Дмитрий Абрамов - Ордынская броня Александра Невского

• Название: Ордынская броня Александра Невского
• Автор: Дмитрий Абрамов
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-9265-0278-0

Ими национального русского героя и святого князя Александра Ярославовича Невского известно всем. Однако знания о нем чаше всего ограничены блистательной победой над псами-рыцарями на льду Чудского озера. А как жил Александр до этого подвига? Как прошло его детство и отрочество? Об этом рассказывает увлекательная книга Дмитрия Абрамова. Автора отличают глубокие познания исторических реалий того времени. В книге подробно описывается воинское снаряжение, тактика военных действий средневекового русского воинства. Широк и географический диапазон событий, описанных в книге, — от монгольских степей до византийской столицы. Политические интриги, война, юношеская любовь молодого княжича и его боевые подвиги — все это не оставит равнодушным никого из любителей русской истории.

---

Шестого декабря, на Николин день, плотные ряды монголо-татарских воинов тысячами двинулись к разбитым стенам Киева. Потоки стрел не давали защитникам собраться у проломов для отпора. Однако, когда татары сотворили примет и ворвались в проломы, то здесь они встретили дружное сопротивление киевлян. С уцелевших верхов стены на них обрушились камни и бревна. Первые ряды татар, выдавленные в проломах напором тысяч ратных, двигавшихся позади, просто напоролись на сотни русских рогатин и копий и, поколотые, повисли на них. Копья с треском ломались и русичи, укрываясь щитами, приняли сабельный смерч следующих рядов. «И ту беаше ломъ копейный и щитъ скыпание», — писал летописец об этих событиях. Ряды защитников неумолимо таяли, а напор наступавших все нарастал. Там у разбитых стен был ранен воевода Дмитр, и оборона града Ярослава рухнула.

Киевляне стали откатываться в глубь города. Кто-то прокричал, что татары разбили стену и ворвались на Подол. Однако утомленные приступом и не рискнувшие сразу броситься разорять и громить многолюдную и вооруженную столицу, татары остановились на линии стен и стали подтягивать подкрепления. Близился вечер. Еще какое-то время летели стрелы с обеих сторон, но ночь временно остановила сечу.

За ночь вооруженный народ собрался в городе Владимира у Софийских и Михайловских ворот. Решили оказать сопротивление татарам сначала здесь. Но для полной обороны этой древней части Киева сил все же не хватало. Потому вокруг храма Богородицы Десятинной стали класть новую стену. Для этого разбирали и рушили городские постройки. За ночь в сполохах горевшего города вокруг храма был построен новый небольшой бревенчатый городок. Часть киевлян с Подола укрылась на Замковой горе — в древнем Боричеве.

Утром тысячи татар вошли внутрь города и ринулись на приступ Софийских и Михайловских ворот. Под градом стрел и камней таранами вышибли воротные створы. Киевляне отхлынули к церкви Богородицы Десятинной. И здесь начался последний акт киевской трагедии. Враги подтащили тараны и начали крушить церковные стены. Те медленно подавались. Сотни последних защитников столицы поднялись на верха, на закомары храма и били врага копьями, стрелами и камнями. Среди них было множество женщин, выбравших смерть, но не пожелавших быть поруганными врагом и уведенными в полон. Здесь в числе последних защитников столицы с копьем в руках дралась и Соломея Ярославна. Дралась с остервенением, отталкивая лестницы врага от стен храма, колола копьем татар, уже было забравшихся наверх. Рядом с ней падали вниз русичи, сраженные стрелами. Вот татарская стрела вошла и ей чуть ниже левой груди. Падая навзничь от удара, Соломея закрыла глаза, крича от жгучей боли. Понимая, что это конец, корчась в конвульсиях и захлебываясь кровью, она шептала покаянную молитву. И в тот момент, когда сознание оставило ее, страшный грохот, крики и вопли взорвали аэру и эхом раскатились над Киевом. Верха храма Богородицы Десятинной не выдержали всей людской тяжести и рухнули вниз, погребая под собой последних защитников древней столицы. Следом за верхами повалились церковные стены, рассыпаясь и громя татар, приступавших ко храму. Казалось, что теперь и недвижимые ранее камни сражались с врагом и мстили ему.

Еще какое-то время держался древний Боричев. Но к вечеру все очаги сопротивления в городе были подавлены. Прекрасный город, строившаяся веками столица Древней Руси была превращена завоевателями в руины и пепелище. Тысячи киевлян погибли, другие изранены, добиты или пленены. Но храбрый защитник и воевода Дмитр, изнемогший от ран и взятый татарами в полон, был пощажен Батыем.

Когда все эти известия докатились до Новгорода Великого, то Горислав, смахнув горькую слезу, с болью осмысливая произошедшее, сидя при свечах за столом, дописывал последние строки своей повести: «Солнце светится на небесе — Игорь князь в Руской земли. Девици поють на Дунай, вьются голоси чрез море до Киева. Игорь едетъ по Боричеву к Святей Богородици Пирогощей…».

* * *

Тем временем огромная монголо-татарская рать уже оставила испепеленный Киев и двинулась на запад. До Батыя дошли известия, что князь Даниил Галицкий бежал к уграм за помощью, оставив свою землю. По велению царя его войска разделились на две части и двинулись на Владимир-Волынский и Галич. Рать, возглавляемая Батыем, подошла к хорошо укрепленному городу Колодяжню, окружила его и установила пороки. Затем начался обстрел. Однако стены града поставлены были на высоком холме, и оказалось, что камнеметы и стрелы здесь бессильны. Тогда Батый повел переговоры с горожанами, обещая им свою милость, если откроют ворота. Те поверили и впустили татар. В тот же день в течение нескольких часов большая часть населения города была перебита, остальные полонены. Следом ордынская рать почти без боя овладела городами Кобрином и Каменцом.

