Роберт Сальваторе - Коготь Харона

• Название: Коготь Харона
• Автор: Роберт Сальваторе
• Жанр: Фэнтези

В третьей книге саги «Невервинтер» Дриззт вновь обнажает свои клинки, чтобы помочь друзьям. Его возлюбленная, Далия Син'фелл, не переставая твердит о её предстоящей встрече лицом к лицу с нетерезским лордом Херцго Алегни. Дриззт уже ступил на тропу мести рядом с Далией. Сможет ли тёмный эльф оправдать очередную битву, призванную положить конец обиде, природу которой он не понимает? Артемис Энтрери тоже ищет мести. Он предлагает Далии помощь, чтобы вместе они могли уничтожить Херцго Алегни. Но Коготь Харона, разумный меч тифлинга, управляет если не разумом убийцы, то его движениями. И то, как Энтрери смотрит на Далию… Может ли Дриззт доверять своему старому врагу?

---

Брак’тэл облегченно вздохнул, заклинание невидимости длилось достаточно долго, чтобы он мог пройти по небольшому туннелю из кузницы в пещеру предтечи. Он потерял свою элементаль, отправив её по коридору за шадоварами, как он полагал, хотя сам и не видел их. Без неё маг чувствовал себя совершенно голым.

Невидимый дроу тихо проскользнул в комнату кузницы, но к своему ужасу не нашел там никаких разломов или мечущихся огненных существ. Печь была не отремонтирована и потому бездействовала.

Хуже того, невидимый Брак’тэл украдкой подслушал, как Тиаго Бэнр рассказывал своему другу— Кузнецу о том, что все дроу отступят из кузниц глубже в туннели из-за наступления нетерезов.

Они отдадут этот зал и Исконного, а Брак’тэл не мог допустить это.

Здесь был источник его силы. Благодаря кольцу с рубином волшебник чувствовал первобытный шёпот древней магии, эхом отдающийся во всём его естестве. Нет, от такого ощущения он никогда не откажется.

Дроу стоял на краю глубокой ямы, проклиная водных элементалей, круживших в водовороте, заключивших это божественное существо с такой великолепной силой в ловушку. Он не мог отозвать водных элементалей. Его магия не производила на них никакого эффекта. Из-за его близости с Планом Огня эти существа Плана Воды были не просто неподвластны его воздействию, но представляли огромную опасность для него.

Брак’тэл слышал зверя внизу. Его шепот звучал внутри его разума, обещая ему все, что он потерял, и даже больше. Он был грозен в туннелях против зловещих воронов и призраков дварфов, грозен в своей работе на лестнице и в отношениях со своим гнусным младшим братом. Все из-за этого богоподобного исконного.

Старый маг ясно слышал зов. Исконный требовал освобождения. Но Равель со своей бандой надежно закрепил освобождающие механизмы, контролируя исконного, позволяя ему лишь разжигать огонь в горнах. Древние ловушки будут держать зверя под контролем.

Исконный хотел освободиться. Брак’тэл отчётливо слышал эту мольбу.

И в этом освобождении Брак’тэл единственный из всей своей семьи нашел бы выгоду, возвысился бы над Равелем.

Брак’тэл миновал грибной мост и пересёк проход, встав перед рычагом. Он считал, что это был ключ, что если потянет за него, то исконный освободится. На другом же, более прагматичном эмоциональном уровне, маг отчетливо понимал опасность такого сценария. Сможет ли он выжить и избежать катаклизма, который последует за этим? Голос через его кольцо сказал верить, и дроу осознал, что сам тянется к рычагу.

Рука почти коснулась его, когда к нему явились образы — переданные от предтечи, догадался он. Он увидел сияющий престол, украшенный великолепными драгоценными камнями, дварфский трон для дварфских королей.

Только дварф может коснуться этого рычага, понял тогда Брак’тэл, и только тот, кто сидел на троне. Это был типичный предохранитель для дварфов, ровно как и для дроу, поскольку обе расы превозносили себя выше всех остальных. Лишь дварф Делзуна сможет сдвинуть этот рычаг и только тот, кто сидел на том зачарованном троне, стало быть принадлежащий королевскому роду.

Рыча, Брак’тэл схватил рычаг и принялся тянуть. Когда тот не сдвинулся с места, маг обошел и уперся в него плечом, нажимая со всей силой. Когда и это не помогло, Брак’тэл наложил на себя заклятие мощи, и его тонкие руки покрылись буграми волшебных мышц.

С тем же успехом он мог пытаться сдвинуть гору.

Немного позже маг вновь стоял на краю ямы спиной к мосту, но он больше не смотрел вниз к исконному, его взгляд был направлен назад к узкому коридору, который привел его сюда. Мысленным взором он последовал за коридор, и дальше, к кузнице, которая была не совсем кузницей.

Возможно, был другой путь.

