игореве", о роли Орды в русской истории, о причинах "возвышения" Москвы, о становлении идеи "царства".

Для историков и всех интересующихся историей средневековой Руси.

---

В остальных 22 упоминаниях термина волость / власть он связывается с конкретным князем (или князьями) — владельцем. В 19 случаях этот князь — вассал киевского князя, и «волостью» названа управляемая им территория. Дважды речь идет о территориях, принадлежащих киевскому князю, но составляющих часть государства (Остромирово Евангелие, ПВЛ под 1097 г. о «волости» Святополка). Всего в одном случае князь-владелец волости — не Рюрикович (Рогволод).

Почти во всех случаях имеются в виду территории, князь-владелец которых сидит непосредственно в политическом центре данной волости. Исключений — четыре. Запись на Остромировом Евангелии характеризует Повгород как «власть» Изяслава, хотя он в 1056–1057 гг. княжил в Киеве. Ростов и Муром в 1096 г. не имели (до начала войны Олега с Мономашичами) своих князей и характеризуются в воспроизведенных летописью переговорах как волости соответственно Мономаха (в это время княжившего в Переяславле) и Святослава Ярославича (который владел при жизни Муромом как князь черниговский). В прошлом (Новгород с 1-й половины Х в., Ростов и Муром в эпоху Владимира Святославича) все эти центры имели свои собственные княжеские столы. Волостью Святополка под 1097 г. названы все его владения, кроме стольного Киева; поставленный среди них первым Туров был прежде центром его княжения (а еще ранее там княжил Святополк Окаянный).[255] Таким образом, во владении одного князя могло быть несколько волостей: сам он сидел в центре наиболее значительной из них, другие управлялись его посадниками.[256] Вероятно, что территория получала право именоваться «волостью» после того, как в ней появлялся княжеский стол, и сохраняла это право и в том случае, если в дальнейшем ею владел князь, непосредственно в ней не сидевший.

Термин «волость» в приведенных известиях часто сочетается с глаголами, обозначающими действие: волости можно «приять», «переять», «раздавать», «заять», «держать», «отнять», «взять», в волости можно «посадить» (князя). Отметим, что в сочетании с термином «земля» встречается только один из этих глаголов («держать»).[257]

В переводных памятниках XI — начала XII в. термин «власть» (полногласная форма в них не употребляется[258]) также встречается как обозначение части территории государства,[259] но чаще в этих случаях употребляется этимологически тождественный с ним термин «область»[260] (в оригинальных произведениях он встречается в таком значении, напротив, гораздо реже, чем «волость»[261]).

Таким образом, в конце Х — начале XII в. государство, называвшееся «Русь» или «Русская земля», состояло из «волостей», управляемых представителями киевской княжеской династии. Встречающееся в историографии отождествление понятий «волость» и «земля» для этого периода фактически неверно, поскольку объединяет термины разного уровня — обозначение территории, составляющей часть государства, и обозначение государства в целом.[262]

Приведенный материал показывает, что «волость» конца Х — начала XII в. — это прежде всего княжеское владение. Показательно, что если князь-владелец называется или подразумевается во всех случаях (кроме двух «ретроспективных» фрагментов НIЛ), то главный город волости назван лишь 5 раз и ни разу (исключая опять-таки «ретроспективное» упоминание «новгородской» и «киевской» волостей в начальной статье НIЛ, возможно являющееся поздней вставкой) «волость» не определяется притяжательным прилагательным, образованным от названия ее центра.[263] Понятие «волость» (этимологически восходящее к глаголу «владеть»[264]) в данный период связано с владетельными правами исключительно князя, а не города или иного субъекта.

В период до 1-й трети XII в. включительно центрами волостей, т. е. населенными пунктами, где в течение того или иного времени бесспорно существовали столы князей-Рюриковичей, побывал 21 город. Далее они приводятся с датами первого упоминания в источниках княжеского стола и датами, под которыми относящаяся к ним территориальная единица поименована «волостью» (если такое упоминание есть).[265]

Новгород. Княжение — 40-е гг. Х в..[266] «Волость» — 1056–1057 гг..[267]

