Лине Кобербёль - Дар змеи

• Название: Дар змеи
• Автор: Лине Кобербёль
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-352-02271-9

Книги Лине Кобербёль, известной датской писательницы, издаются в двенадцати странах. Киноконцерн «Уолт Дисней» недавно назвал Лине Кобербёль детским автором года.

Эта книга продолжает рассказ о приключениях Пробуждающей Совесть и ее детей в сказочной стране. Вы уже знакомы с ними по книге «Дина. Чудесный дар». И вот Мелуссине и ее семье снова грозит беда.

На страницах сказочной повести появляется новый герой — Сецуан. С удивлением и ужасом Дина узнает, что он ее отец и что он пришел за ней. Дело в том, что кроме материнского дара ясновидения у Дины может оказаться и жуткая отцовская способность овладевать душами людей, а ему того и надо. Мелуссина с детьми готова бежать от Сецуана на край света. Но от судьбы не уйдешь, и вся тяжесть новых испытаний ложится на плечи Дины.

А тут и новая беда — князь Дракан, давний враг Мелуссины, начинает войну. И снова дети Пробуждающей Совесть в центре событий.

---

Нико снова издал слабое хлюпанье, а потом сильно раскашлялся.

— Откуда он? — спросила какая-то торговка. — Я никогда прежде его не видела.

— Это мой родич! Двоюродный брат! — сказала я. — Он должен был встретить нас тут. Он… он, наверное, упал в воду по дороге сюда.

Торговка посмотрела на меня подозрительно.

— Наверху, в замке, в полдень спускали в море лодку. Плавали больше часа, пока Змей не прогнал их. Чего они могли искать?

— Этого не знаю, — ответила я. — Но уж не моего родича, ведь нога его ни разу не ступала в Сагис-Крепость.

«Поверь мне, — думала я, — поверь мне немедленно!» Когда мы болели, мама учила, что нужно представить себя здоровым, вот и сейчас я представила себе, что женщина кивнула, что дала себя убедить и перестала любопытствовать, кто такой Нико — да и я тоже.

Она слегка покрутила головой, словно муха ей в рот влетела. Она подняла корзинку, которую поставила на землю, чтобы получше разглядеть мертвого. А потом повернулась и ушла.

На Нико не было больше серой рубашки Заведения, а белая, разодранная в пух и прах. Пожалуй, это отчасти ему помогло. В этих лохмотьях он не походил на человека в сером или на узника, приговоренного к заключению. Но один из толпы — плотник, похоже, заметил кое-что другое.

— Что это? — спросил он, указав своим молотком на несколько вздувшихся красных отметин на лодыжках Нико. — Похоже на следы от кандалов… Откуда они у твоего двоюродного? — Он смотрел на меня в упор.

Я не знала, что ответить. Ни одно правдивое объяснение этих отметин не приходило мне в голову. А еще меньше я могла представить себе, как приневолить целую толпу поверить в мои выдумки.

— Может, нам все-таки привести стражей? — сказал кто-то.

Звуки флейты раздались едва слышно. Думается, я единственная, кто по-настоящему обратил на них внимание. То был напев, которого я никогда прежде не слышала, уверенный и негромкий, он напомнил о теплых колбасках и свежеиспеченном хлебе, о том ощущении, которое бывает, когда вот-вот утолишь жажду холодным питьем…

— Подумать только, а не готов ли ужин у матушки? — произнес внезапно плотник, явно забыв об израненных лодыжках Нико.

— Хотел бы я знать, что подают сегодня вечером в харчевне постоялого двора «Черный Дракон», — пробормотал себе под нос другой и тут же выпрямился, готовясь уйти.

Несколько мгновений спустя вся маленькая кучка людей рассеялась и на берегу остались лишь Сецуан, я и Нико.

Сецуан отнял флейту от губ.

— Ну и диковинную рыбку ты выловила! — сказал он.

— Это Нико!

— Да! — подтвердил он. — Знаю! Я ведь видел его вместе с тобой и всеми твоими.

— Но если Нико здесь и чуть не утонул… — Я едва смогла произнести эти слова: — Где же тогда Давин?

Сецуан глянул на Нико, который по-прежнему походил больше на мертвого, чем на живого.

— Этого я не знаю, — сказал он. — Но если нам удастся вдохнуть жизнь в юного Равна, мы его спросим.

Сецуан поднял Нико и понес его по крутым улицам к постоялому двору «Черный Дракон». Он совсем запыхался, и на последнем отрезке пути нам потребовалась помощь. Кислому хозяину постоялого двора он сказал, что Нико — его племянник, на которого он наткнулся в городе.

— Перепил, — объяснил Сецуан и подмигнул хозяину так, как водится у мужчин. — Вам, трактирщикам, известно, как это бывает. Я отнесу его наверх, пусть проспится. Сон выгонит из него хмель.

Хозяин постоялого двора не заметил, что «племянник» Сецуана промок до нитки и весь в крови, но все же этот лихоимец не преминул потребовать особую плату за то, что нас стало трое.

— Останься с ним! — велел Сецуан. — Надо бы влить в него немного спиртного.

Он исчез внизу. Я беспомощно глазела на Нико и пыталась вспомнить, что говорила мама о тех, кто чуть не утонул. Что-то о том, что надо подышать им в рот… Но Нико уже сам переводил дух, хотя при этом задыхался. Да, еще что-то о тепле… Ведь Нико был в холодной воде! Вот почему он такой голубовато-бледный. Ну словно брюхо дохлой рыбы!

