Йорг Кастнер - Число зверя

• Название: Число зверя
• Автор: Йорг Кастнер
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-14-1371-8

Ренато Сорелли встретил свою смерть со счастливой улыбкой на лице, которая никак не вязалась с выжженным на его лбу числом 666. Расследование ритуального убийства этого высокопоставленного члена Общества Иисуса поручено иезуиту Паулю, его приемному сыну. Вместе с комиссаром полиции Клаудией он спустится в римские кагакомбы в поисках разгадки… Неужели древний бог, заточенный под могилой святого Петра, вот-вот пробудится к новой жизни?

---

Финчер жестом подозвал ее.

– Сделайте два наших фото, пожалуйста.

Он стал за спиной Пауля, и оба улыбнулись в камеру, причем Пауль чувствовал себя неловко. В конце концов, он прибыл в Рим не как турист. Финчер довольно улыбнулся и дал фотографу десять евро.

– Одна для меня, одна для вас, Пауль, на память об этом вечере. – Он протянул Паулю фотографию и снова сел. – Даже во времена серьезных испытаний нужно сохранять жизнерадостность. Кстати, о серьезном: пожалуйста, продолжайте и дальше держать меня в курсе дел. И еще одно: что бы ни произошло, обращайтесь ко мне – в любое время дня и ночи. Я был бы вам благодарен, если бы вы не связывались непосредственно с нашим генералом. Здоровье у него хрупкое, и его следует беречь от лишних волнений. Я сам доложу ему все, что нужно, но сделаю это как можно осторожнее. А пока придется нам обходиться без него. Вы мне обещаете?

И Пауль пообещал. Он слишком хорошо помнил о приступе слабости у генерала и не хотел быть причиной следующего.

Когда Пауль и Финчер приступили к основному блюду, пианист перешел от Шостаковича к Моцарту, за что Пауль был ему благодарен: Шостакович навевал на него грусть, а при его нынешнем душевном состоянии любая, даже незначительная радость была бесценна. Однако его мысли снова и снова возвращались к происшествию у бывшего приюта Сан-Ксавье – и к событиям из его сна.

Очевидно, два года изучения психологии не прошли для Финчера даром, так как он заявил:

– Пауль, я вижу, вас что-то гнетет. Это как-то связано с Сорелли и Анфузо?

– В некотором роде, да. Впрочем, это очень личное.

– Если вы решите рассказать мне что-нибудь и возьмете с меня слово молчать об этом, я сохраню все в тайне.

– Или же поместите меня в лечебницу, причем закрытую.

– Я так не думаю. Так что случилось?

Пауль помедлил, но ему обязательно нужно было довериться кому-нибудь, иначе он просто свихнется. И потому он наконец решился:

– Я знал, что Ренато Сорелли и отца Анфузо убьют. Знал еще до того, как это произошло. Но не потому, что кто-то сообщил мне заранее. Просто я все предвидел.

Финчер слушал Пауля совершенно спокойно. Он не рассмеялся, на его широком лице не отразилось неверие или удивление.

– Что-то подобное я себе и представлял, – только и произнес он и подцепил вилкой кусок моцареллы.

– Почему? – озадаченно спросил Пауль.

– Когда вчера утром я позвонил вам и сообщил о смерти Сорелли, вы уточнили, не был ли он убит. А когда я спросил вас о том, как вы пришли к такому заключению, ответа я не получил. В конце концов, отец Сорелли не принадлежал к числу людей, которые часто умирают насильственной смертью. Он не был мафиози или кем-то в этом роде. Пожалуйста, расскажите мне, что именно вам приснилось!

И Пауль во всех подробностях описал ему сны, в которых он видел мертвым Сорелли, а затем и Анфузо. И рассказал, что уже несколько недель Сорелли снова и снова приходит к нему во сне. Это были ужасные сны, в которых демоническое, неизмеримо безобразное существо приближалось к лицу Сорелли, а затем сливалось с ним, как будто нечто злое хотело поглотить иезуита, подобно тому, как губка вбирает воду.

– Я уже чувствую себя человеком, приносящим несчастье, чьи кошмары приводят к тому, что зло получает власть. Смогу ли я положить этому конец, если не буду спать?

– Человек должен спать и видеть сны, и не важно, какое значение он им придает, толкует ли их по Фрейду, Юнгу или кому-то еще. Не путайте причину и следствие. Не ваши сны превращаются в действительность, а вы грезите о той действительности, которая еще впереди.

– Но как такое возможно? Как мое подсознание может знать о том, что еще только будет происходить?

– Возможно, ваше подсознание здесь ни при чем, Пауль. Возможно, некая более высокая инстанция обращается к вам, чтобы предостеречь.

– Но почему именно я?

– Вы хорошо знали обоих, как Сорелли, так и Анфузо. Может, в этом все дело. Я подумаю над ситуацией, и мы снова поговорим о ваших снах. Но до тех пор вы никому не должны рассказывать о своем феномене, и полиции тоже! Кто их знает, в чем они начнут вас подозревать. Полицейские, во всяком случае, в сны не верят.

