Дин Картер - Рука дьявола

• Название: Рука дьявола
• Автор: Дин Картер
• Издательство: АСТ, Хранитель, Харвест
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 5-17-036345-1, 5-9762-0345-0, 985-13-8418-6, 5-17-036345-2

Эшли Ривза, молодого журналиста, приглашают посетить остров, чтобы увидеть таинственного гигантского комара, о котором ходят невероятные легенды… Эшли едет на остров в поисках интересного материала, а попадает в ад. И чудовищное насекомое — всего лишь ничтожная доля кошмара, с которым ему придется встретиться лицом к лицу. Сенсация? Да. Но эта сенсация может стоить журналисту жизни!

Дин Винсент Картер — сотрудник одного из крупных лондонских издательств. «Рука дьявола» — его блестящий дебют в «литературе ужасов».

---

— Что ж. — Матер выключил фонарик и убрал его в карман. Затем осторожно положил кинжал на стол. — Полагаю, вам не терпится услышать о том, что здесь происходит.

Ну…

— Хм?

— Ну… Только если вы хотите об этом говорить.

— Если хочу? А я-то подумал, ваше любопытство так разгорелось, что здесь скоро начнется пожар! Неужели вам совсем не интересно услышать мою историю? Да она бы сделала вас богачом, опубликуй вы ее! Где же ваше журналистское чутье, молодой человек?

Я решил, что если Матер не торопится завершить свое дело, то мне это только на руку. Может, я еще смогу отсюда вырваться.

— Хорошо, — сказал я.

У меня возникло странное чувство — будто я смотрю на происходящее со стороны. Полумрак комнаты, едкий запах смерти, трупы в яме — все это казалось наркотическим сном безумца. Матер оперся на стол, уверенный в себе, непоколебимый. Я в страхе отшатнулся. Мысль о том, что через несколько минут я буду лишь очередным куском мяса в груде трупов, не покидала меня. Я даже видел, как моя коченеющая рука рвется из клубка тел, пытаясь найти спасение. Ужасающая картина.

— В той истории, что я поведал вам раньше, все было не совсем так.

— Я уже понял, — прохрипел я.

Казалось, Матер удивился.

— А вы сообразительны, мистер Ривз!

— Неужели?

— О да!

Как мне хотелось стереть эту улыбку с лица Матера!

— Спасибо, — ответил я с определенной долей сарказма.

— Впрочем, не вся моя история была ложью.

Да что ты? — подумал я.

— Мы с Сомсом действительно провели тот эксперимент, и все прошло так, как я описывал, за одним исключением: я не был против.

— А бродяга?

— О, самый настоящий бродяга. Как он страдал! Честно говоря, я опустил самые ужасные подробности его мучений. На самом деле все было много хуже.

Я не хотел слушать, но расстраивать Матера тоже не имело смысла — кинжал все еще был у него под рукой.

— Наш эксперимент чуть не сорвался. Гремучая смесь алкоголя, отсутствие столь важного органа и нестерпимая боль сделала свое дело. Он уничтожил сам себя. Я говорю не о самоубийстве, вы понимаете. Парень просто разрывал на себе кожу…

— Прошу вас! — Это было невыносимо. Если Матеру так хочется рассказать о своих грехах, пусть опускает подробности.

— Простите, мистер Ривз. Я совсем забыл, что потерял чувствительность к подобным вещам. Теперь это лишь воспоминания. Ничто из содеянного больше не кажется мне отвратительным. Я воспринимаю такие случаи как серию неудавшихся экспериментов, которые перемежались подлинными научными достижениями. Мы с Сомсом добились значительного прогресса в наших исследованиях, и это самое главное. Многие бы со мной согласились. Общество слишком быстро забывает о том, что величайшие открытия в истории человечества происходили посредством боли и страданий.

Меня опять замутило. Терпение мое подходило к концу. Но чтобы сосредоточиться, я должен был собрать все свои силы в кулак и быть начеку, ведь возможность избавиться от Матера могла возникнуть в любую минуту.

— Сомс, как и я, сознавал, что нельзя добиться чего-либо, не запачкав при этом руки. Он часто бывал излишне щепетилен, однако я быстро настроил его на нужный лад.

— То есть идея того эксперимента принадлежала вам.

— Да. Я был источником всех идей. Я также находил испытуемых и уговаривал их. Да, порой мне нелегко приходилось. У Сомса, видите ли, были принципы. Нерушимые принципы морали и неприкосновенности человека. Ха! Но потом он от них отказался. Я умею убеждать людей, если захочу, — говорил Матер, поглаживая рукоятку кинжала.

— Что с ним случилось?

— Сомс… Сомс сбился с пути. Мои идеи стали казаться ему чересчур необычными.

— Необычными?

— Да. Пожалуй, для этого есть более выразительное слово, но я не журналист, мистер Ривз. Понимаете, в этой жизни мало что может меня шокировать. У меня крепкие нервы. Эти жуткие сцены, крики боли, страдания — в моем понимании лишь проявление великого чуда природы. То, что отвратительно одному, может восхищать другого. Это дело вкуса. А мои вкусы, конечно же, уникальны.

