Владимир Иорданский - Африканскими дорогами

• Название: Африканскими дорогами
• Автор: Владимир Иорданский
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1976

Книга «Африканскими дорогами» построена главным образом на личных наблюдениях автора, работавшего и неоднократно бывавшего в Тропической Африке в 60-х и начале 70-х годов. Наряду с непосредственными впечатлениями и наблюдениями в книге использованы также документы эпохи — газетные и журнальные статьи, произведения африканских писателей и общественных деятелей, научные исследования.

---

Противники этих теорий, а их было немало, легко обнаруживали уязвимое место в подобных взглядах. Они предлагали «африканским социалистам» привести из истории хотя бы один пример, когда община в деревне и патриархальные пережитки в городах остановили развитие капитализма.

Критики «африканского социализма» впадали, впрочем, в одну крайность. Часто они были склонны переоценивать силу местной буржуазии и темпы ее становления. Их словно бы гипнотизировала торговая активность на улицах городов, оглушал звон колокольчиков, которыми рыночные торговки любят подзывать покупателей.

Из этой среды мелочных торговцев кое-кому удавалось разбогатеть. В Лагосе и Ибадане были известны торговки, ворочающие многотысячными капиталами. Появились сравнительно крупные предприниматели в Аккре. Закрытие французских торговых домов содействовало быстрому обогащению ряда мелких торговцев в Гвинее.

Но на каком фоне происходило выделение, в сущности, ничтожной и слабой кучки богатых «буржуа»? На фоне отчаяния тысяч вчерашних земледельцев и скотоводов, деклассированных, оторванных от привычной среды и пытающихся через торговлю приспособиться к жестким условиям современного города. Торговая лихорадка в африканских городах больше напоминала судороги умирающего, чем первые жесты новорожденного.

Становление африканского капитализма сдерживалось как деятельностью крупных, часто международных торговых компаний Европы и Америки, так и узостью рынка обычно столь небольших по территории и численности населения африканских стран, их бедностью. Обладающие развитой сетью магазинов и факторий западноевропейские компании снимали пенки с африканского рынка. К тому же их деятельность не была скована границами отдельных государств, а носила «панафриканский» характер. Отсюда широкий диапазон возможностей для маневров, для экономических, финансовых и политических комбинаций.

Собственный потенциал африканской буржуазии в большинстве стран был столь слаб, что государство сплошь да рядом было вынуждено идти на создание государственных торговых и промышленных предприятий в тех случаях, когда было намерено потеснить западные фирмы, чтобы всерьез заняться проблемами экономической независимости. Некоторые правительства принимали специальные меры, чтобы содействовать развитию африканского предпринимательства. Большого успеха эти меры не имели.

И все же… Районы африканских городов — самые зеленые, самые чистые, самые прохладные, где прежде жили европейские семьи, — утратили былой характер расовой исключительности. В этих заповедниках комфорта и богатства появились и вскоре стали там хозяевами африканцы из числа нуворишей или лиц, сопричастных власти. Они мало что изменили в порядках, существовавших до их прихода, а сохранили уже сложившиеся традиции быта и норм социального общения. В своем большинстве это были люди с европейским образованием, которые презрительно отвергали все национальное — родной язык и культуру, народные обычаи, народную этику.

Воспитание этой кучки оторвавшихся от родной земли «господ» было горьким триумфом колониальной школы. В одном из африканских журналов я прочел взволнованное свидетельство кенийского экономиста Ваньяндей Сонга о воспитании, полученном им и его товарищами в Макерере, университетском колледже Уганды. Сонга писал: «В Макерере дети из крестьянских и бедняцких семей обрабатывались до полного их отрыва от родных корней. Они воспитывались в вере, что университетское образование — это вершина в отрицании всего, что было в них африканского. Они были более высокой породы, чем деревенщина, они были немногими избранниками, призванными управлять массами… Наши суждения о жизненных ценностях извращались, чтобы походить на европейские. Красотой для студентки-африканки стало обезьянье подражание белой женщине… Африканский студент становился все менее африканцем, поднимаясь по школьной лестнице к университету».

Конечно, нарисованная картина слишком мрачна, чтобы быть полностью правдивой. И все же есть в ней много верного.

— Наша трагедия в том, — говорил мне один нигерийский профсоюзный активист, — что лидеры часто чужды народу, а народ чужд им. Свои знания, свою образованность, оплаченную народом, они обменивают на привилегии, деньги, политическое влияние. Им легче разговаривать с иностранным дельцом, чем с рабочим; с дельцом они говорят на одном языке, с рабочим — на разных. Они разъедены коррупцией.

