Дзёдзи Цубота - Дети на ветру

• Название: Дети на ветру
• Автор: Дзёдзи Цубота
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Сказка
• Год: 1978

В сборник избранных произведений детского японского писателя, ученого-фольклориста Дзёдзи Цубота вошли две повести: «Дети на ветру» и «Странный мир», главы из книги «Времена года», рассказы и народные сказки в его обработке.

Тонко и поэтично, с большим художественным мастерством рисует писатель жизнь японских детей, внутренний мир ребенка, его живую связь с природой, его первые столкновения с окружающей действительностью, полной тревог.

Для среднего возраста.

---

— Громче! — велел отец.

Они заорали во все горло, и когда спели один куплет, мама, до сих пор потрясенно наблюдавшая за этой сценой, остановила их, похлопав по плечам. И, взяв две большие груши со стола, подала их сыновьям.

— А теперь пойдемте, — сказала она и, обращаясь к больному, спросила: — Они ведь могут уйти, да?

Мальчики, поклонившись отцу, вышли из палаты.

С грушами в карманах они вернулись на машине домой.

Дедушка! Сегодня мы опять одни в доме. Вот я и решил написать тебе письмо. Отец болен, поэтому мы должны учиться все делать сами. И письма писать тоже.

Сегодня мы ездили в больницу. Отец сказал нам, чтоб мы не искали выгоды за счет других людей. Мы спели ему песню. Отец похудел и лежит без движения, как бревно. И все же он засмеялся, когда мы пели. Он сказал, что не собирается умирать. Дедушка! Приезжай на лошади. Я хотел бы поучиться ездить на лошади.

Сампэй.

И это письмо бабушка Оно тотчас же вскрыла и прочитала. Затем отправилась к старику и с вызовом заявила:

— От Сампэя письмо пришло. Я прочитала. Будешь читать?

— А зачем? Ты же прочитала, ну и довольно, — отказался старик.

— Значит, я сама могу уладить дело?

Старик не ответил.

— Тогда покорно прошу не сердиться на меня.

Старушка явно осмелела. Сунув письмо за пазуху, она поспешила на фабрику. Прошла прямо к столу Сюнити и молча выложила письмо Сампэя ему на стол.

— Аояма при смерти, а старик не говорит ни да, ни нет.

И она попросила отправить немного денег в больницу.

Однако Сюнити сказал:

— Ничем не могу помочь. Если бы хоть у Аояма-кун долгу не было! А то ведь и те три тысячи иен, которые он взял у нас, висят на нем. Ума не приложу, что делать.

Старушка сложила письмо, спрятала за пазуху и вернулась домой.

Войдя в комнату к деду, она с иронией спросила его:

— Тебе кто дороже: лошадь или внуки?

— Лошадь, — ответил старик.

— Значит, лошадь?

— Угу, лошадь.

— Ты правду говоришь?

— Ну да! Лошадь дороже.

— О-хо-хо! — тяжело вздохнула старушка, услышав неожиданный ответ; задумалась, опустив голову, затем поднялась и сказала: — Пойду-ка прогоню твою лошадь вон со двора.

И заковыляла к конюшне. Она была очень сердита. Решила выгнать лошадь из конюшни или огреть ее разок-другой кнутом. Однако лошадь подумала, что старушка хочет дать ей корм. И, потянувшись к ней, тонко заржала. Старушка подняла руку, будто собиралась ударить лошадь, и сказала:

— У… глупая!

Но лошадь не обратила на ее слова никакого внимания. Она мотала головой, шевеля губами, ждала сена.

— Не получишь ничего! — сказала старушка и вернулась на кухню. Там она снова достала письмо Сампэя, посмотрела на него, заволновалась, открыла шкаф, достала матерчатую сумку и положила в нее несколько кимоно — решила ехать к внукам.

Сампэй понял, что отец тяжело болен и может в любую минуту умереть. Поэтому он решил, что отныне будет выполнять любую работу по дому. Слово «невозможно» исчезло из его лексикона, как в свое время из лексикона Наполеона. Он решительно заявил брату:

— Дзэнта! Ты можешь попросить меня, что хочешь. Я все сделаю.

— Да ну! — удивился Дзэнта.

До сих пор Сампэй всегда увиливал от домашней работы.

И вот теперь говорит такое! Просто удивительно! Даже непонятно, что за этим кроется.

— Ну, говори, что бы ты хотел от меня?

— Да будет тебе! — Дзэнте уже надоело слушать брата, но тот все не унимался.

— Ну скажи, что хочешь? Скажи!

— Гм… Что же придумать такое? Да мне ничего и не надо.

— Ну вели что-нибудь. Все равно что.

Делать нечего. Дзэнта решил приказать Сампэю сделать какую-нибудь глупость.

— А если я велю тебе сделать глупость?

— Давай.

И Сампэй, исполненный отваги, принял стойку борца сумо, выходящего на ринг тяжелой походкой.

— Простоишь полчаса вверх ногами?

— Простою, — решительно кивнул Сампэй.

Затем подошел к стене, встал головой вниз на татами, а ногами уперся в стену, будто «Лев из Этиго».

Дзэнта взял будильник и стал смотреть на длинную стрелку.

— Одна минута!