— Вот как. — С каждой секундой я ненавидел Матера все больше и больше.

— Я хотел одного — исследовать неизвестное. Для этого Сомсу не хватало мужества. Я мечтал проводить эксперименты, которые прежде никогда не проводились. Незаконное изъятие органа было лишь одним из них.

— И что еще вы делали? — У меня по-прежнему не было четкого плана побега, но отвлечь Матера разговором показалось мне разумным шагом.

— Вам это не понравится, мистер Ривз. Не хотелось бы усугублять ваше положение…

— Нет, что вы, мне любопытно. Вы сами сказали, из вашего рассказа получится отличная статья.

— Вы правы. Но, понимаете ли, эта история должна остаться между нами… — Он пытливо посмотрел мне в глаза.

— Я умею хранить секреты и никому ничего не скажу, если вы сами того не захотите.

— О, я бы и рад вам поверить, да только мне нельзя забывать о Госпоже. Слишком высоки ставки.

— И все же скажите, — настаивал я, — какие органы вы еще удаляли, помимо печени?

Матер рассмеялся.

— Печень — еще цветочки. Вы даже не представляете, что мы придумали после.

— Сердце?

— Нет, нет! Что толку удалять сердце? Включите фантазию.

— Легкие?

— М-м. Примечательные последствия, но уж очень кратковременные. — Матер снова вопросительно на меня посмотрел.

Эта игра была худшей из всех, в какие мне доводилось играть, но я должен был чем-то развлекать Матера, пока сам отчаянно продумывал побег.

— Почки?

— Да. Мы удаляли их дважды, но оба раза эксперимент срывался. И все по вине Сомса. Неотесанный болван!

— Так почему вы не выбрали другого помощника, студента умелого и ловкого? Или таких не было?

— Были, конечно. Но найти умелого и готового на подобные исследования доктора — проблема. Сомса я приметил сразу же. Бедняга, он-то подумал, что я просто хочу подружиться. Ему был нужен товарищ, и я завлек его дружбой. Потом добился его доверия, а после — беспрекословного подчинения.

— Подчинения?

— Ну да. Я же должен был держать все под контролем, направлять работу в нужное русло. Постепенно я сделал из Сомса трутня, раба, и теперь он…

— Теперь? То есть он здесь, на острове?

— Я… — Матер вдруг забеспокоился, будто сболтнул лишнее. — Простите, оговорился. Я слишком долго прожил в одиночестве, и иногда разговариваю с людьми, которых здесь больше нет. Это не дает мне сойти с ума… Вот и с Сомсом иной раз веду беседы. Итак, — он поспешно сменил тему, — как вы думаете, что еще мы удаляли?

— А не проще ли сказать, чего вы не удаляли?

Матеру мое замечание не понравились. Его улыбка померкла.

— Ну же, мистер Ривз. Не надо так со мной, договорились?

— Договорились, — ответил я. — Как насчет мозга?

При этих словах глаза его загорелись, широкая улыбка вернулась.

— Ничего себе скачок! От почек к мозгу, вот это да! Ответьте лучше сами. Мы удаляли мозг?

— Нет. Слишком предсказуемый эффект.

— Браво! Совершенно верно.

Запах разложения, до сих пор не такой отчетливый (видимо, его заглушал страх), ударил мне в нос. В животе опять все свернулось. Надо было срочно выбираться из подвала. Но один вопрос мучил меня с той минуты, как я упал в яму.

Почему здесь нет мух?

Я отвел взгляд от Матера и посмотрел на дверь. Прислушался, пытаясь уловить жужжание, тонкий звук сотен крошечных крыльев. Ничего. Матер заметил мое смущение.

— Что-то не так, мистер Ривз?

— Нет-нет, все в порядке. — Я покачал головой.

Он стал поглаживать лезвие кинжала.

— Вот и хорошо. Ужасно, если я вам наскучил…

— Почему здесь нет мух??? — Может, я выпалил это, чтобы отвлечь его, а может, сам вопрос крутился на языке.

— Простите? — Он поднял голову. Улыбки на лице как не бывало.

— Мухи. Я тут ни одной не видел.

Это было правдой, и Матер, похоже, мне поверил.

— Не понимаю. — Он отнял руку от кинжала и подошел ко мне. Он был здорово озабочен. Мне удалось сбить его с толку, но не до конца, поэтому я продолжил:

— Все тела в яме находятся на разных стадиях разложения. Мух там должно быть тысячи. Вы что, залили трупы инсектицидом?

Беспокойство Матера росло. Он приблизился к яме.

— Нет-нет. Ничем я их не заливал! Странно, раньше я об этом не думал.

Но теперь-то думаешь. И тебе это вовсе не нравится.

— Вы правы, мухи должны быть. Должны… — Он шагнул к яме и оперся на косяк, вслушиваясь в тишину.

Я понял, это мой последний шанс. Но прежде чем действовать, надо было расстроить его еще сильнее.

— Часто вы видели на острове насекомых? Кроме Госпожи, как вы ее называете?

— Нет, не часто… Странно. Вообще не видел.