Дмитрий Дудко - Воины Солнца и Грома

• Название: Воины Солнца и Грома
• Автор: Дмитрий Дудко
• Жанр: Альтернативная история

Царевичу Ардагасту на роду написано стать повелителем росов и славян. Но нелегок путь его к вершине, не покорившейся десяткам поколений его предков. Для этого он должен одолеть чернокнижников-некромантов, победить демонов из подземного царства нагов, пройти великое множество немыслимых для человека испытаний и завладеть золотой чашей Колаксая — величайшей святыней скифов.

---

По склонам глубокой долины теснились глинобитные хижины главного селенья кати. В прохладной полутьме самой большой хижины сидели на низких деревянных скамеечках вокруг уставленного кушаньями ковра старейшина племени, его сын Сунра и гость — сармат с волчьей шкурой на плечах.

— Да, сыр у тебя отменный, а такого вина я и у греков не пил.

— У нас в горах хорошие виноградники, благодарение Индру, богу вина.

— Боги благоволят к вашему племени… Но знаешь ли ты, что в ваши земли заявился Куджула Кадфиз? Этот нечестивец вздумал добыть Царский Клад в Долине Дэвов. С ним всего десяток дружинников.

Глаза Сунры вспыхнули воинственным огнем.

— Сам владыка Имра отдает его в наши руки! Старейшина спокойно допил кислое молоко и вытер седую бороду.

— Ты, сынок, уже убил двенадцать врагов и носишь звание дари-багадура и хочешь, конечно, стать сунари-багадуром. Но для этого нужно, кроме великого подвига, еще и устроить великий пир. У тебя есть четыреста коз и шестьдесят коров? Или ты рассчитываешь на мои стада?

Сунра тряхнул длинной прядью волос, завязанной узлом.

— Я убью джабгу и угоню скот из его поместий! Да как можно торговаться из-за скота, когда дядя Нилира не отомщен?

— Мой брат убит Куджулой в честном поединке. Ты же накличешь на все племя месть кушан и гнев царя Гермея. А что сделают с племенем дэвы, в логово которых ты готов сунуться?

Сармат презрительно скривился.

— Я вижу, кати стали слишком осторожны. Лучше я пойду к вайгали или ашкунам. У них кровных счетов с Куджулой еще больше.

В руке Сунры сверкнул кинжал.

— Ты смеешь оскорблять племя в доме старейшины, жалкий бродяга?

Пришелец выставил вперед пятерню и что-то прошептал. Удар незримой силы повалил юношу навзничь и словно приковал к полу. Он яростно напряг мускулы, но не смог сдвинуться с места. Колдун прошептал еще что-то — и пальцы Сунры разжались, а кинжал оказался в руках сармата.

— Справиться с тупыми дэвами для Сауархага не труднее, чем с юнцом, забывающим законы гостеприимства. Встань!

Под недовольным взором отца дари-багадур встал с опущенной головой.

— Сунра! Немедленно извинись перед гостем!

— Мне не нужно твое унижение, багадур. А честь племени ты защитишь в Долине Дэвов. Ты хочешь славы, воин? Она вся достанется тебе… Что же до Гермея, то он сам хочет избавиться от кушан и их джабгу. Следуйте моим советам — и вы, кати, сможете занять место этих бездомных бродяг.

Старейшина оперся руками о колени.

— Можешь, сынок, взять в поход всех, кто захочет. Но если что — поход этот твой, а не племени. Да поможет тебе Гиш, бог войны!

На следующее утро два десятка молодых воинов с кинжалами, луками и копьями, в белых плащах из козьих шкур скрытно покинули селение. Впереди в белом тюрбане с султаном из фазаньих перьев, с разукрашенным боевым топором в руке широко шагал багадур. За ним черной тенью следовал сармат в волчьей шкуре.

* * *

Отряд Куджулы пробирался вдоль ручья через дремучий лес. Степняки настороженно поглядывали по сторонам: неизвестно, кто следит за тобой из чащи — дэв, леопард или одетый в козьи шкуры охотник за головами? Только Ардагаст был весел и беззаботен. Здесь он словно оказался в родных днепровских лесах. Дубы, ели, сосны… А вот и медведь выглянул — только не бурый, а черный. И златоволосый юноша смеялся, развлекал всю дружину забавными историями, подтрунивал над неуклюжим Вимой и радостно ловил серебряный смех Ларишки.

Вдруг незаметные за деревьями скалы подступили к самым берегам ручья, а среди деревьев появился узкий просвет. По руслу ручья путники въехали под зеленую арку — и оказались в долине, где не росло ничего, кроме негустой травы. Черные, почти отвесные каменные стены окружали долину со всех сторон, а в них на разной высоте темнели отверстия пещер. Ничто, кроме шума ручья, не нарушало зловещей тишины. Хотя долина была залита солнечным светом, невольно хотелось вернуться из этого каменного колодца (или охотничьего загона) в полумрак лесной чащи.

В дальнем конце долины, над пещерой, из которой небольшим водопадом вытекал ручей, был высечен огромный, выветрившийся от времени рельеф. Трехликий бог в рогатом головном уборе восседал, поджав ноги и положив руки на широко раздвинутые колени. Бога окружали звери: тигры, слоны, буйволы, носороги, антилопы. Вход в пещеру охраняли изображения двух кобр с человеческими головами.

Нагапутра почтительно сложил ладони перед лицом и склонил бритую голову.