Овруч. Княжение — 970 г..[268] «Волость» — 975, 977 гг..[269] Туров. Княжение — 988 г..[270] «Волость» — 1097 г..[271] Полоцк. Княжение — 988 г..[272] «Область» — 1092 г..[273] Владимир-Вольшский. Княжение — 988 г..[274] «Волость» — 1054 г..[275] Тмуторокань. Княжение — 988 г..[276] Ростов. Княжение — 988 г..[277] «Волость» — 1096 г. («область» -1071 г.).[278] Муром. Княжение — 988 г..[279] «Волость» — 1096 г..[280] Смоленск. Княжение -988 г..[281] «Волость» — 1054 г..[282] Чернигов. Княжение — 1024 г..[283] «Волость» — 1036, 1054 гг..[284] Киев. Княжение — 1054 г..[285] «Волость» — 1054 г..[286] Переяславль. Княжение — 1054 г..[287] «Волость» — 1054 г..[288] Перемышль. Княжение — 1086 г..[289] «Волость» — 1093, 1097, 1100 гг..[290] Теребовль. Княжение — 1097 г..[291] «Волость» — 1093, 1097 гг..[292] Курск. Княжение — 1095 г..[293] Бужск. Княжение — 1100 г..[294] Дорогобуж. Княжение — 1100 г..[295] Берестье. Княжение — 1101 г..[296] Минск. Княжение — 1116 г..[297] Городен. Княжение -1127 г..[298] Клеческ. Княжение — 1127 г..[299]

Таким образом, к концу княжения Владимира Святославича (1015 г.) на Руси достоверно известно 9 волостей, Ярослава Владимировича (1054 г.) — 11 (учитывая, что за «Деревами» статус волости не закрепился), Всеволода Ярославича (1093 г.) — 13, Мстислава Владимировича (1132 г.) — 20.

В вопросе о генезисе политических центров эпохи Киевской Руси среди исследователей нет единого мнения. Большинство историков 2-й половины XIX — начала ХХ в. исходили из представления, что этими центрами стали бывшие центры «племен».[300] Иную точку зрения высказал в начале ХХ в. С. М. Середонин. Он считал, что центрами древнерусских «земель» становились, как правило, новые по отношениям к восточнославянским городищам VIII–X вв. поселения.[301]

Большая часть исследователей, обращавшихся к этой теме в 30-60-х гг. ХХ в., высказывалась в традиционном духе (изменения коснулись терминологии — в соответствии с утвердившимся представлением о Киевской Руси как феодальном государстве для обозначения его центров стал применяться термин «феодальные города»): города — центры Древнерусского государства формировались преимущественно из «племенных центров».[302] В то же время В. В. Мавродин, обобщая результаты археологических исследований древнерусских городов, обратил внимание на частые факты «перемещения» укрепленных центров на новое место (Полоцк, Смоленск, Повгород, Ростов, Ярославль, Белоозеро). Причинами такого явления (определенного как «перенос города») могли быть, по мнению исследователя, невозможность роста детинца на старом месте, потребности торговых и военных предприятий и враждебное отношение к процессу феодализации «родоплеменной знати», концентрировавшейся в старых центрах.[303] Концепция «переноса городов» вновь ставила под сомнение тезис о преемственности между «племенными» центрами и центрами политической власти Древнерусского государства.

Пакопление в последующие десятилетия археологического материала о древнерусских укрепленных поселениях показало, что многие «племенные центры» прекратили свое существование, не превратившись в города. В результате концепция прямой преемственности между центрами догосударственных общностей и политическими центрами Древней Руси видоизменилась. Ее сторонники теперь полагают, что к племенным центрам восходят в первую очередь крупные города Руси, а небольшие «племенные центры» часто не перерастали в феодальные города.[304] Другие исследователи высказывают мнение о смене политических центров («переносе городов») как общем явлении для эпохи складывания Древнерусского государства (при этом они не отделяют крупные центры от мелких).[305]

Прояснить этот вопрос можно, если сопоставить время основания, согласно археологическим данным, перечисленных выше центров волостей Х — начала XII в. со временем, когда прекратили существование догосударственные общности («Славинии») в регионах, где каждый из них расположен.[306]

81[307] 82[308]

83[309] 84[310] 86[311] 87[312] 88[313] 89[314] 90[315] 91[316] 92[317] 93[318] 94[319] 95[320]

96[321] 97[322] 98[323]

Из 17 центров только 4 зародились в период существования «Славиний». Но два из этих четырех (Киев и Чернигов) являлись центрами среднеднепровской Руси, т. е. территориального образования, из которого осуществлялось подчинение восточнославянских общностей. Третий (Перемышль) возник во 2-й половине Х в., по-видимому, в результате деятельности Чешского государства.[324] В четвертом (Полоцке) в начале XI в. построение нового детинца (вместо разрушенного Владимиром) имело место, но оно было осуществлено всего в полукилометре от прежнего (при впадении Полоты в Западную Двину).[325] Таким образом, ни одного «чистого» случая эволюции центра раннефеодальной волости из центра «Славинии» нет. Следовательно, правилом было создание при переходе территории под непосредственную власть киевских князей нового центра.