Я начала растирать ему руки, чтобы разогнать кровь. Какой Нико холодный! Да скоро ли вернется со спиртным Сецуан?

— Что если я подниму его? — спросил в этот миг Сецуан. Оказывается, он уже здесь… — Попробуй-ка влить ему в глотку немного можжевеловки.

Он подал мне маленькую фаянсовую фляжку. Я вытащила пробку и понюхала. Пронзительный запах спирта и можжевельника! Только бы этот напиток был достаточно крепок, чтобы «пробудить мертвого к жизни», как говаривали в Высокогорье.

Сперва напиток лишь выливался изо рта Нико. Но на второй раз он сделал глоток. А потом Нико зашелся в кашле. Сецуан без устали колотил его по спине, да так гулко, что звук был, будто он задает ему трепку. Но, похоже, это-то как раз и требовалось, потому что Нико уже рвало водой со слизью, а когда приступы кашля наконец прекратились, он уже легче переводил Дух.

Мы сняли с него мокрые лохмотья, вытерли его досуха и закутали в одеяло. И вот через некоторое время он уже меньше напоминал дохлую рыбу и чуть больше походил на человека. Но по-прежнему не открывал глаз.

А как ужасны были все эти трещины и ссадины, царапины и рваные раны по всему телу. Словно чьи-то гигантские когти терзали его.

— Они говорили, что Морской Змей схватил его, — сказала я Сецуану. — Что они имели в виду? Что такое этот Морской Змей?

— Ведь я сказал: в море водятся чудовища.

— Ты думаешь, что Морской Змей?..

Он кивнул.

— Сам я его не видел, но многие видели. Поэтому никто в округе никогда не плавает в море и не рыбачит. Только Князь как-то умудряется перехитрить его. Да и то княжьи люди решаются выйти в море лишь по вечерам, когда Змей бывает туп и ленив.

— А они говорили: Змей выплюнул его.

Я посмотрела на разодранные руки Нико. Как пожирают морские чудовища свою добычу? Они глотают ее или разжевывают?

В этот миг Нико открыл глаза. Его взгляд дико блуждал, словно он никак не мог сообразить, где он. Неудивительно, если последнее, что он помнил, была морская вода. А то и кое-что похуже — брюхо Змея. Я вздрогнула при одной мысли об этом.

— Нико! — позвала я.

Он повернулся ко мне, впервые взглянул мне в глаза и смотрел долго-долго… А потом спросил:

— Ты жива?

Ну и перепугалась же я! Кто в своем уме, такой вопрос не задает. Неужто можно спятить, наглотавшись черной холодной морской воды?

— Да, — прошептала я. — И ты тоже! Но ты чуть-чуть не утонул.

Я подумала, что сейчас Морского Змея лучше не вспоминать.

Тут Нико заметил Сецуана. Один миг, и Нико сообразил, кто это, хотя он его никогда прежде не видел!

— Чернокнижник!

Он произнес это слово как брань, как проклятие. И видно было, что он хочет понять, что я делаю здесь вместе с Сецуаном.

Сецуан не произнес ни слова. Он только слегка наклонил голову, будто Нико всего-навсего учтиво поздоровался с ним.

— Сецуан обещал помочь мне вызволить тебя и Давина! — быстро проговорила я.

Все так запуталось! После смерти Скюгге я решила: Сецуана ненавижу!.. А теперь я все же чувствовала, что должна защищать его от Нико.

— Где Давин? — спросил Сецуан.

Страдальческое выражение появилось на лице Нико.

— Где он теперь, я не знаю! — ответил он. — Но знаю, где он был. Нужно поторопиться освободить его. — Внезапно взгляд его остановился, и я снова подумала: а не повредился ли он в уме…

— Освободить его! — продолжал он. — И всех остальных!

— Кого ты имеешь в виду? — спросила я.

— Детей! И узников! И всех остальных, запуганных и обездоленных, так чтобы ни единой души не осталось во всем этом проклятом замке Князя Артоса.

Его слова повисли в воздухе и висели над нами ужасно долго. Ведь это было невозможно! Нико должен знать: это невозможно! И почему он так сказал, стиснув зубы!.. И произнес на какой-то чудной лад, скороговоркой… Дескать: «Я желаю, чтобы так произошло», хотя знал: это невозможно.

— Нико! — тихо и испуганно вымолвила я. — Я пришла сюда, чтобы спасти моего брата! И тебя!

— Да! — отозвался он. — Ты смелая девочка! Но, Дина, этого мало. Этого совсем мало.

Сецуан пытался образумить Нико. Он и Нико препирались больше часа, пока глаза Нико снова не начали смыкаться и у него не стало сил говорить. Но даже и тогда он твердо стоял на своем, не отказываясь от немыслимого плана. Я только сидела и слушала, чувствуя себя несчастной. Я хотела, чтобы они поладили. Я хотела, чтобы они вызволили Давина, а потом отправились домой. Да, это трудно. Но это хотя бы казалось возможным.

Я не могла понять, что случилось с Нико. Когда-то он оказался не в силах убить Дракана, а тогда удача была на его стороне. А как он теперь дошел до такой безумной ненависти к Наставникам?

— Что же они делают? — спросила я под конец.