Как же долго тянется одна минута!

— Две минуты.

Худенькие руки Сампэя стали сгибаться в локтях. Трудно удерживать вес тела на руках. И когда они вовсе согнулись и голова совсем было уткнулась в татами, Сампэй громко рявкнул и рывком выпрямил руки.

— Пять минут! Слышишь? Пять минут, — напомнил Дзэнта.

Тут локти Сампэя опять согнулись и голова его уперлась в татами. Руки тряслись, не было сил выпрямить их. От прилива крови лицо опухло так, что даже коже было больно. Сампэй шмыгнул носом — из него что-то текло. Это была кровь, и сколько он ни шмыгал носом, она стекала но щекам к глазам.

— Хватит, Сампэй! Довольно! Уже кровь из носа капает. — Дзэнта поспешно достал с полки вату и зажал Сампэю нос.

И тут только Сампэй повалился на бок и бессильно вытянулся у стены.

— Ничего себе я постоял! — сказал он и спросил, сколько минут он выдержал. — Пятнадцать минут? Постоять, что ли, двадцать? — размышлял Сампэй.

Дзэнта катал из ваты шарики, закладывал их в нос Сампэю, вытирал кровь с его щек. А тот сказал, что немного погодя снова станет вверх ногами.

Это была странная ночь. Дзэнта и Сампэй лежали в постелях, но им не спалось. Может быть, оттого, что ночь была очень лунная? Они не разговаривали. Просто лежали с закрытыми глазами и делали вид, что спят. Наконец Сампэй заговорил:

— Дзэнта-тян! Мне кажется, будто по небу летает большая белая птица. Огромная, как самолет. Медленно летает, большими кругами. Может, это сон? Но я вовсе не сплю. Наверно, все это оттого, что ночь лунная.

Тогда Дзэнта сказал:

— А мне слышится топот копыт. То приближается к дому, то удаляется.

— Это — дедушка! Это он прискакал. Ищет дом и не может найти.

И Сампэй хотел было вскочить с постели. Но Дзэнта его остановил.

— Нет, это не дедушка. Когда я подниму голову с подушки, топота не слышно, а когда положу на подушку и думаю о чем-нибудь, слышно.

— Странно, — сказал Сампэй, и в это время они услышали стук в дверь прихожей.

Мальчики сели на постелях, переглянулись.

Снова раздался стук и голос человека.

— Что будем делать? — спросил Сампэй.

Дзэнта прислушался.

— Сампэй-тян! Сампэй-тян! — донеслось до них.

— Слышишь? Тебя зовут, — сказал Дзэнта.

— Не пойду! — отрезал Сампэй и полез под одеяло.

— Дзэнта-тян, Дзэнта-тян! Вы уже спите? — спросили за дверью.

— Слышишь, тебя зовут! — сказал Сампэй.

Ничего не поделаешь! Придется откликнуться.

— Кто там? — громко крикнул Дзэнта с постели.

— Это я, бабушка! Откройте! — сказал голос.

— Говорит: «Бабушка!» А чья бабушка?

Мальчикам и в голову не могло прийти, чтобы в такую пору к ним могла пожаловать бабушка Оно.

— А если это ямамба, что станем делать? — спросил Сампэй, серьезно поджав губы.

— Из Тадзимы я. Бабушка Оно! Уже забыли? — донеслось из-за двери.

Они переглянулись и улыбнулись, успокоенные.

— Говорит: «Бабушка Оно».

— Наверно, что-нибудь привезла.

Сразу же оживившись, они вскочили с постели и шумно понеслись в прихожую.

— Бабушка, это ты?

— Ну да!

— Бабушка Оно?

— Да, да!

— Что-нибудь привезла нам?

— Конечно!

— Бандзай!

И мальчики наперегонки бросились отворять дверь.

И в самом деле на пороге, в лунном свете, стояла бабушка Оно с матерчатой сумкой в руках.

Итак, на пороге дома лунной ночью, такой светлой, будто это был белый день, стояла бабушка Оно и улыбалась.

— И вправду бабушка! А я-то подумал, не ямамба ли? Так поздно и вдруг — бабушка. А что это ты принесла? Покажи!

Бабушка, посмеиваясь, вошла в дом, огляделась и сказала:

— Вот как! На самом деле одни. И мыши вас не утащили!

Бабушка сильно устала. Утром она поссорилась с дедом из-за письма Сампэя, потом ходила в контору к Сюнити, оттуда — в больницу и теперь вот приехала сюда.

Похлопав себя по бокам, старушка прилегла в столовой на татами.

— Бабушка! Можно заглянуть в сумку? — Мальчики уже наполовину залезли в большую бабушкину сумку.

— Ой! Я и забыла про нее. Там фрукты и сласти. Ешьте что хотите.

Чего только не было в бабушкиной сумке! Бананы, персики, клубника, печенье, карамель, рисовые колобки с бобовым мармеладом, сладкие булки — подарки все пустяковые, однако как они обрадовали мальчиков.

— Ага! Банан! Банан!

— А вот и персик! Персик! Персик! — распевали они громко и, разложив все на столе, принялись радостно уплетать клубнику, персики, бананы, и, когда насытились, оказалось, что уже одиннадцать часов ночи.