Барбара Вуд - Дом обреченных

• Название: Дом обреченных
• Автор: Барбара Вуд
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-486-01013-3

Старый дом Пембертонов хранит много тайн. Их предстоит разгадать юной Лейле, которая через двадцать лет приезжает к родственникам своего трагически погибшего отца. Странные обитатели этого дома встречают ее неприветливо, явно что-то скрывая. Что таится за этой недосказанностью — ужас, безумие или обман?

---

Было около полуночи, когда меня разбудили вопли.

Я очнулась от глубокого сна и уставилась в темноту. За моей дверью слышались шаги, чьи-то голоса и шорох одежды. Ко времени, когда по дому снова разнесся крик, я уже была на ногах и бросилась к двери. Не заботясь о своем внешнем виде, я метнулась в коридор, в то самое время, когда заспанная Марта появилась из своей комнаты. Сонным взглядом она огляделась, протирая глаза, и издала нечленораздельный звук. Я стояла на пороге, когда третий резкий крик прорвал ночь, он звучал знакомо. Это была тетя Анна. Я не теряла времени, задержавшись лишь для того, чтобы накинуть капот, бросилась по коридору, просовывая руки в рукава. Марта следовала за мной.

Дверь в комнату тети Анны и дяди Генри была приоткрыта, там никого не оказалось. Новые крики теперь вели меня прочь от нашего крыла дома к неиспользуемым этажам, где жили предыдущие поколения Пембертонов. У меня не было времени подумать, но я интуитивно почувствовала, что случилось, и помчалась в направлении криков.

Крики тети Анны привели меня этажом выше, на третий ярус дома, в крыло, где годами не было света. Впереди виднелось что-то, похожее на сверкающих мотыльков или светлячков, — венчики света, танцующие в воздухе. Это были огоньки свечей, которые несли те, кто шел по коридору впереди меня. Я поспешила за ними и обратила внимание на отвратительный запах плесени, спертый воздух, противную паутину. Мертвенное зловоние вызвали спазм в горле и кашель. Эти комнаты не использовались десятилетиями.

Я приблизилась к остальным и услышала голос Колина, который кричал: «Тетя Анна! Где вы?» Она ответила, но слова ее были неразборчивы. Мы заторопились, инстинктивно я придвинулась поближе к Колину и вошла в круг света его свечи. К моему удивлению, он был полностью одет, в то время как остальные — доктор Янг, Гертруда и я — в спешке завернулись в халаты. У всех нас в глазах был явный страх, не за себя, а перед зловещим предчувствием опасности. Колин не смотрел на меня, он проводил упорный поиск в каждой комнате, в каждом уголке с неистовой решимостью. Напряженный и собранный, Колин был лидером группы.

Мы вышли в узкий коридор, который примыкал к ступеням, ведущим в восточную башню, место, откуда мой дедушка сэр Джон выбросился десять лет назад. Именно отсюда неслись крики. Башня была довольно узкой, Колин приказал Гертруде оставаться внизу со свечами. Потом он схватил меня за руку, попросил доктора Янга тоже оставаться внизу, и мы бок о бок начали подниматься по каменным ступеням. Сверху доносились приглушенные всхлипы тети Анны. Когда мы огибали поворот, моя рука крепко сжимала руку Колина.

Мы услышали новый голос, более спокойный, более разборчивый:

— Пожалуйста, отойдите, матушка. Не подходите ближе. Отойдите. — Это был Тео, его голос мягко приказывал.

Мы не знали, что произошло в башне, так что приходилось двигаться медленно, чтобы наше внезапное появление не навлекло беды.

Голос Тео звучал все более четко:

— Теперь оставайтесь там, где вы стоите, матушка, так будет хорошо. Не двигайтесь. Не говорите. Я все сделаю.

Наконец мы достигли верхней ступени и смогли заглянуть в маленькое помещение башни, которое служило исключительно архитектурно-декоративным целям. В центре на полу стояла масляная лампа, ее фитиль был привернут на полную силу, она освещала тех, кто находился в башне. Сначала мы увидели тетю Анну, поскольку она стояла ближе всех к лестнице. Ее лицо было бледным и испуганным, она была во фланелевой ночной рубашке, волосы спускались до талии. В свете лампы ее лицо имело странную конфигурацию — глаза чрезмерно выступали, рот был тонким и безгубым, щеки — темные впадины. Это это испугало меня. Потом позади Колина и тети Анны мои глаза разглядели две центральных фигуры этой сцены: дядю Генри и Тео.

Единственно узнаваемым был Тео. Дядя Генри в своем безумии выглядел наводящим ужас незнакомцем. С дикими глазами, пылающими, как раскаленные угли, со злобной прорезью рта, этот бедный измученный человек стоял на краю площадки, размахивая ножом мясника, который он сжимал обеими руками. Пот стекал по его лицу, лезвие грозно сверкало. Он метался между женой и сыном, как загнанная в угол крыса.

Кузен Теодор в ночной одежде, такой же бледный и напряженный, взглянул на нас с Колином, не меняя выражения лица. Наше появление осталось незамеченным его отцом, и лучшее, что мы могли сделать, это не вмешиваться.