Глаза Тиаго Бэнра светились, отражая огонь, он был явно заинтригован, когда увидел странное оружие, лежащее на верстаке перед Гол’фанином. Вначале он осмотрел тонкое узкое лезвие меча, казалось, оно было сделано больше из самой ткани волшебства, чем из металла, серебристое, но почти полупрозрачное, с небольшими яркими вкраплениями света, искрящимися отраженным светом.

— Алмазная пыль, — прошептал он.

— Смешанная со стеклянной сталью, — подтвердил Гол’фанин. — Оба изделия очень плотные и обеспечивают металлу твердость и остроту. Ты не сможешь сломать этот меч, или затупить его смертоносную остроту, а тот щит способен отразить дубинку горного великана.

— Изумительно, — выдохнул Тиаго.

Его пристальный взгляд скользнул по мечу ниже, к незаконченному эфесу и поперечине с гардой, и они действительно не были похожи ни на что из того, что Тиаго видывал прежде; сетка из черного металла переплеталась сродни паутине и конусом вилась дальше от клинка, чтобы покрыть руку владельца.

— Если это предел их мощи, то я согласен, — ответил кузнец, хитро усмехнувшись, когда Тиаго взглянул на него.

— Насколько он крепок? — спросил Тиаго, указав на тонкую на вид дужку гарды меча.

— Настолько, что заблокирует удар дубинкой великана, — уверил его Гол’фанин. — И рассеет значительный запас магической энергии, направленной на тебя. Разряд молнии ударит в лезвие и разлетится брызгами искр, когда наткнется на эту дужку гарды. А если и пролетит мимо лезвия, то щит легко рассеет подобную магию.

Тиаго едва не хихикнул в тот момент. Он знал, что это должны быть исключительные изделия, но теперь, когда он увидел их лично, их великолепие только начало открываться перед ним.

В стороне от меча и щита лежали рукоятка меча и подогнанные крепления для щита на ремнях, ожидая опытных рук кузнеца. Они тоже были черными, поблескивая словно отполированный оникс. Каждый был сделан в виде паука с плотно сжатыми лапками, чтобы лучше уберечь пальцы держащего.

Гол’фанин поднял рукоять и протянул Тиаго, который принял её, будто оружие уже было готово. Никогда он не чувствовал такой защиты хвата, ни у одного меча! Казалось, будто рукоять обхватывает руку сзади, оберегая своим рукопожатием. Он поднес его ближе к глазам, поражаясь мелким деталям, он идеально похож на красивого паука, эфес же напоминал голову арахнида, украшенную парой тусклых изумрудов в виде небольших паучьих глаз. Другие два для щита были идентичны, только глаза были исполнены в виде синих сапфиров.

— Когда закончишь? — нетерпеливо спросил молодой воин.

— Нужно еще многое сделать, — ответил Гол’фанин, он забрал рукоять и аккуратно положил ее на лоток. — Заколдовать побольше и лучше укрепить, и затем я должен, конечно же, надежно приладить рукояти.

— Когда закончишь? — переспросил Тиаго с большим нажимом.

— За десять дней.

Воина Бэнр подкосила эта новость. Десять дней, если они останутся в кузнице, но так не получится.

— Ты сможешь закончить работу в Мензоберранзане? — спросил Тиаго.

Гол’фанин недоверчиво взглянул на него с выражением, полным ужаса, что и послужило ответом молодому Бэнру. Он оглянулся через плечо на главный выход из комнаты, пытаясь продумать план защиты для охраны и укрепления для этой особой комнаты, план, который убедит Ксорларрин удержать эти земли.

Но это была глупая затея, и он знал это. Комната слишком открыта. Это было бы на руку врагам, если им удастся прорваться внутрь. Потери будут слишком большими для экспедиции дроу, даже если в конечном счете они удержали бы кузню.

Тиаго смотрел на оружие, меч и щит, которые стали бы предметом зависти любого мастера оружия в Мензоберранзане. Оружие, которое вселило бы ужас в сердце Энджрела, соперника, удерживающего свой желанный пост в иерархии Дома Бэнр. Тиаго заменил бы его. С этим оружием в руках он сверг бы Энджрела, и занял бы своё законное место.

Но пока еще рано.

Брак’тэл не знал с чего начать, чтобы разобраться в куче вентилей, запорных задвижек и трубопроводов в маленькой камере под ложной кузницей. «Дварфский идиотизм», — бормотал он, пытаясь следовать одним путём или другим, прикидывая, какой трубопровод мог бы привести его к той самой печи, которая была выключена, поскольку гоблины еще не починили насосы.

Он двигался вдоль стены, где пучок труб проходил сквозь камень, изображая нечто, похожее на большой орган, лежащий на боку. Какой горн в линии был тем сломанным, спросил он себя.

— Какой горн?

Маг попытался представить комнату над ним, считая назад до сломанного горна… или он должен считать вперед?

Он не знал, главная ли это труба или связанная со следующим горном в линию. Он даже не помнил, через какой горн в линии он только что прошел, чтобы добраться сюда!

— Надпись, — сказал он, отчаявшись и отыскав какие-то буквы — древние дварфские письмена. Он не мог расшифровать их, но для таких вещей существовали заклинания.