Николь Жамэ - Дольмен

• Название: Дольмен
• Автор: Николь Жамэ
• Издательство: ACT, ACT Москва
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-045869-1

Легенда бретонского острова гласит: если здесь происходит убийство, то на каменных плитах старинных монументов выступает кровь.

Кельтские сказки? Так считали много веков.

Но теперь легенда оборачивается страшной явью.

Остров снова и снова потрясают жестокие, необъяснимые убийства — и кровь каждой новой жертвы окрашивает древние менгиры и дольмены.

Возможно, преступления носят ритуальный характер? В этом уверен опытный парижский следователь Ферсен.

Однако подключившаяся к расследованию капитан Мари Кермер, когда-то жившая тут, убеждена: убийства связаны с многовековой враждой трех местных аристократических семейств, унять которую не под силу ни времени, ни расстояниям.

Неужели давняя война возобновилась?

Но тогда смертельная опасность нависла и над самой Мари — наследницей одного из враждующих кланов…

---

— Пьеррик… Интересно, после чего он утратил речь?

— Старик Перек считал, что его немота — последствие инсульта. Однажды несчастный мальчишка целую ночь провел на берегу, да еще во время шторма. По правде сказать, Ивонна недолюбливала сына и плохо за ним следила.

Мари перевела дыхание. «Только бы он вспомнил», — молила она Бога, не сводя глаз с отца, который вновь взялся за работу.

— А когда это случилось? Можешь вспомнить?

— Еще бы! — воскликнул Милик, распрямляя спину. — Я был тогда в плавании, далеко от острова, но твоей матери удалось передать для меня письмо. Она сообщила, что ждет ребенка — тебя. Несчастье с Пьерриком произошло во время сильной бури в мае тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года.

Последние слова привели Мари в состояние шока. Чтобы не испугать отца, она отвернулась и подобрала с пола несколько вершей, стараясь унять дрожь в руках. «Во время сильной бури в мае тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года», — продолжало звучать в ее ушах.

— Что-то не так, дочка?

Несмотря на все ухищрения Мари, испытанное ею потрясение не укрылось от пытливого взгляда Милика.

— Я просто очень устала, папа!

— Отдохни, малышка.

Почувствовав тревогу отца, Мари прижалась головой к его плечу, пытаясь обрести силы и спокойствие.

18

Вскоре жителям острова пришлось выдержать новый удар судьбы. По радио передали сообщение: поисковики обнаружили потерпевший крушение многокорпусник Кристиана Бреа, но, к несчастью, шкипера на борту не оказалось. В портовом кафе воцарился траур. Раздавленная этой новостью Анна уже оплакивала брата.

Мари узнала об этом, когда находилась в пути. Съехав на обочину, она попыталась осмыслить случившееся. Невероятно. Кристиан не мог просто так исчезнуть. Она всегда считала, что на море ему нет равных. В голову закралась страшная мысль: а что, если жених погиб из-за нее? Потеряв веру, он прекратил бороться со стихией и решил навсегда остаться в море. И Мари вновь ощутила справедливость жестоких слов, что она проклята.

Телефон завибрировал: звонил Люка. Вызов она не приняла.

Волнуясь и негодуя одновременно, Ферсен выключил телефон. Ведь Мари обещала оставаться на связи! Потом он догадался, что ей тоже стало известно о Кристиане и захотелось побыть одной. Он пожалел, что не может разделить ее печаль, и в то же время почувствовал ревность к тому, из-за кого она сейчас страдала.

Техник — дылда с редкими волосами — продолжал распространяться об особенностях новых камер видеонаблюдения, которые он только что установил в Ти Керне. Резко оборвав парня, Люка отошел, чтобы ответить по телефону.

— Да, слушаю. Отлично. А помимо Переков и Ле Бианов, нет ли сведений о Жанне Кермер? — Он нахмурился. — Уверены? Выигрыша в лотерею не было? Спасибо, Франк. Мари пока ни слова. До скорого.

Вдохнув полной грудью, Ферсен на минуту задумался, потом направился к автомобилю. Если он собирался узнать, где находилась Мари, стоило обратиться к ее отцу.

Милик его терпеливо выслушал, однако, узнав, что майор разыскивает дочь по служебной надобности, продолжал молчать, словно ждал от него чего-то другого.

— Не хочу оставлять Мари в одиночестве в такой тяжелый для нее момент, — прибавил Люка со всей искренностью.

Тогда Милик рассказал ему о месте, где Мари с детских лет залечивала душевные раны.

В самом дальнем конце заброшенной пристани Люка увидел миниатюрную фигурку. Мари сидела, повернувшись лицом к морю. Какое-то время он смотрел на нее, не обнаруживая своего присутствия, потом тихо подошел и сел рядом. Он не стал ее утешать, а после недолгого молчания заговорил о деле, сообщив, что у Переков не было накоплений, достаточных для строительства лабораторий.

— Страховки Эрве Легелека тоже не существовало.

Он так и не осмелился сказать, что Жанна солгала о выигрыше в лотерею. Но цель была достигнута: Мари оживилась.

— Переки, увы, больше ничего не смогут объяснить, а вот Ивонну придется допросить еще разок.

— Слушаюсь, шеф, — шутливо произнес Ферсен, поднося руку к воображаемому козырьку. Они поднялись и вместе пошли к машине. — Мари, я знаю о Кристиане и выражаю искреннее сочувствие.

На ее лице промелькнула улыбка.

— Как ты меня нашел?

