Татьяна Иванова - Рыжая птица удачи

• Название: Рыжая птица удачи
• Автор: Татьяна Иванова
• Жанр: Научная Фантастика

Неудачно проведенная военная операция становится поворотным пунктом в судьбе космодесантников, капитана ВКС Павла Лазарева и его друга Дмитрия Гордеева. Это событие меняет их жизнь и оказывается лишь кончиком клубка проблем и опасностей, распутать который ребятам может оказаться не по силам.

Фантастическая составляющая в этом романе фон для основных событий — истории ребят, их подруг, друзей и врагов. В романе раскрываются вечные ценности — дружба, любовь, преданность, верность. На фоне приключений героев ставятся вопросы неоднозначности совершаемых поступков и взглядов на жизнь. Правда у каждого своя, и только истина всегда одна.

---

Ника отшатнулась. Кир понял, что перегнул палку, шагнул вслед за ней вглубь комнаты, протянул руку, желая то ли погладить, то ли удержать около себя. Он уже сожалел о том, что у него вырвались эти слова, и теперь хотел успокоить её.

— Голубка, прости, но факты — вещь упрямая. Я не должен был так резко говорить с тобой…

Ника вдруг рассмеялась. Это была не истерика. Смех звучал ровно, тихо и искренне — ей действительно было смешно. Кир словно захлебнулся словами и умолк.

— Господи, какой ты глупый, — наконец, проговорила она. — Знаешь, я никогда в жизни не встречала человека, которого можно было бы называть мужчиной с такой уверенностью, как его. Он сильный. Он сильнее того, кто его убивал, он сильнее тех, кто пытался его сломать, он сильнее тебя, и ему никогда в голову не придёт унижать другого из-за того, что тому не повезло. Он больше мужчина, чем вы все можете себе вообразить. И только рядом с ним я могу быть настоящей женщиной, — Ника с явным наслаждением выговорила эти слова. — Никто не сможет поддержать и защитить меня лучше, чем он. Какие вы все глупые, — повторила она. — Он всё это выдержит и выкарабкается, а я помогу ему. И счастливее, чем с ним, я ни с кем не буду.

Эти слова, этот тихий счастливый смех словно ударили Кира в самое сердце. Ещё никогда ни одна женщина не била так верно и сильно. Не отказом принять его, а этим укором, этим снисходительным «какой же ты глупый». И самое ужасное в том, что она была права. И в своём смехе, и в своей уверенности, и в том, что он дурак.

Кир ещё несколько секунд смотрел в её сочувственно-счастливые глаза и вдруг почувствовал, что ещё немного — и он может ударить её. За то, что она всё это сказала. За то, что она отказалась быть с ним. За то, что она любит другого. За то, что она так счастлива без него, с этим своим калекой.

Он развернулся и стремительно вышел из её комнаты, не сказав больше ни слова.

Ника понимала, что обидела Кира, но не чувствовала себя виноватой. Он хороший парень и всего лишь пытается помочь, уберечь, пусть и в такой резкой форме. Она подумала, что если бы чувствовала хоть толику правды в его словах — наверное, разозлилась бы не на шутку, сейчас она не смеялась бы, а кричала и доказывала…

Паша выкарабкается. Ради неё, ради их будущего, ради себя самого. И назло, да. Назло всем тем, кто придумал этот дьявольский аттракцион, кто заманил его туда. Конечно, он не наивный ребёнок, на слабо не возьмёшь. Но ему очень нужны были деньги, и этой слабостью воспользовались.

Воспользовались… Господи, её Пашку чуть не убили у неё же дома! Там где она росла, там, где чувствовала себя защищённой. А теперь…

Пашка, любимый, он привык всё и всегда решать сам. Можно было злиться, но на что? На то, что он научился ни на кого не рассчитывать? Он тренировался в этом с пяти лет, и теперь эти его привычки отшлифованы до идеального блеска. Требовать от него резких перемен не стоит, он не сумеет измениться. Только постепенно он сможет начать делиться проблемами, принимать помощь, рассчитывать не только на себя… Злиться на то, что он полез в эту безумную аферу? Так он не знал! Не знал, что это безнадёжно, что тут всё просчитано, что он обречён. Он никогда не пошёл бы на самоубийство.

Такое чудо, что он выжил, что Охотник промазал, что там оказался Дэн, что потом Дэн привёл сюда именно её, а не кого-то из людей Ореста…

Девушка закусила губу. Какая отлаженная схема лжи.

Орест. Ну как же ты мог, как?! Недавно ей показалось, что она разочаровалась в Димке, из-за его злого пьяного бреда. Ей было больно «потерять ещё и его». Дурочка — она тогда не понимала что такое настоящая боль от разочарования. Димку она простила и даже не заметила этого. Наверное, горечь прошла, как только вернулся Пашка. А вот Орест, Орест, который был для неё одним из главных мужчин в жизни — этот Орест теперь мёртв. И воскреснуть не сможет, он не Феникс.

Феникс только один — и он выжил. А дальше они выберутся. Вместе выберутся.

Глава 6

Утром, едва открыв глаза, Хан почувствовал, как неуклонно поднимается настроение. Этот и следующий день он специально освободил от рабочих дел. Сегодня у него запланировано… Нет, это не развлечение. Развлечение — это у Фрога в «Кактусе». А здесь… Был бы он чуть более пафосен, сказал бы — «возмездие». Но пафос Хан не любил. Поэтому от определений решил воздержаться. Какая разница, как это назвать.