Впрочем, было бы несправедливо утверждать, что среди этих людей никто не сознавал, сколь глубока пропасть, возникшая между ними и пародом, и не размышлял над тем, как ее преодолеть. Такие люди были. Но существовал и страх перед бедностью, страх перед полицейскими, страх утратить свое общественное положение. Он убивал волю.

И наконец, коррупция…

Примерно в 50 километрах от Лагоса в небольшом местечке расположен крупнейший в Западной Африке рынок орехов кола. Под покосившимися навесами из пальмовых листьев не смолкает шум торговли вокруг корзин с белыми, розовыми и лиловыми орехами. Их продают женщины-скупщицы из окрестных деревень, а покупают шоферы, едущие на север в служебные командировки чиновники, торговцы-оптовики. Упакованные в мешки, орехи укладываются в грузовики и начинают далекий путь на базары северонигерийских городов.

Горькое на вкус ядро ореха кола содержит целый ряд тонизирующих веществ, снимающих утомление и чувство жажды. Может быть, поэтому у многих народов Западной Африки возник обычай дарить этот благословенный, наделенный чудесными качествами орех в знак уважения и признательности. Жених подносит отцу невесты несколько орехов при каждой встрече. Когда крестьянин просит вождя выделить ему землю, он обязан «подкрепить» просьбу корзинкой кола. Ищущий выгодной сделки купец также не должен скупиться на эти горькие, но очень почитаемые орехи.

Западные социологи, изучая причины коррупции в Тропической Африке, любят вспоминать о давней в этих местах традиции взаимных обменов подарками из орехов кола. По их мнению, влияния древних обычаев достаточно, чтобы объяснить распространение взяточничества, казнокрадства, злоупотреблений служебным положением. Но, право, следует защитить орехи — кола от этой клеветы.

В Браззавиле, в квартале Баконго, есть улица, долгое время известная под насмешливым названием «Бульвар способных». В отличие от соседних улочек она застроена домами из кирпича или бетонных блоков. Эти дома были построены в недоброй памяти годы правления аббата Фюльбера Юлу и принадлежали чиновникам, «способным» оплатить цемент, кирпич, алюминиевые листы для кровли. Отсюда и название бульвара.

В шутку браззавильцы говорили, что список адресов этой улицы мог служить справочной книгой казнокрадов и взяточников правительства Юлу. С горечью они добавляли, что конголезская столица в прошлом не составляла исключения. В любой из африканских стран с реакционным режимом существовали или продолжают существовать свои «бульвары способных».

В Абиджане, например, долгое время предметом уличных разговоров были рассказы о том, как для строительства одного из городских дворцов самолетами гнали из Европы мрамор, а потом самолетами же отправляли обратно, потому что хозяину дворца не понравился его оттенок. В Уагадугу, столице Верхней Вольты, одной из самых бедных и отсталых африканских стран, каждый крупный чиновник поспешил отстроить себе особняк и приобрести машину подороже. Наиболее предусмотрительные из казнокрадов переводили деньги на секретные счета в швейцарских банках, причем в иных случаях пример подавался либо самим главой государства, либо его премьер-министром.

Свергнутый президент Центральноафриканской Республики Давид Дако неоднократно пытался покончить с коррупцией. За годы его правления были арестованы десятки префектов и супрефектов — администраторов областей и районов. Но безуспешно. Контролеры его правительства негласно решили не привлекать к ответственности тех, кто растратил меньше 250 тысяч африканских франков.

Эта волна коррупции — характерная черта всех неоколониалистских режимов, и, для того чтобы понять, как достигла она силы, не нужно углубляться в прошлое или в традиции. Достаточно представить атмосферу, создаваемую неоколониализмом в Африке.

Тот же Давид Дако, столь рьяно боровшийся с коррупцией, как-то раз сам обратился к своим согражданам с призывом: «Обогащайтесь!» Что это, непоследовательность? Нет, дело было в другом.

Обращаясь со своей речью к народу республики, президент прекрасно знал, что в стране не существует развитой, политически влиятельной буржуазной прослойки. Как и многие другие находящиеся у власти политические лидеры, Дако понимал, что без этого союзника весь режим будет неустойчив, недолговечен. Эта социальная логика составляла подтекст его речи.