— Отец сказал, где ты уединялась в детстве, когда бывала чем-то огорчена.

— Он правильно сделал.

Затаившись под лестницей, точно хищник, подстерегающий добычу, Ивонна с отвращением наблюдала за Пьерриком, который явно был чем-то взволнован. Тряся огромной головой, неловкими руками он вытащил из-под обшивки стоявшего в гостиной помпезного, отделанного мрамором камина маленькую металлическую шкатулку. Спрятав ее в тряпках, с которыми он не расставался, немой, урча от нетерпения, поднялся по лестнице, ведущей в спальни.

Словно паук, Ивонна неслышно выбралась из своего укрытия и, держась на расстоянии, пошла за ним.

Войдя в комнату Ронана, Пьеррик вывалил на его постель содержимое шкатулки — несколько банкнот и монеток, составлявших все его богатство. Прервав сборы — он складывал вещи в большую дорожную сумку, — юноша стал протестовать: он не примет от Пьеррика такой жертвы.

— Не беспокойся, все будет в порядке, на континенте у меня есть друзья.

Но Пьеррик, собрав деньги, сунул их в сумку, показывая жестами, что он качает ребенка. Тронутый заботой дядюшки, Ронан поцеловал немого.

— Спасибо, Пьеррик, ты очень добр. Обещаю: когда малыш родится, я сразу вышлю тебе фотографию.

Он прервался на полуслове, увидев, какой ужас отразился на лице Пьеррика, который тут же забился в угол. Обернувшись, Ронан встретился взглядом со своей свирепой бабушкой.

— Ты никуда не уедешь! И твой ублюдок никогда не родится, вбей это себе в башку!

— Мы с Жюльеттой любим друг друга и ждем ребенка! Он обязательно родится! Плевать нам на ваше мнение!

— Нет, это невозможно!

Встревоженная криками, на пороге появилась Гвенаэль.

— Что невозможно?

— В семье и так слишком много уродов, чтобы я согласилась еще на одного!

Наконец-то Ивонне удалось привлечь внимание аудитории.

Не боявшаяся ни Бога, ни черта Ивонна между тем старалась избегать взгляда дочери. Гвен поняла, что мать еще не выплеснула весь свой яд.

— Говори, почему ты это сказала?

— Я не хочу ничего знать! — воскликнул Ронан, хватаясь за сумку. — Плевал я на вашу ненависть к Керсенам. Жюльетта совсем другая…

— Жюльетта — твоя двоюродная сестра!

— Что?!

Гвен отказывалась понимать материнские слова, они были совершенной нелепицей. Ронан грубо схватил бабку за плечо:

— Намекаешь, что мать — сестра Пьера-Мари? А ты…

И он не мог выговорить то, что всем казалось невообразимым.

Ивонна резко отвела руку внука в сторону и приблизилась к Гвен.

— Артюс де Керсен — твой отец.

От такого удара Гвен пошатнулась.

Ивонна и Артюс — злейшие враги, которые когда-либо соседствовали в Ландах, — были любовниками? И она, Гвен, — плод их мерзкой связи? С самого рождения мать воспитывала ее в лютой ненависти к Керсенам. Легко ли ей было теперь осознать, что, оказывается, она принадлежала к стану врагов?

Подобно костяшкам домино, обрушивались на Гвен одно за другим последствия этого признания, возбуждая в ней изумление, отвращение и гнев.

Ронан, убитый новостью, приблизился к матери и встал рядом. Ивонна посмотрела на них, потом ее лицо исказила страдальческая гримаса, она отвернулась, пошла к выходу, но на пороге обернулась. Когда она обратилась к Гвен, в ее голосе чувствовалась огромная усталость.

— Не может быть и речи, чтобы кто-нибудь об этом узнал, равно как не может быть и речи, чтобы этот ребенок родился, — добавила она для Ронана.

Дверь за ней закрылась.

В душе Гвен долго бушевали и боролись самые разнообразные чувства, но победил гнев. Пи Эм, это дерьмо, — ее брат? Ивонна права: ребенок не должен появиться на свет, а сыну лучше держать язык за зубами.

Если Ронан еще был способен сопротивляться суровости матери, то сопротивляться ее мольбам он не мог. Гвен поняла, что нужно не противопоставлять себя сыну, а постараться убедить его, что она — союзник и понимает его романтическую натуру. Для достижения большего эффекта Гвен решила сыграть на своем ужасном самочувствии после признания матери. Сын встревожился не на шутку.

— Мама, посмотри на меня… да посмотри же!

Гвен бросилась в его объятия и разрыдалась.

— Как все это ужасно! Прежде всего, Ронан, необходимо спасти вашу любовь! Гнев Керсенов может быть страшен.

— Не волнуйся, мама, они ничего с нами не сделают! Мы уедем вдвоем, Жюльетта меня уже ждет.

— Пожалуйста, выслушай меня!

Использовав все средства — слезы, ласки, уговоры, Гвен стала внушать сыну, что побег явился бы непростительной ошибкой: Армель и Пи Эм обязательно их найдут и разлучат. Жюльетту ушлют на край света, заставят сделать аборт, и он больше никогда ее не увидит. Мужество влюбленных должно оказаться на высоте, они должны запастись терпением и пока отказаться от мысли иметь ребенка. Единственно разумный путь — дождаться совершеннолетия Жюльетты, когда они смогут распоряжаться собой и своей любовью. Тогда Керсены будут против них бессильны. Она же во всем их поддержит и сделает возможное и невозможное, чтобы Жюльетта как можно меньше страдала.