— Вот лик Великого Разрушителя, Владыки зверей! Арьи зовут его Шивой — Благим и Махадевой — Великим Богом, Яростным и Милосердным, Мужеубийцей и Великим Аскетом. Яваны же видят в нем неистового Диониса. — Неизменно спокойный голос монаха звучал теперь торжественно.

— Дионис радостен, и спутники его — веселые менады и сатиры, а не гнусные кладбищенские демоны, — неприязненно скривился Гелиодор. — Шива же, как и все боги, лишь воплощение Господа Кришны. А он не требует от своих бхактов умерщвления плоти.

— Трехликий бог, что все губит, зовется у нас Чернобогом. И служат ему одни злые колдуны, — сказал Ардагаст.

— Добро? Зло? Великий Бог выше этого, ибо он создает и разрушает мир. — Монах пристально взглянул на молодого дружинника. — Бхикшу не молится никому из богов, ибо ему не нужны мирские блага, а достичь нирваны, несуществования, помогает лишь Будда. Вы же, отважные воины, ищущие здесь земного, — опасайтесь прогневить Ужасающего! В этой долине и в этих пещерах ваши арийские боги не властны…

Поеживаясь от суеверного страха, почтительно воздели руки Вима и дружинники. С достоинством сложили ладони джабгу и грек. Лишь Ардагаст и Ларишка не воздали почестей рогатому богу.

— Даждьбог-Михр спустился в пещеры Чернобога, одолел его и вызволил свою жену Морану, — тихо произнес юноша, и тохарка, улыбнувшись, кивнула ему.

Путники двинулись к дальнему концу долины. Среди травы повсюду белели кости и черепа. Другие кости — пожелтевшие, побуревшие — торчали из берегов ручья.

— Наверное, следы того побоища арьев с мелуххами? — спросил Куджула.

— Не только, — покачал головой наблюдательный грек. — В ручье — да, вот среди них и слоновьи кости. Какие бивни, о Кубера, бог богатства! А те, в траве, совсем свежие. Бычьи, оленьи, человеческие… Много расколотых. Да, у долины есть хозяева!

Воины спешились, развьючили коней. Вдруг из лесу выбежала горная коза с удивительной золотистой шерстью и, словно дразня охотников, поскакала через всю долину. Вслед ей полетело несколько стрел. Но коза легко прыгнула в одну из пещер, а миг спустя оттуда выглянула с довольным хохотом златоволосая красавица в зеленом платье и тут же скрылась во тьме.

— Ну вот, накликали, — протянул Вима. — Это пери, а они с дэвами знаются…

Где-то в толще скалы зародился неясный гул. Потом все громче, все ближе стали доноситься тяжелые шаги, ворчание, рев, вой. Из темного зева пещеры вылетело несколько камней. И вот уже будто сама подземная тьма сгустилась в громадную, в два человеческих роста, уродливую фигуру, сплошь заросшую черными волосами, с остроконечной головой, увенчанной толстыми бычьими рогами. От глыб мускулов, от низкого лба и мощных клыкастых челюстей веяло безжалостной нечеловеческой силой. Но подземный житель не был тупым животным. Об этом говорили дубина в когтистой лапе, юбочка из медвежьей шкуры на чреслах и ожерелье из черепов.

А из соседних пещер уже вылезали, злобно рыча, такие же косматые великаны с дубинами, луками, кривыми мечами, Из самой большой расселины вышел, пригибаясь, черный слон. На спину ему легко взобрался покрытый белой шерстью трехглавый гигант с копьем в семь локтей. Следом выехал на громадном вепре рыжий дэв, за ним — синеволосый на собаке величиной с верблюда.

Белый дэв потряс копьем, и громовой рев вырвался из полутора десятков глоток, отразился от скал, многократно усиленный, залил долину, словно буйный поток. Грохот лавин, завывание бурь, шум ветра слились в этом реве. Сами горы в обличье косматых великанов поднялись на кучку дерзких людей. Ржание перепуганных, готовых умчаться прочь лошадей потонуло в могучем голосе гор. Но сильная рука Куджулы уже сжала повод коня, а другая высоко подняла старинный клинок, загоревшийся вдруг грозным синим пламенем. Голос джабгу перекрыл стихший вдруг рев.

— Эй вы, обезьяны Ахримана! Мы не запуганные пастухи, что приносят вам жертвы. Мы — воины степи! Глядите, чтобы ваша долина не сменила имени, потому что дэвов в ней не останется! — Он вскочил в седло, обернулся к дружинникам. — Всего-то по одному дэву на человека. Покажем этим тварям скифский бой! По коням! Ортагн с нами!

Развернувшись лавой, маленький отряд понесся навстречу ревущим громадам. Потом совсем близко от них выпустил по стреле — и врассыпную помчался назад. С диким хохотом и улюлюканьем дэвы погнались следом. До чего, оказывается, трусливы эти наглые человечки! Может, хотя бы вкусны? Слюна стекала с мощных белых клыков… Каждый присмотрел себе добычу. Два самых неспешных дэва натянули огромные луки. Одного дружинника стрела длиной в человеческий рост пробила насквозь вместе с панцирем, другого вмиг лишила коня. Удар дубины превратил человека в груду мяса и переломанных костей прежде, чем тот выбрался из-под упавшей лошади. Дэв сгреб когтистой лапой его останки и, чавкая, принялся пожирать. Возмущенный лучник подбежал, двинул соплеменника кулаком в спину. Два воина, заметив это, подскакали с мечами наголо. Лучник дохнул пламенем, дубинщик — облаком ядовитого дыма, и оба всадника упали вместе с конями, крича от боли. Указывая на них пальцами, дэвы довольно заржали, потом добили раненых ногами.