Однако рати татар, ушедшие южнее, встретили сильное сопротивление в Луцком княжестве и в Галицкой земле. Там на высотах Прикарпатья стояли города Данилов и Кременец. Как и под Колодяжнсм, здесь бессильны были татарские пороки, стрелы и тараны. Поняв, что эти грады не взять, татары откатились и ушли на Галич. Война все далее уходила из сердца Руси к ее западным рубежам.

* * *

Беда пришла, однако, не только на юго-запад Руси. На ее северо-западе разворачивалась очередная трагедия. Ливонцы открыто выступили против Новгорода Великого. Войско, собранное из немцев и эстов, вошло в землю народа вожан, что жили по берегам Финского залива между реками Наровой и Невой. Они перебили немногочисленное пешее ополчение, принялись громить водские селения, где силой, а где и уговорами обращая в латинство уже крещенную в православие водь. Вожан обложили данью. Всех сопротивлявшихся секли плетьми, увечили или вешали. В двенадцати верстах от морского побережья на месте захваченного новгородского погоста крестоносцы заложили град-замок Копорье. Вожан согнали на его строительство. Рубленые стены замка вознесены были на вершину высокой известняковой скалы в долине реки Копорки. Со всех сторон скала та окружена природными оврагами. Особенно крут и обрывист ее юго-западный склон. Верхняя площадка скалы, на которой начали класть стены, возвышалась более чем на двадцать пять саженей (более 50 метров) над уровнем дна яруга. Только узкий перешеек соединял скалу с напольной стороной. Здесь был вырыт ров и поставлена мощная воротная система. Водская земля была полностью покорена ливонцами.

Тогда же поздней осенью был изгоном взят и новгородский городок Тесов. Оттуда немецкие вои и эсты двинулись южнее, громя новгородские поселения по реке Луге и до Сабли. Русские купцы и промысловый люд, избиваемые немцами, бежали в Новгород. Конные разъезды немецких воев появлялись уже в тридцати верстах от города. Сюда на берега Волхова западным ветром уже доносило гарь и дымы сожженных русских селений. В сам Новгород вскоре возвратились и наехали «погостить» многие русские из Оденпе. Новгородцы стали вдруг встречать и узнавать на торгу, в храмах и на улицах своих старых знакомцев и соседей, кто оставил Новгород десять-двенадцать лет назад, убежав от князя Ярослава Всеволодовича вместе с посадником Внездом Воловиком. Те везде чувствовали себя уверенно, вели разговоры с новгородским людом о порядках в Оденпе и во Пскове, подбивали новгородцев не принимать к себе суздальских князей, а принять оденпского князя Ярослава Владимировича. Кто-то соглашался с ними, кто-то спорил до хрипоты, а то и вступал в драку. Образовались враждебные партии, что стали сходиться на кулаках на Великом мосту, на торгу и у Святой Софии. Многие уже готовились взять в руки мечи и секиры. В Новгороде Великом опять вспыхнули которы, наступило время давно забытых распрей и смут. Так заканчивался 6748 год от Сотворения мира.

* * *

А у самых западных рубежей Руси полыхала война с монголо-татарскими ратями. Уже был взят копьем Владимир — столица Волыни, а население его перебито или полонено. Следом Батый пришел к Галичу и овладел им. В боях за город погибло до двенадцати тысяч русичей. Но все же большая часть населения Галицкой и Волынской земель укрылась в труднопроходимых лесах и в предгорьях Карпат. Никакой помощи от князя Даниила Романовича галицкие русичи так и не получили. Подогреваемый советами пленного киевского воеводы Дмитра о том, что в землях угров собираются большие, сильные рати и о том, что татары надолго задержались на Руси, давая своим врагам собраться и объединиться, Батый решил начать поход в страны Европы, подвластные римскому престолу.

Монголо-татары вторглись в земли Центральной Европы на пространстве от Восточных Карпат и Буковины до среднего течения Западного Буга. Монгольское войско разделилось на четыре больших рати. Первая — под рукой Субутдая-багатура и Кадана ушла на юг от Галича и, разорив земли Понизья, вторглась в Венгрию через Яблоницкий перевал. Вторая во главе с самим Батыем, прошла двумя потоками через Верховинский хребет по Торунскому и Среднему Верецкому перевалам (через Нижние Ворота) и вышла на простор в долину реки Тисы. Третья, огибая Карпаты, ушла на Волынь и, взяв град Люблин, вторглась в Польшу. Четвертая рать во главе с Хорду — родным братом Батыя, прошла долиной Буга к Висле и стала громить польскую Мазовию. Тевтонские рыцари и воины из Хельмно, Торуни и Мариенбурга двинулись на помощь польскому князю Конраду Мазовецкому. Все это обеспокоило ливонских немцев. Копыта степных коней уже гулко стучали по дорогам и полям латинских королевств — Венгрии и Польши. В апреле 6749 года (1241 г. от P. X.) Батый и Субутдай разгромили венгерско-хорватское войско при Шайо и у Буда-Пешта. В сражениях с монголо-татарами погиб венгерский король Бела. Татарские рати подступили к Эстергому — столице Венгрии. В Малой Польше монголы нанесли сокрушительное поражение польским ратям под Сандомиром и Хмельником, а оттуда вышли к Кракову и Калиту. Тевтонский орден, Чешское королевство, маркграфство Моравия, герцогства Австрия и Штирия, земли Каринтии, Зальцбурга и Фриуля, да вся Священная Римская империя германской нации были в полной панике и растерянности.