Письмо было доставлено, и адресат его вскрыл. А раз так — он придёт.

Специально для этого случая Хан снял номер в гостинице на окраине Москвы, выбрав заведение с репутацией поскромнее. К назначенному времени Хан сидел в центральной комнате номера, в специально вытащенном на середину кресле, и крутил в руках кристалл с записью. Эта маленькая штучка сейчас убьёт двух зайцев — поможет вытащить капитана Лазарева с Каджеро и заодно укажет место заносчивому щенку.

Зуммер входной двери заставил подобраться. Это будет тот ещё спектакль, Язва…

Хан, не глядя, открыл дверь нажатием кнопки на пульте и встретил гостя, вальяжно развалившись, закинув ногу на ногу. На лице его светилась самая доброжелательная и искренняя улыбка, которую он мог изобразить. Как и предполагалось, ворвавшийся в комнату человек улыбки этой не оценил.

— Ты, тварь!

Реальный разъярённый вид Язвы превзошёл все ожидания. Таким Хан его не видел даже в лучшие времена, хотя, помнится, раньше он частенько доводил Гордеева до бешенства.

— И тебе здравствуй, Дима. Давно не виделись, а? — спокойно ответил он, не переставая улыбаться. — И постарайся сдержать свой темперамент, сейчас тебе лучше быть поаккуратнее в выражениях. А темперамент ещё пригодится. Чуть позже.

Язва словно задохнулся. Соображал он быстро, ситуацию оценил правильно, и следующая фраза, очевидно, с пожеланиями долгой счастливой жизни Хану и его потомкам, так и не увидела свет.

— Так-то лучше. А теперь присядь, — кивнул Хан на стоявший рядом стул. — Я хочу объяснить тебе ситуацию.

Некоторое время ему казалось, что гнев и ненависть Язвы всё же задавят здравый смысл, и внутренне напрягся, готовясь к драке. Но в следующее мгновение яростно горевшие глаза потухли, прикрытые ресницами, и гость нехотя опустился на предложенное сидение. Отлично.

— Послание моё, надо полагать, ты просмотрел целиком, — утвердительно сказал Хан.

Каряя вспышка на побледневшем лице была коротким ответом, который, в общем-то, не требовался.

— Вижу, ознакомился. Тогда обрисовываю положение дел. Как понимаешь, Феникса ты не добил, — заметив, как Язва вздрогнул, Хан с удовольствием добавил: — Хотя, несомненно, очень старался. Так вот, не добил. И мне удалось его вынести из джунглей. Зачем я это сделал? О, у меня много причин. Всё тебе знать ни к чему, но одна из них сейчас сидит передо мной на стуле и нервно сокращается, пытаясь просчитать мой следующий ход.

Снова выстрел из-под ресниц. Холостой, Дима. Я тебе нужен. И долго буду нужен. Сиди и молча слушай.

— Твой драгоценный Феникс сейчас жив и находится там, где тебе никогда его не найти. Об этом укрытии знаю только я. И если сейчас ты вдруг решишь, что я в полном твоём распоряжении, и ты можешь безнаказанно свернуть мне шею, отобрав кристалл с записью, — ох, как ты ошибёшься. Потому что в этом случае Феникс просто сдохнет от голода, жажды и своих ран. Сдохнет, как одинокая раненая крыса в норе. Если ты этого хочешь — валяй, я весь в твоем распоряжении.

Минутное молчание дало понять Хану, что такой вариант развития событий Язве не понравился.

— Отлично. Тогда я делаю обратный вывод, — Хан поставил обе ноги на пол и резко подался вперёд всем туловищем, не поднимаясь с кресла. Голос его из прохладно-вежливого стал низким и многообещающим. — Это не я в твоём, это ты — в полном моём распоряжении.

Взгляд, в первую секунду полный непонимания, но тут же осветившийся омерзением осознания, принес удовлетворение. Сообразительный ублюдок, он понял, понял раньше, чем окончательно услышал, что именно Хану нужно. Кто бы знал, как сладок миг, когда твой враг понимает, что влип по уши, но никак не может изменить происходящее.

Хан снова откинулся на спинку кресла, положил руки на подлокотники и медленно оглядел Язву с ног до головы. Лицо того уже было полностью непроницаемым — нахватался от Феникса, — с неудовольствием подумалось Хану, но глаза выдавали то смятение, в котором он находился. Ещё немного, и он сломается окончательно.

Осталось дожать и получать многоплановое удовольствие.

— Итак, у меня предложение. Ты понимаешь, что я мог бы убить и тебя, и его, но мне это не интересно и не нужно. Мне нужно другое. Ты так кичился тем, что ты его друг, ты так презирал меня, тебе доставляло такое удовольствие плевать в мою сторону и выставлять меня на смех, — Хан откровенно наслаждался происходящим. — Я могу тебя понять. Да, это я понимаю. Как удовольствие от высмеивания того, кто кажется тебе недостойным большего, так и то, что таким другом, как Феникс, можно гордиться. И любить его, — последние слова прозвучали с лёгкой издёвкой. — Теперь мне интересно, как далеко может зайти твоя любовь.