Пауль был рад, что открылся Финчеру. Пусть даже генеральный секретарь и не смог сказать ему ничего конкретного, Пауль был доволен уже тем, что его кто-то выслушал. И не объявил его после этого сумасшедшим.

Может, в том, что сказал Финчер о более высокой инстанции, есть рациональное зерно?

Пауль вопросительно посмотрел на собеседника.

– Вы говорили о более высокой инстанции, отче. Вы и правда думаете, что эти сны посылает мне Бог?

– Возможно..

Пауль вспомнил о числе, опозорившем Сорелли и Анфузо после смерти.

– А что, если эти сны вовсе не от Бога, а от дьявола?

День третий

34 Рим, Виале Ватикано

Сильвио Риччи выключил экологически чистый электродвигатель своей маленькой машины и перекрестился. Он поступал так всегда, когда работал на Виале Ватикано. В конце концов, Ватикан находился справа от него, за высокими стенами. Там жил и работал Папа, наместник Бога на земле. Пожалуй, это достаточная причина для того, чтобы осенить себя крестным знамением. Родители воспитали Сильвио ревностным католиком, и глубокая искренняя набожность, никогда, однако, не переходящая в ханжество, всегда наполняла его душу. Теперь ему было за пятьдесят, и судьба уже открыла ему в книге жизни несколько неприятных страниц, но вера помогла выдержать все испытания.

Когда он распахнул дверцу и вышел на маленькую стоянку, на которой в этот ранний час еще оставалось много свободных мест, в лицо ему ударил резкий ветер. Ничего, по крайней мере, ночью перестал идти дождь. Сильвио поднял воротник и достал метлу из крепления в задней части кабины. Многие смотрели на него сверху вниз, так как он убирал грязь за другими, но ему нравилось работать в санитарном управлении. Он приносил пользу своему городу, Риму, и людям, которые здесь жили. Раньше у Сильвио была собственная бензоколонка, но новые объездные дороги отобрали у него всю клиентуру. Прошло уже более двадцати лет с тех пор, как он начал работать в санитарном управлении.

Он оперся на метлу и окинул довольным взглядом Виале Ватикано, окружающую Ватикан подобно поясу, за исключением западной части, где располагалась Пьяцца Сан-Пьетро. Вниз по холму, несмотря на ранний час, катился туристический автобус, собираясь выплюнуть своих пассажиров на Пьяцца Сан-Пьетро – возможно, лишь ради фотосессии, а возможно, и для более длительного осмотра или экскурсии. Конечно, в бело-зеленом автобусе с тонированными стеклами сидели не одни только верующие, но для Сильвио это не имело значения. Он просто гордился тем, что Ватикан находится в центре Рима и что его город каждую минуту ощущает биение сердца христианского мира. Возможно, из сотни пассажиров автобуса лишь один-единственный вернется из Ватикана наставленным на путь истинный, но все равно это важно. И Сильвио своей работой способствовал тому, чтобы туристы охотно приезжали сюда. Большинство никогда не узнает об этом, но Сильвио был в некотором роде помощником Бога.

Он повернулся и стал, покачивая головой, рассматривать кустарник у высокой стены, которая отделяла Ватикан от светского Рима. Какое свинство! Бутылки из-под вина, банки из-под пива, бумажные тарелки – остатки ночного пиршества молодежи или бездомных. Сильвио не имел ничего против того, чтобы люди праздновали. Он тоже любил вкусно поесть и выпить, вместе с семьей и друзьями, вечерком, после работы, или на выходные. Но он также привык убирать за собой мусор – хотя бы по роду занятий, подумал он и хихикнул.

Сильвио смел мусор, надел перчатки и отправил остатки ночного пиршества в большой мусорный контейнер, который стоял на погрузочной площадке его машины.

Затем он снова взялся за метлу, чтобы убрать мусор помельче, и насторожился: из кустарника кто-то пристально смотрел на него. Лицо принадлежало человеку, но в нем уже не осталось почти ничего человеческого. Сильвио взглянул на лоб, наполовину прикрытый ветками, снова перекрестился, на этот раз очень поспешно, и пробормотал:

– Святая Мария, матерь Божья, помоги мне!

35 Одна

Сон, предложивший ей обманчивую безопасность, бросил ее на произвол судьбы, и она с большой неохотой вернулась в реальность. Она не стала сразу же открывать глаза, пытаясь задержать сон еще немного. Ей приснились родители, с которыми она гуляла у моря. Так, как они раньше часто делали и как никогда больше не сделают, потому что ее отец жил лишь в воспоминаниях – и в снах. Море, все в мягких волнах, исчезло, как и синее небо, по которому плыли маленькие белые облака, а потом наконец исчезли и лица ее родителей. Она была одна.

Внезапно она задрожала от холода и почувствовала, что кровать стала неудобной. Она хотела подтянуть одеяло до подбородка и ощутила колючую шерсть. Может, она еще не проснулась? Может, она спит и видит сон во сне?