— Теперь послушайте меня, отец, — раздался твердый голос Тео. Он перевел дыхание между словами, он тоже взмок от пота на холодном ночном воздухе. — Вы должны положить этот нож. Положите его, отец.

Дядя Генри издал животный звук, ощерив зубы и выгнув спину, словно готовясь к прыжку. Ничего знакомого не было в его лице, ничего от утонченной красоты мужчин рода Пембертонов, ничего от того благородного изящества, которым я восхищалась. Он дошел до бреда и был на грани слепой ярости.

Тетя Анна всхлипнула и быстро прижала руки ко рту. Страх в ее глазах заставил меня рвануться к ней. Двадцать лет назад моя мать, должно быть, страдала так же.

— Отец, положите нож, — твердо и спокойно сказал Теодор.

Но дядя Генри лишь растянул рот в ухмылке, злобно поглядывая вокруг. Так вот как это происходило, вот как закончили мой двоюродный дедушка Майкл, мой собственный отец и супруг бабушки Абигайль сэр Джон. Значит, и женщины рода Пембертонов — Марта и я — должны умереть так же?

Теперь вперед выступили Колин и я. Тео немного выпрямился и издал глубокий вздох.

— Он напал на меня с этим ножом, но, к счастью, промахнулся. Затем убежал и до сих пор не подпускает к себе. Боюсь, я в тупике, Колин. Снова как с дядей Робертом. И мы уже бессильны остановить его.

Колин не ответил. Он устремил настороженный взгляд на дядю Генри.

— Доктор Янг внизу? — спросил Тео. — У него есть одна из тех новых иголок для впрыскивания лекарств через кожу. Теперь было бы самое время проверить ее действие.

— Нет, — непроизвольно прошептала я. Я не смогу видеть, как моего дядю атакуют трое мужчин, скрутят и свяжут его, как дикое животное. Каким бы опасным он ни был, дядя Генри оставался человеком и заслуживал гуманного обращения.

Звук моего голоса заставил его внезапно взглянуть на меня. В тот самый момент, в ту секунду, когда его глаза безумца впились в меня, я испугалась за свою жизнь. Нож быстр, а Колин с Тео не способны будут вовремя остановить его. Но в следующее мгновение случилась любопытная вещь. Пока мы смотрели друг на друга, лицо моего дяди начало меняться, очень незаметно переходя от одного выражения к другому, вплоть до того момента, когда, все еще дикое и устрашающее, его лицо стало казаться мягче, тоньше.

— Зайка? — сказал он придушенным голосом.

— Да, дядя Генри. — С безумно колотящимся сердцем и дыханием, замершим в глотке, я, не задумываясь, поднялась на последнюю ступеньку и сделала несколько шагов к дяде.

— Зайка, тебя не должно быть здесь. Ты знаешь… тебя не должно… быть здесь.

Дядя Генри, услышав мой голос, пережил краткий проблеск сознания. В этот миг он был здоров и с ясной головой, и он точно знал, что делает.

— Ничего не могу поделать, — жалко вздыхал он. — Это все боли. О зайка, я не могу переносить эту боль. Моя голова в огне. И это заставляет меня совершать безумные поступки. Я не могу остановиться. Боже правый, помоги мне! Не позволь мне совершить то, что сделал мой брат!

Осторожно я поближе подошла к нему. Я сознавала, что все глаза устремлены на меня, что мое тело одеревенело, что мое сердце болезненно колотится. И тут с какой-то непонятной силой я протянула к нему руку.

— Вы не сделаете ничего плохого, дядя Генри, — пробормотала я, — отдайте мне нож.

Его глаза сверкнули.

— Я должен убивать! — внезапно закричал он. — Это единственное, что остановит боль! О Боже, боль! — Его голос заполнил комнату, заполнил весь дом и понесся в леса и в ночь. — Я не могу остановиться!

— Отдайте мне нож, — повторила я.

Он уставился на меня, и мы держали друг друга взглядами еще одно мгновение, потом быстрым движением, которое едва не заставило меня вскрикнуть, дядя Генри вложил рукоять ножа в мою руку.

— Быстро убери его.

Я мгновенно отступила, пока Колин и Тео кинулись, чтобы взять моего дядю за руки. Мои колени начали подгибаться, когда я повернулась, чтобы спуститься по ступенькам, и, к счастью, внезапно рядом оказался доктор Янг. Он охватил меня рукой вокруг талии, помогая мне спуститься. Мы все двинулись обратно, к нашему собственному крылу, как траурный кортеж. Доктор Янг и я возглавляли процессию, я, тяжко опираясь на него, затем дядя Генри, который, пошатываясь, брел между Колином и Тео, и позади — тетя Анна, неудержимо рыдающая, с Гертрудой, которая несла свечи.

Когда мы достигли спальни дяди и тети, Колин поменялся местами с доктором Янгом, чтобы поддержать меня, поскольку я все еще не могла стоять сама, а доктор помогал Тео довести дядю Генри до кровати. Мы задержались у дверей спальни, Колин вынул нож из моих побелевших пальцев и передал его Гертруде. Ни один из нас не произнес ни слова, пока дядю укладывали в кровать.